Мазарини. Что ж, им можно только гордиться.
Анна. Я и горжусь. Наше дитя Он перенял все ваши вкусы. Даже особый вкус к власти.
Мазарини. Ну вот, у меня уже ничего не болит.
Анна наливает в таз из кувшина воду и начинает обмывать ноги Мазарини.
Мазарини. О, Анна, это дело слуг.
Анна. Я все умею. Меня всему учили в детстве. А помнишь, как какой-то гранд загорелся у камина, и никто из близких не отодвинул его от огня, звали слуг Или это анекдот? До чего же чопорный наш век! А помнишь, как наш Лу въезжал в Париж в день своего восшествия на престол? Четырнадцатилетний мальчик на белом коне. Конь то вставал на дыбы, то становился на колени. Этот символ ты придумал. Якороль, яваш слуга.
Голос Людовика ХIV. Но государствоэто я.
В комнату входит 23-летний король с гитарой в руках.
Людовик ХIV. А помните мои концерты? А кто приохотил меня к гитаре? Вы, отец.
Мазарини. Вы разрываете мне сердце.
Людовик играет на гитаре. Играет хорошо, в испанском стиле. Мазарини плачет.
Анна. (Мазарини). А помнишь, ты возил Лу в военные лагеря, чтобы он понюхал там пороха? (после паузы) Ты хотел, чтобы он не был мотомнашего Лу трудно было по одежде отличить от мальчиков-пажей. Проводить тебя приедут все члены королевской семьи, даже те, кто живет за границей. Оратории и эпитафии заказаны лучшим поэтам и музыкантам. Ты должен знать, как велика наша признательность и любовь к вам. (после паузы) Хочу, чтобы вы знали. Я уйду в монастырь Ван де Грас немедленно, как только
Мазарини. Вы правы, не стоит даже невольно пытаться затмить сияние нашего мальчика. Что касается моего скромного дара Вы вольны отказаться, государь. Но и я волен настоять на своем. Мой интендант и доверенное лицо Кольбер передаст вам эту сумму позже. Вы станете, сын мой, самым богатым королем Европы.
Людовик откладывает гитару, становится на колени у постели Мазарини и плачет. Или только изображает плач.
Мазарини (продолжает). Теперь я понимаю, чем был пожар в моей галерее. Я достиг всего, что мог. Я исчерпал себя. Мне пора. (с легкой иронией) Теперь вся надежда на Христа. Боюсь, я там заскучаю без работы. Возможно, Господь поручит мне переговоры с дьяволом. Я постараюсь справиться.
Король и королева откланиваются и выходят из покоев Мазарини.
Анна. Сын мой, вы езжайте, а я останусь ненадолго. Мне нужно еще кое-что согласовать.
Людовик. Как вам будет угодно, матушка.
Король уходит, Анна остается. Она хочет войти в покои кардинала. Но ее опережает Эльпидио, не видя ее. Делая знак Бернуини не мешать ей, Анна слышит разговор Мазарини с Эльпидио.
ПОКОИ МАЗАРИНИ
Эльпидио. Вы еще не рассказали, как удалось вам справиться с заговором высокородных во главе с Мари де Шеврёз. Судя по рассказам, эта ваша интрига филигранна.
Мазарини. Не преувеличивай, Эльпидио.
Эльпидио. А вы не преуменьшайте, монсеньер. Давайте по порядку.
Мазарини. Я допустил ошибку, когда начал заигрывать с герцогиней де Шеврёз. Она усмотрела в этом слабость. Второй моей ошибкой была амнистия тем, кого преследовал усопший король. Помилованные захотели большегомоей головы. В прямом смысле слова.
Эльпидио. Возможно, вас подводит память, ваше преосвященство. Вы упустили, что урезали высшей знати содержание и сократили штат слуг.
Мазарини. Ах, да. Надо признать, высокородные прижали нас всерьез. Эта канитель продлилась почти четыре года. Королеве, наследнику и мне пришлось даже бежать из Парижа. Тут помог мой верный служака Шарль дАртаньян. Его имя войдет в историю на равных с королями. Потом мы вернулись, но мне пришлось снова покинуть Париж. Королеву и наследника высокородные не выпустили вместе со мной. Королева-мать и юный король меня встречали у ворот Парижа, когда заговор был раздавлен.
Эльпидио. Говорят, вы использовали методы, достойные учебника для интриганов высшей пробы.
Мазарини. Пожалуй, тут не буду скромничать. Сначала я избавился от герцога Бофора, которому было поручено меня убить. Но де Бофор остался жив и жил в тюрьме, как в раю. Я свел принца Конти с одной из моих племянниц. Принц не устоял перед ее чарами, женился на ней, стал родственником и таким маневром был выведен из игры. Самым крепким орешком оказался 28-летний принц Конде, по праву считавшийся лучшим полководцем Франции. Но, однако, посильнее его был более зрелый маршал Тюрень. Мне каким-то чудом удалось разбить Тюреня силами швейцарцев и натравить его на Конде. Тюрень победил. Таким образом, я стал считаться воякой похлеще этих двоих, с моим-то чином капитана папской гвардии. Самым простым делом было выбить почву из-под ног Месье. Брат короля имел слабость одалживаться у меня, чтобы покрыть свои карточные долги. Я пригрозил, что откажу ему в поддержке, и он скис. Ну, вот и все, пожалуй.
Эльпидио. Вы забыли о вдохновительнице заговора.
Мазарини. Все бунтовщики были вознаграждены за то, что пошли на мировую, кроме герцогини. И все остались во Франции, кроме нее.
Эльпидио. Итак, сколько раз вы бежали из Парижа?
Мазарини. Три. Из них два раза был уверен, что придется уносить ноги снова. Если удастся уцелеть.
Эльпидио. Итог ваших личных военных побед?
Мазарини. Две войны. Три провинции были возвращены во Францию.
Эльпидио. Сколько побед одержано дипломатией, вы, конечно, не считали
Мазарини пожимает плечами.
Эльпидио. Но вспоминать вас будут только, как алчного интригана.
Мазарини. С чего ты взял? А впрочем, да. Ведь я же чужестранец, пробравшийся к кормилу власти, а стало бытьпрохвост. Ну, что ж, пусть будет так. Теперь ужеплевать!
Эльпидио. Вы признаете только свой суд?
Мазарини. Ну, почему же, вовсе нет. Мне даже интересно, что вы захотите вытащить из меня еще. Уж не признание ли, что я отрицаю бога? А что Неплохо бы объявить меня посмертно еретиком. Думаю, новому Папе это бы понравилось. Или вы не заведете меня так далеко, благородный Эльпидио?
Эльпидио. Ну что вы, монсеньер, как только вы могли подумать Однако же продолжим. Вы завещали Людовику ХIV так называемые правила Мазарини. Откройте их суду.
Мазарини. Я уже немало их открыл.
Эльпидио. Однажды вы проговорились. Вы сказали о своей первой беседе с Ришелье: «Я ему отдался». Это можно считать правилом?
Мазарини. Безусловно.
Эльпидио. Вы хотели, чтобы он полюбил вас больше, чем королеву Анну? Чтобы вы стали нужнее ему, чем она? Чтобы он, даже сведя вас с ней, не ревновал вас, так?
Мазарини. Так, только решение это возникло не сразу.
Эльпидио. А в какой момент вы поняли, что она у вас на крючке?
Мазарини. Сначала она слегка кокетничала, а потом перестала. Вот когда перестала Но к этому моменту я был уже на крючке у нее. Любовьэто всегда немножечко война, всегда кто-то завоевывает другого. В нашем случае была обоюдная победа.
Анна (в зал). Подтверждаю.
Эльпидио. Вернемся к методам.
Мазарини. Запиши метод Ришелье. Прежде чем взять меня на службу, он поделился, что перед каждым докладом королю прощается с жизнью. И что страшиться следует не только королевского коварства, но и жестокой черни. Рассказывал, как чернь выкопала тело захороненного Кончини, разрубила его на куски и зажарила на костре. Значение этого метода просто. Получая высокий пост, человек должен ясно представлять, куда он может упасть.
Эльпидио. Ваше главное правило, как дипломата?
Мазарини. Если целью войны является мир, то война не должна прекращать переговоры о мире.
Эльпидио. Молва упорно приписывает вам тайное венчание с королевой Анной
Мазарини. Я еще в юности сторонился карьеры священнослужителя. Точно знал, что это мне когда-то очень помешает. Меня посвящали в разные саны, но я никогда не давал обета безбрачия.
Эльпидио. То есть ничто не препятствовало?
Мазарини. По закону церкви, я не мог жениться на матери своего крестника. Ну, хватит, Эльпидио. Тебе пора назвать свою фамилию. Только не ври мне, иначе тебя ждет самый страшный каземат Бастилии.
Эльпидио. Бенедетти, монсеньер.
Мазарини. Правильно, Бенедетти. Не соврал. Все сходится. Тебя опознали мои люди, епископ Бенедетти. Ты не справился с заданием.
Эльпидио. Сжальтесь, монсеньер!
Мазарини. Э, да ты наложил в штаны, епископ!
Эльпидио. Я в самом деле напишу вашу биографию. Я вами очарован.
Мазарини (с сарказмом). Ну, да, ты мне отдался. Что ж, отчасти это так. Проваливай, мне не до тебя сейчас.
Эльпидио исчезает. Появляется Анна.
Анна. К любовной связи наш народ относится снисходительно. А вот брак очень опустил бы нас в глазах французов. Дорогой мой Жюль Мой слуга, мой господин Однажды ты написал мне, что для тебя разлука со мной хуже смерти. Только теперь я чувствую, что означают эти слова
Двое и ещё четверо
Анна репетитор, 39 лет.
Дмитрий Калачев писатель, 58 лет.
Полина писательница, подруга Дмитрия, 48 лет.
Анестезия подруга Анны, 44 года.
Антон сын Дмитрия, 38 лет.
Лена подруга Антона, 36 лет.
Никита старший сын Анны, 18 лет.
Максим второй сын Анны, 16 лет.
Павлик третий сын Анны, 14 лет.
Женя дочь Анны, 12 лет.
Гена предприниматель, 44 года.
Наши дни.
День. Квартира Анны Удальцовой. Большая, ухоженная кухня. Анна кормит обедом свою подругу Настю по прозвищу Анестезия, женщину крупную и веселую. Из соседней комнаты доносится детские голоса.
А н е с т е з и я. Анька, вот обычно, если на кухне порядок, то жрать наверняка нечего. А у тебя и порядок, и ресторан. Только не пойму, чем ты меня кормишь. Вроде бы борщ, а вкус
А н н а. Это борщ грибной с черносливом. Чем старше женщина, тем вкуснее борщ.
А н е с т е з и я. Ой, прекрати! Что-то ты последнее время о возрасте с твоей-то талией после четырех родов! Эх, влюбиться бы тебе.
А н н а. Женщина в моем возрасте не имеет права на ошибку. Нужен только свой.
А н е с т е з и я. Олег твой был свой?
А н н а. Отчасти.
А н е с т е з и я. Зачем же ты родила от него четверых?
А н н а. Женщины рожают для себя. Но, по-моему, ты отвлеклась. С борща свернула на меня. Давай лучше о тебе.
Максим подкрадывается к двери с другой стороны и подслушивает разговор.
А н е с т е з и я. Знаешь, мне нужно что-то типа меня, только другого пола. Такого мужика, чтоб не страшно было, не стыдно и не скучно. Неплохо бы, конечно, чтобы в кровать на руках носил. Есть у меня один на примете. Я ему доказала, что он мужчина моей мечты. Но доказать ему серьезность его намерений никак не получается. Так что давай снова о тебе.
А н н а. Собралась с Павликом и Женей в Белоруссию. Нашла в Интернете симпатичный деревенский домик отдыха. Всё национальное: дом, одежда, еда, музыка, танцы. Купила билеты. А Макс спрятал паспорт и не отдает. Ему, видите ли, будет скучно без нас.
А н е с т е з и я. Помнишь свои слова? Дети для женщиныдостижение или поражение. Боком тебе выходит твое материнское тщеславие. В два года Макс у тебя уже читал. Тебя прямо распирало. А теперь вотПоезд-то когда?
А н н а. Поезд ушел сегодня утром.
А н е с т е з и я. Ну, Макс! А билеты успела сдать? (Анна отрицательно качает головой) Ну, слов нет! И что на него нашло?
Анна. По-моему, Гена освободился.
Анестезия. Да ты что! Ну и Макс! Не знаю, что с ним сделаю!
М а к с (появляется в дверях). И что вы со мной сделаете?
А н е с т е з и я. Ты еще и подслушиваешь? Ну, правильно, порок не бывает один.
М а к с. Сама вы порочная. Одни мужики на уме. Идите в свою жизнь, и не лезьте в нашу. Без вас как-нибудь разберемся.
А н е с т е з и я. Как ты разговариваешь! Ты хоть понимаешь, что убиваешь мать? У нее от тебя эмоциональная дистрофия.
М а к с. Гена столько сделал хорошего, что можно было потерпеть и немного плохого, ничего бы с нами не случилось, и сейчас не случится.
А н е с т е з и я. Макс, ты о чём? Какое добро? Вытащил из долгов, в которые сам же и загнал? Это, по-твоему, добро? Ты хоть понимаешь, что не имеешь права заставлять мать кого-то терпеть?
М а к с. Теперь я в семье старший.
А н е с т е з и я. Сам себя назначил, самозванец. А мать? А Никита, в таком случае, кто?
М а к с. Никиткаразмазня и пофигист. А мне не все равно, как мы живем.
В дверях появляется старший сын Анны Никита. Он на голову выше Макса и в два раза толще. Он пытается подмять под себя Макса, но тот ловко берет Никиту на болевой прием.
М а к с (Никите). Повтори мои слова.
А н е с т е з и я (бросается на выручку Никите). А ну, отпусти!
На кухне возникают Павлик и Женя.
А н е с т е з и я (Павлику и Жене). А вы чего молчите?
П а в л и к. Я смотрю, слушаю и анализирую.
А н е с т е з и я. Хорошо устроился.
Плачущая Женя обнимает плачущую Анну. Звонок в дверь. Максим идет открывать.
А н н а (Павлику и Жене. Идите к себе.
Дети неохотно уходят. В кухне появляются Максим и Гена, симпатичный мужчина с неприятным лицом. В руках у него большая коробка. Анну охватывает волнение.
Анна (Максиму). Ну, теперь ясно, зачем спрятал мой паспорт. (Анестезии) Ну, как я могла уехать, если сюда ехали такие гости? Боже, мне кажется, что я не у себя дома.
А н е с т е з и я (Анне). Спокойно, подруга! Я тебя в обиду не дам! Если опять будет приставать, сама в полицию заявлю. И поедет наш крокодил Гена снова на нары. (Гене). А тебе, Гена, идет стрижка налысо.
Г е н а. Не налысо, а наголо. Ну, как вы тут без меня?
А н е с т е з и я. Не хотелось бы тебя расстраивать, но у нас все хорошо.
Г е н а (ёрничает). Все будет хорошо, зачем такие спешки? Все будет хорошо, и в дамки выйдут пешки. И будет счёт деньгам, и дождички пройдут по четвергам.
Гена хочет открыть коробку, но Анна жестом останавливает его.
А н н а. Не надо. Пожалуйста! У нас всё есть.
Гена достает из коробки большой ананас.
Г е н а. Это не простой ананас. Это ананас, фаршированный малиной, со сливками.
М а к с и м (потирая руками). Попробуем.
А н н а (возмущённо). Макс!
А н е с т е з и я. Гена, ну что ты делаешь? Вносишь в семью разлад.
Г е н а. Захлопнись, пожалуйста. (Максиму) Ешь, Макс, и других угости, это вкусно. Отнеси Павлику и Жене.
А н н а. Не надо!
Максим берет ананас и выходит из кухни. Следом за ним Никита, явно с целью помешать.
Г е н а. Анестезия, у тебя, наверное, столько дел.
А н е с т е з и я. Дела обождут. Вот говорят, богатый мужиквсе равно, что красивая баба. А я смотрюникакие деньги не сделают тебя лучше. Ударить хочешь? По глазам вижу. Ну, ударь. Давай! Боишься, что посажу? Это правильно. Говорят ещё, что женщину можно либо увлечь, либо купить. Но тут, ты же сам видишь, совсем другой случай. Не получится у тебя, даже не мылься. Забирай свою коробку, коробейник, и мотай отсюда. И забудь дорогу сюда.
Г е н а. Анестезия, знаешь, что больше всего ценится в женщине? Умение вовремя закрывать рот.
А н е с т е з и я. Не дождешься.
А н н а. Настя, выйди, пожалуйста. Разберись там с ананасом.
Анестезия выходит.
А н н а. Гена, как-то так получилось, что мы ни разу спокойно не объяснились. Вы всегда говорили, что хотите мне помогать. Говорили почти афоризмами
Г е н а. Да, Аня, твои проблемыэто мои приятные хлопоты.
А н н а. Знаете, а у меня принципя со всем справлюсь сама. Вы говорили также, что у вас есть ко мне определенные чувства. Хотя тут, слава богу, обошлось без афоризмов. Видите ли, Гена, гармония возможна, если вышеназванное чувство взаимно. А если оно проявляется только с одной стороны, то это почти болезнь. Вам надо выздороветь, Гена. Только не сердитесь и не бросайтесь унижать меня, как вы обычно делали раньше. Это не срабатывает. Есть жесткая сила, а есть сила мягкая. И, как показывает жизнь, мягкая сила почти всегда сильнее. И не считайте, что я вас унизила отказом.
Г е н а. Если и есть какое-то унижение, то я сам в этом виноват. Не с того начал когда-то, и этим все испортил. Но я едва ли смогу выздороветь. Поэтому Поэтому я все же буду помогать вам
А н н а. Не надо! (достает из кухонного шкафа бумаги) Вот все квитанции на ваши переводы. Я не получила ни одного. Все вернулись к вам. Так будет и впредь. Ну, разве что, исключая ананас, фаршированный малиной, со сливками.
Г е н а. Максим хочет мотоцикл. Он его получит.
Входит Анестезия с блюдом, на котором лежит целехонький ананас, и ставит его на стол.
Г е н а. Слушай, Анестезия, а ты странная. Как ни появлюсьты здесь. Два года прошло, а будто не уходила. Чего замуж-то не выходишь?
А н н а. Гена, выход там.
Г е н а. Как грубо.
Гена уходит. Появляется Максим.
М а к с и м (Анестезии). Вы тоже уйдите, нам нужно поговорить в своем кругу.
А н н а. Ты в своем уме?
М а к с и м. Я в порядке. Просто мне надоело. Кто-то должен быть в семье старшим, а у тебя это плохо получается. Ты даже за себя ничего решить не можешь. Человек по твоей милости отсидел два года, но снова пришел. А ты продолжаешь ломаться.