Солдаты собрались группами по десять — пятнадцать человек, потом медленно начали подниматься по тропинке в деревню.
Одна группа шла прямо к дому Феликса. Он увидел их издалека, однако не двинулся с места. Не отходя от окна, сказал жене:
— Вроде идут за мной. Если что, ты ничего не знаешь. Следи за хозяйством. Я скоро вернусь.
Та подскочила к нему:
— Ты что, старый?
Он молча показал на несколько серых фигур, шедших гуськом по дорожке вдоль плетня. Над их фуражками покачивались штыки. Они шли прямо к его избе. Феликс спокойно вышел из дома навстречу солдатам и поклонился им. Он был уверен, что его тайник не найдут и даже если его заберут, то все равно он скоро возвратится. Сопляки! Идут с таким важным видом…
Однако Феликс просчитался. Вскоре он стоял возле аккуратно сложенного на глиняном полу оружия — автомата, двух винтовок и нескольких гранат, — потом угрюмо смотрел на развороченный тайник, в котором не так давно скрывал двух бандитов.
Солдаты спокойно осматривали все хозяйственные постройки, простукивали стены, кололи штыками в стогах сена, ковыряли навоз в хлеву.
Феликс глубоко вздохнул. Все пропало! Не спасет его теперь ни Гусар, ни бог, ни дьявол! Все пропало!
* * *
Зенек сидел под черемухой. Прижавшись к нему, Бронка умоляла:
— Сделай что-нибудь! Ведь тебя заберут!
— У меня не найдут.
— Нашли у Феликса и Малевских! Они тоже думали, что все хорошо спрятано. Сделай что-нибудь, Зенек!
— А что я должен делать? — Он вытянул перед собой покалеченную ногу и с интересом разглядывал ее. — Не видишь, что их всюду полно?
Мать, всхлипывая и причитая, стояла в комнате на коленях перед почерневшими образами. Ее стонущий голос был слышен через открытые окна и действовал на нервы.
— Твоей защиты просим, святая божья матерь…
Хмурый отец сидел у окна и барабанил пальцами по столу, время от времени бросая быстрый взгляд на сына. Бронка громко заплакала.
— Перестань! — промолвил Зенек тихо, не поворачивая головы.
Солдаты вели по дороге все новых людей. Он знал их всех, однако и не подозревал, что у них есть оружие. Оказывается, было. Арестованные шли мрачные, с низко опущенными головами. За ними несли автоматы, винтовки, пистолеты.
* * *
— Зенек, они уже у Зарыхтов…
— Ну и что из этого?
— Сделай что-нибудь! — Бронка с мольбой смотрела на брата покрасневшими от слез глазами, держа его за рукав рубашки.
Он медленно повернул голову и взглянул на нее:
— А что ты мне посоветуешь?
— Не знаю…
* * *
Бронеку Боровцу не сиделось на месте. Он вставал, беспокойно смотрел в окно, ходил по избе и снова садился, смотрел на беременную жену, у которой все валилось из рук. Потом вышел в сени, на улицу, посмотрел на дорогу и вернулся в избу.
Может, пойти туда? Но чем он поможет Зенеку, если найдут оружие. Бронек курил одну самокрутку за другой.
Зенек не слушал ничьих советов… Теперь все получат по заслугам. Похоже на то, что солдаты не скоро отсюда уйдут. Прочесывают основательно. Выгребают все… Почему же он не слушал? Ведь была амнистия, ничего бы ему не сделали. А теперь…
* * *
Хелька подошла к дверям, начала прислушиваться. Часовой с кем-то разговаривал, однако разобрать слов не удавалось. Она услыхала только громко произнесенное «Так точно!».
Постучала кулаком в дверь, минуту подождала и снова постучала.
— Что нужно? — услыхала она наконец.
— Я хотела вас кое о чем спросить. Откройте.
— Что вы хотите? — Солдат говорил спокойно, не повышая голоса.
— Не могу же я кричать через дверь. Откройте.
— Зачем? Я хорошо вас слышу. Спрашивайте.
— Откройте!
— Нельзя. Таков приказ!
Опять приказ! Как легко всегда прикрываться приказом! Почему у нее нет такого права? Зенек тоже часто ссылался на приказ: этого нельзя — приказ. Это необходимо сделать — приказ. Почему никто не приказал ему сдать это идиотское оружие и начать жить по-человечески.
— Скажите мне: что там происходит, в деревне? — с мольбой прошептала Хелька, почти прикасаясь губами к неотесанным доскам дверей.
— Не знаю. Отсюда не видно! — весело ответил солдат и почему-то прыснул со смеху.
— У вас там, в деревне, есть кто-нибудь? — спросила с сочувствием сидевшая рядом женщина.
— Жених.
— Много солдат пришло в деревню, голубушка. Наверное, оружие ищут.
— Что?!
— Я говорю, оружие.
Хелька закрыла лицо ладонями.
— А здесь, миленькая, — продолжала женщина, — не так давно застрелили какого-то парня. Он пахал в поле…
— Вы не знаете, как его звали? — спросила Хелька, у которой перед глазами встал Бронек Боровец.
— Не знаю. Молодой. В партизанах был и в армии.
Хелька уже не слушала.
* * *
— Перестань реветь! — Зенек тяжело встал с лавки, выдвинув вперед покалеченную ногу. — Перестань реветь! Сделаю, как захочу.
Он пошел к сараю. Отец с беспокойством наблюдал за ним, даже поднялся со стула, но тотчас же уселся снова. Зенек шел не спеша, не поднимая головы. Он не взглянул ни на сестру, которая осталась под черемухой, ни на отца, сидевшего у окна.
Двери сарая тихо заскрипели. Этот столь знакомый скрип напомнил ему о тяжелых, но добрых временах, когда он, партизан, пробирался сюда, скрываясь от любопытных взглядов, за автоматом или приходил почистить оружие.
Нащупав в полумраке холодную сталь автомата, Зенек на какой-то миг заколебался, потом решительно вынул оружие из тайника и повесил на плечо. Вытащил и пистолет — парабеллум, который подарила ему Хелька.
Он вновь заколебался. «Ради тебя я ничего не побоюсь», — вспомнил он слова, когда-то сказанные Хелькой. Что с ней сейчас? Правильно ли он тогда поступил? Собственно, ничего страшного не произошло. Должен ли один ее глупый поступок перечеркнуть все то, что их до сих пор связывало?
Засунув пистолет в карман и достав патроны из тайника, Зенек высыпал их в карман штанов и тщательно ощупал тайник: ничего не осталось. Он направился к дверям. Солнечный свет на миг ослепил его, и он остановился, словно заколебавшись, но тут же пошел дальше через двор.
Путь ему преградила Бронка:
— Зенек, опомнись! Не делай глупостей!
— Это не глупости! Для меня это не глупости, понимаешь?!
— Что ты хочешь делать?
— То, что должен был сделать давно…
Бронка смотрела на него, ничего не понимая, потом приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Оглянулась беспомощно на отца. Тот неподвижно сидел у окна, уставившись на сына тяжелым взглядом.
Зенек подошел к отцу:
— Не сердитесь на меня, отец! Больше я не буду делать глупостей. Тоже хочу жить как человек. До свидания!
Он отвернулся и быстро заковылял к калитке. Старик не пошевелился, не произнес ни слова. Бронка плакала, закрыв лицо руками.
Выйдя за ворота, Зенек остановился на минутку, наморщив лоб и покусывая губы, еще раз посмотрел на дом, на сестру и отца и пошел к школе.
На пустой дороге его быстро заметили. Бабы прильнули к стеклам окон:
— Придурок идет с автоматом…
Наиболее осторожные прятались в погребе, не сомневаясь, что через минуту начнется стрельба.
Он шел подтянутый, сжимая рукой ремень автомата. В кармане в такт его шагам тихонько побрякивали патроны.
Увидал его и Боровец, стиснул руками край стола.
— Зенек идет… — процедил он сквозь зубы, обращаясь к жене. Та с побелевшим лицом бросилась к окну.
Зенек прошел мимо их хаты, не повернув головы. Несколько солдат посмотрели на него с удивлением, но не задержали. Он продолжал вышагивать по середине улицы.
Солнце клонилось к закату. Его красноватый отблеск освещал лицо Зенека, делал его четче.
Пройдя поворот, Зенек увидел школу. Возле нее сновало множество солдат, стояли автомашины. На мгновение у него перехватило дыхание, как перед прыжком в холодную воду. Однако он не замедлил шага и продолжал идти, как в строю, держась рукой за ремень автомата.
На него обратили внимание только возле самой школы. Несколько солдат направили на него автоматы.
— Не стрелять! Может, это какой-нибудь ормовец!
Они спокойно ждали. Зенек подошел к группе стоявших и глазами поискал офицера:
— Пан капитан, я принес оружие. Докладываю, что в своих не стрелял. Совесть у меня чиста!
— Да-а… — только и промолвил офицер.
Но Зенек уже не видел его. Он смотрел через голову на реку, которая горела в лучах заходящего солнца.
Примечания
1
Немецкие строительные команды. — Прим. ред.
2
Польская молодежная организация, работавшая под руководством Крестьянской партии. — Прим. ред.
3
Тюрьма в Люблине. — Прим. ред.
4
Так называли бойцов Армии Людовой — вооруженных отрядов, действовавших под руководством ППР. — Прим. ред.
5
Поляк — уроженец Силезии (польск.). — Прим. ред.
6
ППР — Польская рабочая партия. — Прим. ред.
7
ОРМО — бригады содействия милиции. — Прим. ред.
8
ПСЛ (Польске Стронництво Людове) — Польская крестьянская партия, действовавшая в Польше в первые послевоенные годы и выступавшая против социалистического переустройства страны. — Прим. ред.
9
Корпус внутренней безопасности. — Прим. ред.
10
Польская молодежная организация, работавшая под руководством Польской рабочей партии. — Прим. ред.
11
Член Армии Крайовой — подпольной военной организации, существовавшей в Польше в период оккупации и подчинявшейся лондонскому эмигрантскому правительству. — Прим. ред.
12
Выборы в Законодательный сейм состоялись 19 января 1947 года. — Прим. ред.
13
Орган Крестьянской партии. — Прим. ред.
14
Орган Польской рабочей партии. — Прим. ред.
15
Одна из центральных улиц Варшавы. — Прим. ред.
16
Члены «УПА» — так называемой «Украинской повстанческой армии», сотрудничавшей с фашистами. — Прим. ред.
17
Удостоверение личности, выдававшееся немцами в период оккупации. — Прим. ред.