Зелёный остановился, указывая ему на шкуры, растянутые между тонких деревьев. Пепель едва сдержал тошноту, угадав в очертании и окрасе кого-то, кто прежде был похож на Венку. Страх сковал его. «Это охота», прогудели в сознании слова Зелёногосейчас он наконец понял их смысл. Однако нельзя было молчать. Он стиснул зубы и в отчаянии заорал. Удар, удар, ещё ударшкура превратилась в лоскуты. Тогда Пепель оказался рядом с одним из чудовищ и занёс сталь. Тот был в немом шоке и не успел отступить или защититься. Кровь. Пепель слышал лишь свой рык. Однако кто-то схватил за руку и шепнул:
Не увлекайся!
Пепель увидел Зелёного и вернулся. Тот заметил, что «братец» не игралв его глазах снова не было ничего, кроме паники.
Пока он приходил в себя, Зелёный что-то объяснил раненному и остальным: те сорвались с мест и принялись снимать прочие шкуры, с опаской поглядывая на Вестника Гибели.
Зелёный подошёл к нему и шепнул:
Если бы я знал, каким психом ты можешь быть, то не беспокоился бы.
Пепель вздрогнул. Зелёный кивнул ему, и они вместе пошли дальше, обходя остров. Теперь Вестнику Гибели хватало одного грозного взгляда, как чудовище вскакивало и прятало своё занятие, каким бы оно ни было.
Они такие пугливые
Четыре года я учил их меня бояться, невозмутимо сказал Зелёный. Их прежний главарь относился ко мне сомнительно. Я вызвал его на бой и наказал за непослушание богам.
У Пепеля на мгновение земля ушла из-под ног. Он осторожно обернулся и вгляделся в лицо Зелёногоничего: ни эмоций, ни возраста, только пугающее безразличие.
«У меня всё равно нет выхода», сказал он себе.
Кстати, у меня идея, вдруг сказал Зелёный. Мы сожжём здесь всё.
Уверенность Пепеля улетучилась.
«Умереть в руках психа или быть съеденным чудовищами?»
Я сказал им, что всё здесь запачкано кровью им подобным, что это место проклято и жить здесь больше нельзя. Они всё равно частично кочевникикак это вот домами назвать можно?
Ты же не!заорал Пепель.
Тихо! зашептал тот, Да, мы поведём их на берег, покажем, что у них не так уж много различий с теми жителями. Вдруг в их головах что-то шевельнётся?
Или они перережут целое селение в одночасье!
Тоже может быть.
Пепель задохнулся.
Ты здесь окончательно сошёл с ума! Этого нельзя делать!
Чего точно нельзя делать, так это оставлять всё, как есть. Мы уже неплохо потрепали их.
Пепель схватился за голову, сотый раз проклиная себя за то, что поверил слухам и в одиночку решил их исследовать. И ради чего? Ради чего
Я тебя до этого не спрашивал, но не могу понять Что ты тут делаешь?
Он не сразу понял, что голос Зелёного раздаётся не в его мыслях.
Ты же знаешь, ответил он.
Нет, я не об этом, Зелёный неловко посмотрел в сторону и заметил, как какой-то малыш, ещё без рогов и когтей, бежит к нему с ракушкой в руках. Он остановился, принял ракушку, вынул откуда-то цветной камушек и отдал дарителю.
Хотя бы детям не нужно угрожать, чтобы они не пытались тебя убить, сказал он невозмутимо. Так что привело тебя так далеко?
Пепель помолчал и ответил:
Глупость.
Зелёный закатил глаза:
Это не ответ.
Я искал Разлом Мира.
Его «брату» пришлось крутануться, чтобы оглядеть горизонт.
Где?
Когда я Ну Ты сам упоминал землетрясение, катастрофу, Венка сказала про «красное небо». Теперь я понимаю, что был это скорее всего вулкан или что-то в роде. А до Центрограда это дошло в виде слухов о Конце Света, Разломе Мира на две части пророчества посыпались
Зелёный многозначительно помолчал.
Ты говорил, что кому-то что-то хотел доказать. Доказать, что ты не трус, кажется.
Это только себе.
Не верю, насмешливый тон его голоса напоминал тяжёлые удары, слишком знакомые Пепелю, чтобы не поёжиться.
Что, если я скажу, что это из-за морфки? нервно сказал Пепель.
Зелёный остановился, уголки его губ дрожаликазалось, смех сейчас вырвется из него, разорвав на части. Пепель ждал. Тот шумно выдохнул.
Нет, кажется, мне и правда не следует ничего знать, с трудом проговорил он, улыбаясь, Хотя бы до тех пор, пока всё не закончится.
Пепель стиснул зубы, но продолжил следовать за Зелёным.
Внезапно он столбенелперед ним сидело то самое сине-зелёное нечто с огромными глазами. Рука заныла, хотя укус постепенно начал заживать.
Точно, ты же с ними знаком, сказал Зелёный. При чём очень тесно.
Он подошёл к созданию и протянул ему свою рукутот ловко вскарабкался и принялся устраиваться на плечах.
Ты не боишься, что оно тебя укусит? спросил Пепель, держась поодаль.
Скорее всего укусит, согласился Зелёный, но вкус моей крови никому не нравится. А самых агрессивных мы тут же пускаем на еду и шкуры. Их в принципе было сложно приручить.
Приручить?
Да-а, как видишь, я как могу, отучаю их от поедания всего, что движется, Зелёный кивнул на нескольких чудищ, что-то эмоционально обсуждающих. Мне кажется, до сих пор они жили в ужасных условиях.
Он почесал созданию под челюстьютот тут же вцепился ему в палец, однако отпрыгнул и замотал головой.
Умом они не отличаются, проговорил Зелёный раздражённо, зато отлично ловят рыбу: не пасть, а рыболовная сеть.
Пепель вспомнил, что кормили его здесь именно рыбой. Его замутило.
Идём, покажу до каких размеров они могут вырастипочти лодка, если позволят себя коснуться. «Мой народ» называет ихЗелёный издал скрипуче-визжащий звук.
«Ихкчфихц?»
Почти так.
***
Ночь. Пепель не мог спать.
Зелёный весь вечер топил какой-то жир, добавлял в него перетёртые травы и песок, и пропитывал этой смесью остатки одежды Пепеля, разорванной на лоскуты. Ему он дал какие-то обмотки из шкур тех самых ищчфихсрц? Снова не так. Пепель долго вертел их в руках, пытаясь понять, как именно это следует надевать. Он вспоминал одежду местных, но она плыла в его сознании, рисуя нечто совершенно невообразимое. В отчаянии он принялся было резать шкуры на части, надеясь просто примотать их к телу, но Зелёный успел его остановить.
Это последний раз, когда я буду твоей нянькой, грозно сказал он, объясняя способ «крепления» конструкции на теле.
Пропитанные лоскуты Зелёный примотал к нескольким веткам и опробовал одну на горючесть.
Идеально, проговорил он, со смесью страха и восхищения, глядя пылающую ветку.
Пепель вглядывался в его глаза, стараясь разглядеть в них что-то кроме безумия.
Ранним утром Зелёный исчез. Он велел ждать и быть готовым тут же покинуть пещеру, так как на холме будет опаснее всего. И Пепель ждал: перебирал заготовленные вещи, чистил когти, отрабатывал взмахи когтями, вспоминая, как бесполезны были его попытки при первой встрече с чудовищами.
Было слишком тихо. Паника вскипала где-то внутри и успокоить волнение было всё сложнее и сложнее.
Наконец Пепель не выдержал. Он подошёл к двери и выглянул в щель между веток. Солнце, впервые за долгое время исчезнувшее за горизонтом, приподнялось, пуская длинные тени. Удивительно, но на небе не было облаков, туман рассеялся на воде, но что-то всё-таки заволакивало обзор едва заметной дымкойзапах дыма медленно просачивался сквозь дыры.
Пепель схватил поклажу и выбил дверь, которую Зелёный просто прислонял к выходу из норы. Его нигде не было, но на противоположной стороне слышался шум. Сквозь дым Пепель осторожно крался к скоплению чудищ. Было непонятно, что там происходит. Остров был не таким большим и его густо застроили хижины всех возможных назначений. Теперь больше половины острова пылала. Пепель осторожно взобрался на одну из шатких хижин, собранную из крупных веток и шкур. В центре толпы кто-то постоянно шевелился. Оказавшись почти на самом верху, Пепель балансировал и вглядывался в происходящее. Испуганная толпа смотрела, как двое чудищ держали Зелёного, а третий наносил по нему удары горящим факелом: кто-то подбадривал, кто-то отговаривал в суеверном ужасе.
Пепель скатился с крыши и рванул к ним. В это момент он не думал, он боялся остановиться, потому что зналего разум мог порождать только страх. Машинально он проверил застёжки когтей, которых уже практически не снимал, боясь чего-то такого. Оказавшись перед толпой, он издал самый яркий крик, на который только был способен, прорвался в кольцо и нанёс точный удар, подрезав руку, держащую горящий факел. Та повисла на сухожилье. То ли страх, то ли реальностьон был выше Пепеля на три головы. Его рык был не менее громким и подействовал соответственно. Однако разуму его тело больше не подчинялось: пока тот заносил удар, Пепель прыгнул, оттолкнулся от летящей руки и вонзил когти в основание шеи чудища. Тот дёрнулся и пришлось с усилием резануть наотмашь, чтобы вынуть когти и выскользнуть из сцепляющейся хватки.
Наверное, это то, к чему его с детства готовил отец. Но если он мог дать ему рефлексы и скорость, то понимание какого это стоять и видеть перед собой извивающееся и корчащееся тело, хватающееся за шею, в попытке удержать в себе жизнь Пепеля трясло. Ему казалось, что это его заливает красным, что это он задыхается.
Он огляделсятолпа отступала в немом ужасе. Двое, что держали Зелёного, ослабили хваткутот едва не упал на колени, но удержался. Он поднял с земли длинный деревянный шест и, опираясь на него, что-то громко проговорил на языке местных. Стало понятно, как у этих троих появились следы от ударов. Чудище уже не дышало. Рога с его головы лежали рядомэто было подобие шлема, зубы вывалились из дырок над губой.
И вдруг Пепеля осенило.
«Ивкхзфирхц», «ихкчфихц», «ищчфихсрц» Они опускали звук куда-то в глотку, используя для произношения звуков основание языка и практически гортань. В остальном их слова звучали практически так же, как если бы Пепель хрипел на своём родном. «Извивцы» вот, как они называли зубастых рыбаков. Понимал ли это Зелёный? Его произношение всё равно было не таким.
Гхар, подтвердил Пепель, мхы кырхолщаех кхолыкху кхокчиа. («Да, мы выполняем волю отца».)
Зелёный посмотрел на него с недоумением. Однако на толпу прямое обращение на их языке подействовало иначе: они принялись извиняться, говорить, что не были согласны с действиями убитого.
Странно получилось, сказал ему Зелёный, этот же морф впервые назвал меня богом, но стоило попытаться изменить его жизнь, как меня решили «вернуть обратно» Солнцу.
Пепель кивнул, не особо разбирая слышимые словаон не мог перестать смотреть в неживые глаза.
***
Они были уже далеко, но зарево ещё тлело на горизонте. Большинство держалось за крупных извивцев, даже не заботясь о том, чтобы те плыли в нужную сторону. Пепель предпочёл переправлять свои вещи на плоту, поэтому теперь они вдвоём с «братом» держались одной рукой за транспорт, другой за плот. На руках Зелёного виднелись крупные укусы извивцев, полученные при попытке привязать к ним плоты.
Почему так долго? У них же всё сгорело, говорил он, глядя на панические сборы своего народа.
Пепель больше не видел в них чудовищ и даже постепенно начинал верить в успех задуманного «переселения».
Морфы были в отчаянии. Они больше не возражали, говорили мало и редко. Пепель чувствовал себя надсмотрщиком в тюрьмедаже после долгого пребывания в воде он всё ещё ощущал запах смерти, ему казалось, что теперь этот запах будет чувствовать каждый, кто приблизится к нему.
Зелёный же стал выглядеть безумнее обычного: его одежда в подпалинах, надрывах и укусах больше напоминала тряпьё бездомного, чем великого бога, посланного изменить жизнь погрязшего в пороках народа. Он велел морфам снять рога, зубы и кости и оставить на острове, чтобы показать свою готовность меняться.
Извивцев забрали с собойте неохотно шли по земле, но были приучены, что именно на земле у них будет еда, поэтому продолжали следовать за всеми.
К вечеру длинная, уставшая процессия подошла к поселению. Всё это время Зелёный шёл впереди о объяснял, что, если те будут настроены мирно, «их народ» («народ Солнца») согласится пустить к себе чужаков. Оставалось лишь убедить в этом поселенцев.
Оставив морфов отдыхать поодаль, Зелёный и Пепель решили дойти до поселения.
Ты что-то придумал? спросил Пепель.
Зелёный повернул к нему улыбающееся лицо с бессмысленными глазами.
А ты? невозмутимо сказал он.
«Из него выбили последний разум», подумал было Пепель, но Зелёный произнёс:
Я сейчас не могу думать ни о чём, кроме как радоваться, что я наконец-то вырвался из этого острова. Проведи ты там ещё хоть день, ты бы меня понял.
Оказавшись в поселении, Зелёный привычно постучал в дверь определённого дома и крикнул:
Вам нечего бояться!
Ошарашенная Венка тут же открыла дверь.
Отойди в сторону, сказал он, стряхивая её с плеча.
Внутри их встретили так же, как и в первый разкрики, паника, просьба не убивать их. Помимо Венки здесь так же находились её мать, отец, бабка, две младшие сестры, старший брат, двоюродная сестра и ещё кто-то, кого за спинами не было видно. Увидев Зелёного, все немного успокоились, однако страх сменился враждебностью.
Я долго не появлялся, знаю
Уходи прочь, пока не наслал на вас новую напасть! закричал отец семейства.
Какую напасть?
Верно, тебя не было, а морфы ночью пропадали! мать.
А что вы скажите, на то, что именно я вас от всего этого избавил?
Молчание.
Опять свою дурь несёт, бабка.
Прошу, сказал Зелёный, освобождая путь к двери, снаружи как раз ночь. Уверен, что теперь с вами ничего не случится.
Отец взял в руки полено и направился к Зелёному со словами:
Ещё издевается.
Пепель стоял в стороне и пытался понять, как Зелёному удалось уболтать целый народ чудовищ при всех его навыках выводить из себя морфов.
Тем временем тот продолжал раздражать отца семейства, который через Венку пытался дотянуться до него поленом. Достигнув предела, тот отмахнул дочь в сторону и побежал на Зелёного, который уклонился в последнюю секундуотец вывалился в ночь, дверь тут же захлопнулась, и он оказался заперт снаружи. На счастье Зелёного, не так много поленьев находилось в доме. Но даже от них было непросто отбиваться. Пепель вспомнил, насколько незаметным он умеет быть и медленно проскользнул в другую часть дома. Крики отца сначала раздавались за дверью, но потом исчезли.
Ты его убил! рыдала мать и остальные, устав от бессильной злобы.
Возможно, сказал Зелёный, Прошу удостовериться.
Дверь открылась. Однако за ней уже стоял не один отец, а половина селения. Заметив это, Зелёный тут же выскользнул в дверной проём и помчался к собственному дому. Разъярённая толпа последовала за ним.
Пепель подождал некоторое время и медленно вышел наружу. На крыше того маленького даже по местным меркам домика стоял Зелёный и сбрасывал вниз наступавших. В него летело всё, что оказывалось под рукой: камни, ветки, башмаки, вездесущие поленья. Однако, сквозь яростные крики явственно различался абсолютно безумный смех Зелёного.
Это продолжалось долго. Светлело.
Измождённые морфы принялись разбредаться по домам. От внезапной тишины проснулся Пепель.
Зелёный в позе победителя стоял на крыше, опираясь на шест, и тяжело дышал.
А я говорил, что ночь теперь безопасна!
В его сторону раздались ругательства.
А кроме вас я спас ещё толпу морфов! И им негде жить!
Да кто угодно будет лучше тебя!
Он спустился с крыши и снова подошёл к отцу Венки.
Вот сейчас серьёзно: я надеюсь, что вы мне поможете.
Я не знаю, как ты это сделал, тяжело сказал тот, Но если ты уберёшься, то пускай остаются.
Договорились, улыбнулся Зелёный, протягивая ему руку. Однако вместо рукопожатия его развернуло ударом.
Пепель потянулся и подошёл к лежащему на земле Зелёному. Он не знал, что сказать, и едва сдерживал смех.
Помоги встать.
Пепель протянул руку.
Долго получилось, но сам видишьс ними сложно разговаривать.
Кивок. Зелёный попытался отряхнуться, но осмотрев себя понял, что это бесполезно.
Дай мне прийти в себя и сходим за нашим народом.
А потом?
А потом куда угодно. Как там твой город назывался?
Центроград.
Я спас тебе жизнь, так что ты меня туда отведёшь.
Ты же понимаешь, что мы столкнём между собой убийц и жертв?
Зелёный остановился.
Если ты ещё не понял, я устал. Тут я сделал всё, что в моих силах. Всё! Остаётся только надеяться, что никто из сторон не испортит моих стараний. Хотя в отличии от поселенцев, мои подопечные хотя бы готовы меняться.
Пепель устало кивнул и сказал:
У меня просьба.
Да?
В следующий раз предупреждай, что хочешь сделать.
Зелёный улыбнулся, но промолчал.