- Где? Я не вижу.
- Вот там, правее.
Анна почувствовала, как сын маячника подошёл сзади, его руки обхватили её ладони, сжимающие бинокль, и немного повернули. Отчего-то это прикосновение не показалось ей неприятным, но она всё равно напряглась и внутренне сжалась.
- Где? Я не вижу.
И тут же увидела. Действительно, далеко-далеко и правда была видна какая-то лодка. Но и только. Ни что это за судёнышко, ни какого оно цвета, ни есть ли в ней кто-то, рассмотреть не удалось.
- Да, - хрипло прошептала Анна. - Вижу!
Она ещё немного повсматривалась, чтобы убедиться, что не ошибается, потом отвела от глаз бинокль и повернулась к Матвею:
- Вы думаете, это наша лодка?
- Думаю, наша.
- И что будем делать?
- Я отправлюсь за ней, - ответил Матвей и протянул Анне руку, помогая спуститься с камня, на который они забрались, оглядывая остров.
- Возьмите меня с собой!вырвалось у Анны.Я буду Как это называется?.. Вперёдсмотрящим. Так мы скорее найдём лодку. Вам не придётся отвлекаться на бинокль...
- Пожалуй, вы правы, - кивнул Матвей без особых эмоций, словно и не он всего минуту назад почти обнимал Анну.Тогда давайте скорее. Время играет против нас. И против отца, - почти неслышно добавил он и быстро зашагал к маяку, Анна поспешила за ним.
Глава 18. Поиски
У пристани никого не было. Матвей сообщил Полоцким об увиденной лодке, но те решили всё же продолжить осмотр острова. Анна подумала, что это правильно: мало ли чьё судёнышко они обнаружили. А вдруг ошиблись? Тогда просто необходимо искать Василия здесь, на Закате.
Матвей ловко спрыгнул в небольшой катер, который Анна раньше не видела, - видимо, именно на нём он добрался до Заката, - и протянул руки, собираясь помочь ей. Но тут со стороны дома орнитологов раздался крик:
- Аня! Вы куда?
- Кто это?спросил Матвей.
- Галина Филипповна. Одна из учёных, - пояснила Анна и отозвалась: - Мы за Василием!
- Нашли?ахнула орнитологиня, спеша к ним.
- Надеемся, что это он!в ответ прокричала Анна.
Матвей снова протянул руки и почти сдёрнул замешкавшуюся Анну вниз, сначала подхватив её под колени, а потом дав скользнуть вдоль его тела вниз.
- Мы торопимся.В тоне ничего, кроме сдержанности и озабоченности.
- Да, конечно, простите, пожалуйста.Анне стало неловко. И правда, у человека отец пропал, а она мешкает.Куда мне сесть?
- Вот сюда.
Матвей быстро отвязал какую-то верёвку от крепления на причалеАнна смутно помнила, что вроде бы правильнее говорить «концы от кнехтов», - и сел рядом с ней.
Но Галина Филипповна всё же успела. Тяжёлые шаги зазвучали по старым доскам причала. Она поздоровалась с сыном маячника, тот вежливо ответил и сказал:
- Простите, но нам пора.
- Да-да, разумеется, - Галина Филипповна кивнула.. - Я просто пожелать вам удачи.
- Спасибо! - с чувством поблагодарила Анна.
Галина Филипповна махнула рукой и прижала ладонь к щеке. Заурчал двигатель, дрогнул и стал отдаляться берег. Совсем как накануне. Но какие невероятно долгие сутки! Вчера катером управлял Василий, о котором Анна ещё ничего не знала и которого немного побаивалась, а рядом сидели орнитологи. А сегодня Василий пропал, а она с его сыном отправляется на поиски и больше всего на свете хочет найти маячника живым и здоровым.
- Держите!Матвей сунул ей в руки бинокль. Анна тут же принялась исполнять обязанности вперёдсмотрящего.
- Да ещё рано! Тот район, где мы примерно видели лодку, пока скрыт мысом. Сейчас мы обогнём его. А пока посмотрите на Закат. Он очень красив отсюда, - громко, перекрывая гул мотора и шум ветра, посоветовал Матвей.
- Спасибо!Анна благодарно кивнула и повернулась так, чтобы видеть остров, от которого они отплыли ещё совсем недалеко.
Она быстро нашла маяк, потом дома и причал. На нём стояли Галина Филипповна и присоединившийся к ней Анатолий Михайлович. Лица обоих, хорошо видные при таком приближении, выражали тревогу. Мужчина что-то говорил коллеге, она отрешённо кивала и покачивала головой. Анне стало жалко их: приехали люди работать. А тут такое.
- Всё, теперь смотрите!велел Матвей. - Уже должно быть видно.
Анна послушно повернулась в указанном направлении и стала напряжённо всматриваться вдаль. Через несколько минут ей показалось, что она увидела их цель.
- Туда!распорядилась она, рукой указывая направление. Хранитель Заката кивнул и подкорректировал курс. Анна снова поднесла бинокль к глазам. Далёкий предмет приближался, постепенно принимая очертания лодки.
- Я её хорошо вижу!поделилась радостью Анна.
- Какая она?
- Белая, по борту широкая синяя полоса.
- Похожа на нашу лодку.- Как ни странно, облегчения в голосе Матвея Анна не услышала. Наоборот, сын маячника, казалось, стал ещё напряжённее. Лицо сосредоточенное, почти бесстрастное, но губы плотно сжаты, глаза прищурены и снова эта тревожная складка между бровей. Да и поза выдавала обеспокоенность, а костяшки рук, сжимающих рулевое колесо, побелели.
Анне тоже стало страшно, и она, чтобы хотя бы немного помочь Матвею, решила не отрываться больше от наблюдения и прильнула к окулярам.
- Анна, посмотрите, не видно ли там человека, - дрогнувшим голосом попросил Хранитель.
Она замерла, потом опустила бинокль и с болью посмотрела на него, потому что их катер как раз подплыл на такое расстояние, с которого лодку стало видно гораздо лучше, настолько, что стало понятно: если человек в ней и есть, то он лежит на дне. Видимо, Матвей всё понял по затянувшейся паузе. Он отвёл напряжённый взгляд от далёкого судёнышка, быстро посмотрел на Анну и вдруг мягко сказал:
- Не пугайтесь так. Возможно, лодку просто сорвало и отца нет в ней.
- Да Да-да - закивала Анна, которой было до слёз жалко Хранителя. В этот момент она не знала, чего хочет больше: поскорее добраться до цели или плыть до неё как можно дольше. И то, и другое пугало одинаково сильно.
Оба они замолчали. Анна сидела, вытянувшись и прижав бинокль к глазам так крепко, что даже кожа вокруг них заныла. Матвей молчал. Катер приближался к лодке. Анна отчаянно надеялась, что Василий просто устал и прилёг отдохнуть, а сейчас услышит шум двигателя и сядет, и станет вглядываться в их сторону, замашет руками. И тогда они оба, сын маячника и сама Анна, закричат от радости, а потом возьмут лодку на буксир и все вместе вернутся на Закат, где позже, уже отойдя от страха и напряжения, соберутся у Полоцких за большим столом, будут смеяться и сердиться одновременно и рассказывать всем о том, как обнаружили Василия.
Но лодка была всё ближе, тот, кто находился в ней уже не мог не слышать приближающийся катер, но признаков жизни не подавал. И Анна замерла, забыв о том, что нужно дышать, и закусила губу.
"Пожалуйста! Пожалуйста!!! Пожалуйста!!!!!"мысленно просила она о чуде, уже почти не надеясь на него.
Матвей аккуратно подвёл катер максимально близко к обнаруженному судёнышку, заглушил двигатель, вытащил откуда-то длинную палку с крюком на конце, ухватил им за борт лодку и подтянул. Анна подавила крик и зажала рот ладонью: Василий лежал, скорчившись, на боку. Его почти полностью седые волосы были покрыты спекшейся кровью.
- Держите крюк!приказал Хранитель. Она быстро повиновалась, обеими руками вцепившись в палку, а сын маячника прыгнул в лодку и склонился над отцом.
Анна теперь дышала часто и неглубоко, чувствуя, как слёзы подступают к глазам, и изо всех сил сжимала губы, чтобы не заплакать навзрыд. Видеть страдание на лице Хранителя ей было невыносимо.
- Пап!тихо позвал он, осторожно ощупывая отца.Пап! Ты что это?
Сильные руки нежно перевернули тело. Анна зажмурилась в страхе, но тут же открыла глаза, рассердившись на себя. У человека такое горе, ему, может быть, нужна её помощь, а она тут изображает кисейную барышню. Слёзы и истерика будут потом, наедине с собой. А пока необходимо взять себя в руки. И она ещё крепче вцепилась в крюк и преданно уставилась на Хранителя, ожидая его указаний и стараясь не опускать взгляд ниже и не смотреть на мёртвое тело маячника.
Но тут вдруг Матвей рывком сдёрнул с себя лёгкую ветровку, которую надел, когда они вышли в море, скомкал её и осторожно положил под голову отцу. Анна резко втянула в себя воздух и отвела взгляд. Видеть горе этого молодого ещё мужчины ей было невыносимо.
Катер сильно накренилсяэто Матвей перебрался в него и достал откуда-то верёвку. Анна непонимающе уставилась на него. Он, торопливо перебирая руками по борту, лодки передвинул её так, что теперь она плотно прижималась бортом к катеру, и ловко привязал её. Действовал он почему-то очень быстро, хотя теперь им некуда было спешить.
Анна молчала, стараясь быть как можно незаметнее. Человеку, у которого такая беда, вряд ли нужно присутствие постороннего. И всё, что она может сделать для Хранителя, - это просто постараться не напоминать о себе.
- Анна, пересядьте вот сюда, пожалуйста, - попросил вдруг Матвей и, подхватив её под локоть и потянув к корме, помог перебраться в указанном направлении. Анна не спорила, стараясь двигаться как можно быстрее, хотя и не поняла, зачем это нужно. Убедившись, что она села, Матвей расстелил на дне катера брезент и снова перебрался в лодку. Анна следила за ним глазами, ничего не понимая. Матвей тихо, словно боялся разбудить кого-то, сказал:
Он жив, Анна. Он пока жив. Мы сейчас идём в Кронштадт. А вы, пожалуйста, следите за его состоянием. Мы должны довезти его.
Глава 19. Надежда
И они довезли. Лодку бросили в море, отца Матвей осторожно перенёс в катер и уложил на брезент. Весь путь до Кронштадта Анна сидела рядом с маячником, не отводя от него глаз. Ей казалось, что так она сможет удержать, не отпустить его, только так убережёт от страшного горя Хранителя Заката.
На том причале, где сутки назад она ждала катера, который должен был отвезти её на остров, стоял реанимобиль. Василия быстро погрузили на носилки и жёлтый микроавтобус умчался. Анна вопросительно посмотрела на Матвея.
- Я позвонил, пока мы шли сюда, - объяснил тот.Сейчас отца отвезут в Военно-морской госпиталь. Там лучшие врачи.
- А мы?
- У меня неподалёку машина. Вы можете поехать со мной или подождать здесь. К сожалению, других вариантов нет. Сами вы до Заката не доберётесь. Но ждать, возможно, придётся долго
- Я с вами!не дала ему договорить Анна.
Матвей протянул руку и помог ей выбраться на причал. В молчании они прошли мимо парка, пересекли улицу и нырнули во двор. Там Матвей подошёл к вишнёвому «Шевроле Нива». Анна немного удивилась скромной машине. Она привыкла к тому, что люди из её окружения берут кредиты, продают доставшиеся по наследству квартиры, но покупают статусные автомобили. Сама Анна этого никогда не понимала, но уже давно перестала удивляться стремлению приобрести дорогих "коней". А тут вдруг отечественный джип, ухоженный, но явно не слишком новый. Хранитель продолжал удивлять её.
До Военно-морского госпиталя они добрались быстро. Матвей поговорил с кем-то на КПП, и их пропустили внутрь. Там Анна осталась ждать на скамейке в тени акации, а сын маячника ушёл, предупредив:
- Возможно, я надолго.
- Ничего, я подожду.Анна изо всех сил излучала спокойствие и уверенность в благополучном исходе.Обо мне не беспокойтесь и не думайте. Вы должны быть с отцом. Вы нужны ему.
- Спасибо, - кивнул без улыбки Матвей и быстро пошёл к старому корпусу в конце аллеи.
Анна долго смотрела ему вслед, а потом в задумчивости опустилась на скамейку. Вспомнилось, как несколько месяцев назад она так же ждала мужчину. В Москве, у дверей лаборатории. И ей показалось, что это произошло давно-давно. Так давно, словно и не с ней было. И мужчина тот уже казался совсем чужим, незнакомым. Да, видимо, и был им.
Она положила себе на колени рюкзак и только тут вспомнила, что в нём по-прежнему лежат бутерброды, которые сунула ей добрая Мария Михайловна. А они с Матвеем и не подумали о них. Не до того было. Сейчас есть она тоже не могла: не давала внутренняя дрожь, которую никак не получалось унять. Анна достала бутерброды, огляделась, подошла к забору и сквозь прутья протянула куски колбасы пробегавшей мимо дворняге. Та с удивлением посмотрела на неё, но колбасу осторожно взяла.
Ждать оказалось нелегко. Анна уже и крошила оставшийся от бутербродов хлеб толстым раскормленным голубям, и сидела, и ходила, меряя шагами длинную аллею, и снова садилась. А Матвея всё не было.
Солнце совершало свой путь по небосводу, вскоре на облюбованной Анной скамейке стало невыносимо жарко, и она перебралась на другую, пока ещё укрытую в тени. Аллея с этого места просматривалась хуже, и Анна теперь боялась не увидеть сына маячника. Поэтому она то и дело вскакивала и снова принималась ходить туда-обратно, нервно ломая руки и кусая губы.
Появился Матвей тогда, когда Анна уже вся извелась и от нарастающего напряжения просто не знала куда деться. Пальцы после нескольких часов издевательств над ними горели, а искусанные губы неприятно саднили. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что было у неё на душе, с каждой минутой всё сильнее и сильнее погружающейся в мрак отчаяния.
Анна сама не поняла, что вынудило её оглянуться. Совершенно точно её никто не окликнул, шагов Хранителя она тоже не слышалатот был ещё далеко. Но в один миг она вдруг обернулась и увидела в дальнем конце аллеи мужскую фигуру, быстро идущую к ней. Сначала Анна замерла, со страхом вглядываясь в лицо приближающегося Хранителя, а потом не выдержала и сначала стремительно пошла навстречу, а потом и вовсе побежала. Остановилась она в нескольких метрах от него и замерла, не понимая, не умея прочесть по его лицу новости. Матвей подошёл к ней и подбадривающе кивнул:
- Жив. И есть надежда.
Анна жадно вздохнула полной грудью, наверное, впервые за последние несколько часов и хрипло ответила:
- Слава Богу!
- Да, - кивнул Матвей.Именно так. Врачи говорят, это чудо.
Он неожиданно протянул Анне руку. Она не колеблясь вложила в большую ладонь свою. Вдвоём они пошли по аллее к выходу. Оба молчали. Анна ожидала, что они вернутся на пристань, но Матвей остановил машину у Морского Никольского собора. Анна слышала о нём, но до этого видела только на фотографиях.
Храм потряс её. Огромный, величественный, казалось, подпирающий большой неовизантийской главой голубое летнее небо. Матвей всё так же молча обошёл машину и подал замешкавшейся Анне руку. Она послушно вышла.
- Пойдёмте. Я должен сказать спасибо за чудо и попросить о ещё одном. А, может, и не одном.
- Но я в джинсах. Да и вообще вид у меня
- Это не страшно. Вы же тоже хотите сказать спасибо? - Матвей впервые за последние часы улыбнулся и снова протянул ей ладонь. И Анна поняла вдруг, что это и правда не страшно. Когда она будет собираться в храм специально, то, конечно, уважительно отнесётся к традициям. Но сейчас она просто очень хочет поблагодарить за чудо. А для этого специально готовиться не нужно. И глупо забывать о благодарности в угоду мнению окружающих.
Анна улыбнулась и тоже протянула руку. Они опять пошли вперёд вместе, словно давно знакомые, близкие друг другу люди. И ей почему-то это не казалось странным и преждевременным. Завтра, наверное, покажется. И, пожалуй, она даже будет жалеть об этом. Но не теперь.
Сейчас Хранителю Заката нужна её поддержка, и она не может отказать ему в этом. Да и ей тоже, если уж быть совершенно честной с собой, необходимо его участие. А мысли о приличиях она оставит на завтра. Или, может, и вовсе не станет думать об этом. Потому что в её нынешней жизни, той, которая началась после отмены приговора, совершенно нет места неважному и ненужному. Теперь это другая, но очень правильная жизнь. И Анне она нравится.
К катеру они вернулись, когда залив уже окрасился в тёплые закатные тона и был похож на расплавленную смолу. Матвей помог Анне устроиться в катере и уже хотел завести двигатель, когда у него запел телефон. Анна узнала первые такты любимой песни «Неприкасаемых». Хранитель Заката бросил на неё встревоженный взгляд и ответил.
- Да!
Анна замерла, боясь услышать страшное. В вечерней тишине слова его собеседника звучали вполне отчётливо.
- Мэт, - громко говорил низкий мужской голос.Короче, я по твоей просьбе побеседовал тут с коллегами. В общем, они тоже думают, что ты прав. Не сам он. Мы, конечно, не эксперты. Наше дело чинить, а не разбираться, что да как. Но тем не менее - Мужчина помолчал недолго, потом со вздохом закончил: - В общем, вызвал ты бы кого следует.
- Понял, Лёш. Спасибо, - помрачнев, поблагодарил Хранитель Заката.Значит, не ошибся я.
- Скорее всего.