Из рэпа вылезают реальные произведения. Когда чувак повысил свой скил, умеет читать рэп, добивается какой-то своей аудитории и ему уже надоело просто читать рэп, он уводит рэп в большую музыкальность, делает больше перфоманс с помощью своей музыки. Одновременно что-то транслирует и выступает, ведет социальные сети. Как это делает Kanie. Это уже не просто рэпер, а чувак, который делает перфомансы. Из музыки, из ремесла это вырастает в еще большее творчество. Но над этим надо много работать.
А трэп – это музыка, которая родилась в штатах. Она связана с пушками, наркотой и стриптиз-клубами. Трэп это хорошее явление для музыки в целом. Потому что продюсеры, которые дома изобрели трэп с своих лабораториях, показали, что можно хоть где и хоть как писать музыку, и это приведет тебя к твоей мечте. У каждого своя мечта, но трэп, как инструмент, очень многих вдохновил на ее достижение.
Сейчас работает не только музыка, работает персонаж в целом – сочетание музыки и бэкграунда. Сейчас одной музыки точно недостаточно. Современная реклама строится вокруг бэкграунда, в основном. Есть чуваки, которые таргетируют синглы, но это плохо срабатывает. Слушателю интересно прочувствовать тебя полностью, не только слышать охуенный флоу на охуенный бит.
Сейчас Россия научилась читать рэп, этого полным-полно. Нужно отображать аудиторию в какой-то мере. Если ты не знаешь, что чувак сходится с тобой по бэкраунду, если он не проговаривает ТВОИ мысли, то он вряд ли тебя заинтересует. Сейчас реклама должна строиться на промо кампании, как в президентских выборах. Пишем биографию чуваку, его заслуги, что он хочет сказать и вот это рекламируют для избирателей. Такие же параллели в хип-хопе. Реклама должна раскрывать самого человека, а не только показывать музыку. Комментирование или угадывание трэков, чуваки как “Вписка” или интервью в “Дудь”. Мне кажется, на таких инструментах должна строиться реклама, чтобы полностью раскрывать персонажа. Таргетировать творчество можно и нужно, но используя исключительно это, не показывая себя и не давая интервью, будет сложнее.
Распространены два типа рэперов. Те, которые читают топорно, и те, что абстрактно. Есть чуваки, которые просто собирают слова, делают атмосферу трэка. У них главная музыка, вокруг которой исполняют свою эмоцию. Салуки, мне кажется, больше об абстрактном хип хопе. Напротив него лагерь топорного рэпа, как у Ванька. Он конкретно читает о чем-то. Только на последнем альбоме этого не было. Не метафоры, а факты и панчлайны об этих фактах.
А Дэпо особенный, да. Потому что что хуй кладет на все то, что другие сейчас делают. Просто делает по-своему. Даже когда он вдохновляется в каких-то моментах другими, все равно делает похожее звучание по-своему. Сейчас очень много рэперов которые стрельнули, московских. Они могут чуть ли не копировать чье-то западное звучание, но все равно стреляют.
Депо шел до своего нынешнего уровня лет десять, просто ему нравилось читать рэп. А Ванек за год-два стал пиздецом. Но это не говорит о том, что Ванек круче. Дэпо шел уверенно, как ЛСП. У него не было моментального скачка, у него был ровный путь, и он продолжается до сих пор. Индустрия развивается, мы не стоим на месте и те, кто уже уехали из Уфы тоже не стоят на месте. У всех наших пацанов лучшие годы еще впереди.
Запись 2, 22:28 – Про работу
Работа менеджера музыканта во многом заключается в том, чтобы ограничить артиста от всего, что отвлекает от музыки. Нужно, чтобы артист занимался музыкой. Нужно сделать так, чтобы артист тебе доверял, мог расслабиться, открывать заметки, писать, что-то наигрывать. Думать, как нужно высказаться, потому что артист должен транслировать свое мнение. Когда он этим занимается, я занимаюсь бумагами, организационными вопросами и остальными делами по бизнесу.
Характер у всех артистов разный. Иногда у человека настолько крепкая позиция в каком-то вопросе, что, когда ты говоришь о его делах, как о бизнесе, он начинает стрессовать. Как же так, он занимается творчеством, какой это бизнес? Им неприятно думать, что творчество является частью бизнеса, они хотят заниматься исключительно творчеством. Не хотят смотреть на свои произведения, как на стартапы. А когда уже начинаешь с ними такой диалог, сразу как будто шум в ушах появляется. Просто нет, не продолжают диалог. Некоторые артисты даже слов “промо-кампания” стесняются. Ты же не президент, чтобы отказываться баллотироваться.
Есть артисты, которые тебе доверяют, уважают тебя, им можно заливать полную дичь, которую сам не понимаешь. Они тебе ничего не скажут, но будут верить. В рот тебе смотрят.
Куча проблем возникает, когда ты делаешь какой-то выбор. У нас как будто нет целостной индустрии, все зависит… от удачи, что ли. Самое главное сейчас – делать, просто делать. А загадывать, планировать, что вот ты сделаешь так, и у тебя по плану все сработает – это про запад. Или очень много денег надо, чтобы у тебя все по плану стреляло. Лэйблы и дистрибьютеры, с которыми мы раньше работали, в некоторых моментах просто отчитывались, делали без души, и от этого противно.
Ну представь, ты сидишь с чуваками, видишь, как они пишут тексты, записываются, тратят свое время, душу вкладывают. Потом придумываешь вместе ними какой-то план, грамотно оформляешь, скидываешь в лэйбл, и они говорят – да. И на все твои труды им похер, они все сделали по-своему, где-то вовсе не сделали. Надеюсь, с нами больше таких историй не будет. Менеджера “Панчи и рифмы” я прямо послал в пизду. Точнее, наша “деловая переписка” переросла в то, что я послал его в пизду. Эмоции были лютые. Мы на 28 июня договорились выложить сингл, через неделю следующий и так несколько раз. На протяжении трех недель, каждую пятницу он говорил “сегодня релиза не будет”. Я показываю ему переписку о том, что он должен быть, а он тупо “забыл” или еще что-то. Он в своих же соцсетях делал промо-анонс. И ничего не выходит. Я охуел с этого отношения.
Запись 2, 22:51 – Ванёк
С Ваньком я последний раз виделся летом, мы не общаемся. Я у него в паблике в первое время был менеджером. Я не говорю, что я был его менеджером, я просто был во Вконтакте указан как менеджер. Я сейчас стою тут и понимаю, что я был чуваком, который тусовался с Ваньком, бухал и нихуя не делал, как менеджер. Просто тусовался, как с другом. Сейчас я понимаю, что тогда считал себя богом. Тогда я думал, что делал много, но на самом деле ничего не делал. Я не договаривался с дистрибьютерами, а концерты, которые я организовывал, не приносили даже десяти тысяч. Но тогда я считал, что это успех, меня это вдохновляло продолжать. Сейчас я не собираюсь останавливаться.
А Ванек реально жесткий пацан. Много кто писал о “Гоше Рубчинском” – “это телка”, “я тебя отпизжу”. Тогда мы были пиздюками и очень много гуляли по центру, пили пиво на улице. Были ситуации, когда я смотрел, как он кого-то пиздит. Мы шли вдвоем, кто-то из прохожих что-то про него ляпнул. Ванек повернулся и спросил: “Ты это про меня сказал?”. “Да”. Затем просто надавал кулаков по ебалу. Мне кажется, после этой истории те чуваки радовались, что Ванек их отпиздил, потому что он уже тогда был звездой в Уфе.
Даже когда было около десяти тысяч подписчиков, он был реальным чуваком. Поставил себе цель стать пиздецовым в России с помощью музыки. Мне кажется, он сам не понимал, что делать, вокруг не было чуваков, которые понимают, как это сделать. Появится какой-то условный “Яникс”, и никто знает, как он этого добился. И Ваня тогда не знал, но он был настолько уверен в себе и каждый день работал над собой, что можно было сказать “чувак, ты знаешь, что делаешь”.
Запись 2, 23:06 – агли конец
Вдохновение – это не только музыка, оно в ремесле. Вдохновение нужно, чтобы написать что-то. Оно уже заложено, нужно только пробудить его.
Мартинез и Крим начали делать в Уфе, они были диджеями. Многие считают, все с них началось. Это было в начале нулевых – винил, микшер, тусовка. Сейчас Крим работает с нами. Мы подписались на лейбл “Warner Music”, он там и работает в нашей команде.
Помню, как мы вошли в офис лейбла. Там посередине аквариум, стены из стекла. Мы в переговорке, нас никто не слышит, мы всех видим, все вокруг работают. На стенах пластинки развешаны, Джизус, еще кто то, огромный плакат Марув. Дядьки серьезные, девчонки все красивые, ни одной малолетки. Все двадцать пять плюс, выглядят охуенно.
Мы все сидим и думаем: вот, наконец-то. Мы к этому шли и пришли. Смотрим, идет какой-то чувак в толстовочке, в развалочку, на хип-хопе и нам машет. Я думал какой-то рэпер знакомый. Очень знакомое лицо, я понимаю, что это уфимец. Наверное, тоже рэпер, пришел на собеседование с лейблом. Серега сразу говорит, что это Крим, и он работает с поиском брэндов для артистов лейбла, грубо говоря. Наш чувак из Уфы, с которым мы сейчас работаем, огромный ему респект. Так мы поняли, что это лейбл, с которым стопудово будем работать. Помимо всех приятных плюшек, тут наш пацан, который делал рэп в Уфе.
Запись 7, 17:21 – Если бы не музыка
Люди жаждут услышать мой звук. Только представь, черный пацан вышел из тюрьмы Новой Атланты, пишет музыку. Журналисты постоянно со мной на связи, спрашивают, как дела, ждут продолжения истории.
Приехав в Эту страну в 2014-м, я должен был учиться в столице, но мне не понравился этот город. Пришлось помотаться около года, пока мой друг, который был студентом в Новой Атланте, не пригласил меня сюда.
Он брал меня на студию, где я смотрел, как делают музыку. Тогда я и решил – мой братан тут, почему бы не переехать в Новую Атланту? Именно это я сделал через год, и началась гангста жизнь… Ну, ты понимаешь… зависал с парнями, трахал сучек, просто получал удовольствие от жизни, братан! Как и все вокруг!
Я много и хорошо учился, был одним из лучших студентов на факультете и успешно закончил обучение в 2019 году. Было сложно, в первую очередь из-за языка, но к учебе я относился очень серьезно.
Я всегда увлекался музыкой. Когда был мальцом, мама всегда включала хороших исполнителей, которых мы слушали вместе. Тогда это были популярные западные звезды, такие как Lil Wane, Young Money, Drake, Nikki Minaj, Kanye West, Ice Cube. Настоящие звезды.
А потом произошла эта история. Человек из другой страны и культуры, студент, вдали от дома в каком-то смысле обрел себя, сидя в тюрьме. Это что-то невообразимое.
Я закрывал глаза, открывал и по-прежнему был в тюрьме. Один, далеко от друзей, которые даже не знают где ты. Так много мыслей лезут в голову в первый же день. Мысли о суициде.
Оказавшись там, каждый впервые проходит через эти мысли. И неважно, молодой ты или старый, ты будешь думать об этом, особенно если ты так и не нашел себя в жизни. Музыкой я отвлекал себя от самоубийства, поэтому я должен был делать музыку, чтобы жить. Музыка была единственной форточкой наружу, способом достичь внутреннее спокойствие. Преодолеть боль, стать сильнее. Это как принять таблетку от головной боли. Музыка наполняет духовно. Я молился богу, я из очень религиозной семьи. Мы не шутим с этим. Я молился и делал музыку, молился и делал музыку. Без музыки ты чувствуешь себя в аду, и, чтобы избавить себя от пекла, ты молишься и сочиняешь музыку.
Так я начал писать. Это жесть, бро. До того, как я попал в тюрьму, с созданием музыки меня ничего не связывало. Но когда я туда попал, в первый же день, я начал петь песни, чтобы чувствовать себя лучше.
Я помню первую песню, которую придумал. Это была позитивная песня, чтобы поднять себе настроение. Мелодия была не самая лучшая, но я чувствовал ритм, нужные вибрации внутри себя. Перед этим я много плакал, постоянно думал о своем аресте, о том, что подумает семья, о том, что чувствуют мои друзья и другие люди, которым я небезразличен. Я плакал и плакал, в голове постоянно крутились плохие мысли. И в один момент я решил попытаться сделать что-нибудь, от чего станет легче. В темной комнате я начал напевать “do you know, do you know, do you know about it? Do you know that you are a champion? Do you know that you are a king?”. Музыкой я задавал вопросы “Знаешь, что ты король? Знаешь, что ты чемпион? А чемпионы побеждают. Они не проигрывают!” Я спросил себя “Я что, пою для себя? Чтобы мне стало лучше?”
Это какая-то магия… Я начал накладывать слова на рэп и трэп-ритм. Иногда люди специально приходили послушать. Когда я пел, все были вынуждены слушать, я не мог делать это в одиночку или закрыть дверь. В тюремных дверях есть небольшие прорези для охранников, чтобы проверять заключенных. Молодой охранник, 25–26 лет, подходил к двери, отодвигал задвижку и, глядя на меня, качал головой в ритм.
Так я смог успокоить свой внутренний мир, больше не переживал. В моей камере всегда можно было слышать, как я пою. Мне говорили: “Ой братух! Ты че, рэпер что ли?”. Сокамерники понимали, что я – черный. Сижу в тюрьме Этой страны, пою и читаю рэп. Начали рассказывать об этом другим. Каждый раз, когда у них не было сил или они чувствовали боль внутри, то говорили: “Спой что-нибудь, братух!” Они приняли меня. Я обрел хороших друзей, потому что им понравилось, как я пел. Из-за языка почти никто не понимал слова, но это помогало им. Там был парень с жуткой депрессией, он много кричал. Это сильно пугало меня. Он постоянно бил стену и кричал “Аааааааааааа!”. Тюрьма меняет сознание, бро. Этот парень был напрочь отбитый, но, когда я начал петь, он стал меньше кричать. Он сходил с ума, и это нормально. Он справлялся со стрессом. Ты один, в маленькой комнате. Это как жить в кабинке туалета.
Это не уютный дом. Там грязно и плохо пахнет. Даже собаки не стали бы там жить. Тюрьмы в любой стране примерно одинаковые, не только в Этой. Тюрьма – это не то место, где можно чему-то радоваться, не место для удовольствий.
Ты далеко от дома. Когда ты впервые попадаешь в тюрьму, то думаешь, что уже никогда не выберешься оттуда. “Охуеть! И тут я буду спать? Тут я буду находиться следующие пять или десять лет жизни?”
Большинство заключенных в тюрьме – хорошие люди. Эти люди отлично понимают значение слова “справедливость”, и они хотят, чтобы все было так, как должно быть. Может быть, это другой мир, где люди готовы меняться. Может быть, они и сделали что-то плохое в прошлом, но они хотят измениться, хотят, чтобы мир стал лучше, чем он есть. Это то, что я думаю о заключенных в Этой стране.
Каждое слово, которое ты там скажешь, будет использовано против тебя. Нужно быть очень осторожным со словами. *говорит на русском* “За все свои слова ты будешь отвечать”.
Нужно быть очень осторожным. Некоторые люди ждут, пока ты не сделаешь ошибку… чтобы выебать тебя. Я не знал обо всем этом! Я не знал об этом дерьме. Им неважно, иностранец ты или местный. Если ты делаешь ошибку, то не можешь просто взять и извиниться. Нужно быть очень осторожным со словами, поэтому все они уважают справедливость. Но если ты придешь и скажешь, что тебе страшно, что ты будешь уважать каждого, лишь бы тебя не били, если ты покажешь, что ты слаб, – значит, ты будешь слаб всегда. Они будут использовать тебя, как ручного пса. Конечно, все равно нужно быть добродушным с людьми, разговаривать с ними, но тебя будут проверять. Наблюдать за тобой. Задавать хитрые вопросы. Некоторые заключенные уже не похожи на людей, особо чокнутые парни будут следить за каждым твоим действием. Стоит им увидеть, что ты слаб, и у них будет повод *по-русски* “доебаться до тебя…
Правосудие правосудию рознь. Иногда они хотят, чтобы ты страдал. Некоторым нравится быть в тюрьме, так и говорят “это уже моя шестая ходка, я тут как дома. И кормят бесплатно”. Там было трехразовое питание.
С первого дня в тюрьме я начал писать музыку. Поначалу у меня не было ни ручки, ни карандаша, я просто пел, запоминал слова и мелодию. Затем перевели в камеру получше, где меня хорошо приняли. Там я познакомился с хорошими людьми, но не стоит думать, что ты можешь понравиться всем в тюрьме. Там всегда будут люди, которым ты не нравишься. Не у всех там в порядке с головой, и это обычное дело.
В моей новой камере я достал ручку, тетрадь и начал писать. Иногда я делал концерты и выступал перед публикой. В камере нас было одиннадцать, в том числе молодые парни от восемнадцати. Комната была довольно большой, с окном. Мы вставали у двери, другой парень задавал бит голосом, а я пел. Быстрые и медленные песни, грустные и веселые. Я видел удивление в глазах сокамерников, они наверняка думали “С нами мотает срок настоящий черный? Он тут музыку пишет, а нам, типа, “весело?”. Я знал, что на меня смотрели через видеокамеры, я чувствовал, что “all eyes on me”.
Мы же были в тюрьме, так? Нам больно, от того, что нас лишили свободы, но, когда я там появился, чувства запертых со мной людей изменились. Нам стало легче коротать время, развлекаться и делать вместе музыку. Потом появился еще один парень, который начал писать музыку. Надеюсь, он скоро выйдет. Юнец, как и я сам. Я просто внес позитивные вибрации в камеру, это сумасшествие, бро. Так началась моя музыка, и она понравилась людям!