Нельзя сбрасывать со счета и то, что Гете стал проницательней, и та, которая в дали неизменно представлялась ему совокупностью всевозможных прелестей, теперь казалась ему состарившейся женщиной.
Но в то же самое время в нем зрел истинный поэт, и поездка в Италию довершила начатое дело.
Гете достиг высшей идеальной литературной культуры, какая только существовала в то время.
Гете было больно ее слушать, он продолжал любить ее и в своих письмах к ней называл ее «своим желанием, своей наперстницей, своимъ идеалом и своей религией».
Да что там письма!
Он не мог прожить без нее ни одного дня и постоянно посылал ей всевозможные подарки: книги, гравюры, первые плоды, дичь.
Много времени он занимался с ее сыном Фридрихом.
1781 год был самым счастливым в их отношениях.
«Душа моя, писал он Шарлотте 12 марта, тесно связана с твоей. Не буду велеречивым, но ведь тебе известно, что я неразрывен с тобой.
Сколь бы высоко ты ни поднялась, сколь бы низко ни пала, ты увлечешь меня за собой».
Конечно, он хотел жениться на Шарлотте, чей ум «помогал ему творить, а ее теплота окружала его сладостной атмосферой».
Первого апреля он чувствовалъ себя до такой степени счастливым, что у него явилось желание подобно Поликрату, бросить в море свой перстень.
Как отвечала сама Шарлотта на такую страстную любовь, теперь уже не узнает никто, поскольку она отобрала все свои письма у Геете и сожгла их.
Высказывались предположения, что она была далеко не так щедра на нежные излияния, как сам поэт.
12 июля 1788 года Гете познакомился с молодой девушкой низшего происхождения, Христианой Вульпиус.
Она подошла к нему в веймарском парке и отдала письмо, в котором её брат просил известного человека помочь ему.
Так как писатель занимал важный пост при Государственном совете, он взялся за рассмотрение дела брата молоденькой особы и пообещал сделать всё возможное для её родственника.
Считают, что именно в тот день Кристиана щедро отблагодарила важного господина, став его любовницей.
Возможно, так оно и было, так как любовники отмечали 12 июля каждый год в течение всей жизни.
В последних числах июля 1788 года очень недовольная поведением Гете Шарлотта, даже не подозревавшая о его связи его с Христианой, отправилась в свое поместье в Гохберг.
Она как будто чувствовала, что между ними все кончено и, и говорила о Гете с горечью.
Кристиана Вульпиус не слыла красавицей.
Она была невысокого роста, чуть полновата и несколько груба, но её свежий румянец, непослушные рыжие волосы и пышные формы делали девушку весьма привлекательной.
Новая знакомая понравилась Гёте, и он предложил ей поселиться в его роскошном доме на одной из известных улиц города.
«Дитя природы», «маленький эротикон», «сокровище в постели», как называл Гёте свою новую любовницу, была бедной крестьянской девушкой.
Она не умела писать, говорила с акцентом, была крайне эмоциональной и никогда не стеснялась в выражениях.
Ей было всего двадцать три года, но она уже познала жизнь в нищете, когда ей пришлось работать в крохотной душной мастерской при цветочной фабрике.
Несмотря на выпавшие на ее долю тяжкие испытания, девушка отличалась весёлым нравом.
Понятно, что известный на всю страну писатель не мог показываться с ней в свете и знакомить с друзьями.
Впрочем, Кристиану это не обижало. Во всяком случае, поначалу.
Она ушла с работы, всё свободное время уделяла дому, работала в саду и оставалась такой же беззаботной и жизнерадостной.
Вскоре весть о том, что Гёте живёт с необразованной простушкой, облетела весь Веймар.
Поклонницы не находили места от досады, друзья и знакомые недоумевали, бывшие подруги поэта сгорали от любопытства, желая посмотреть на крестьянку.
Шарлотта фон Штейн и вовсе посчитала себя оскорблённой.
Дамы из общества обрушили на писателя всё своё возмущение, наперебой доказывая, что Кристиана глупа, плохо воспитана и некрасива.
Они никак не могли понять, чем могла привлечь умного и привлекательного мужчину невзрачная Христина.
Однако оправдываться Гёте не пожелал.
Он один знал, какими необыкновенными качествами обладала его возлюбленная.
Она была наполнена добротой, оптимизмом и жизненными силами, то есть, всем тем, чего так не хватало самому писателю.
Как и все творческие личности, он был подвержен меланхолическим настроениям и сомнениям, и его постоянно преследовали всевозможные страхи.
Кристиана вносила в его жизнь радость и тепло. И именно с ней, как ни с кем другим, он чувствовал успокоение и гармонию.
Спустя год после их встречи у нее родился сын, однако и после этого Гёте не предложил ей стать его женой и дать ребёнку своё имя.
Он лишь решил крестить маленького Августа и в качестве крёстного отца пригласил своего давнего друга, герцога Веймаргского.
Мать ребёнка по просьбе писателя в церкви не появилась.
Рождение ребенка ничего не изменило в жизни любовников.
Кристиана не стала использовать своё положение.
И хотя теперь для неё были открыты все двери домов знатных особ, она пожелала и дальше вести такой же образ жизни, как и прежде.
В это время Шарлотта узнала о связи Гете с маленькой Вульпиус.
Ее негодованию не было границ.
С той минути ее отношенее к нему превратилось в настоящую пытку.
Жгучая обида на Гете и безграничное презрение к его сожительнице переполняли все ее существо.
В мае 1789 года она написала Гете страстное письмо, в котором сообщила, что продолжение их отношений возможно только в случае разрыва с Кристианой.
Гете ответил, что в подобных случаях трудно быть искренним и не дойти до оскорбления.
Он упрекалъ Шарлотту за то равнодушие, с каким она встретила его по возвращении из Италии, и за ее злословие.
В довольно решительных выражениях он сообщал, что не можетъ переносит ту презрительную и исполненную неприязни манеру, с какой она к нему относилась.
«К сожалению, писал он в конце письма, ты чересчур долго пренебрегала моими советами насчет кофе и завела режим, в высшей степени вредный для твоего здоровья.
В настоящее время не только представляется уже затруднительным справиться с некоторыми нравственными впечатлениями, но ты еще увеличиваешь властность черныхъ мыслей, терзающихъ тебя, употребляя физическое средство, вредное воздействіе котораго некоторое время ты признавала и которое бросила употреблять из любви во мн, на пользу твоего благосостояния».
Это письмо еще больше ожесточило Шарлотту, и она перестала отвечать на письма Гете, написанные в куда более миролюбивых тонах.
Тем не менее, ее имя Шарлотты часто встречается в письмах Гете того периода.
Но еще чаще попадается его имя в ее письмах, при этом оно, как правило, сопровожлась каким-нибудь не совсем благозвучным эпитетом.
Осоебнно если учесть, что к тому времени Гете еще более пополнел и выглядел несколько комически со своим двойным подбородком, трясущимся при ходьбе.
Каждый раз при встрече с ним она удивлялась возроставшему его дородству и чувственному выражению.
Не нравились ей и его творения, которые, по ее мнению, становились все аморальнее.
В конце концов, она стала проявлять огромный интерес к нападкам соперника Гете Коцебу.
Шарлотта подписалась на его журнал, главной задачей которого было уничтожение репутации Гете.
Иногда общественныя обязанности сводили их вместе, и тогда она не стеснялась в оскорблениях.
«Если бы только могла я, писала она сыну, вытравить его из моей памяти!»
Себя она при этом называла «женщиной, обманутой другом», а «Римские Элегии» вещью, не имющей никакого поэтического вкуса.
«Очень мило, отзывалась она о «Германе и Доротее», что наряду с хозяйкой, стряпающей у печки, m-lle Вульпиус постоянно разрушаетъ иллюзию».
После выхода в свет «Вильгельма Мейстера» она не замедлила дать своему сыну оценку и этого произведения.
«В этой книге, сообщала она, есть хорошие идеи, в особенности насчет политики, и начало прочувствовано.
Я не думала, чтобы Гете былъ совершенным сыном этой страны. Впрочем, в этом сочинении все женщины поступают бесчестно.
Если он испытал какое-нибудь человеческое чувство, то непременно примешивал туда известную долю грязи, просто для того, чтобы человеческой натуре не приписать ничего небесного».
Желая публично заклеймить неверного, она написала трагедию «Дидона», в которой вывела себя в образе Элиссы, а Гете в лице поэта Огона.
Вот только некоторые «комплименты» Шарлотты по адресу этого персонажа.
«Отчаянный фат и фанфарон, он объявляет, что идеал природы могъ олицетвориться в единственномъ существе, а именно в нем или ему подобном.
Остальные людиэто лишь червяки, которых попираютъ ногами, не видя их.
Грубый и циничный, он признается, что некогда серьезно относился к невинности и добродетели».
Ну и, конечно, излюбленная ирония над ожирением Гете.
«Я из-за этого очень похудел, говорит его герой. А поглядите-ка теперь на мои челюсти, на мое круглое брюшко, на мои икры. С полней искренностью покаюсь вам: возвышенные чувства приходят от хорошего пищеварения!»
Само собой понятно и то, что он очень тщеславен, лицемерен и считает добродетелью только то, что ему удобно.
Любопытен и ответ Элиссы.
«Я, говорит она, некогда ошибалась на счет тебя, а теперь ясно вижу твои короткие курчавые волосы, твои прекрасные башмаки изъ козлиного рога, твои вилообразныя ноги, словом, все, что пополняет в тебе сатира».
Огон отвечает словами Гете из его письма от 1 июня 1789 года: «Такой ложный взгляд вызван напитком, который я тебе уже отсоветывал».
Затем он предлагает ей утолять свою жажду соком земли, иными словами, водой.
Я, отвечает она, не желаю вверять в твои руки свою безопасность, так как твоя мораль находится в зависимости от твоего пищеварения.
Поэт снова отвечает ей фразой, заимствованной из письма Гете.
Ну и, конечно, он совершает гнусный поступок, покидая королеву и свою благодетельницу герцогиню Луизу, которую тщетно пытался соблазнить.
В конце концов, он переходит на сторону ее грубого поклонника, когда тот достигает власти.
Конечно, как и во всех пародиях, в «Дидоне» нельзя видеть правдиво изображенных лиц, и, тем не менее, многие узнали в Огоне Гете.