Клуб «Фламинго» был одним из мест, которые группа всегда посещала в прошлом. Он был полон горячих женщин, которые всегда были готовы пойти домой с кем-нибудь из группы Intemperance - даже с наименее важным участником группы: Дарреном. Его план состоял в том, чтобы оценить доступные перспективы и быстро сделать свой ход, вернув сучку на свое место, чтобы он мог трахнуть ее, а затем отправить ее. В этот момент он мог снова курить травку и играть в видеоигры, как он делал это каждую ночь.
Худенькую, желающую быть актрисой звали Эллисон, и она заискивала перед Дарреном с того момента, как он попросил ее танцевать. С тех пор она была неразлучна с ним, наслаждаясь шестью напитками за счет Даррена и четырьмя линиями кокаина из его запаса.
“Так что ты думаешь?” - спросил ее Даррен, допивая последний стакан кока-колы. “Хочешь ненадолго съездить ко мне?”
Эллисон улыбнулась. «Я думала, ты никогда не спросишь», - сказала она. «Но … ну, есть кое-что, что мы могли бы сделать перед отъездом. Если ты не возражаешь, то есть?»
«Все что угодно, детка», - сказал он ей, поглаживая ее бедро под подолом ее мини-мини.
«Я мог бы использовать маленький черный шарик, понимаешь, о чем я? Ты думаешь, может, ты сможешь принести нам немного, чтобы … ты знаешь … настроить нас?»
“Блэкбол”? - спросил Даррен. Он никогда раньше не слышал этого термина.
«Ага», - сказала она. «Черная смола? Ты никогда ничего не делал?»
Даррен слегка облизнул губы. “Разве это не … ну … как героин?”
«Ну … это вроде как героин, но не совсем», - сказала она. “Вы не должны стрелять в это”.
“Вы не делаете?”
“Нет”, - сказала она. «Я вообще не снимаю его. Трудно найти актерскую работу, когда у тебя есть следы на руках. Я просто курю».
“Курите это?” Он никогда не слышал о таком.
«Черт возьми, да», - сказала она. «Вы просто кладете его в бонг, как будто это какой-то бутон, и сжигаете его. Это ужасная гонка. Просто попробуй, Даррен. Говорю тебе, это дерьмо».
Разум Даррена пережил непродолжительную борьбу, поскольку рациональная часть, подавляемая алкоголем, пыталась сказать ему, что черная смола - это героин, и что даже если он не вводит ее инъекционным путем, героин остается героином. Иррациональная часть - часть, которая, помимо прочего, контролировала его пенис - сразу же опровергла это двумя очень вескими аргументами. Во-первых, черная смола на самом деле не героин, верно? Героин, который он использовал, был белым порошком, который он разжижал при помощи свечи и ложки, а затем вводил себе в вены. Она говорила о черной смоле. Во-вторых, она говорила не об уколе, она говорила о курении. Если вы курите его, это действительно не может быть то же самое, что героин, не так ли? На самом деле он бы не нарушил соглашение, которое он заключил с группой, не так ли? Кроме, даже если так, то какое право имеют эти ублюдки Джейк, Мэтт и Билл диктовать, что он может, а что не может делать в выходные дни. Они действительно не имели никакого права, не так ли?
“Вы знаете кого-нибудь, у кого есть немного?” он спросил.
«Черт возьми, - сказала она. «Вы видите там Джонни? Парня, с которым я разговаривал чуть раньше?»
Даррен взглянул и увидел высокого, хорошо одетого человека с аккуратно подстриженными волосами и наблюдающими глазами. «Ага», - сказал он. “Я вижу его.”
«Он дилер. Вы дадите мне сотню баксов, и я получу достаточно черного шара, чтобы мы чувствовали себя хорошо всю гребаную ночь».
Стодолларовая купюра выпала из его бумажника в считанные секунды. Эллисон отнесла его Джонни и поговорила с ним несколько слов. Они исчезли в углу клуба, вне поля зрения Даррена. Через несколько минут Элисон вернулась, счастливо улыбаясь.
“Я поняла”, - сказала она. “Вы готовы уйти?”
«Спорим на свою задницу», - сказал он.
Они поехали на лимузине Даррена обратно в его квартиру недалеко от Голливуда. Когда они вошли, Седрик, его слуга, уже был в постели. Даррен потратил достаточно времени, чтобы показать Эллисон его роскошную квартиру - что она, как и следовало ожидать, хохотала и хохотала - а затем они удалились в его спальню. Даррен вытащил свой верный бонг с водой и зажигалку, и они сели на край его кровати.
Эллисон открыла пакет и вытащила маленький липкий шарик из черного смолистого вещества, пахнущего уксусом. Она положила его в чашу с бонгом и сказала, чтобы он зажег.
«Вам придется ударить немного сильнее, чем с травкой», - посоветовала она. «Это похоже на курение гашиша».
«Круто», - сказал Даррен, чувствуя себя немного лучше, когда она сравнила его с гашишем, который он курил много раз в своей жизни. Он щелкнул своим Bic и приложил его к маленькому шарику в миске, тяжело посасывая. Мяч загорелся с треском. Едкий дым поднялся по шее и попал в легкие. Он держал его. Почти сразу он почувствовал ностальгическое ощущение тепла, разливающегося по его телу - это было не совсем то же самое, что когда он выстрелил китайским белым в вены, не так сильно - но это было близко.
“Вам нравится это?” - спросила Эллисон, уже накатывая себе еще один клубок.
«Черт возьми, да», - сказал он, улыбаясь, чувствуя, как депрессия начинает покидать его.
Всего они получили по три попадания. Вместо того, чтобы трахаться, они оба часами лежали на кровати, уставившись в потолок и греясь в ощущении опиатного опьянения. Даррен уже думал, что ему придется почаще ходить к «Фламинго» и лучше узнавать Джонни.
Глава 2а »
Новые начинания
Лос-Анджелес, Калифорния
9 декабря 1986 г.
Джейк открыл дверь своей квартиры и провел внутрь Джилл Ямасито и ее отца Джона. Дом был чистым - горничная была только этим утром - и он дал им десятицентовую экскурсию. Они оба были впечатлены его размещением.
До сих пор они были впечатлены всем, что они испытали в этот день, как и предполагал Джейк. Все началось в 7:00 того утра, когда лимузин, присланный Джейком, забрал их у их домов и отвез в аэропорт округа Херитаж. Там их ждали два билета первым классом до Лос-Анджелеса. Они приземлились в аэропорту Лос-Анджелеса вскоре после девяти часов, и другой лимузин отвез их в отдельные апартаменты в отеле Hollywood Hilton. Оказавшись там, им предложили воспользоваться либо обслуживанием номеров, либо рестораном отеля для обеда, а затем разрешили отдохнуть до одиннадцати часов, после чего Джейк прибыл на еще одном лимузине, чтобы проводить их в дом Полины, чтобы начать работу.
В «Полине» они потратили около девяноста минут на изучение каждой квитанции о переводе денег и каждого чека, полученного Джейком с момента вступления в силу нового контракта. Затем Полин представила им составленный ею документ о контракте группы с National Records. Чтобы ознакомиться с контрактом и, таким образом, рассчитать, какой доход Джейк должен получать от National Records, они должны были подписать строгое соглашение о неразглашении, которое грозило суровыми гражданскими штрафами в случае его нарушения. Это произошло потому, что National - несмотря на множество слухов - никогда не признавали, ни публично, ни в частном порядке, что они пересмотрели свой контракт с Intemperance из опасения, что другие группы попробуют то же самое.
Поначалу Джилл и ее отец неохотно подписывали такой документ, и Полине пришлось объяснять им, что они не смогут вести бизнес, если они этого не сделают. «Это не уловка», - объяснила она им. «Это простой документ на полстраницы, который даже не написан на юридическом языке. В нем говорится только о том, что если детали контракта о воздержании с National Records будут обнародованы и будет доказано, что источник этой информации исходит от вашей фирмы и National, в результате, если вы вернетесь к старому контракту, ваша фирма будет нести ответственность за причиненный ущерб “.
«Что было бы значительным», - добавил Джейк, к большому огорчению Полины. «Мы не получали никаких денег по старому контракту».
«Другими словами, - сказала Полина, злобно глядя на своего брата / клиента, - пока вы молчите о деталях контракта, проблем не будет».
Джилл и ее отец несколько раз прочитали соглашение, слово в слово, в поисках скрытых ловушек, но, как и обещала Полина, оно было написано простым и понятным языком. Они подписали контракт, и Полина дала каждому из них по копии договора о воздержании . Она также дала им копии контракта Джейка с Gibson Guitars и Buxfield Limousines.
Оба провели всю поездку в квартиру Джейка, просматривая документы.
«Значит, скоро группе должен быть выплачен еще один аванс в пятьсот тысяч долларов?» - спросила Джилл, пока Джейк проводил ее в свой кабинет рядом с главной спальней кондоминиума.
«Как только мы отправим демо-запись для следующего альбома», - подтвердил Джейк.
“Это будет до конца года?” спросила она.
«Это не шанс», - ответил он. «National уже приставает к нам за это, но с момента окончания тура мы даже не сидели вместе в одной комнате, не говоря уже о том, чтобы играть вместе».
“Застрял?” - спросила она в замешательстве.
«Э … да, понимаете? Играли вместе? Пытались сочинять новую музыку?»
«О… конечно», - сказала она, убирая это слово.
«В любом случае, у меня есть две песни, которые я выбрал для своей акустики». Он указал на потрепанный Fender на стене. «И у Мэтта, вероятно, тоже есть одна или две мелодии. Нам нужно придумать как минимум двенадцать мелодий, а может быть, целых четырнадцать, отжать их и усовершенствовать, а затем записать их для представления. Этого не произойдет, пока по крайней мере, март, может быть, даже апрель “.
«Значит, в этом налоговом году ваш аванс не поступит?» спросила она.
«Совершенно верно, - сказал Джейк.
«Хорошо», - сказала она. «Тогда мы не будем об этом беспокоиться. Какой еще доход вы ожидаете в этом году?»
«Все крупные заказы оплачиваются ежеквартально или по факту доставки», - сказала Полина. «Их следующие чеки на роялти поступят в январе. Это включает в себя гонорары от National и долю Джейка в прибыли от фирменной гитары Джейка Кингсли от Gibson. Прибыль от мерчандайзинга также выплачивается ежеквартально, и она также будет поступать в январе. остался до конца года это платежи от NBC для живой субботу Night исполнения и платежи от CBS для их появлений на Rockline на 28 декабря - го «.
“Сколько это будет?” - спросила Джилл.
«SNL - это пятьдесят тысяч для группы», - сказала Полина. «Минус мои двадцать процентов и разделить на пять, это будет еще один …»
«Восемь тысяч долларов для Джейка», - сказала Джилл, прежде чем Полин успела. “А плата Rockline ?”
«Это двадцать пять тысяч для группы», - сказала Полина.
«Итак, это еще четыре тысячи», - сказала Джилл. “Что-нибудь еще?”
«Еще два контракта с музыкальными магазинами до конца года», - сказал Джейк. «Это пятьсот долларов за штуку».
“И двести из них достаются Полине?” - спросила Джилл.
«Да», - подтвердила Полина.
«Итак, еще восемьсот», - сказала Джилл. «Это означает, что Джейк ожидает еще двенадцать тысяч восемьсот долларов до конца налогового года?»
«Верно, - сказала Полина.
«Хорошо», - сказала она, сверяясь с некоторыми заметками, которые она сделала, просматривая аккуратно уложенные файлы Полины о доходах Джейка в ее офисе. «В прошлом году Джейк потянул одну целую три миллиона долларов, из которых вы заплатили 455 000 долларов в виде федеральных налогов и 33 000 долларов в виде налогов штата?»
«Хорошо», - кисло сказал Джейк. «Они, блядь, меня изнасиловали».
Джилл и ее отец моргнули, потрясенные его языком.
«Извини», - сказал он смущенно. «Голливуд иногда выявляет во мне грубость».
«Каждому свое», - сказала Джилл. «В любом случае, в этом году вы заработали примерно 820 000 долларов в виде гонораров и других форм контрактной компенсации, не считая двенадцати тысяч восьмисот, о которых мы только что говорили».
«Звучит правильно, - сказал Джейк.
Джилл странно посмотрела на него. Для нее, как бухгалтера, было немыслимо, чтобы кто-то, зарабатывающий столько же денег, как Джейк, не знал, сколько пенни в какой-то момент в году. «Хорошо, - сказала она. «У нас есть отправная точка для работы. Как я понимаю, вам не принадлежит эта квартира, в которой мы сидим?»
«Нет, - сказал он. «Я снимаю его у риэлтерской компании».
«Таким образом, ничто из того, что вы заплатили за жилье за ??год, не подлежит налогообложению», - сказала она.
«Хорошо», - кисло сказал он. Это было и в прошлом году.
«И все ваши дорожные расходы оплачиваются National?»
«Ну … либо National, либо кто-то еще. NBC оплачивает наш рейс в Нью-Йорк в эти выходные. Но есть одно исключение».
“Ой?”
«Когда тур закончился, я заплатил девять тысяч за чартерный рейс домой из Сиэтла, чтобы мне не пришлось ехать на автобусе. Разве это не вычитается из налогов?»
“Нет”, - сказала она. «Нет, если бы у вашего работодателя был способ доставить вас домой, а вы просто заплатили из своего кармана за что-то более приятное. Это было бы то же самое, что бизнес-путешественник, переходящий с места в автобусе, который работодатель дает ему до первого класса из собственного кармана и затем желая вычесть его. Это не работает “.
«Это разрыв», - сказал Джейк.
“Разрыв?” - спросила Джилл.
«Э-э… ??несправедливо», - сказал Джейк.
«Несправедливо это или нет, это закон. Этот офис, в котором мы сидим. Когда вы его обставили?»
«В прошлом году», - сказал Джейк. «Тогда я уже вычел все, что здесь есть».
“Понятно”, - сказала она. «Ну … Полина упомянула, что вы храните все свои чеки и аннулированные чеки на все свои покупки в этом году в файле?»
«Да», - сказал Джейк. «Ну … во всяком случае, большинство из них».
“Большинство из них?”
«Я мог потерять одну или две здесь и там».
«Понятно. А как насчет того, чтобы просмотреть файл и посмотреть, что мы можем вычесть?»
«Похоже на план», - сказал Джейк. «Прежде чем мы начнем, я действительно могу пойти за пивом. Кто-нибудь еще хочет?»
Полин подумала, что это хорошая идея, но Джилл и ее отец отказались.
«Я редко пью, - сказал Джон. «И я никогда не пью во время работы».
«Я выпила только одну бутылку пива за всю свою жизнь», - сказала Джилл несколько гордо.
“Нет дерьма?” - спросил Джейк, пытаясь понять это.
«Ни хрена», - сказала Нелл. “Почему бы тебе не показать мне, где твое дело, и я начну его просматривать, пока ты будешь пить пиво?”
«Хорошо, - сказал Джейк. «Почему бы тебе не сесть там за стол, и я пойду за тобой?»
«Спасибо», - сказала Джилл. Она села в его стул за шестьсот долларов, а Джейк прошел через комнату к шкафу. Она наблюдала, как он открыл ее и вынул картонную коробку, в которой когда-то хранился ящик Короны. Сбоку черным магическим маркером были написаны слова: ПОЛУЧЕНИЯ И ДЕРЬМО. Он отнес его и перевернул через стол. Вылетело примерно десять фунтов обрывков бумаги, квитанций, погашенных чеков, нежелательной почты, а также несколько крышек от бутылок и окурков.
Джилл была потрясена. Ее рот открылся. “Это, - сказала она, - ваше дело?”
«Ну … я признаю, что это немного неорганизовано, - сказал он, - но все есть. Ну … большая часть этого там».
Два бухгалтера уставились на груду бумаг и мусора, которые представляли собой худшее кощунство для их профессии.
«Может, я все-таки возьму это пиво», - сказал Джон.
«Да», - согласилась Джилл. “Я тоже.”
12 декабря 1986 г.
10:00 по стандартному тихоокеанскому времени
Lear Jet, принадлежащий NBC, с ревом пролетел по взлетно-посадочной полосе 16R аэропорта Ван-Найс, оторвался от асфальта и взлетел в пасмурное небо над долиной Сан-Фернандо. Он повернул налево на курс 086 и поднялся на крейсерскую высоту 43 000 футов. Планируемое время полета до аэропорта Тетерборо в Нью-Джерси - объекта авиации общего назначения всего в двенадцати милях от центра Манхэттена - составляло пять часов двенадцать минут, то есть сразу после 18:00 по восточному времени, когда они приземлились. Самолет еще даже не вылетел из Калифорнии, когда первая порция напитков, поданных Роберто, бортпроводником, была не чем иным, как кучей пустых стаканов и бутылок на пути к ящику для мусора и / или грязной посуды.
“Йо, плодовая муха!” Мэтт рявкнул на явно гомосексуального Роберто. «Сделай еще один раунд, да? Ты не заработаешь свои чаевые!»
«Немедленно, сэр», - ответил Роберто, явно озадаченный оскорблениями Мэтта.
«И привет», - сказал Мэтт, вытаскивая из кармана рубашки большой косяк и размахивая им. “Разве это круто, если мы сгорим здесь?”
«Ну … технически это против правил», - сказал Роберто. «Но я уверен, что ничего не заметил бы, если бы вы это зажгли. В конце концов, мы, дрозофилы, не наблюдаем таких крошечных цилиндров».
Мэтт рассмеялся. «С тобой все в порядке, Роберто», - сказал он. «Если бы я был педиком, я бы позволил тебе отсосать мне член».
«Позвоните мне, если когда-нибудь решите сменить команду», - сказал Роберто. “Вам понадобится свет?”