Тем не менее, у Гундяева были свои планы на остаток вечера. Досрав, он попробовал подтянуться обратно, но его руки задеревенели.
– Помоги! Ну же! – Он все так же отклячил жопу, крепко уцепившись двумя руками за дерево.
– Дай руку! – крикнул Валера, но хитрый Гундяев понимал, что, дав одну руку, второй он нихуя не удержится.
– Ы-ы-ы! – крепился он что есть сил.
– Не понимаю! – пожал плечами Валера. Втягивать Гундяева обратно означало измазаться в говне, а как выпускник РАГС, Валера понимал, что без существенного профита ввязываться в такие авантюры нецелесообразно.
– Втяни меня, сука, обратно! – орал Гундяев.
– А у вас место заместителя свободно? – Валера начал торги издалека.
***
Витя твердо решил нашампаниться, он то и дело выхватывал с подноса очередного пробегающего мимо официанта один-два бокала. Вечер уже не казался ему томным, и старые сморщенные гости выглядели достаточно милыми, а вовсе не доживающими свой век богатыми уебанами. И самое главное – они выглядели вполне безобидными на предмет сдачи, ведь Виктор Андреевич если уж напивался, то обязательно разворачивал бурную деятельность против общественного порядка.
Он ненароком пихал локтями то одного, то другого старичка, которые в ответ только улыбались или пожимали плечами. Какой-то старухе наступил на подол шикарного викторианского платья, а другой рыгнул в декольте.
И тут он заметил ее. Она была юна и прелестна, и зубы у нее все были на месте, и когда она улыбалась, они ровными белыми рядами манили его. А улыбалась она часто, почти все время. Щеки ее раскраснелись, порой она хохотала во весь голос над шутками какого-то престарелого стендапера. Кажется, Витя нашел здесь родственную душу. Они встретились глазами, и это стало сигналом. Виктор Андреевич преодолел разделяющее их расстояние по прямой, и галантно поцеловал ручку. Кожа оказалась нежной ну просто пиздец. Вите захотелось прижать ее к лицу и елозить, елозить, елозить по ней щекой.
– Бонжур, мадам! – куртуазно раскланялся он.
– Чего? – весело спросила юная прелестница.
– Я говорю, что сражен вашей красотой, вы пленили мое сердце с первого мгновения и, кажется, навсегда. Позвольте представиться – Виктор Андреевич, преуспевающий предприниматель, владелец серьезного бизнеса и намерений.
– Машка! – смеясь представилась в ответ девушка.
– О, Машка. Чудесное имя! – обрадовался Витя. – А вы случайно не давалка?
– Хи-хи, – покраснела Машка. – Здесь все такие учтивые и обходительные, а вы такое хуйло. Но это меня заводит, – добавила она.
Виктор Андреевич уже давно никого не заводил, оттого ему было вдвойне приятно.
– Здесь все какие-то морщинистые, – скуксилась Машка, – а вы на общем фоне еще ничего. Вы здесь случайно?
– Еще минуту назад я был уверен, что да, – попер в атаку Витя, – но увидев вас, я понял, что провидение вело меня сюда.
– А вы напористый, – покраснела Машка. – Жду вас в полночь у себя. Хотя нет, у меня не выйдет, – помрачнела она, – я живу в номере с дядей. Вы представляете, всю жизнь прожила и не знала, что у меня есть дядя, да еще и румын. Да еще и аристократ. Но он такой нудный. И я думаю, ему не понравится, если вы будете меня жахать, когда он спит рядом, ведь я громко кричу, а у него очень чуткий сон.
– Вы спите в одной кровати? – уточнил Виктор Андреевич.
– Ну да, – ответила Машка, – он же мой дядя.
– Но вы не?.. – смутился Виктор Андреевич.
– Фу, нет, конечно, он же мой дядя, – скорчила рожицу Машка.
– Тогда давайте жахаться у меня? – предложил выход из сложившейся ситуации Виктор Андреевич, – я живу один.
В глазах Машки был неописуемый восторг. Видимо ей нечасто встречались мужчины, способные решать возникающие проблемы, быть крепкой опорой и надежным плечом. Настоящие, в общем, мужчины.
А еще Виктор Андреевич заметил, что под платьем у Машки ничего не было.
– А давайте может быть, прямо сейчас сходим ко мне, я вас один разочек жахну, а потом встретимся снова, как договаривались, в полночь, а?
– Вы шалун, – закокетничала Машка, и на ее щеках появились ямочки.
Витя, занимавшийся раньше кузовным ремонтом, представил, как он легко выправляет эти ямочки членом с внутренней стороны щеки.
– Но сейчас я не могу. Дядя сказал, что меня выбрали королевой вечера, и мне нужно будет поучаствовать в одном ритуале. Но после него я вся ваша.
В это время трое официантов, кряхтя и тужась, ввозили в центр зала огромный хрустальный чан, в котором плескалась какая-то прозрачная жидкость. Стоявшая рядом парочка пенсионеров переглянулась, и дедок вытащил карманные часы на цепочке.
– Почти девять, – скрипуче произнес он, – сейчас начнется.
Его старая спутница явно этому обрадовалась, ее глаза загорелись, и она весьма хищно улыбнулась, обнажив непропорционально большие зубы. Вите второй раз за вечер вспомнилась красношапочная воспитательница с ее «А откуда у тебя такие большие зубы?» и неизменным Витиным «Это ты еще хуй не видела!»
– Я побежала, – Машка поцеловала Виктора Андреевича в щеку и бросилась к центру зала, где весьма высокий седой господин в черном фраке осматривался по сторонам, по всей видимости ища глазами племянницу. Этот румын сразу не понравился Вите, но ведь не его же он собирался ебать всю ночь напролет.
Рядом с румыном стоял дядя Миша, тоже во фраке, и Витя отметил, что дяде Мише определенно шло такое одеяние.
***
– Дамы и господа! – громко произнес представительный старикан во фраке. Он был весьма высок, около двух метров, и очень худ.
– Это он нам, – обрадовалась Олеся. – Наконец-то официальная часть!
– Я покурить, – попытался ретироваться Антон, – все эти речи такие нудные и безмерно меня напрягают.
Но Олеся крепко держала его за рукав.
– Давай послушаем, что он скажет, и потом вместе покурим.
План Антона трещал по швам.
– Ты же не куришь. – Удивился он. – Сама же сказала – «я не курю и не готовлю, только сосу».
– Про курение я соврала, – пожала плечами Олеся.
– Тогда я поссать, – вновь попытался Антон.
– Стоять! – крепко держала его Олеся. – Мы не так часто выходим в свет, чтобы ты меня бросил на растерзание этим степенным пенсионерам с унылыми лицами.
В это время высокий румын начал вещать.
– Я рад представить вам королеву сегодняшнего вечера, мою племянницу, которую по традиции зовут Мария!
Разрумянившаяся Машка вышла в середину, к безымянному дяде и дяде Мише.
Дядя Миша торжественно потянул за бретельки на платье Машки, и оно соскочило вниз. Машка была голая. Она на секунду смутилась, но увидев, что всем в целом похуй на ее наготу, и дядя тоже ведет себя так, словно все идет по плану, успокоилась.
Официант принес маленькую лесенку, и дядя показал Машке, что ей нужно забраться по ней и окунуться в хрустальный чан с прозрачной жидкостью.
Антон не заметил, как рядом с ним опять оказалась каркающая старуха.
– Там, в чаше – водка. Сейчас будет кровавая Мэри!
И она вновь закаркала. Антон увидел, что зубы у нее вроде как выросли с прошлого разговора. Особенно клыки.
– А у меня сиськи больше! – внимательно изучив Машку, удовлетворенно сказала Олеся.
– Ну так ты и старше, – логично пояснил Антон Сергеевич.
В это время Машка уже почти залезла в чан с водкой. Дядя стоял у нее за спиной. За правую руку ее поддерживал Мориц Казимир Бентхайм-Текленбург фон Гюттерсвик, он же дядя Миша, а за левую еще один ряженый мужик со столь же снобистским выражением лица.
Счастливая Машка улыбалась во весь рот. В водке она еще не купалась. По телу пошел приятный холод, сменившийся теплом. Потом дядя надавил ей на макушку и окунул в водку с головой. Машка нахлебалась, ясен хуй, но виду не подала.
– Ну же, – в предвкушении старуха, что стояла рядом с Антоном и Олесей, уже кусала ногти. – Ну же блядь!
Дальше началось что-то совсем уж невообразимое, и Антону особенно сильно захотелось покурить, но желательно где-нибудь на берегу океана в трех-пяти тысячах километров отсюда.
Машка с растопыренным в стороны руками продолжала светить сиськами из чана с водкой, и вдруг, как по команде, все трое ее сопровождающих, прильнули к ней. Дядя Миша и второй сноб – к запястьям, а Машкин двухметровый седой дядя – к шее. Это длилось несколько секунд, и они отпрянули. А из Машки натурально полилась кровь. Красные струйки текли по шее, сиськам и животу, по рукам, образуя на ней карту красных рек, впадающих в океан водки.
– Гхы, гхы! – произнесла каркающая старуха. И все остальное старичье тоже принялось издавать нечленораздельные звуки. Теперь Антон видел, что он не ошибся – их клыки реально выросли и торчали изо рта.
– Ну нахуй! – произнес он и высвободил руку.
Сейчас было все еще подходящее время, чтоб съебаться, хотя и не такое идеальное, как пять минут назад.
– Вот это шоу, – произнесла сияющая Олеся, – тематическое, про вампиров видимо. И спецэффекты ахуенские.
Вампирское сборище, уже не скрывая личин медленно, но уверенно приближалось к чану. Антон видел, вкрапления обычных людей, но их было не больше десяти процентов, и, кажется, это была закуска для вампиров, такая же, как он сам. Нет, нужно было найти способ ретироваться. Единственные двери в зал оказались закрыты снаружи. Оставались окна.
Раздался первый крик – еще до кого-то из лакомых гостей дошло. Затем еще один крик. Начиналась паника для одних и безудержное веселье для других. Старуха повернулась лицом к Антону.
– Я бы выебала тебя, – прокаркала она, – но я так голодна, что боюсь мне не хватит самообладания. Но высосать всю твою кровь через хуй я, пожалуй, еще в состоянии.
И она потянула к нему свои морщинистые руки.
***
Сказать, что Витя охуел, значит ничего не сказать. Правда, он не мог понять, с чего больше. Что его лишили перспективы восхитительной ебли до утра или что скорее всего лишат перспективы жизни в самое ближайшее время. Он сунул пустой бокал из-под шампанского в глаз ближайшего старика-вампира. Стакан на удивление легко вошел в глазницу.
Нужно было убираться отсюда поскорее. Он выхватил из рук официанта поднос и принялся колошматить по старым ебальникам направо и налево, расчищая дорогу к выходу. Бамс! Бамс! Бамс! Это был очень звонкий поднос.
– Sit Sanguis Effusus! – торжественно воскликнул главный вампир и по совместительству Машкин дядя. Он мог быть самим Дракулой, подумалось вдруг Вите.
В это время голова возможного Дракулы лопнула, как переспелый помидор. Витя понимал, что сами по себе головы лопаются редко, а под воздействием экспансивных пуль – легко. Но дольше размышлять на эту тему он позволить себе не мог, как, впрочем, и на любую другую, поэтому просто доверился инстинкту самосохранения.
– Н-на блядь! – не жалел внимания к окружающим он. – Получи, мразь!
Виктор Андреевич, не был уверен, что поднос серебряный, но против вампиров он оказался вполне эффективен. Кто-то попытался схватить его за ногу, но то было опрометчивым решением – Витя, как панк на пенсии, мыском говнодава вынес не один десяток зубов.
Все бы хорошо, но на его пути встал дядя Миша.
Витя укоризненно посмотрел на него.
Но просто отпиздить дядю Мишу у него не поднималась рука. Они вроде как многое пережили вместе, дядя Миша даже разок умер практически у него на руках. Но при этом он до сих пор не отдал Виктору Андреевичу вторую часть заработка.
Два этих чувства боролись в нем добрую секунду или полторы и это могло продолжаться и дальше, если бы дяде Мише не прилетело откуда-то сбоку.
Хуякс!
Мориц Казимир Бентхайм-Текленбург фон Гюттерсвик остался натурально без головы. А в том месте, где она только что была с громким свистом промчался стул, который за ножку держал… Антон Сергеевич.
Вите даже пришлось пригнуться, ибо сила инерции сообщила ему, что если стул не встретил сопротивления в виде внезапно лопнувшей головы дяди Миши, он двинется дальше.
Так все и вышло. Антон со стулом в руках сделал круг, как детская карусель с лошадками и остановился, непонимающе наблюдая за безголовым дядей Мишей, который еще не успел упасть, и за Витей, которого Антон не сказать, чтоб сильно ожидал здесь увидеть.
– Мое почтение, коллега! – не теряя самообладания, произнес Антон.
– Неожиданная встреча, – согласился с ним Витя, смачно приложившись к ходячим мощам Елизаветы первой или кого-то очень похожего на нее.
– Здрасьте, – добавила от себя Олеся. Она была вполне приспособлена к жизни, поэтому сориентировалась, что лучше всего двигаться по дорожке, которую торил меж вампиров Антон.
– Видел телочку? – решил похвастаться Витя и кивком головы показал на плавающую в водке Машку, – моя!
Антон вовсе не собирался хвастаться Олесей.
– А мы скоро поженимся! – постаралась за него та.
– Но не друг на друге, – добавил Антон.
– Но если вы нас спасете, – добавила Олеся, – я вам отсосу.
Кровавый карнавал набирал обороты.
***
– А, блядь? – вовсю веселился Гундяев, – видел, как я его?
Валера видел. Он и сам снял несколько вампиров. Главного ухуярил Володя – субординация, тут уж ничего не попишешь, но дальше ему был выдан полный карт-бланш.
– Постарайся только поменьше людей стрелять и побольше вампиров, – дал единственное напутствие Гундяев. – Нет, я понимаю, что без нас они бы все погибли, и любой выживший человек – это спасенная душа. Я понимаю, что существует термин «допустимые потери». Но постарайся все же целиться в вампиров.
И Валера целился. Их головы разлетались вдребезги, красиво и как-то лампово и уютно. Это был увлекательный аттракцион, и Валера решил даже дать этой корпорации еще один шанс, не увольняясь сразу. Володя в его глазах за несколько минут превратился из чудаковатого долбоеба в настоящего охотника на вампиров Ван Гундяя.
Но тут в оптический прицел он увидел Витю и Антона.
– Вот бляже… – выругался Валера. Как минимум две души он был спасти просто обязан.
– Прикрой меня, я в ближний бой! – заорал он и начал спускаться по крутому склону, не обращая внимания на выкрики «Стой, дебил!» «Ты куда?» и «Тебе же там сразу пиздец!»
На всякий случай он прихватил с собой мачете и связку святых гранат, которые отличались от обычных начертанным белой краской крестом.
***
Машка была еще жива, когда Витя вытаскивал ее из чана. Он слабо знал правила первой помощи, поэтому просто перекинул через плечо. Она была вся в крови и окутана манящим ароматом водки.
Антон прикрывал операцию подносом. Олеся где-то спиздила каминную кочергу с крюком, и размахивала ей, но этот крюк застрял в первой же вампирской голове, и она безрезультатно пыталась его вытащить.
Кровососущее собрание, кажется, начало соображать, кто представляет для них наибольшую опасность. Да еще к тому же какая-то гнида выключила свет.
– Ложись на пол! – крикнул Антон и плюхнулся первым. Рядом с ним оказалось напряженное лицо Виктора Андреевича и умиротворенная физиономия Машки. Антон не удержался и слизнул немного водки с ее лба.
Где-то далеко вверху кряхтела Олеся.
– План такой, – прохрипел Антон. – Ползем вон к той стене, вдоль которой расставлены статуи. В темноте у нас есть шанс. Стена вся в барельефах. По ним можно будет попробовать забраться повыше и выбраться через окно. Правда ее придется оставить или привести в чувство, чтоб лезла сама.
План Вите нравился. План был хороший. Но и Машка была хорошая. Поэтому решено было пока тащить, а там будет видно.
– Ах ты, мразина! – свирепой амазонкой верещала наверху Олеся, значит она была еще жива.
***
Валерий Робертович какой только хуйни в этой жизни не испытал на себе. Но один против сотни вампиров еще не сражался.
Парадный вход был открыт. Девушка на ресепшене мило улыбнулась и обнажила клыки.
– Пизда тебе, ублюдок! – прощебетала она и прыгнула метра на четыре.
Валера был знаком с азами математики. Он стоял примерно в десяти метрах от нее, стало быть, этой вампирской сучке предстоит еще полтора прыжка, не меньше. Валерий Робертович выдернул чеку.
Но, как оказалось, предыдущий прыжок был не самым дальним, потому что вампирше хватило всего одного. Теперь они смотрели друг другу в глаза, разве что Валера чуть-чуть покосился на ее сиськи, которые немного оголились при кульбитах.
– На, подержи, – сунул он ей в руку гранату и бросился бежать. Как в боевиках попробовал перепрыгнуть через диван, чтоб укрыться за ним. В кино это работало, но Валерий Робертович не был в такой уж восхитительной спортивной форме, да и дубль был только один.
Спасло ситуацию тупоумие дамы. Неудивительно, что важнее, чем ресепшен, ей дел не доверяли. Она разглядывала гранату еще пару секунд, а потом произошел БАХ. Мясной гуляш с доставкой на обои.
Валерий Робертович робко выглянул из-за дивана и удостоверился в отсутствии опасности. Крепче сжал рукоять мачете и направился по коридору в сторону основного парадного зала.