Карл ВурцбергерПРЕЖДЕ ЧЕМ УВЯНУТ ЛИСТЬЯРОМАН
1
В последний день отпуска всегда бывает немного грустно. Юрген и Марион идут по городу, не замечая уличной суеты. О завтра они стараются не думать. Но мысли Юргена все время возвращаются к этому завтра, когда он явится в часть, где служат пограничники. Часть эта расположена в горном селении, в доброй сотне километров отсюда.
Сто километров не столь большое расстояние в век скоростей, но видеться с Марион ему теперь придется лишь один раз в две недели. Юрген украдкой взглядывает на часы, однако Марион перехватывает этот взгляд, и брови ее мгновенно взлетают, тонкие брови на узком лице, обрамленном светлыми волосами.
Что, дела?
Да нет
Позже, уже во второй половине дня, они снова без определенной цели бродят по городу, едят мороженое, пьют кофе. Когда наступает вечер, заходят в ресторанчик, где можно потанцевать. Но они не танцуют, а сидят молча за бутылкой вина.
Задолго до полуночи едут к Марион. У нее небольшая квартирка в северной части города, на одиннадцатом этаже высотного дома. Пристроившись у окна, Юрген импровизирует на гитаре. Но очень скоро ему это надоедает. Потом их привлекают огни улиц, разбегающихся вдаль, до самого горизонта. О чем говорить? Все, кажется, уже сказано, а выход до сих пор не найден.
Юрген Михель окончил офицерскую школу с отличием и два месяца прослужил на границе. Весной 1971 года его перевели в учебное подразделение пограничных войск, расположенное в населенном пункте, о местонахождении которого он пока может судить лишь по топографической карте.
Марион Эш журналистка, работает в окружной газете. Она красива и самоуверенна, даже слишком самоуверенна. К тому же больше всего на свете она любит свою работу.
Так где же выход?
Юрген познакомился с Марион в фойе театра. Во время отпуска он заехал к матери, но родной городишко, расположенный у подножия горы, после месяцев, проведенных в аудиториях, в учебных классах, в окопах, на скамьях грузовиков, доступных всем ветрам, показался ему слишком тесным. Он долго изучал топографические карты, решая, куда поехать, и выбрал наконец город в Тюрингии. Весь день он бродил по городу, знакомясь с ним, а вечером пошел в театр. Пьеса ему понравилась, и Юрген решил остаться на диспут, который, как обещала афиша, должен был состояться по окончании спектакля. Однако все изменил случай.
Внимание Юргена привлекла молодая женщина, которая с интересом посматривала в его сторону. Затем, слегка улыбнувшись, она подошла к нему и представилась:
Эш, сотрудник отдела культуры газеты, беру интервью. Как вам понравилась пьеса?
О том, что перед ним журналистка, было нетрудно догадаться: через плечо у нее висел магнитофон, а в руке она держала микрофон.
Вначале он попытался отказаться:
Почему именно я?
А почему бы и не вы? Или у вас нет собственного мнения?
Юрген решил обратить все в шутку и, улыбнувшись, ответил:
Естественно, у тех, кто на границе, собственное мнение есть.
На границе? Так вы офицер?
Пока еще нет.
Хотелось бы знать, что думают наши солдаты о современной драматургии. Ну, так как же, решились?
Она включила магнитофон, и уже после первых его слов в ее главах появился интерес. Она не перебивала, не возражала, и Юргена, что называется, понесло. В фойе давно начался диспут, а он все еще продолжал говорить.
Наконец журналистка спросила:
А вы не хотите принять участие?
Он отрицательно покачал головой:
Нет. Уже поздно, к тому же мне очень хочется пить. И потом, театр хорошая вещь, но есть ведь и другие развлечения.
Если вы не подумаете обо мне плохо, ответила она с улыбкой, то я на полчаса составлю вам компанию. У меня есть к вам еще несколько вопросов, и я тоже хочу пить. Но я пойду с вами только в том случае, если вы действительно этого захотите
Они зашли в пивную, оформленную в фольклорном стиле, заказали пива и продолжили разговор.
На улицу они вышли около полуночи, и Юрген предложил Эш проводить ее. Она было заколебалась, но потом согласилась. Они шли по безлюдным улицам, через парк и, наконец, берегом небольшой речушки, оказавшейся в центре новой части города.
Юрген почему-то замкнулся в себе и все время молчал, а когда журналистка остановилась у подъезда одного из высотных домов, испытал сожаление и глубокое недовольство собой: надо же так нерешительно вести себя, даже не осмелиться попросить девушку о новой встрече. Она протянула ему руку, пожелала спокойной ночи, и тогда Юрген все же выдавил из себя:
Я бы хотел увидеть вас снова
Эш помедлила, а затем спросила напрямик:
Собственно, какие у вас планы? Я не очень-то гожусь на роль девушки для отпуска.
Я вовсе не об этом думаю! горячо заговорил Юрген. Уверяю вас
Она улыбнулась:
Тогда договорились. Завтра, в шесть.
Пришла она только в семь. На ней было белое платье с блестками, а волосы она уложила в замысловатую прическу.
Юрген почувствовал, что снова робеет перед ней. Он предложил зайти в ресторан, где можно потанцевать. Эш согласилась. И опять Юрген шел рядом с ней, испытывая непонятное смущение. Слишком мал был его жизненный опыт, чтобы понимать, что если девушка так тщательно готовится к свиданию, то явно хочет понравиться. Однако, чем больше нравилась ему какая-нибудь девушка, чем увереннее держалась она, тем больше смущения испытывал он, а говорил и делал совсем не то, что ему хотелось бы. «Это комплекс, сказал ему как-то при аналогичной ситуации один из его друзей. Комплекс, и ничего более»
Они танцевали до полуночи, от выпитого слегка кружилась голова, и когда пришла пора уходить, то его предложение проводить Марион домой показалось вполне естественным. Возле подъезда она уже не спешила, как в прошлый раз. А Юргену так хотелось поднять ее на руки и внести в дом. Однако и на этот раз робость пересилила желание. В конце концов, у него было еще несколько дней отпуска.
В один из них Юрген и Марион пошли на концерт. Программа была составлена из произведений известных композиторов прошлого. Тогда-то он и признался, что любит гитару и пение.
Потом они гуляли в городском парке. Там она предложила ему перейти на «ты», и он нежно поцеловал ее.
В последний день его отпуска они пошли потанцевать. В тот вечер, помнится, у него было примерно такое же настроение, как теперь. Он был подавлен, молчалив. Марион, очевидно, поняла, что он не в духе, и предложила разойтись по домам задолго до полуночи.
Юрген истолковал ее предложение по-своему. Дорогой он отмалчивался и думал о возвращении в офицерскую школу, о занятиях. И то, что еще недавно казалось ему привычным и даже притягательным, теперь представлялось в каком-то мрачном свете.
Когда они подошли к подъезду Марион, Юрген сжал ее руки и нежно поцеловал:
Это был чудесный вечер! Все было прекрасно. Желаю счастья
Ты действительно должен ехать?
Юрген решил, что она имеет в виду завтрашний день:
Ну а как же иначе?!
Я хочу сказатьсейчас. Она приложила ладони к его щекам и, приблизив свое лицо, прошептала:Сколько нужно доказательств, чтобы ты понял, что нравишься мне? За чемоданом ты можешь заехать и завтра утром.
Никогда ему не было так хорошо, как в ту ночь. Он наконец понял, что это не дорожный роман, не приключение в отпуске. Это нечто большее
Сон бежит от Юргена. Рядом с ним лежит Марион. Ее голова покоится на его плече, умиротворенное дыхание щекочет кожу. Когда Юрген поворачивает голову, ее мягкие волосы ласкают щеку, и ему каждый раз приходится преодолевать желание притянуть ее к себе, прижаться губами к ее губам. Юрген закрывает глаза, стараясь думать о чем-нибудь другом, но перед ним вновь и вновь встает вопрос: что же будет дальше?
За окном занимается утро. Марион просыпается.
Ты плохо спал. Или ты не спал вообще? спрашивает она. Бесполезно спорить. По твоему лицу все видно. Марион приподнимается на локте, потом поправляет примятую во сне прическу и успокаивающе бросает:Не будь сентиментальным. Живи сегодняшним днем. Иди ко мне
Они лежат, прижавшись друг к другу, словно стараясь продлить оставшееся у них время, и курят. Сначала затягивается он, потом она. За завтраком Юрген не смотрит в глаза Марион, он понимает, что в противном случае ему откажет самообладание.
Время уже вышло. Юрген берет чемодан и гитару. Бросает:
Прощай. Встретимся на твой день рождения. Как приеду, сразу же напишу.
Всего хорошего! улыбается Марион. Она поднимается на носки и целует его.
Юрген уходит, а Марион стоит у окна. Теперь она уже не уверена, что поступила правильно, скрыв от Юргена письмо, в котором один солидный журнал делает ей заманчивое предложение
Оказывается, за ее статьями давно следят, ее считают созревшей для сотрудничества. Ее приглашают в редакцию для собеседования и при этом заверяют, что будут приняты во внимание ее интересы. Просят определить день встречи.
Приятно получать такие письма. Они прибавляют уверенности в собственных силах. А для журналистов это далеко не последняя вещь.
Марион немедленно ответила бы согласием, если бы не ее чувства к Юргену. Теперь она понимает, что любовь к нему налагает на нее определенные требования
Проблема эта возникла не сразу. Поначалу Марион считала, что окончание Юргеном офицерской школы не внесет в ее жизнь никаких существенных перемен. Но потом на нее нахлынули сомнения.
Они улетучивались, когда Юрген был рядом с ней, и снова возвращались, становясь особенно болезненными, когда он уезжал. Порой Марион впадала в истерику. Особенно в те дни, когда приходили письма или телеграммы такого содержания: «Прости, приехать не могу. Возможно, буду на следующей неделе» На следующей неделе, бог ты мой, только на следующей неделе! И вот наступил день, когда она порвала его письмо не читая
Марион подходит к зеркалу и принимается внимательно разглядывать себя. Ах, Юрген! Как же поступить, чтобы позднее не пришлось ни о чем жалеть?..
Вездеход, на котором Юрген из штаба части едет в свое подразделение, спешит, подгоняемый лучами заходящего солнца, беспрепятственно проникающими через стекла. Водитель, невысокий, кряжистый ефрейтор, с лицом, усыпанным веснушками, бросает взгляд на лейтенанта и предлагает:
Хотите мои защитные очки?
Спасибо.
Юрген смотрит через боковое стекло. Машина несется мимо полей и пастбищ, простирающихся до самой реки, которая делит ландшафт надвое. Луга уже начинают зеленеть. За рекой кружат по широкому массиву трактораидет сев яровых, а по другую сторону дороги круто уходит в небо, до самых облаков, горный склон, весь покрытый хвойным лесом. Все это проносится перед взором Юргена словно мираж.
Неожиданно вездеход тормозит. На вопрос лейтенанта, в чем дело, водитель отвечает, что начинаются крутые повороты да и дорога здесь вся в колдобинах.
Но наверху она гораздо лучше, успокаивает он Юргена и неожиданно спрашивает:Вы будете командовать третьим взводом?
Да, отвечает Юрген и ловит себя на том, что ему очень хочется узнать хоть что-нибудь о тех, с кем предстоит служить, вероятно, не один год. Как вас зовут?
Ибольд. Иохен Ибольд. Полгода курсирую в Хютте
Юрген уже знает, что Хюттеэто сокращенное название поселка Борнхютте.
Когда они проезжают по склону, густо поросшему орешником, Юрген замечает источник, бьющий прямо из каменистого пласта.
Стоп! командует он. И немного назад.
Он выходит из вездехода, склоняется над источником и пьет. Потом снимает китель, рубашку и обдает грудь и спину водой.
Подходит водитель и, подавая лейтенанту полотенце, объясняет:
Источник колдуньи. Старожилы говорят, что тот, кто хоть однажды напьется из него, никогда не женится на любимой девушке. Правда, никто не может сказать, сумеет ли он забыть ее Вытрите получше волосы, в такое время и простуду подцепить нетрудно.
Лейтенант, подхватывая шутку, спрашивает:
А если из источника напьется девушка?
На лицо ефрейтора набегает лукавая улыбка.
Некрасивые уверяют, что великолепно обходятся без мужчин, а красивые уверены, что на их век мужчин хватит. Вот так Лучше бы вам надеть китель
Юрген и сам уже чувствует, что замерзает. Солнце скрывается за холмом, и сразу тянет прохладой. Ибольд вытаскивает из машины одеяло, расстилает его и усаживается рядом с лейтенантом.
Расскажите о моем взводе, просит его Юрген.
С чего же начать? Все идет по порядку. Физзарядка. Занятия. Наряд, иногда до глубокой ночи. Конечно, выдаются и свободные часы, но редко. Пишем письма домой, читаем, а если дают увольнительную, идем выпить пива. У каждого, естественно, свое хобби. Одни играют в шахматы, другиев скат, третьив футбол. Кое-кто сидит над книгами. А вы на гитаре не играете?
Немного.
Ефрейтор выдерживает паузу, а затем рассказывает о солдатах третьего взвода, о делах в роте, о поселке и вообще об округе.
Дальше дорога бежит вдоль склонов и завалов каменных глыб.
Эта территория принадлежала когда-то предприятию «Висмут», поясняет водитель. Потому-то и военный городок в Хютте больше похож на деревню в деревне, а не на обычную казарму.
Четверть часа спустя они въезжают на территорию военного городка, который застроен одноэтажными зданиями с островерхими крышами. Городок окружен забором, выкрашенным в темно-зеленый цвет.
Часовые уже проинформированы об их приезде, и, когда машина останавливается у штабного здания, Ибольд подсказывает лейтенанту, что офицер, который стоит возле входа, командир роты капитан Ригер.
Юрген пытается окинуть взглядом все сразуи поселок, и аккуратные постройки, где ему предстоит жить и работать, и человека, в руках которого сосредоточена здесь вся власть и от которого в немалой степени зависит, сумеет ли он, Юрген, остаться самим собой или превратится в простую пешку на шахматной доске.
Он выходит из машины, одергивает китель и докладывает капитану о прибытии к месту службы. Капитан широк в плечах, на вид ему около тридцати. Он крепко пожимает руку лейтенанту:
Рад, что вы прибыли. Работа вас ждет. Распорядившись перенести вещи лейтенанта в его комнату, он снова обращается к нему:Представим мы вас завтра, завтра же получите и указания. А сегодня устраивайтесь, отдыхайте. Если появится желание, можем вместе проверить учебные посты. Ваш взвод находится на пограничном полигоне.
Юрген принимает предложение.
Пойдемте, покажу вам вашу комнату, приглашает капитан.
В свежевыбеленном помещении их встречает стройный темноволосый офицер. Капитан Ригер представляет его:
Командир второго взвода лейтенант Кантер, знакомьтесь. В двадцать один час собираемся в моем кабинете, бросает он, направляясь к выходу.
Юрген изучает Кантера. Он где-то видел лейтенанта. Но где и когда?
Что, требуется помощь? смеется Кантер. Мы вместе учились в институте, только я был курсом старше. Ты еще пел в хоре
А ты состоял в правлении клуба! Растроганный, Юрген крепко пожимает руку Кантера.
Ты где научился петь? В армии?
Нет, в пионерском хоре музыкальной школы, потом пел в клубе Вот так встреча!
А играть на гитаре?
Да я самоучка. Правда, мой отец музыкант, так что, возможно, это у меня в крови.
Надеюсь, тебе ясно, что здесь от тебя ожидают высокого класса. Не каждый день в такую глушь приезжают выпускники-медалисты, смеется Кантер. Вся рота уже в курсе
Юрген присаживается на койку:
Значит, от меня ждут героических подвигов. Думают, что я вырываю деревья с корнями.
Кантер снова смеется:
До деревьев очередь еще дойдет. Начни с кустарника, который мешает обзору. Лучшего совета дать не могу.
Раскладывая по полкам шкафа вещи, Юрген спрашивает:
Что ты знаешь о моем взводе?
Кое-что знаю Так сказать, по обязанности, как член партбюро. В твоем взводе пять членов партии. Ты шестой. Давно мог бы вступить и Барлах
Барлах?
Командир второго отделения. Он, может, и хочет, но воли не хватает. Да и Майерс вставляет ему палки в колеса
А кто это? весело спрашивает Юрген. Ему нравится, что Кантер разговаривает с ним так, будто он уже знает в своем взводе всех.
Ну, с этим ты еще хлебнешь Это твой командир первого отделения. Его отделение лучшее в роте. Не могу понять, как ему это удается. Чувствителен, как мимоза, но прошел огонь и воду. Его принципуспех любой ценой. Его девизцель оправдывает средства
Как этоцель оправдывает средства? не выдерживает Юрген. Чушь какая-то! Это же противоречит общепринятым понятиям.