Снова деревня, размытая дорога, лес, полумрак.
Левушка проснулся от постоянного перекидывания машины из стороны в сторону, полуслепым взглядом оглядел все вокруг и, остановив глаза на Лене, улыбнулся. Это был такой детский жест, что Леня усмехнулся.
– Что? – возмутился Левушка.
– Ты смешной.
– Ага, настоящий лепрекон, – закатил глаза Левушка.
– Заметь, не я это сейчас сказал, – улыбнулся широко Леня.
– Мог бы возразить.
– Может, ты мне скажешь, почему Кирилл решил забраться в такую дыру?
– Потому что Кирилл любит большие дыры, – и засмеялся.
Леня тоже не удержался от смеха.
– Уже пять вечера, – взглянув на часы, проговорил он. – Думаешь, нас убьют?
– Нет, похер на них, – бросил Левушка.
Леня внимательно оглядел его.
Показался красный забор, а за ним темнеющий в вечернем сумраке дом. В окнах уже горел свет. И снова, как вчера, Леня поразился тому, как можно было обеспечить такой огромный дом всем необходимым для жизни. Цитадель на отшибе… Сверхъестественно.
Они заехали в ворота. Леня сразу же заметил присутствие новой машины на лужайке.
– Ого, еще гости? – усмехнулся он. – Могли б тогда уж они купить еды.
– Не могли бы, – глухо ответил Левушка.
– Почему?
– Потому что это мой отец. Черт его побрал! Что ему тут нужно опять?
– Вы, я смотрю, очень дружны.
– Да, лучшие подружки, – съязвил Левушка.
Было видно, что говорить дальше он не настроен. Леня усмехнулся и мысленно от души послал его.
Когда они вылезли из машины, из дома показался и сам отец Левушки. Леня мельком взглянул на него и пошел к багажнику доставать пакеты.
– Здравствуйте – Александр, – появившись из-за машины и протянув руку, представился отец Левушки.
На миг Леня замер. Костюм, рубашка с наглухо застегнутыми пуговицами, зализанные назад полуседые волосы, сверкающие ботинки, официальное приветствие – все это выглядело абсурдным в этом месте и в этой ситуации.
– Здравствуйте, Леонид, – наполовину иронизируя, наполовину всерьез ответил Леня, приняв рукопожатие.
Это была крепкая, жесткая, шершавая ладонь, такая, какая бывает у тяжело работающих мужчин. Это удивило Леню.
– Очень приятно, – улыбнулся сдержанно Александр.
На миг он остановил взгляд на Лене, как будто что-то пытаясь считать с его лица, а затем повернулся к сыну. Они были похожи. В обоих было что-то ненормальное, сбивающее с толку. Леня не мог понять что. Взгляд? Неоднозначная улыбка? Наверно, общий образ. То, что только изредка мелькало в сыне, ярко бросалось в глаза у отца. Самоуверенность, самолюбие, эгоцентризм, властность, стремление взять, что хочется, скрытое за маской вежливости и дружелюбия.
– Здравствуй, Лева, – произнес он как-то снисходительно, обнимая Левушку.
– Зачем ты приехал? – резко спросил тот.
Александр мягко улыбнулся, в точности как его сын, и, обернувшись к Лене, проговорил:
– Могу ли я забрать своего сына, чтобы переговорить с ним наедине? Вы справитесь с покупками сами? Не будет ли это невежливо с моей стороны?
– Без проблем, – улыбнулся слегка Леня, чувствуя, что старый хрен уже все решил за него.
Они ушли в сторону леса. Кинув на них взгляд с крыльца, Леня удивился тому, насколько маленьким и жалким выглядел Левушка рядом со своим отцом.
***
– Вы на Дальний Восток за продуктами ездили? – возмущенно крикнул Кирилл из кухни. – Я думал, что сдохну здесь, как Хатико.
В гостиной сидели Маша и Дима. Леня заметил, что до его появления они что-то эмоционально обсуждали, однако, заметив его, оба замолчали.
– Наконец-то, – накинувшись на него с объятиями, выдохнула Маша. – Я так рада, что ты вернулся.
Леня посмотрел внимательно на Диму. Этот взгляд. Что все это значит?
Показался Кирилл.
– Давай я отнесу пакеты на кухню, – целуя ее в щеку, бросил Леня. – А то тяжело.
В руках у него было пять пакетов, и их ручки больно вгрызались в ладони.
– Да, конечно, – нежно улыбаясь, отпрянула Маша.
– Дай-ка я, – произнес Кирилл, выхватывая у него пакеты – руки Лени взвыли новой волной боли. – А то ты донесешь их до кухни еще через десять лет… А ты – со мной! Потом своим духовным другом духовно насладишься. На, держи!
Он всучил ей два пакета, а она одарила его укоряющим взглядом.
– Топай на кухню! – воскликнул Кирилл. – Чего стоишь? У нас тут пидорхат!
Они ушли, перегрызаясь. Леня вздохнул и упал в ближайшее кресло.
Этот взгляд.
– Что? – не оборачиваясь к нему, возмущенно спросил Леня. – Сколько можно на меня так смотреть?
Он чувствовал, что наконец расслабился в этом доме. Все теперь не напрягало так, как раньше. У него получилось отстраниться от этого мирка. Вспомнив лицо Левушки, Леня невольно усмехнулся – это его заслуга. Как ни странно, часы, проведенные с ним, таинственным образом успокоили нервы. На Леню накатила волна нежности. Прямо какая-то потребность. Ему хотелось рвануться к Маше прямо сейчас, обнять ее и позвать гулять, туда, куда она захочет, даже к тому оврагу. И целовать там, обнимать, сжимая это тонкое тело, в стороне от этих пидоров… А этот взгляд… Сколько можно?!
– Что? – удивленно переспросил Дима.
– Что ты хочешь сказать? Что ты для меня приготовил, признавайся?
– Ничего, – уже спокойно ответил тот.
– Не верю.
Молчание.
– Ты ей скажешь? – спросил Дима.
Леня закрыл глаза и улыбнулся:
– А ты?
Снова молчание.
– Ирония, однако, – усмехнулся Дима.
– В чем? В том, что ты заднеприводный?
– Нет, скорее, в том, что ты переднеприводный. Кажется, совсем другое, но нет. Как раз нет.
Леня резко повернулся к нему. Позади Димы стоял огромный лакированный шкаф советских времен. В глубине его отражения сидел он, Леня, готовый в любой момент накинуться на жертву. Дима же лишь улыбнулся.
– Кому еще ты рассказал? – стараясь справиться с подступившим бешенством, тихо спросил Леня.
– Кирилл знает, возможно, Левушка. Если ему Кирилл рассказал.
– Ну, и все остальные, значит.
– Нет.
– Нет?
– Нет.
Они смотрели в глаза друг друга. Этот взгляд. Как в тот вечер. Жжет, режет, видит все.
– А ты рассказал о себе? – внезапно выпалил почти шепотом Леня, чувствуя, как вены холодеют от ярости. – Рассказал, как стонал и просил остановиться? Как прогибался? Рассказал, какой сучкой ты был? Чего хотел? Как глубоко я опустил тебя?
– Решил на личности перейти, значит? – проговорил Дима. – Значит, стоит поговорить. Да.
– Стоит. Пора.
– Я не собираюсь ничего ей говорить.
– Конечно, потому что это отразится и на тебе.
– Не в этом дело, – улыбнулся таинственно Дима. – Все гораздо сложнее, чем тебе может показаться. Вам с Машей определенно нужно поговорить.
– Сейчас я разговариваю с тобой, – процедил сквозь зубы Леня. – И ты в шаге от того, чтобы получить по щам.
Дима хмыкнул.
– Так вы с Машей и решаете проблемы, – произнес он. – Ты решил меня унизить, используя свои воспоминания. Но воспоминания есть и у меня.
Леня глубоко вздохнул. В животе что-то защемило от гнева.
– Ты животное, Леня, – проговорил как-то просто Дима. – Как бы ты не скрывал это, ты в первую очередь животное. Тот факт, что ты разделил свою жизнь на две параллельные линии, одну из которых отрицаешь даже для себя и стараешься выбросить из головы, делает тебя животным. Кирилл был вчера прав… Я не осуждаю тебя. Мне, в целом, безразлично это. Во всяком случае, я не презираю тебя, как Кирилл. Но мне тебя немного жаль. Ты сломан. Твое звериное взяло верх над разумом, отделившись от него. Я ненавижу ложь. А больше всего – ложь самому себе… А ты лжешь. Лжешь всем, кто тебя окружает. Лжешь себе.
Леня молча смотрел ему в глаза.
– Смешные вы с Машей, – вздохнул Дима с видом желания сменить тему.
– Ну, уж не веселее вас, пидоров, похоже, – съязвил Леня.
– А ты так ничего и не понял?
– И не желаю.
– Я вижу.
Леня откинулся на спинку кресла. Закрыл глаза. Вся нежность в нем улетучилась. Впереди еще целый вечер с ними…
– А что с Левушкой?
– А что с ним? – глядя в потолок, бросил Леня.
– На него ты тоже глаз положил?
Этот взгляд.
– С чего ты берешь всю эту чушь? – их взгляды пересеклись.
– Я всего лишь вижу. Зрение нужно человеку, чтобы видеть.
Леня вздохнул, оттолкнулся спиной от кресла, нагнулся и вытянулся вперед, чтобы смотреть Диме прямо в глаза.
– Если я этого захочу, я это получу, – процедил сквозь зубы Леня. – И тебя, и твоих дружков-пидоров не спрошу.
Но тот выдержал и это.
– Это меня и привлекло в тебе, – проговорил Дима. – Жаль, что это лишь иллюзия.
– Это лишь твое мнение, – со злостью прошептал Леня.
Дима усмехнулся.
Хлопнула дверь.
Леня оглянулся. В гостиную зашли Левушка и его отец. Мельком взглянув на Леню и Диму, первый скрылся в коридоре, ведущем на кухню.
– И куда ты? – притворно возмущенно воскликнул Александр. – Вечно так с детьми.
Он на миг задумался, затем добавил:
– Не бойтесь. Я лишь за пальто.
И скрылся в темноте прихожей.
Примечания
1
красота (древнегреч.)