– Я готов! – еще раз повторил Монтехо.
– Кардинал Ринальдини высоко тебя ценил. Но он допустил ошибку, отправив тебя с экспедицией Себастиани. Я бы использовал тебя здесь в Европе.
– Но монсеньор сам только что сказал – привезенная мной золотая книга – ценный предмет из прошлого.
– Я и сейчас этого готов повторить. Но изучение этой книги – дело будущего. А Европа живет настоящим, дон Федерико, и потому ты отправишься в Новый Свет.
– В Новый Свет? По заданию принца Руперта, монсеньор?
– Руперта? Нет. Тебя ждут совсем не земли Руперта в Канаде, сын мой. Вице-королевство Новая Испания.
– Мехико?
– Мехико. Сын мой…
Глава 3Битва под Хотином.
Хотин, октябрь, 1673 год.
Гусейн-паша турецкий сераскер, любимец султана Мухаммеда Охотника, возглавил армию в крепости Хотин. Этот паша был высок ростом, и крепок телом. Он всю свою жизнь был воином и начал сражаться в янычарском корпусе с 18 лет рядовым аскером. Затем стал начальником десятка воинов и первым взошел на валы вражеской крепости, за что получил высокие отличия – золотой челенк за храбрость и звание бюлюк-паши отдельного янычарского отряда.
И вот в 1672 году Гусейн стал командующим армии в 20 тысяч воинов. И после победы под Камениче султан назвал его трехбунчужным пашой.
Гусейн имел одну слабость – он любил женщин и собирал в своем гареме красавиц разных национальностей. И сейчас начальник отряда спахиев Абди-ага желая угодить сераскеру, привез ему новую наложницу.
– Высокочтимый эфенди Гусейн! – начал Абди-ага. – Я привез тебе подарок!
– Не до подарков сейчас! – вскочил на ноги Гусейн. – Где гяуры?
– Гетман Собеский идет к нам!
– И у него 30 тысяч воинов? Лазутчики не соврали?
– Похоже на то, мой сераскер! Нам не стоило в прошлом году заключать мир с неверными! Они не способны соблюдать слово эти гяуры! Разве можно им верить?
–Не стоит тебе обсуждать решение падишаха полумира, Абди-ага!
–Ты знаешь, эфенди, что это было решение не падишаха, а великого визиря Мехмеда Кепрюлю. А мы могли бы захватить не только Каменец, но и Бучач и Львов!
– Что говорить! – Гусейн думал также как и Абди-ага. – Но сейчас нам предстоит встретиться с гетманом. И у него теперь есть и артиллерия и осадные полки. Есть кому лезть на стены!
– Но и у нас 20 тысяч войска и мы за крепкими стенами! В крепости достаточный запас ядер и пороха. Недавно прибыл обоз с продовольствием от гетмана Дорошенко.
– Если бы гяуров вел не гетман Собеский, я бы не волновался. Но это хороший полководец и смелый воин. Он станет штурмовать Хотин!
– Но и, ты эфенди, не последний полководец нашего падишаха. Я не понимаю, отчего беспокоится мой господин?
– Не понимаешь, Абди-ага? Среди моих янычар заговоры! Они недовольны тем, что их загнали сюда. Я пока держу их в руках, но что будет завтра, когда мы сядем в осаду?
– Пусть эфенди не омрачает свою голову чёрными мыслями. Пусть он посмотрит на мой подарок!
– И что это за подарок? – равнодушно спросил Гусейн-паша.
– Мои спахии захватили ляшскую карету. Одна панна следовала к своему мужу в армию Собеского.
– И что с того?
– Мой господин не видел этой панны! То сама королева!
– Да? – Гусейн заинтересовался. Ему порядком надоели валашские и украинские девки, которые сопровождали его в походе. Это были подарки от командиров, что хватали красивых девушек, где придется. – Настоящая панна?
– Не панна, а королева, мой сераскер!
Паша поблагодарил Абди-агу. Но он еще не знал, что за женщину ему доставили. Она некогда покорила самого султана Мухаммеда Охотника…
***
На следующее утро паша Гусейн был рабом панны Марты и обещал ей все золото мира и первое место в своем гареме.
– У моего господина много золота? – спросила Марта.
– Ты говоришь по-турецки как истинная турчанка, но по красоте ты дочь твоего народа. Ляшки славятся своей красотой.
– Господин, видел много полек?
Гусейн ответил:
– Ты истинная жемчужина Польши. А я повидал на своем веку много красавиц.
– Но господин не ответил мне, богат ли он?
– Я воин, моя красавица. А что нужно воину он берет своим мечом. И я всегда добуду тебе много золота. В моем доме ты будешь жить как шахиня.
– Так господин, большой человек в империи Османов?
Она хотела приблизиться к своей цели, и прощупывала почву.
– Я трехбунчужный паша и командую войсками падишаха в Хотине. Этого мало?
– Но в империи Османов взлеты и падения зависят от воли падишаха. А сам падишах иногда зависит от воли своих янычар.
– О! – вскричал Гусейн. – Ты так много знаешь о делах империи османов? Откуда?
– Я не простая женщина для удовольствий, мой паша. Хотя и в удовольствиях я знаю толк. Некогда я сумела покорить и твоего падишаха.
– Что? – Гусейн изменился в лице.
Что горит эта ляшка? Она назвала имя падишаха полумира?
– Я была в гареме твоего повелителя султана Мухаммеда Охотника. Правда, это было давно. Но я не разучилась покорять мужчин.
– Но как… как ты могла уйти из гарема повелителя? Это невозможно.
– Всё возможно, мой паша. Всё! И к тебе я пришла не просто так. В моей карете, что захватили твои аскеры, скрыто пять тысяч золотых. Они твои если ты сдашь крепость Хотин гетману Собескому.
– Что? – Гусейн вскочил на ноги и бросился к ятагану.
Но женщина совершенно не испугалась. Она уже знала, что паша не зарубит её.
– Ты предложила мне предать моего султана? За это тебя ждет смерть!
– Но паша взял к себе женщину, сбежавшую из гарема повелителя Османов. Как посмотрит на это твой султан?
– А кто про это узнает? – вскричал Гусейн. – Кто? Я сейчас отсеку тебе голову и прикажу избавиться от твоего тела. А твое золото и так станет моим.
– Мой паша или прикидывается глупцом, или он и вправду столь глуп? Подумай про это спокойно с холодной головой. Что тебе в моей смерти? Она вызовет ненужные разговоры. А поиски золота в моей карете также не послужат паше. Те, кто меня послал, отомстят за меня и султану многое станет известно о паше Гусейне.
– Но что тебе может быть известно? Я всегда был верен моему падишаху!
– И что? Ведь господин знает о порядках при дворе султана? Всем правит великий визирь Кепрюлю. И он не сильно любит пашу Гусейна. Ему не нужна правда о паше, и он постарается избавиться от тебя по простому навету. Тем более что этот навет будет весьма правдоподобен.
– Будь ты проклята, гяурка! Как бы я хотел вырвать твое сердце!
– Садись, паша, и мы спокойно поговорим. Мы ведь провели с тобой чудную ночь. Зачем ссориться?
Гусейн отбросил ятаган и покорно сел на ковер, подогнув ноги. Он выслушает, что скажет эта ляшская красотка. Убить её он всегда успеет.
– То золото я привезла для тебя. В Варшаве знают о том, что ты не так богат, как хотел бы быть. Я знаю, что великий визирь Кепрюлю не милует тех, кто не выполнил его воли.
– Он снимет с меня голову за сдачу Хотина. И твое золото мне не поможет.
– Я подумала и об этом. Ты не сдашь крепости просто так. Ты будешь обороняться, и поляки сами её возьмут. О твоей помощи Собескому никто не узнает.
– Но визирь все равно меня казнит! Ему нет дела до того, почему я сдал крепость!
– Кепрюлю не долго будет занимать пост великого визиря Оттоманской империи.
Гусейн-паша удивился этим словам гяурки. Кепрюлю имеет громадное влияние на султана.
– Я знаю, что Мехмед Кепрюлю болен и скоро умрет. Это верные сведения.
– Но кто займет его место? – спросил Гусейн-паша. – Если его сын Асан-Мустафа, то моя голова также не удержится на месте.
– Но разве все паши и визири в Стамбуле хотят Асана-Мустафу?
– Главное то, чего желает султан!
– Но султан Мухаммед Охотник легко поддается влиянию. И паша сам имеет на него влияние.
– Небольшое! Султан меня ценит, но не более того.
– Вот паша после битвы и поедет в Стамбул и там поможет султану избрать нового великого визиря. И пусть паша не беспокоится. Его позовут в Стамбул. Поражение под Хотином ничего не будет значить для империи османов. Неужели паша этого не понимает?
Гусейн вынужден был согласиться. В конце концов, не его вина, что Собеский окружил его. Где войска империи османов? Отчего они дали усилиться коронному гетману? Вот и пусть разбираются сами…
***
Хотин, 11 ноября, 1673 год. Битва.
Польско-литовское войско пана коронного гетмана Собеского было готово вернуть честь польскому оружию. Хотинская крепость, где засел турецкий сераскер Гусейн-паша, расположенная в излучине Днестра была укреплена рвами и земляными шанцами.
У коронного гетмана была теперь настоящая армия в 30 тысяч солдат. Теперь он мог показать, на что он способен.
На рассвете Собеский, хоть и разыгралась метель, отдавал последние распоряжения. Рядом с ним были гусарские полковники пан Ян Поланецкий и пан Станислав Яблоновский.
Пан гетман и пан Станислав были в вошедших в моду чешуйчатых сарматских доспехах. Сияющие кольчуги их напоминали рыбью чешую. И эти кольчуги были богато украшены золотом. На пане Поланецком его старые доспехи и леопардовая шкура, принятые при короле Владиславе IV.
– Мы создадим видимость атак с трех сторон, – сказал гетман. – Это заставит турок раздробить свои силы, панове. А мы залпами орудий собьем врага вот здесь! Пехота создаст проходы в шанцах для атаки кавалерии. И вы пан Поланецкий и пан Яблоновский поведете туда свои хоругви гусар!
–То отличный план, пан гетман! – восхитился Поланецкий.
Пан Ян всячески старался угодить тому, кто скоро станет королем Речи Посполитой…
***
Паша Гусейн внимательно осмотрел позиции коронного гетмана со стены крепости. Он понял, что задумал Собеский. Он пробьет стены с одной стороны и двинет туда все свои силы. Сначала пехоту, а потом и кавалерию.
Абди-ага стоял рядом и ждал решения своего сераскера.
– Они готовятся наступать с трех сторон. Видишь, Абди-ага?
– Вижу, мой господин.
– Я распределил янычар на все участки равномерно. Я не могу знать с какой стороны гяуры, да покарает Аллах неверных собак, нанесут главный удар.
– Мои спешенные конники…
– Нет, Абди-ага, – Гусейн-паша прервал его. – Ты не станешь ставить всадников на стены. – Мы будем беречь твоих спахиев. Ты будешь охранять мост через Днестр! И после моего приказа сразу переправишь туда всех спахиев!
– Но, мой господин! Ты намерен сдать крепость?
– Я не намерен рисковать твоими спахиями, Абди-ага. Они еще понадобятся солнцеликому султану.
– А янычары?
– Этот сброд, который полностью разложился и не подчиняется своему сераскеру? – усмехнулся Гусейн-паша. – Клянусь Аллахом, я не стану их жалеть.
– Значит, мой паша, готов сдать крепость гяурам?
– А ты посмотри туда, мой Абди! – Гусейн указал на войска Собеского. – Осадная артиллерия разрушит стены этой крепости. А что ты видиш вон там. Абди-ага?
– Крылатую кавалерию ляхов.
– И посмотри, как много у Собеского этой квалерии. Сколько мы сумеем продержаться? Собеский неплохой полководец.
– Значит, мой паша, готов погибнуть здесь?
– Я? – удивился Гусейн. – Нет. Я уведу войска падишаха через реку и разрушу мост. Я спасу знамена моего повелителя.
– Но великий визирь прикажет казнить нас всех!
– Не успеет, Абди-ага.
– Не успеет? Это не столь сложно – приказать нас казнить!
– Я не поеду в ставку Кепрюлю, мой Абди. Я поеду в ставку султана. И вы не станете присоединяться к армии Кепрюлю пока.
– Но повелитель правоверных сейчас в Стамбуле!
– Вот именно. И я поеду туда и брошусь к ногам повелителя! А затем никто не посмеет никого казинть из моих командиров.
Абди-ага понял, что за игру затеял его сераскер. Пожалуй, Гусейн еще сможет выкрутиться. Султан его любит и ценит…
***
Польская обманная атака удалась. Осадные пушки Собеского пробили стену по центру позиций коронной армии. И в провалы была брошена пехота. Но её было мало, и создалась угроза, что штурм будет отбит. Тогда коронный гетман бросил в бой спешенных драгун и те поддержали пехотинцев. И проходы для кавалерии были готовы.
Гетман указал булавой на стену:
– Панове полковники! Дело для ваших панцирных хоругвей! Во имя короля и Речи Посполитой!
Поланецкий выхватил саблю и первым бросился вперед, за ним шли знаменосцы, и тронулась масса тяжелой гусарской крылатой кавалерии. Яблоновский не желал отстать от Поланецкого и не хотел делиться славой.
– Пан, ротмистр! – на ходу окликнул он своего офицера.
– Да, пан полковник!
– Пусть твои гусары будут первыми! Не дай Поланецкому вырвать нашу победу!
– За то пусть пан не переживает! – усмехнулся громадный ротмистр, гусаров Яблоновского.
Небольшой отряд обошел полковника Яна и первым ворвался в город. Ротмистр врубился в ряды янычар и своим палашом расчистил кровавую просеку в их рядах. Его натиск так напугал турок, что они стали отходить.
Поланецкий был взбешен тем, что его обошли, и рвался в самую гущу боя. В крепости он увлек своих гусар в сторону, где янычары сооружали баррикаду. Конь полковника легко перескочил укрепления и Поланецкий стал рубить врагов.
Он сильно оторвался от своих людей и оказался в окружении янычар.
– Захватить гяура! – закричал какой-то ага.
Полетели акраны, но полковник ловко перерубил их. Больше того он рассек саблей голову аге, что приказал его взять.
Турки кричали:
– Проклятый гяур!
– Шайтан!
Поланецкий срубил еще двоих янычар, и к нему подоспели на выручку гусары. Поручик восхитился мужеством полковника:
– Но все же пану не следовало так рисковать. Пан увлекается атакой!
Пан Ян довольно усмехнулся. Сегодня он смоет с себя позор плена. Янычары отступали…
***
Если бы турецкий сераскер бросил в бой кавалерию спахиев Абди-аги, то неизвестно, чем бы кончился этот штурм. Турки могли бы задержать поляков, и паша снова вернул бы янычар на позиции. Но Гусейн послал гонца к Абди-аге с приказом переводить спахиев по мосту на другую сторону реки.
Затем он приказал слугам собрать все ценные вещи и уходить из города.
– А что с тобой, панна? – он посмотрел на Марту.
– За меня паша может не беспокоиться. Но паша не приказал вывезти своего гарема.
– Это временный гарем, панна, – усмехнулся паша. – Пусть достанется ляхам. Я скажу султану, что потерял все свое достояние. Если я спасу гарем, это не послужит к моей пользе.
– Паша прав!
– И твои соотечественники, боюсь и сами взяли бы эту крепость.
– Но не так быстро, разве нет?
Гусейн усмехнулся и ничего не сказал женщине. Пусть поступает, как знает. Более за её судьбу он не отвечает…
***
Небольшой отряд спахиев, посланный Абди-агой, встретил гусар на улицах города и пытался переломить ход схватки, но не сумел противостоять тяжелой кавалерии. Конная контратака не удалась.
Абди-ага стал переводить своих всадников на другой берег Днестра. За ними переправился и сам паша Гусейн с отрядом конных акинджи. Это были его люди из легкой кавалерии, которым он полностью доверял, и которые не раз спасали ему жизнь. Они увезли все знамена армии, дабы те не достались ляхам.
Брошенные своим начальником янычары запаниковали и также бросились к мосту. Но тот был взорван и в плен к Собескому попали около 10 тысяч солдат султана. Польские потери были незначительны. Это была настоящая победа, что восстановила честь польского оружия. И пан коронный гетман Ян Собеский получил прозвище «Хотинский лев»…
***
Полковнику Поланецкому доставили женщину, что была обнаружена в покоях сераскера Гусейн-паши. Пан Ян был искренне удивлен, когда узнал в ней свою жену панну Марту Поланецкую.
– Марта? – вскричал он.
– Может пан отправит прочь своих людей? – спросила она.
– Панове, оставьте нас одних.
Поручик и гусары переглянулись и вышли. Похоже, их командир знал эту панну.
– Марта, как ты сюда попала?
– Я поехала вслед за паном. Но в пути меня захватил турецкий дозор и доставил сюда в Хотин.
– Турецкий дозор? Но зачем ты здесь?
– Пусть пан не задает лишних вопросов. Ответов у меня для него нет. Пан спас меня и это знак милости всевышнего.
– Но панна у турецкого сераскера…
– Я надеюсь, что пан понимает, что таких женщин как я не направляют кому попало. Я женщина для самого высшего чиновника империи. Так думали те, кто меня захватил. А высшим начальником здесь был Гусейн-паша.
– Панна хочет сказать…
– Я ничего не хочу сказать, пан. Я попала сюда – значит так нужно!
– Так панна попала сюда случайно? Или нет?
– Жолнеры (солдаты) пана коронного гетмана взяли крепость Хотин! Разве не так? И много турецких солдат попали в плен! Это победа, пан! И в ней есть и моя заслуга!
Поланецкий опустил голову…
***
Стамбул, декабрь, 1673 год. Дворец султана.
Султан Мухаммед IV с удивлением узнал о приезде в Стамбул Гусейн-паши. Тот через нового каймакама добился приема у повелителя османов. За это паша Гусейн отдал каймакаму пять тысяч золотых полученных от поляков. Жизнь стоила дороже.