Своя волна - Татьяна Михайловна Василевская, читать онлайн бесплатно (полностью) 23 стр.

Тряхнув светлыми кудрями, Арсений придвинул к себе папку с документами. Перед глазами возникали довольно откровенные картинки, мешая сосредоточиться на работе.

–Эх, Маруська, Маруська…

Часть 3

Все тайное…

Глава 1

История Кешки.

Есть люди обласканные судьбой. Они щедро получают от жизни все, чего только душа пожелает. Без какой-то видимой причины, не за особые заслуги, а просто так, исключительно потому, что судьба выбрала их на роль своих любимчиков.

Иннокентий Абрамов, или попросту Кешка, как все его называли, принадлежал к совершенно противоположной категории. Ему, злодейка судьба с самого детства отвела роль пасынка. Кешке в жизни не везло, никогда и ни в чем. В раннем детстве Кешкино невезение носило довольно безобидный, хоть и неприятный характер. Любимые игрушки, поломанные товарищами по группе детского сада, мороженное, закончившееся в тот момент, когда очередь как раз дошла до них с матерью или отцом. Санитарный день в парке аттракционов, именно тогда, когда родители привели Кешку покататься на каруселях. В сущности, мелкие неудачи, которые, естественно расстраивали маленького Кешку до слез, довольно быстро забывались, не оставляя в душе болезненного следа. Первое, действительно большое разочарование произошло, когда Кешке исполнилось одиннадцать. У него была мечта, что называется заветная – побывать на море. Ощутить прикосновение к коже набегающих волн, сидя на берегу вглядываться в бескрайнюю даль, представляя далекие берега, по ту сторону моря, вдохнуть воздух, наполненный солнечным светом и запахом соли. Семья Абрамовых жила скромно. Зарплата у отца была маленькая, у матери очень маленькая. Денег с трудом хватало лишь на необходимое. Ни о какой поездке на море нечего было и думать. И вот, когда Кешка окончил пятый класс, как и все предыдущие, с отличием, отец, вернувшись с работы со своего завода, радостно сообщил, что ему от профсоюза дали путевку в санаторий, на море. Первые несколько ночей Кешка не мог заснуть от охватившего его радостного возбуждения. Наконец-то они всей семьей поедут отдыхать, и он увидит море. Ура, ура ура!

За два дня до отъезда Кешка вошел в ванную, чтобы умыться и в ужасе застыл, глядя на свое отражение в зеркале. Лицо, шея, руки, плечи и грудь были покрыты маленькими странными пупырышками.

–Ветрянка,– будничным голосом сообщил врач, вызванный матерью.– Если кто в семье не болел, желательно, избегать контакта. Заболевание очень заразное, во взрослом возрасте переносится крайне тяжело.

Море, далекие берега и все Кешкины мечты накрылись медным тазом из-за дурацкой болезни, доставляющей массу неудобств, и превращающей больного в подобие лягушки, из-за обилия зеленого цвета на теле. Возможно от расстройства, а может быть, из-за каких-то индивидуальных особенностей организма, болел Кешка тяжело, с температурой под сорок, а потом еще месяц пролежал в больнице с осложнением на уши.

Впоследствии подобных случаев, когда что-то важное и значимое срывалось в последний момент, было еще очень и очень много.

Школу Кешка закончил с золотой медалью. Вероятно, тут никаких неожиданностей не произошло, исключительно из-за того, что отличная учеба целиком и полностью зависела только от самого Кешки, а не от каких-либо внешних обстоятельств, способных повлиять на результат.

После окончания школы Кешка продолжил свое образование в местном университете. ВУЗ был гуманитарный, но к техническим наукам Кешка особого расположения и не имел. Выбор пал на исторический факультет. Кешка любил историю и надеялся, что выбранная специальность его не разочарует.

Учеба в университете, также как и в школе, давалась Кешке легко. Он был усидчивый, вдумчивый, серьезный. Когда нужно было готовиться к зачету или экзамену, Кешка спокойно раскладывал перед собой конспекты, дополнительную литературу и занимался сколько нужно, не испытывая соблазна сделать перерыв и найти занятие поинтереснее. Правда, сама учеба Кешку несколько разочаровала. Слишком много предметов, которые им преподавали, были скучными и, по мнению Кешки, абсолютно ненужными. Можно было потраченное на них время использовать на изучение чего-то более важного и полезного. С однокурсниками Кешка общался мало. По характеру он всегда был замкнутым, стеснительным. Говорить красиво не умел. Внешне был ничем не примечательным. Довольно тщедушным, не спортивным, да еще и очкариком. Девушки его не замечали, да и ребята, в общем-то, тоже. Ни на какие мероприятия «с отрывом» его не приглашали, но Кешка от этого не страдал. Он любил побыть в одиночестве, посидеть с книжкой, поразмышлять. Шумное веселье, с обильными возлияниями, танцами и всевозможными выходками, свойственными студентам, его не привлекало.

На четвертом курсе, когда большинство лишних и ненужных предметов благополучно осталось позади, и основную часть учебного времени занимали дисциплины, имеющие непосредственное отношение к будущей специальности, у Кешкиной группы, в числе всех прочих, начались лекции по истории древних славян. Читал курс профессор Подгородецкий. Когда маленький, кругленький человечек, чрезвычайно интеллигентного вида, стремительно ворвался в аудиторию, прямо на ходу представившись и тут же начав рассказывать, что и как они будут изучать на протяжении двух лет, оставшихся до выпуска, пребывавший в привычно сонливом, скучающем состоянии Кешка, почувствовал, что впервые в жизни он «очнулся» по-настоящему. Все вокруг показалось ему преобразившимся, более ярким, более значительным и заслуживающим внимания. Все стало настоящим и вся жизнь, как будто обрела смысл. С радостным волнением Кешка подался вперед, и так и просидел до конца лекции, не сводя глаз с маленького профессора, уже не казавшегося ни маленьким, ни смешным. Тот, кто стоял на кафедре у большой зеленой доски, рассказывая студентам о жизни и культуре древних славян, был, в Кешкиных глазах, по-настоящему велик, вызывал восхищение, даже внутренний трепет. Именно тогда Кешка раз и навсегда осознал, чему он хочет посвятить свою жизнь. Профессор Подгородецкий «указал» путь, открыл ему его предназначение.

Лекции профессора у четвертого курса были по расписанию два раза в неделю. Профессор предложил всем желающим посещать дополнительно, раз в неделю, факультативное занятие. За два года Кешка не пропустил ни одного, ни из тех, что были обязательными, ни из посещаемых «добровольно». Другие студенты, хоть и не испытывавшие столь бурного восторга, граничащего с преклонением перед профессором и преподаваемым им предметом, во время лекций сидели спокойно, сохраняли тишину и даже слушали с интересом. Профессор умел «держать» аудиторию, умел преподнести излагаемый материал так, что казалось, события о которых он рассказывает, оживают, разворачиваются перед глазами. Подгородецкий был фанатично предан делу, которому посвятил жизнь. Характер у него был веселый, жизнелюбивый, а энергия, несмотря на весьма почтенный возраст, била через край. Благодаря всем этим качествам у профессора, в отличие от большинства коллег, и, несмотря на комичную внешность, даже не было обидного прозвища. Студенты, за глаза и в личном разговоре, звали его просто профессор. Старик пользовался уважением и у коллег. Склонности к интригам или сплетням он не имел, интересовался, в основном, исключительно тем, что связано с историей, а если кому-то требовалась помощь или возникали трудности, Подгородецкий всегда готов был помочь всем, чем только сможет, поддержать, замолвить слово.

Кешка профессора боготворил. Восхищался искренне и мечтал быть похожим на учителя и прожить такую же насыщенную, «полную» жизнь. На пятом курсе, на первой же лекции после окончания зимних каникул, профессор Подгородецкий, как обычно, щедро излучающий вокруг себя неукротимую энергию, сообщил студентам, что их курс у него последний. Его пригласили в Москву заниматься научной работой. Поэтому он заканчивает преподавательскую деятельность, о чем, как он признался со смехом, не сильно сожалеет, и остаток жизни посвятит исключительно науке. Профессор весь светился. Наконец, осуществилась его давняя мечта.

–За тридцать лет,– сказал он, – я успел надоесть такому количеству студентов, что пора и честь знать. Пора дать отдохнуть всем остальным.

Кешка слушал профессора затаив дыхание, искренне радуясь за него, и в то же время, страшно ему завидуя. Маленький профессор был необычайно счастливым человеком. Он всю жизнь занимался любимым делом. Его труды печатались на разных языках во многих странах, к его мнению прислушивались серьезные ученые. И вот теперь он осуществит заветную мечту – полностью отдастся науке, будет пытаться приоткрыть неизвестные страницы туманного прошлого. Кешка все на свете отдал бы чтобы его жизнь сложилась хоть немного похоже на жизнь профессора.

–По условиям предложенного мне контракта, у меня есть право взять для работы ассистента. Выбрать кандидатуру я могу по своему усмотрению. Профессор обвел аудиторию задорным взглядом. – Я, друзья мои, решил, что человек этот должен быть молод, предан делу и обладать определенными познаниями. Вы, по крайней мере, многие из вас вполне соответствуют перечисленным мной требованиям,– круглое личико расплылось в улыбке. – Я решил предложить желающим занять это место и отправиться со мной в Москву, небольшое проверочное испытание. Тем, кого заинтересовало мое предложение необходимо подготовить что-то вроде научной статьи. – Маленький, пухленький указательный пальчик профессора взметнулся вверх. Автор лучшей работы получит место ассистента.

Студенты оживились, в глазах появился задор. Не то чтобы все присутствующие, поголовно, мечтали о научной карьере. Большинство вообще собиралось распрощаться с историей и всем, что с ней связано, как только получат на руки корочки диплома. Но профессор предложил соревнование, а это всегда вызывает азарт, желание поучаствовать, попробовать свои силы.

После окончания лекции у большей части студентов первоначальный азарт угас, и они оставили мысль об участии в соревновании. Одним, как уже было сказано, это не было особенно интересно. Другие, не прилагавшие излишнего усердия в учебе, не обладали необходимыми знаниями в достаточной степени, да и желанием тратить время и силы на написание вполне серьезного труда. Профессор сразу предупредил, что будут рассматриваться только те работы, авторы которых подойдут к делу со всей ответственностью, смогут изложить материал по-настоящему интересно и продемонстрировать умение не только предлагать факты, но и анализировать их, размышлять, делать выводы и доказывать свою точку зрения.

–Тем, кто решится написать статью, предстоит большой, и далеко не легкий труд. Необходима кропотливая работа по сбору информации и изложению ее так, чтобы было ясно, что это не повторение чего-то уже известного, а напротив, совершенно новое представление того или иного вопроса. Должно быть понятно, что это не сбор в одну кучу цитат и выдержек из чужих научных трудов, а именно плод работы вашего ума. Вам предстоит сказать свое первое слово в науке. Сделать шаг навстречу первому открытию. Для подобной работы необходимо довольно большое количество времени. Даю вам два с половиной месяца. В середине апреля вы положите на мой стол готовые статьи.– Профессор улыбнулся. – Для изучения серьезных работ мне тоже понадобится время. Так что окончательный результат, друзья мои, я оглашу перед началом летней сессии. Желаю удачи, коллеги.

В назначенный срок на столе профессора оказались пять работ. Естественно, одна из них была Кешкина. За время работы над статьей, Кешка провел в читальном зале библиотеки бессчетное количество часов. Он объездил все близлежащие городки и поселки. Часами просиживал в библиотеках там. Посетил все краеведческие музеи, архивы и все что так или иначе было связано с историей и где можно было обнаружить хоть какие-то подходящие материалы. В результате, на свет появился трактат объемом в 80 машинописных страниц.

После того как работы были уже сданы, дни для Кешки потянулись мучительно медленно. Ему казалось, что время застыло и двадцать девятое мая, на которое было назначено «объявление имени победителя», никогда не настанет. Но конечно, в конце концов, долгожданный день все же пришел. Кешка на негнущихся ногах вошел в аудиторию. Дойдя до своего обычного места, он рухнул на сидение и застыл. Сердце кузнечным молотом ухало у него в груди так, что он даже ощущал вибрацию от его стука у себя в ушах. У Кешки даже мелькнуло опасение, может ли в его возрасте сердце, не выдержав слишком сильного напряжения, взять и разорваться.

В аудиторию, маленьким сгустком энергии, бодро, и, как обычно, стремительно, «вкатился» Подгородецкий. Вид у него сегодня был торжественный. Поздоровавшись, он сразу перешел к делу, чтобы не томить, сгорающих от нетерпения студентов, желающих знать результат.

–Я тщательно изучил представленные мне работы. В первую очередь, хочу признать, друзья мои, все пять работ, которые подготовили ваши товарищи, весьма достойны и сделали бы честь многим ученым мужам, намного менее ответственно и добросовестно подходящим к написанию своих статей. И я польщен и испытываю чувство гордости, скромно полагая, что какая-то степень и моей заслуги, как вашего наставника в этом тоже имеется.– Профессор радостно засмеялся. Обведя рукой аудиторию, он сказал:– Прошу авторов подняться со своих мест, чтобы мы могли аплодисментами засвидетельствовать вам свое уважение. Прошу!

У Кешки все плыло перед глазами. Он боялся, что как только поднимется, сразу же грохнется в обморок или от волнения его стошнит на глазах у всех. Откуда-то издалека доносилось хлопанье рук, приветственные возгласы. Кешка видел все, как в тумане. Минута славы прошла стороной, оказавшись скорее неприятным испытанием. Плюхнувшись обратно на место, Кешка уже даже не думал о том, чье имя назовет профессор. Он был настолько эмоционально вымотан, что ему стало безразлично, кто станет победителем. «Я сейчас умру»,– чувствуя, как немеет все тело, вяло подумал Кешка.

–Признаюсь, мне было крайне нелегко сделать выбор,– продолжил, между тем, профессор. Каждая работа, по-своему, достойна и талантлива. В результате долгих размышлений я остановился на двух работах. Одна из них – блестящая. Написана, человеком, безусловно, талантливым, одаренным. Буквально покорила меня тем, как именно преподнесен материал. Пожалуй, не посвяти я жизнь истории, прочитав подобную статью, я бы решил исправить это упущение,– посмеиваясь, сказал профессор. – Вторая, выбранная мной статья, тоже очень и очень достойная работа. Чуть более сдержанная, написана более сухо, как чисто научный труд, где присутствуют только факты и все выводы обоснованы и подробно доказана правильность каждого из них. Я назвал эту работу для себя «Математический трактат»,– улыбнулся профессор.– Очень вдумчивый, практически, идеальный, с той точки зрения, что каждый пункт проработан настолько точно и глубоко, что просто невозможно опровергнуть сделанные автором выводы. Мне не удалось, хоть я ради интереса и попытался это сделать.– Гладкое, круглое личико расплылось в счастливой улыбке. – Точность, логика и полное отсутствие лирики и эмоционального окраса. Мне самому никогда не удавалось, в своих трудах, настолько абстрагироваться от личных переживаний и эмоций. – Профессор сделал небольшую паузу.– Руководствуясь определенными соображениями, о которых я не буду сейчас говорить, я, в конечном итоге, отдал предпочтение науке в чистом виде. Хотя, как я уже сказал, вторая работа меня просто покорила. Итак, друзья и дорогие коллеги, настал самый важный момент. Победитель нашего небольшого соревнования Иннокентий Абрамов.

Сердце в груди у Кешки подпрыгнуло и остановилось. Кешка почувствовал, что не может дышать. И шевелиться, и говорить. Неподвижно застыв с приоткрытым ртом и вытаращенными от недостатка кислорода глазами, Кешка что-то нечленораздельно промычал, чувствуя, что сейчас заплачет и представляя, как по-идиотски он выглядит со стороны.

–Поздравляю! Я Вами горжусь, коллега,– перед Кешкой возникло улыбающееся, добродушное лицо профессора.– Я и собой горжусь. Не зря, значит, я три десятка лет мучил студентов, раз такие блестящие молодые умы прониклись искренней, преданной любовью к моему предмету. Я рад, что мы с Вами будем работать вместе,– профессор рассмеялся,– Вы будете своей рассудительностью гасить мой излишний пыл, порой мешающий в нашем деле.

–Спасибо…– чуть слышно просипел Кешка, удивляясь, что вообще может говорить.

Профессор энергично пожал безвольную Кешкину руку и бодро вернулся на свое место.

–А теперь поговорим о вещах более прозаических, имеющих непосредственное отношение к учебному процессу. О предстоящем экзамене и о том, что именно я буду требовать от вас при его сдаче. Напоминаю! Оценку за экзамен я автоматом не ставлю ни кому и ни когда, так что придется вам, друзья мои, поработать и напрячь свои серые клеточки…

Никогда в жизни Кешка не был так счастлив. Ему казалось, что за спиной у него крылья. И крылья эти подарил ему маг и волшебник, маленький, смешной профессор Подгородецкий. Наконец-то жизнь проявила к нему, Кешке, свою милость, вознаградив сполна за все прежние неудачи.

Своя волна - Татьяна Михайловна Василевская 23 стр.

Часть 3

Глава 1

Меню