Достаточно! Денис повышает голос. Евангелина гораздо сильнее, чем ты привыкла считать. И Лукерья вовсе не такая, как ты о ней думаешь, мама!
Лукерья-Лукерья-Лукерья! Я уже просто не могу
Хватит, мам. Просто хватит. Ева поправится. А Лукерьямоя жена. Ты ничего не изменишь, мама. Так что просто прекрати!
Сюрприз. Наши соседи наши родственники! И, кажется, свекровь меня ненавидит. Отпадные новости!
От неожиданности я роняю стаканчик с кофе и чертыхаюсь.
А в следующий момент дверь открывается, и я встречаюсь с подозрительным взглядом своего мужа.
27
Акманов смотрит на меня. Я смотрю на него. В его взгляде живо мелькают эмоции. От удивления до паники. А у меня внутрипустота и неуверенность.
Интересно, моя жизнь однажды вернётся в стабильное состояние? Пока она больше напоминает мне лавину, что несётся на всех парах с вершины горы. Чем ближе к низу, тем больший объём новой и пугающей информации сплетается в этом бардаке.
В запутанном, напоминающем бред сумасшедшего бардаке под названием «моя жизнь».
Судорожно втягиваю носом воздух и заставляю себя улыбнуться.
Уронила, шепчу сквозь подкатывающие слёзы. Я тебя потеряла, думала, только принесу тебе кофе, но уронила. Мне, наверно, нужно найти санитарку, раздобыть тряпку и убрать тут всё. Как же неудобно получилось!
Луковка, Денис в два счёта оказывается около меня, слышала, да?
Смотрит внимательно в ожидании ответа.
Евангелина, заставляю себя говорить. Это же очевидномоё смиренное молчание приводит лишь к ещё большей запутанности! Удобное имя, чтобы играть роль сразу двух людей, тебе не кажется?
Денис кривится. Ему не нравится такая постановка вопроса. А мне не нравится, что я чувствую себя обманутой. Снова и снова.
Я запретил Еве беспокоить тебя, пока мы не поймём, с чем имеем дело. Я понятия не имел, что она ослушалась меня. Она скучала. Постоянно уговаривала меня рассказать тебе всё, но врачи запретили вываливать на тебя сразу такой объём информации И я хотел бы защитить тебя, Луковка, правда. Но, кажется, у меня ничего не получается!
Ты только и делаешь, что защищаешь меня! Даже от своей семьи спрятал Или их от меня Они всё время были через забор от меня. И ты даже не намекнул, что эти людитвоя семья!
Акманов выглядит расстроенным. Он сжимает лицо ладонью, подбирая слова.
Лукерья, нет. Всё не так! Я просто ждал, когда ты немного свыкнешься с новой реальностью. Я просто временно оградил тебя от контакта с другими людьми, чтобы они не перегружали тебя общением. Я не подумал, что мелкая заноза посмеет ослушаться и полезет к тебе с разговорами! Конечно, если бы ты сразу мне сказала об этом, я бы поведал тебе о наших родственных отношениях с Евой и её бабушкой, но я ничего не знал. А когда понял, решил, что лучше как-то постепенно подвести тебя к этой новости Ну чтобы не шокировать. Жаль, конечно, что ты не рассказала мне о своём знакомстве с соседями, но Случившееся не твоя вина, это мама не уследила за Евой, не рассказала мне про ваше общение
Боже мой! Лина сочинила целую историю, чтобы я ничего тебе не рассказала! Сказала, что ты рассорился из-за меня с её бабушкой Мысли сумбурно перескакивают от одного к другому, и я не могу сосредоточиться на чём-то конкретном. Боже! Римма Германовна меня действительно ненавидит? Я совсем не нравлюсь твоей маме?
Нет, ну что ты, маленькая. Торопливо успокаивает меня муж. Мама недовольна мной, а вовсе не ненавидит тебя
Денис, да хватит уже! Из палаты выходит моя свекровь. Не лги ей. Если ты сам не можешь признать, я возьму на себя смелость сказать правду этой девушке: мне не за что тебя уважать, любить и ценить. Как только ты появилась в жизни моего сына, всё перевернулось вверх дном! Одна большая ходячая проблема! Я жалею, что позволила ему ввязаться в этот фарс и сделать тебя своей женой!
Каждое слово женщины заставляет меня вздрагивать. Слёзы текут обжигающими ручьями, и я безостановочно всхлипываю, пытаясь успокоить рвущиеся из груди рыдания.
Денис мрачнеет. Нависает над матерью, а я просто не хочу быть причиной их очередной ссоры!
Мама, укоризненно говорит он женщине. Ну ты же знаешь, что у Лукерьи небольшие проблемы со здоровьем! Врачи рекомендовали быть с ней поделикатнее!
Стой, Денис! Я касаюсь его локтя. Твоя мама права. У тебя из-за меня одни сложности. Амнезия, наследство, запрещённые грузоперевозки Я во всём виновата
Мне нужно срочно остаться одной. Я не могу тут находиться. Срываюсь с места и бегу-бегу-бегу. А Денис пару раз окрикивает меня, но снова обращается к маме.
Ну я же просил!.. Обречённо вздыхает он, а дальше его голос сливается с эхом от моих шагов.
Я нахожу туалет и запираюсь в тесной кабинке. Размазывая слёзы по лицу, я думаю лишь об одном: почему, ну почему же Денис продолжает терпеть весь этот кошмар? Это слишком, на мой взгляд. Мне не становится легче, проще. Я ни на шаг не приближаюсь к потерянным воспоминаниям. Ещё и обрастаю новыми проблемами.
И ведь он мог просто сдать меня на какие-нибудь опыты, оставить в клинике и жить себе спокойно. Но нет. Заботится обо мне. Решает мои проблемы.
Когда я сама даже не могу решиться на Сближение.
Тихий скрип двери, звук шагов, и кто-то прерывает моё одиночество, запираясь в соседней кабинке. Я успокаиваюсь и иду к раковине. Монотонно мою руки в прохладной воде. Кабинка за спиной отворяется снова. Шаги приближаются ко мне.
Я отключаю воду и собираюсь уйти, но не успеваю сделать и шагу. Чьи-то руки толкают меня в стену и сжимаются на моём горле, а грубый незнакомый голос хрипит мне в самое ухо:
Ну, что, сучка малолетняя! Вот и встретились. Хочешь, чтобы инвалидка и дальше продолжала жить и не пострадала? Дай разрешение на отгрузку с пятого склада тому, кто попросит, и не сообщай об этом своему мужу, и никто не пострадает!
Слезящимися глазами я выхватываю детали: тёмная или чёрная толстовка с низко натянутым капюшоном, лицо, утонувшее в темноте, длинные толстые пальцы, крупные ладони.
Мужчина гладит мою скулу, сжимает крепче руку на моём горле и вдруг встряхивает. Я ударяюсь затылком о стену.
Будешь послушной девочкой, и никто не пострадает. Снова повторяет незнакомец. Пятый склад. Подпиши разрешение на отгрузку.
Мой муж, хриплю ему, не позволит
Тыхозяйка! Ты! Тебе и решать вопрос. Вздумаешь взбрыкнуть, начну с калеки.
Он снова встряхивает меня, ударяя всем телом о бетон, резко отпускает и уходит. Я жадно хватаю ртом воздух, оседая на пол.
Я не собираюсь причитать, почему я не отказалась от наследства в пользу других детей своего отца. Не стану размышлять, зачем отец оставил мне эту компанию. Не буду жалеть себя.
С меня хватит!
Неожиданно для самой себя я испытываю вовсе не страх. Не впадаю в панику. Я чувствую злость. Ярость клокочет в груди. Я вспоминаю каждое мерзкое слово своих родственничков в кабинете нотариуса, жалящие слова сотрудников этой грёбаной фирмы, откровения свекрови. Вспоминаю всё, что мне довелось пережить за последние пару месяцев, и понимаю: всё, что произошло, каким-то образом связано с делами на этом складе.
Из-за этого наследства я не только оказалась здесь, прижатая к стене, но и забыла своего мужа!
Я пока не знаю причин, не знаю, кто и зачем сделал это со мной, как и не знаю, что именно, но теперь я твёрдо убежденая не стану больше терпеть!
И прятаться за спиной Акманова больше не стану! Не хочу, чтобы кто-то считал меня его самой большой проблемой и ошибкой. С меня довольно!
Мне нужно взять себя в руки и перестать трястись как осиновый лист от каждого шороха. Я должна пойти в офис, пересмотреть все бумаги отца и узнать все его тайны. Я должна узнать, что скрывают на пятом складе, из-за чего весь сыр-бор. Я должна найти всех, кто замешан в незаконных перевозках. Я должна узнать, почему я забыла мужа. Я должна узнать, кто в этом виноват. И я, чёрт возьми, узнаю!
Упираясь дрожащей рукой в шершавую стену, покрытую зелёной краской, я поднимаюсь на непослушные ноги и привожу себя в порядок.
Я больше не буду девочкой для битья. Я больше никому не позволю вытирать об меня ноги. И мне надоело быть послушной.
Я всю жизнь была послушной, и куда меня привела эта дорога?
Я выхожу из больничной уборной в коридор с приглушённым светом. В трёх метрах от двери, прислонившись спиной к стене стоит Акманов. Взгляд опущен на ноги или в пол. На лицехмурое выражение.
Услышав мои шаги, муж поднимает взгляд. Внимательно всматривается и облегчённо расслабляется.
Я направляюсь прямиком к нему. Обвиваю руками шею, игнорируя удивление мужчины, и ловлю губами его губы.
Денис поддаётся мне недолго. Как только его руки ложатся на моё тело, прижимая меня так тесно, что я чувствую его жар, его твёрдость, биение его сердца, мне остаётся только подчиняться властным и настойчивым губам мужа.
Ого, усмехается он. Я готовил оправдательную речь, но ты умеешь удивлять, Луковка.
Он берёт меня за руку и ведёт назад, к палате Лины. А там сидит его мать. На её лице читается недовольство, даже брезгливость.
Быстро, чтобы не успеть передумать, я сажусь рядом со своей свекровью и кладу ладонь ей на руку.
Римма Германовна, я не идеальная сноха, я принесла столько проблем вашему сыну, что я прекрасно понимаю ваши чувства. Но я не его ошибка. Пусть я не помню многого, но я люблю Дениса, и обязательно всё исправлю. Я сама разберусь в безобразии, доставшемся мне от отца. Сама. И с Линой помогу, если нужен будет уход Простите и дайте мне шанс реабилитироваться в ваших глазах.
Она скептически усмехается и ничего не говорит. Мне и не нужно. Главное я сказала. А всё остальное мы решим со временем.
Никто больше не назовёт меня проблемой моего мужа. Не позволю!
Я встаю и уверенно улыбаюсь Денису.
Ты должен остаться здесь. А я поеду домой.
Нет, Лукерья. Он качает головой, но смотрит на свою мать.
Денис, ты сейчас нужен своей семье, тихо говорю ему.
Ты тоже его семья, говорит Римма Германовна, езжайте домой. Я позвоню, если будут новости.
Спасибо, мама! Тихо бросает Денис, подхватывая мою руку.
В его тоне и укор, и благодарность, и уважение, и недовольство.
Но он уверенно ведёт меня к выходу, по пустынному, полутёмному больничному коридору, и я следую за ним.
Мимо нас проходит полуночный пациент больницы. Глубокий капюшон его толстовки скрывает его лицо, но я уверена, что этот мужчина наблюдает за мной.
Я посылаю ему ослепительную улыбку и от души выставляю вперёд средний палец.
Я принимаю приглашение сыграть. Но игра будет по моим правилам.
28. Он
В машине я всё-таки не выдерживаю.
Луковка, по поводу того, что ты сказала моей матери, ты же не серьёзно? Ты ведь не собираешься на самом деле нарушить данное мне обещание и отправиться в офис?
Именно это я и собираюсь сделать, Денис, вздыхает она. А ты проследишь, чтобы всё закончилось хорошо.
В её взгляде, направленном прямо мне в глаза, пугающая решительность и мольба. Какая-то отрешённая. От которой у меня опускаются руки.
Я вдруг понимаю, что она действительно всё решила. И плевать ей на реальную опасность и на последствия. И спорить бесполезно.
Чёрт бы побрал мою мать! Вечно ей надо вставить свои пять копеек! Высказать своё мнение, наплевав на все прочие аспекты происходящего.
Я больше никому не позволю считать себя твоей ошибкой, приносящей одни лишь проблемы Шепчет Лукерья и заливается горькими слезами.
Господи, мама! Ну какого хрена?!
Маленькая, я никогда не считал тебя ошибкой или проблемой, никогда, Луковка. Ты слышишь? Я отстёгиваю ремень безопасности и притягиваю её через консоль к себе на колени. Не плачь, моя девочка, тыне ошибка. Никогда не была и никогда не будешь. Успокойся, Лукерья.
Покрываю поцелуями её лицо, стирая слёзы. Поднимаю подбородок и целую упрямо сжатые губы. Лукерья поражённо стонет мне в рот, позволяя углубить поцелуй.
Она успокаивается. Теперь её беспокойство связано с причинами другого характера. Она ёрзает на моём теле, пробуждая во мне лишь неуёмное желание.
Поехали домой, Денис, шепчет жена, отрываясь. Поехали! Я хочу перейти на новый уровень.
Она отстраняется, перебирается обратно на пассажирское сидение, пристёгивается и смотрит в окно. Притихшая и печальная.
И моя внезапно вспыхнувшая было радость гаснет, потому что я понимаю, что ни черта она не готова, а снова пытается что-то кому-то доказать. А такого счастья мне не надо.
Мне и так хватает заморочек, чтобы взваливать на себя непомерный груз ответственности за её душевное состояние. И пусть скоро взвою от отсутствия нормальной физической близости, но придётся терпеть и дальше. Последнее, что мне нужно, чтобы Лукерья замкнулась и перестала подпускать меня к себе. С этой её сумасбродной идеей её недоверие может сыграть на руку недоброжелателям.
Дома я сразу занимаю душ. Надеюсь, что Лукерья ляжет и сразу заснёт. Не уверен, что смогу сдержаться, если она продолжит настаивать.
Но жена и здесь умудряется порвать шаблон: она уверенно открывает дверцу кабинки и становится рядом со мной, под обволакивающие струи воды в режиме водный туман.
Я хочу, Денис Шепчет она, прижимаясь ко мне. Сделай это
Пронырливые пальчики ловко обхватывают мою плоть, а пухлые губы скользят по моему подбородку, ласкают уголки губ, прежде чем сосредоточиться на поцелуях.
О чём я думал? Устоять? Да нереально устоять под её напором!
Да, Денис, стонет она в мой рот, когда мои пальцы начинают порхать по её телу. Скорее! Я готова, Денис, я хочу этого так же, как ты
Сомневаюсь, что это возможно. Сомневаюсь даже в собственном здравомыслии, когда мягко отстраняюсь от аппетитного тела своей супруги.
Нет, Луковка, качаю головой. Тобой движут неправильные мотивы. Сейчас тебе так кажется, потому что ты уязвлена. Но завтра Я не хочу, чтобы ты пожалела об этом завтра.
Я не пожалею, упрямо задирает нос, я правда хочу
И краснеет. Моя прелестница.
Знаю, чего хочешь, снова приближаюсь к ней, я же не отказываюсь от исполнения своего супружеского долга. Без удовольствия тебя не оставлю. Позволишь двинуться дальше, двинемся, но не сразу до самого конца.
Она раздумывает над моими словами, покусывая губу, а потом медленно кивает.
Блин, если мне удастся выжить до конца наших экспериментов, мне будет положена медаль за стойкость. Потому что каждый день сдерживаний приближает меня чуть ближе к инфаркту. Или инсульту.
Мы же можем делать это глаза Лукерьи вспыхивают озорным блеском, не руками, да?
Наивная, невинная Со своей амнезией Смотрит доверчиво. Своими огромными глазами. Сама непосредственность в ожидании ответа.
Можем, но ты не должна
Научи, Денис! Ведь мы же делали это? Я не помню Совсем ничего не помню Научи меня.
Если ты действительно этого хочешь, осекаюсь я, принимая поражение.
Я всё-таки мужчина, а не круглый идиот.
Хочу, Денис, она опускается передо мной на колени. Прямо сейчас научи
И что мне остаётся? Сложно держать лицо, когда даже в самых смелых снах моя любимая жена не вела себя так раскрепощённо.
Обхватываю член у основания и направляю к её губам.
И я готов взорваться от одной этой шальной картины!
Так? Спрашивает она, пробегаясь языком по узору вен от вершины до самых моих пальцев.
Я не в силах вымолвить ни звука, поэтому просто киваю.
Так хорошо будет? Спрашивает она, аккуратно вбирая распухшую головку в рот, и я что-то нечленораздельно мычу в ответ.
Мне жарко и влажно. Я позволяю ей делать всё, что заблагорассудится. Заранее знаю, что всё случится слишком быстро. Потому что то действие, что она оказывает на меня, это же просто за гранью!
Ты вкусный, мурлычет она снизу, и я резко отстраняюсь, чтобы завершить парой грубоватых и резких движений начатое.
Смотрю, как вязкие капли стекают по её груди, и чувствую шум в ушах. Оргазм ошеломляет меня. Опустошает.
А Лукерья ведёт пальцем по своей груди, собирая сперму, а послеслизывает. Словно стреляет в голову. Бум! Мне больше никогда не стать прежним! Бум! Я никогда не захочу что-либо изменить! Бум!..
Я люблю тебя, подхватываю её на руки и шлёпаю по полу в сторону кровати.
С нас, струясь, стекает вода, но кому какое дело?