Крупными буквами было напечатано: «Уважаемый мистер Боб в течение суток стал миллионером!» И дальше рассказывалось, как никому не известный разорившийся мелкий фермер, потеряв всякие надежды вернуть свое хозяйство, отправился на богатую Аляску. Здесь ему, как и многим искателям счастья, чертовски не везло. Будущий миллионер жил, перенося всякие трудности и лишения. «Но вот, — читал Джемс, — золотоискатель Боб пробил шурф, второй, третий, и в каждом было богатое золото. Мистер Боб открыл золотую долину, а потом продал ее за миллион долларов компании, которая занималась добычей золота». Автор статьи писал, что в настоящее время, то есть в те минуты, когда пишутся эти строки, уважаемый мистер Боб подбирает людей, чтобы приступить к разработке выделенного ему участка.
Вот и все, что было напечатано в статье, если не считать мелочей, которым автор, однако, уделил немало места, тому, например, в какой костюм был одет мистер Боб, что любит кушать мистер Боб, какие сигары курит мистер Боб.
Раньше подобные статьи не трогали Джемса. Но сейчас его действительно стала бить «золотая лихорадка». В наше трудное время люди становятся миллионерами, а он, Джемс, сидит, как привязанный, к отцовскому дому, сидит и киснет и ничего не предпринимает! «Везет же людям, черт бы их побрал. Я уверен, что этот навозник ни бельмеса не смыслит в золоте, а оно ему привалило целой золотой россыпью. Вот если бы мне найти такую россыпь!» Джемс решил немедленно выехать на Аляску. Да, это единственное место на земле, где он найдет тот конец веревочки, за который можно крепко уцепиться и вылезти в люди.
Когда Джемс прибыл на прииск, недалеко от которого, как сообщалось в газете, находилась золотая россыпь Боба, искатель счастья до глубины души был разочарован и огорчен. «Подло! Какая подлость!» — сказал он. Никакого миллионера Боба и никакой россыпи не существовало даже за сотни миль вокруг. Джемс и раньше знал о многих проделках фирм и компаний, но тогда он улыбался. Читая об очередной авантюре, восхищался ловкостью, с какой все это проделывалось. На этот раз Джемс попался на удочку сам. Попался легко, как сотни, других простаков. Обдумав свое положение, он направился к доверенному компании. Солидный мужчина, который заворачивал всеми делами на прииске, выслушал жалобу Джемса очень внимательно и спокойно объяснил, что компания здесь не при чем, если какой-то забулдыга-репортер придумал рядом с их прииском золотую россыпь и мистера Боба. Доверенный компании рассказал, что он сам был возмущен до глубины души, когда прочитал эту статью. Даже больше: он, как честный человек, написал опровержение, которое газета почему-то не напечатала. Джемс хорошо понимал, что здесь виноват не забулдыга-репортер. Статья продиктована репортеру вот этим уважаемым доверенным компании.
А люди, прочитавшие эту статью, прибывали и прибывали, надеясь получить делянку на громадной россыпи Боба. Когда же они узнавали, что никакой россыпи не существует, многие из них, которые не имели и доллара в кармане, были вынуждены идти работать на почти отработанную золотую россыпь, чтобы сколотить гроши и вернуться обратно. Именно это и нужно было компании. Дела у нее пошли значительно лучше. Объем работ расширился, и инженеру Джемсу нашлась работа.
Он остался на прииске. Через год, как-то в воскресный день, Джемс сидел и читал газету. И снова, как и год назад, в той же столичной газете, под таким же крупным заголовком, он прочитал, что на прииске, где сейчас работал Джемс, за летне-промывочный сезон рабочими-приискателями было найдено четырнадцать крупных золотых самородков. Репортер описал все подробности, как был найден каждый из них. О последнем самородке он сообщил самые точные данные: и какую он имел форму, и вес его до миллиграмма, и обстоятельства, при которых он был найден. Джемс прочитал статью знакомого ему репортера и улыбнулся.
— Что же, будем ждать новый приток рабочей силы, — сказал он сам себе.
Шел год за годом, и нужно было прожить сотню лет, чтобы при тех вкладах, которые Джемс делал из месяца в месяц, скопить нужный ему капитал. Он по-прежнему не был женат, не пил виски, не курил дорогого табака, а его сбережения увеличивались крайне медленно. «Нет, так дальше нельзя», — решил Джемс.
И вот он — на шхуне «Северное сияние», принадлежащей крупной фирме Стивенсон. Маленькая шхуна часто совершала рейсы из Аляски к берегам богатой чужой земли и закупала «мягкое золото». У Джемса дела пошли значительно лучше. Скупая пушнину для фирмы, он не забывал и себя, а потом выгодно сбывал дорогие шкурки. Его сумма в банке стала увеличиваться быстрее, и планы большого бизнеса казались более осуществимыми. Но в России произошла революция, к власти пришли рабочие и крестьяне. Открытая торговля на советском крайнем Севере прекратилась. Однако фирма Стивенсон продолжала торговать. Ее шхуны стали плавать контрабандно. Заниматься этим было очень опасно. С каждым рейсом Джемс чувствовал себя все хуже. Но что делать?
Болтаясь по русскому Северу, он не раз слышал, что тут во многих местах находят золото. Да, действительно, почему он, инженер, увлекшись «хвостами», ни разу не поинтересовался этим дорогим металлом? Не странно ли, что, думая разбогатеть, он упустил из виду золото? «Нет, мой дед никогда бы не сделал такого промаха», — подумал с уважением Джемс о своем дедушке, который, как он был уверен, чуть не стал миллионером. «Начну через Степку. Надо выяснить подробнее о золоте на Севере, — решил он. — Переговорю с якутами-охотниками. Словом, надо сделать все, чтобы узнать, где можно найти этот дорогой металл. Да, начну, пожалуй, со Степки».
Степка для Джемса был своего рода приказчиком в торговых делах и незаменимым человеком. Предприимчивый якут подготавливал ему пушнину, объезжая своих разбросанных по тайге сородичей. Никогда еще Джемс не был таким любезным и щедрым со Степкой, как в этот раз. Он много рассказывал разных историй о том, как можно разбогатеть, дружески хлопал Степку по плечу и обещал из него сделать большого торгового человека. На лице у Степки расплылась улыбка. Что случилось с американом? Почему он в этот раз приехал таким веселым? Может быть, его баба родила сына? Когда Степкина баба родила сына, Степка несколько дней был вот таким же веселым. Теперь хороший сын растет. Он скоро будет помогать отцу в торговых делах, и Степка сделает из него большого торгового человека.
Джемс щедро угощал разведенным спиртом, а сам все говорил и говорил и зачем-то спросил у Степки, не видал ли он в тайге золотой песок или людей, которые моют золото. Степка, услышав о золотом песке, призадумался. Зачем это вдруг захотелось американу, который имеет очень много денег, узнать о золоте? Не думает ли он ковыряться в земле? Степка тут же хотел рассказать о русском приискателе Соловейке, который в этих местах моет золото, но передумал. Только скажи американу, он обязательно захочет посмотреть, потом веди его по чаще, по болотам. Разучился торговый человек Степка ходить пешком. И он рассказал только о двух ямах в долине Учугэй. Как будто пружиной подбросило Джемса с мягкой оленьей шкуры, на которой он сидел.
— А кто их пробил, когда? — поспешно спросил Джемс.
— Не знаю, — ответил Степка.
Хотя ему хорошо было известно, что эти ямы пробил Соловейка, но лучше ответить, что не знаешь. Зачем вести пустой разговор о ямах, пробитых в земле? Джемс всегда учил его вести только деловые разговоры.
— Пойдем, сейчас же пойдем к этим ямам, — заторопился Джемс.
Долина Учугэй Джемсу очень понравилась. Извилистое русло реки, амфитеатром сходящие террасы и могучая стена тайги — все это делало долину необыкновенно живописной. Но больше всего привлекали Джемса, конечно, старательские ямы, пробитые на открытом чистом поле у излучины реки. Джемс сгорал от нетерпения скорее узнать, есть ли в них золото. В первую очередь он решил опробовать широкую и более глубокую яму. Из нее было вынуто больше породы, чем из первой, и она ближе к руслу реки. Сбросив в яму лопату и кайлу, он сам быстро слез туда. Степка, глядя на него, удивлялся. Как этот толстенький и неуклюжий в движениях человек сейчас так ловко поворачивается! Внимательно осмотрев стенки ямы и забой, Джемс приступил к опробованию. Эмалированный таз ему вполне заменил старательский деревянный лоток.
Джемс окончил опробование обеих ям, сел на большой камень, раскурил трубку и, посмотрев на Степку, неожиданно захохотал, сначала тихо, а потом все громче и громче. И, наконец, успокоившись, сказал:
— Мистер Боб! Мистер Боб! Я теперь мистер Боб.
Степка удивился, что теперь Джемс вдруг стал Бобом. Очень интересно! Вылез из ямы и стал мистером Бобом. Что произошло?
Сегодня выдался день, каких еще не было у Джемса. Сегодня он первый раз за всю жизнь мог смело строить планы, как разбогатеть. И к утру план действия созрел полностью.
Была составлена пространная докладная, и через месяц Джемс предстал перед главой фирмы.
— Нас интересует этот район. Да, интересует, — произнес глава фирмы, выслушав Джемса, и небрежно ткнул обслюнявленным концом сигары в красный кружок, поставленный сбоку от извилистой голубой полоски.
Вскоре Джемс с одним помощником был доставлен на то место, куда ткнул глава фирмы концом сигары.
Высокий человек осмотрел все капканы и на широких охотничьих лыжах пошел вдоль опушки густого леса. У конца поляны уже виднелась над коротенькой трубой землянки струйка дыма. День был безветренный, солнечный. Не скрипела на корню высохшая лиственница, не трещали от мороза деревья. Вдруг человек остановился и снял с плеч винчестер. Сухой треск выстрела прокатился по долине. Глухарь комом свалился с высокого дерева. Ветка, на которой он сидел, закачалась. Серебристые пушинки заколыхались в воздухе.
Охотник торопливо пробрался через чащу и подошел к своей добыче. Тяжело раненная птица била крыльями. Человек поднял глухаря и отвернул ему голову. Капли крови, как ягоды спелой брусники, заалели на снегу. Охотник подвязал птицу к поясу и направился к землянке.
Это и был Дик — компаньон Джемса. Крупного телосложения, с хорошо развитой шеей и сильными длинными руками, он походил на боксера-профессионала. Темные дела заставили его исколесить почти всю Америку, несколько раз сменить имя и фамилию. И как-то неожиданно для себя он очутился на русском Севере. Он не мечтал стать миллионером, как Джемс. Он просто хотел сколотить кругленькую сумму, и тогда ему не страшны никакие законы, и он сможет, не опасаясь быть пойманным, вернуться в свой родной город. Деньги были бы прочной защитой от всяких преследований.
От нудного и утомительного безделия в ожидании сигнала, который должна была подать фирма, Джемс и Дик порядком надоели и опротивели друг другу. Иногда из-за каких-нибудь пустяков у них дело доходило до драки. Дик часто выводил из себя раздражительного Джемса. Но иногда вечерами, натопив жарко печку и развалившись на койках, они любили поболтать о прожитой жизни и о своем будущем. Джемс всегда рассказывал про себя добропорядочные истории. Он рассказывал, как помог одной бедной семье, которая после этого стала жить очень богато, и Джемс был у них всегда первым гостем. Рассказывал, как однажды спас молодого человека, который хотел покончить жизнь самоубийством. Он дал юноше десять долларов, вскоре бедняга нашел работу, женился и зажил счастливо.
3
Утро. Холодный ветер тянет вдоль долины. На крутом повороте реки показалась фигурка человека. Она приближается. Уже видно, что это идет человек на широких, охотничьих лыжах без палок. Он поет в такт передвигаемым лыжам. Он поет протяжную, длинную песню обо всем, что видит: о замерзшей реке, о горах, о тайге.
Человек сворачивает в сторону и поднимается на крутой берег. Впереди широкое заснеженное поле. У подошвы горы поблескивают стекла землянки, над трубой вьется ленточка дыма. Человек направляется к землянке.
…Джемс, развалившись на кровати, напевает какую-то веселую песенку.
Дик сидит у стола и играет ножом. Он ловко подбрасывает его вверх и так же ловко ловит.
— Ужасная скука. Хотел бы я знать, когда кончится эта, так называемая жизнь без всяких удовольствий, — сказал Дик, покосившись на Джемса.
— Ты, наверное, давно не встречался со своей красавицей?
— И впереди ничего не видно, — продолжал Дик развивать свою мысль.
— А между прочим, она не лишена некоторой пикантности. Может, ты женишься на ней? — иронизировал Джемс, внимательно наблюдая в то же время за лицом Дика.
Легкая усмешка появилась на лице «влюбленного».
— Если бы у ней был миллион приданого, тогда еще можно было бы.
— Как ты ни говори, а эта северная Диана тебе крепко вскружила голову. Уж меня в таком деле не проведешь!
Дик взглянул на Джемса, подбросил еще несколько раз нож и с силой метнул его в дверь. Нож глубоко воткнулся. В это же самое мгновение дверь открылась, и человек, который шел по реке на лыжах, вошел в землянку.
— О, Степка! Наш старый друг Степка! — воскликнул Джемс. — Но что с тобой? Ты смотришь, как будто лимон проглотил.
Якут снял шапку и сел на узкую скамеечку, на которую всегда садился, когда приходил к американцам.
— Закуску принес, — сказал Степка.
— Это чудесно! Лучше оленьих языков в нашей жизни ничего не придумаешь, — обрадовался Джемс.
Степка сидел и мял голову.
— Голова шибко болит, — сказал он.
— Если болит голова, это плохо. Может быть, что-нибудь новенького расскажешь?
— Маленько есть новенькое, — сказал тихо Степка.
— Интересное?
Степка не ответил на вопрос. Он косо поглядывал в угол.
— Понимаешь, у него болит голова, — не без иронии заметил Дик.
Джемс хорошо знал, что нужно было Степке. Он прошел в угол, взял флягу и налил в баночку из-под консервов немного разведенного спирта.
Степка дрожащей рукой взял баночку и стал пить маленькими глоточками. Выпив, вытер рукавом губы.
— Ну, что за новости, выкладывай, — сказал требовательно Джемс.
— Еще пришли люди золото копать.
Джемс соскочил с кровати, как будто его подбросила сильная пружина.
Степка с удивлением взглянул на Джемса и тут же сообразил, что новости он принес сегодня для американцев интересные.
— Когда пришли? Сколько?
При каждом вопросе Джемса Степка ниже склонял голову, морща нос и не отвечая.
— Много пришло?
Джемс стал торопливо набивать табаком трубку. А Степка все молчал, как будто потерял дар речи.
Дик ехидно подмигнул Джемсу.
— Он проглотил язык. У него горло совсем пересохло… На, — и Дик подал ему новую баночку.
Степка снова стал пить маленькими глоточками, часто отрываясь, чтобы перевести дыхание, продлить удовольствие.
— Почему ты нам сразу не сказал? Сколько человек пришло? — уже более спокойно спрашивал Джемс.
Степка отвечал задумчиво:
— Может, пять, может, шесть, однако, семь человек будет.
Степка склонил голову и начал мять свою шапку. Джемс взял баночку и плеснул немного из фляги.
— А где работают приискатели, которые пришли?
— В яме. В большой яме.
— В какой яме?
— Ты забыл? Ты сам в ту яму лазил и там мыл золото.
— Я не мыл золото, я просто так баловался, — раздраженно ответил Джемс.
— А почему в яму лазил и стал мистер Боб, а? Потом ты в Америку ездил, говорил к начальнику шибко надо. Потом стал здесь жить. Зачем зря здесь живешь? Давай снова покупать пушнину. Много купим пушнины, хорошей. Зачем зря жить!
— Мы не зря здесь живем. Мы ученые. Тебе хорошо известно, что мы изучаем животный мир и растительность: травы, цветы.
Степка захохотал. Ему казалось смешным, что взрослые люди ходят и собирают цветочки. Он подвинул баночку к Джемсу и сказал:
— Тогда еще маленько налей.
Джемс налил, и Степка неторопливо, причмокивая, выпил.
— Надо домой идти. Голова маленько вылечилась.
Степка надел шапку и, не торопясь, вышел из землянки.
— Ты понимаешь, что все это значит? — с раздражением заговорил Джемс. — Сюда приползли люди, а потом приползут еще и еще. И там у них в центре станет известно, что здесь открыта богатая золотоносная россыпь. И тогда нашим планам конец. Все наши надежды погибнут. Мы нищие.
— Я давно говорил, что надо всех этих приискателей уничтожать и тогда бы никто не знал об этой золотой россыпи.
— Но почему медлит этот седой черт — глава фирмы? Когда он нас посылал сюда, говорил, что вопрос решит быстро. По-моему, уже давно пора взять эту землю на концессию. У русских громадная страна. Что им стоит даже продать такой клочок.
— Вот именно, — подхватил Дик. — Они же продали нам Аляску.