Они долго гуляли по ликующему городу, весело перекликались со скучающими в этой праздничной кутерьме нарядами урбанариев и вигилов, перекусили в показавшейся им самой чистой и опрятной термополии. Кэм, изучивший уже вкусы Гайи, не стал особо изощряться в заказеуточнил у хозяина термополии, насколько свежее мясо сегодня, и тот, косясь на их фалеры спекулаториев и невольно отводя глаза от взгляда их обоих, честно признался, что состоит в сговоре со жрецами небольшого храма неподалеку Виртуса, покровителя храбрости, и они отдают ему для продажи часть жертвенного мясаим втроем много не съесть, а сестерции не протухнут.
Не трясись, махнул рукой на перепуганного владельца термополии Кэм. Это не по нашей части. Ты ж не воровал у них мясо и не утаил причитающиеся им деньги. Так что даже урбанариям ты не интерсен, а коллегии понтификов мы не указ. Так что давай-ка лучше поподробнее с того места, какие именно кусочки получше у тебя есть?
Кэм отдал торговцу несколько монет, и тот окончательно успокоился, зачем-то лишний раз вытер стол полотенцем, унесся в заднее помещении термополии и вернулся через мгновение с подносом еды, среди которой Гайя безошибочно разглядела свежую, сочащуюся кровью печенку, даже ненарезанную, но обложенную такой же свежей зеленью и редисом. Рядом красовались ломтики твердого мраморного сыра, фрукты и кувшин свежей водыпредлагать вина спекулаториям в полной форме владелец термополии не решился.
Они поели, причем Кэм ел как во сне, наблюдая за Гайейдевушка сразу уселась лицом ко входу, спиной к глухой стене, но неподалеку от малозаметного прохода во внутренние помещения, где хранились запасы продовольствия и которые по логике должны были выходить на соседнюю улицу, откуда удобно разгружать тележки зеленщика, молочника, торговца рыбой и всех остальных. Найдя удобное для себя место, красавица трибун наслаждалась вкусной едой и мгновениями отдыхаее острые зубки легко расправлялись с сырым мясом, которое она им обоим аккуратно порезала своим ножом.
Нам пора, Кэм поднялся, привычно поправив амуницию, а вслед за ним поднялась и Гайя.
Тебе на дежурство к сенатору?
Погоди-ка, заглянул ей в глаза Кэм. А ты разве не знаешь?
Что именно?
Я же теперь работаю с императором. Пока Волк в госпитале. И напарник его погиб, так что пришлось префекту отправить меня. И тебя, кстати.
Гайя тяжело вздохнула:
Привет тебе, любимый дворец и милая сердцу стола
Кэм рассмеялся, едва не подхватив ее на руки от восторгатакое тоскливое выражение он уловил в глазах любимой, как у маленькой девочки, которой сообщили, что каникулы закончились и надо снова брать печенье-буковки, грифельную доску, булку и идти в грамматическую школу своего квартала.
Никакой столы. Ты работаешь непосредственно в ближней охране императора. Незаметная среди остальных преторианцев, официальная и неприступная.
Ну наконец-то, облегченно воскликнула Гайя. И что, с тобой в паре?
Да, но именно на официальных мероприятиях.
Мы сейчас куда в таком случае?
Сначала в лагерь, а оттуда я во дворец, а ты до завтра пока что свободна. Сегодня со мной Дарий.
В лагере Гайя первым делом побежала в госпиталь, навестить Волка. Но нашла там одну Рениту, привычно скатывающую бесконечные бинты. На ее невымолвленный вопрос Ренита ответила:
У Марса. И я вздохнула с облегчением.
Гайя обняла подругу за плечи:
Мне почему-то кажется, что и он тоже.
Почему?
Потому что ты сейчас поинтересуешься, что у меня болит.
И что именно? встревожилась Ренита, тут же пробегая пальцами по ее плечам, голове, приглядываясь к доспехам.
По крайней мере, ничего нового, успокоила ее Гайя. Ты то как? Животик растет?
Растет, вздохнула Ренита. И мы с ним сейчас пойдем гулять.
Далеко? А Таранис?
На задании. А мне нести Марсу домой отвар и мазь для Волка. Он так быстро его увез, что я не успела дать им с собой, к тому же отвар надо свежий использовать, это же не мульс. Мульс и тот протухает на такой жаре к вечеру. Да и возилась я с этим полоумным.
С кем это? подозрительно сощурилась Гайя, предчувствуя нехорошее.
Ну с этим. С парнем из легиона.
Таааааак, Гайя уселась на край стола. А вот теперь я вся обратилась в слух и внимание.
Ренита вкратце рассказала, как Марс и Дарий приволокли слегка побитого старшего центуриона, и они втроем слегка повоспитывали заносчивого парнякаждый в меру своих сил. У Гайи не хватило сил злиться на ребят, и она расхохоталась, когда Ренита рассказала про повязку на носуне первый нос ломался в их когорте на тренировке, да и в лудусе случалось, но такой нелепой повязки не накладывала Ренита ни разу.
Кстати, я сейчас совершенно свободна и иду домой. Могу твои снадобья занести Волку. Там же не надо ничего делать особенного?
Растереть мазью и вылить отвар в горячую ванну.
Справлюсь.
Правда? Ренита посмотрела с нескрываемым облегчением.
Я тебе врала когда? Давай свое варево.
Гайя легко взбежала по ступенькам дома Марса и вошла в атриум. В отличие от нее самой, обходившейся минимальным штатом домашних рабов, Марсу достался в наследство дом вместе со всеми обитателямимногие домашние рабы помнили еще его родителей и его самого ребёнком. Марс был не особо требовательным хозяином, дома появлялся не слишком часто, предпочитая ночевать в лагере. Все в доме слишком напоминало ему уже теперь даже не детство, которое было счастливым и приятным, а тем не менее счастливые дни, когда у него гостила Гайя, восстанавливаясь после лудуса. Именно поэтому Марс так легко и предложил Рените забрать выздоравливающего Волка к себезнал ее методы лечения и что его дом идеально для этого подходит.
Мужчины достаточно легко нашли общий язык, хотя до этого и не были близко знакомы. Волк был искренне благодарен Марсу, избавившему его от общества слишком назойливого врача. Так сложилось, что Волк, безжалостный убийца, способный проникнуть куда угодно и уйти от любой погони, все же часто рисковал своей жизнью, но не прибегал к помощи врачей. Он предпочитал отлежаться сам в укромном месте, уповая на свое железное здоровье и выдержку. Многочисленные шрамы на его теле из-за этого зажили неровными рубцами, но это его совершенно не волновалоВолк много лет назад поклялся никогда не иметь любимой женщины, а гетерам, до которых он изредка снисходил, был интересен его кошелек, а не безупречность тела.
Когда-то он, еще совсем юный воин, имевший, как и положено юноше патрицианского происхождения, вполне достойное имя с прономеном, номеном и когноменом, красивый, храбрый и удостоенный внимания самого Цезаря, считался завидным женихом. Ему повезло, и удивительным образом совпалоего родители одобрили выбор сына, а пятнадцатилетняя невеста оказалась в полном восторге от мужественного и при этом умного парня. После свадьбы она терпеливо дожидалась его возвращения с заданий, была немногословна и не любопытна. Даже когда он пришел однажды полуживой, кое-как отмывший кровь с разбитого лица и придерживающий выбитую левую руку, она не стала причитать и звать помощь рабынь, сама легко и нежно обработала все его раны, уложила в постель и заботливо ухаживала несколько дней, пока он не исчез на рассвете на новое задание.
А вот дальше в его жизни случилось страшноетогда он и стал Волком, тогда и пообещал перед всеми богами, что никогда больше не посмеет ни одну женщину во всей Ойкумене сделать жертвой тех, кому он перешел дорожку, служа Риму. Но в остальном враги Рима добились от него прямо противоположногоувидев практически лишенное кожи, изуродованное тело молодой жены, распятое посредине их кровати, он утратил жалость и сожаление навсегда, превратившись в того, кем он жил крайние восемнадцать лет.
А вот увидев Гайюсначала мимолетом, затем той памятной ночью в доме Фонтея, когда она с милой улыбкой выслушала их план и молча сняла с руки чеканный наруч, чтобы дать ему возможность инсценировать ее и Дария гибель в уличной схватке, он крепко задумался. А уж увидев реакцию всех ребят, а в первую очередь Марса, на известие о ее гибели, даже где-то в глубине души пожалел, что снова вязался в рискованное дело, хотя и понимал, что спасает девушку от преследования, давая ей беспрепятственно достичь поганского логова в Сирии.
Гайя обрадовалась, увидев Марса и Волка вместемужчины беседовали о чем-то вполголоса, а на резном столике возле их кресел лежали старинные свитки из богатой библиотеки Марса, доставшейся ему от отца и деда и чудом не конфискованной во время проскрипций. Вернее, отобран был дом со всем имуществом, но оно так и осталось на своем месте, к радости Марса, вернувшегося сюда по распоряжению императора Октавиана.
Марс радостно встал при ее появлении:
Гайя? Рад тебя видеть! Надолго? Надеюсь, поужинаешь с нами?
А ванну уже делали?
Нет, только отдал распоряжения. Ренита велела делать горячую, так что сейчас приготовят малую ванну. А ты, если хочешь, можешь со мной поплавать в бассейне.
Я бы с удовольствием, улыбнулась Гайя, доставая из складок плаща корзинку с посудинами Рениты. Но у меня важное задание от врача.
Волк удивленно посмотрел на нееему ужасно хотелось тоже подойти к девушке и поприветствовать ее, но он не был уверен, что сможет пройти ровно это расстояние, отделявшее Гайю от него, а волочить ноги и нелепо взмахивать руками, удерживая равновесие, он себе позволить при ней не мог. Марсдругое дело, да даже эта врач Ренита, которая досаждала ему своей чрезмерной опекой и пытавшаяся обращаться с ним, как с малым ребенком. А Гайя казалась ему таким совершенством, что при ней он не хотел показаться слабым или неуклюжим.
Но Гайя сама подошла к нему, дружески поздоровалась:
Готов к мучениям?
А кто из нас не готов? ответил он с насмешкой, не забывая любоваться ее нежными розовыми губами и яркими, выразительными глазами.
Гайя не смутилась под его взглядом:
Пойдем. Я в ванной приготовлю все. А ты догоняй, и она скрылась в галере, прекрасно поняв, что смущает сейчас искалеченного воина.
Ренита в очередной раз заверила ее, что с Волком все будет хорошо, он полностью восстановитсяно надо потерпеть какое-то время, неустанно разрабатывая онемевшие мышцы, чем он и занимался, преодолевая боль и усталость. А мазь в сочетании с горячей ванной должна была помочь мышцам как можно скорее обрести былую силу и ловкость.
Волк смущенно скользнул в горячую воду, куда Гайя вылила принесенный отвар, и блаженно раскинулся в темной и мутной от травяного настоя воде, надеясь, что его укромные части не будут бросаться в глаза Гайи. Он с затаенным сердцем наблюдал, как девушка уверенным движением сняла не только доспехи, но и парадную тунику, повестила на спинку кресла, а сама подошла к нему, одетая только в узкие строфос и сублигакулюм, мало скрывающие ее накачанное крепкое тело. И тут Волк он изумления сощурил глаза и тряхнул головой: сначала он решил, что ему привиделось среди горячего пара, но затем он прищурил глаза и пригляделся внимательнеепо телу девушки вились изящные тонкие черные линии, складывающиеся в двух драконов, которые казались живыми, чутко реагируя на каждое движение сильных мышц под гладкой упругой светлой кожей.
Гайя начала разминать ему плечи, стараясь не задевать многочисленные шрамы, и он заметил ее нерешительность:
Не бойся. Тут не больно.
Скажешь, если будет неприятно?
Скажу, согласился он просто потому, что согласился бы сейчас с ней по любому поводу.
Он лежал в воде, вдыхал запах трав и думал о стоящей рядом девушкеона была такой сильной и независимой, что даже он не мог представить ее в роли бессловесной жертвы, какой оказалась в свое время его юная жена. Волк подумал, что позволь он себе влюбиться в эту красавицу трибунато не будет чувствовать угрызений совести, что бросает на нее тень своей службы и ставит под удар. Судя по всему, у этой хрупкой белокурой девушки, под татуировками которой он рассмотрел шрамы от боевых ран, жизнь тоже не была залита медомскорее, кровью и потом.
Голова его начала кружиться от горячего пара и от ее прикосновений. Волк вздрогнул всем телом, и задел губами ее шею в тот момент, когда она наклонилась растереть ему грудь. Он коснулся ее кожи едва-едва, но от неожиданности ее рука соскользнула ниже под воду на невероятно напряженный пресс, и он перехватил эту руку, поднес к губам, целуя середину ладони и глядя при этом ей в глаза.
Гайя была ошеломлена, а Волк, с неожиданной силой, вернувшейся в его руку, удержал ее, пробежал губами до запястья и принялся целовать внутреннюю сторону запястья:
Спасибо, что ты возишься со мной Волк прошептал ей то, признаться в чем потребовало от него огромных усилий, ведь он так давно ни с кем не разговаривал вот так, по-человечески.
Он поднял глаза, надеясь увидеть реакцию девушки на его слова, но столкнулся с глазами входящего в помещение Марса
Гайя опешила, опасаясь очередной выходки ревности от горячего не в меру Марса, но он, похоже не заметил ничего особенногоон видел, как Волк целует ей ладонь и как благодарит за то помощь в лечении. Слышал Марс, и что она ответила ему без тени кокетства или чувственности в голосе, с милой и заботливой улыбкой:
На здоровье. Поправляйся быстрее, а то император переживает, и она потянула его делать массаж с мазью на мраморной широкой скамье возле ванны, застеленной чистой простыней.
Но вот тут уже его здоровый мужской инстинкт оказался сильнее воли несгибаемого спекулаторияи Волк украдкой потянул лежащее рядом полотенце, чтобы прикрыть интимные части тела, потому что скользящие сквозь толстый слой мази гибкие сильные пальцы девушки сводили его с ума необыкновенно.
И снова ошеломленный взгляд Марсаони все были профессионалами, привыкшими замечать каждое движение, каждую черточку, и скрыть друг от друга ничего не могли. Волк знал, а сейчас убедился лишний раз, что Марс безумно влюблен в Гайю, и что сам Марс небезразличен отважной девушкеи решил отступить. Видел он и ту теплую улыбку, с которой устремилась девушка навстречу Марсу, едва переступив порог
Он выбрал момент, когда Марс вышел из душного, жаркого помещения ванной, чтобы распорядиться насчет ужина, и негромко проговорил Гайе, все еще хлопотавшей над ним:
Ты необыкновенная. Наверное, ты то чудо, которым боги решили наградить многострадальный Рим. И своим поцелуем ты вернула меня к жизни. И не только поверить в возможность выздоровления. Ты что-то заживила в моей душе. Поверь, я не мальчик, мне уже тридцать семь, и долгие годы я жил местью и болью. А встретил тебя, и понял, что есть еще для чего жить. Но неволить тебя я не могу. Просто знай, что если вдруг сама захочешь, то я буду тебя ждать.
Гайя молчала, не зная, что сказать в ответ. Ей приходилось за свою жизнь выслушивать странные признания от ребят в горячечном бреду, но все они без исключения, придя в себя окончательно, даже не могли вспомнитьили не хотели, как клялись в вечной любви своему же боевому товарищу. Или же помнилино старались никогда и ни в чем не показать виду.
Она поняла, кого напоминает ей сейчас Волкнаверное, в молодости он походил своей манерой жить на Дария, был таким же неукротимым, с непреодолимой жаждой жизнино что-то сломалось, и он стал таким, как она его зналаледяным воином. И вот сейчас какая-то неотмершая часть его души приоткрылась ей
Гайя обернула его простыней и укутала одеялом:
Лежи грейся, а я сейчас быстро ополоснуть, она распрямилась, сдувая с влажного лба прилипающие кудряшки.
Она действительно нуждалась в том, чтобы как следует помытьсяруки до локтей были покрыты мазью, а все тело залито потом, потому что растереть каждую мышцу не успевшего утратить крепость тела Волка было далеко не простым делом. Девушка смыла густую жирную массу в тазу с горячей водой, но вот тело требовало просторной воды и прохлады.
А ты куда? поинтересовался, стараясь казаться равнодушным, Волк.
В сад, в бассейн.
Но там же достаточно тепло на улице, и я могу вполне догреться, раз уж это надо, на террасе. К тому же оттуда виден бассейн, с лукавой ухмылкой прибавил Волк, не отводя от нее глаз.
Ты не хочешь оставаться один?
Он кивнул, и она согласилась:
Здесь и правда душно. Уже никакой пользы от такой духоты. Давай-ка и правда перебирайся на террасу. Помочь?
Я сам.
Хорошо. Тогда до встречи в саду, и она упорхнула, стараясь казаться беззаботной, а на самом деле переживая, сможет ли мужчина преодолеть этот путь самостоятельно.