Марс со смешанным чувством увидел, что Рагнар все же умудрился затесаться в группу тех, кто сопровождал гладиаторов сегодня на игрыего рост и яркие волосы делали его очень заметным. А смешанным чувство получалось, потому что Марсу было приятно видеть бешенство в изумрудных глазах северянина, когда префект на глазах у всего города ласкал Гайю. Он-то знал, что девушка сумела нашептать командиру целую кучу сведений, и радовался удачно проведенной встрече. А Рагнар, принявший за чистую монету происходящее, ревновал не на шутку и бесился, не в силах ничего поделать.
Но светловолосый гигант умудрился причинить боль и емуМарс видел, как он возник за Воротами жизни и встал рядом с Гайей, не дав ему, Марсу, насладиться ощущением, что Гайя пришла смотреть его бой, встречать его Это было больно так, как будто его уже ранили, еще до начала боя.
Бой начался. Тренированное тело воина делало свое дело, а мысли были далеко. Принять удар небольшим круглым щитом, отразить, замахнуться, отшаг назад, удар, отклониться и пропустить лезвие в волоске от своей залитой потом груди
Каждый раз, кружась в бешеном темпе вместе с варваром, оказавшимся выносливым воином примерно его возраста и силы, он старался поймать глазами Ворота жизнисмотрит ли Гайя на него или увлеклась беседой с Рагнаром.
Марс принял очередной удар на щит, перехватив его довольно высоко, отступил назад, пытаясь вывернуть у противника топор, застрявший в его щите, с силой рванул на себя. Но топор сорвался со щита и, опускаясь в руках уворачивающегося от топора Марса варвара, прошел наискось по ребрам мужчины с левой стороны. Марс зарычал, чувствуя, как кипящие струи стекают по его бедру. Он, несмотря на накрывающий его темный туман, довел свой удар, вламываясь топором глубоко в ребра варвара, вминая во внутренности шкуру, в которую тот был одет.
Марс проследил туманящимся взглядом, как падает на песок варвар и равнодушно выпустил застрявший в трупе топор из резко ослабевшей ладони.
Как сквозь толстую волчью шкуру, слышал он радостный вой трибун и поднял руку в приветственном жесте. Правая поднялась, а левая не слушалась, и щит безвольно соскользнул с нее возле самых Ворот жизни. Он и ворота нашел только потому, что его вели глаза Гайиогромные, светящиеся ужасом, они манили его из окружившей тьмы.
Марс, она протянула руки, и он, увидев ее прекрасные в этом испуге глаза и подумав, что все же она его ждала, опустился в эти руки.
Когда Марс, покинув арену уверенными шагами, мало сочетавшимися с крупными каплями крови, пятнавшими песок при каждом его шаге, вошел сам в Ворота жизни, Гайя несказанно обрадоваласьэто избавляло его от решения толпы и императора. Он ушел с арены на своих ногах. Она видела, что ее друг шатается, а взгляд его темных на фоне смертельно бледного лица становится все менее осмысленными бросилась ему навстречу.
Она успела подхватить рухнувшего мужчину, а с ней рядом оказался и Рагнар, подставивший под спину Марса здоровую руку.
К ним уже неслась Ренита в окровавленной туникеона только что успела перевязать глубокие раны двух анадабатов, сражавшихся в шлемах, практически не дающих обзора, и парни, скрепленные между собой цепью, просто рубили друг друга мечами наугад.
Несите его, Ренита сдула со лба выскочившую из гладкой прически короткую прядь, и Гайя почему-то успела заметить, что сегодня врач была без привычного платка.
Ренита зажала жуткую рану на боку Марса чистой тканью и заглянула раненому в полузакрытые закатившиеся глаза:
Без памяти. Это и хорошо. Не так больно. Несите.
Он выживет? голос Гайи предательски дрогнул.
Ренита, раздумывавшая о том, что придется решать вопрос о том, чтобы добить отвоевавшегося легионера, мельком взглянула на девушку-гладиатора. И обомлелапо щекам Гайи катились огромные беззвучные слезы.
Он будет жить, Ренита вспомнила, что Гайе же еще выходить на арену, и поспешила солгать ей.
Да, иди, девочка, подошел наставник, видевший бой Марса и восхитившийся мощью этого бойца. Твой парень тебя дождется.
Гайя сосредоточилась, стоя на горячем и снова безупречно чистом песке. Вариний остановился в вполоборота к ней, и они сейчас были готовы закрыть спины друг друга.
Ее сейчас пугало только одноон ретиарий, она мирмиллон, так не заставят ли их сойтись в поединке, когда они уложат своих противников. А в том, что они с Варинием победят, она почему-то не сомневалась. Ей хотелось расправиться с ни в чем не повинными гладиаторами лудуса Равенны как можно скорее, чтобы успеть помочь Рените выхаживать Марсаот нее не укрылся испуг в глазах врача и обреченность, сменившие привычную ленивую презрительность при первом же взгляде на Марса, обвисшего на руках у товарищей.
Бой начался, и Гайя каждое мгновение ждала, когда же произойдет что-то с оружием Вариния? И вот брошенная им сеть разорвана одним движением сильных плеч равеннского мирмиллона. Юноша метнул трезубец, но его зубья согнулись о маннику мирмиллона, а на обратном движении с хрустом обломилось древко.
Мирмиллон крутанул в руках меч и шагнул к безоружному парню, но Вариний вовремя вспомнил про нож на поясе и выхватил егокороткий, только горло перерезать, но лучше, чем сломанное гнилое древко.
Лови! Гайя бросила ему второй меч, отбрасывая ногой занесенный над его животом меч мирмиллона, и Вариний поймал клинок на лету, хотя мирмиллон и попытался прыгнуть так, чтобы отбить клинок подальше.
Вариний сошелся в поединке на мечах, краем глаза замечая, что Гайя уворачивается от ретиария, понявшего, что перед ним женщина, и от этого удвоившего усилия. Питомец равеннского лудуса не был готов проиграть женщинеи старался вовсю.
Она успела разрубить сеть своего противника, поймав ее на лету, и вступила в бой с мирмиллоном, заметно теснившим Вариниявсе же сказывалось отсутствие у юноши основательного опыта, а равеннец подготовлен был великолепно. Ее ретиарий бросился ей вслед с трезубцем, но его достойно встретил Вариний, в прыжке перебивший древко. Гайе понадобилось несколько выпадов, чтобы ранить своего противника в бедро и уложить на песок.
Вариний отбивался от ринувшегося в рукопашную равеннского ретиария, и явно проигрывал, не решаясь пустить меч в ход против безоружного человека и пропустив удар по лицукровь из разбитого носа затекала ему в рот, пятнала обнаженную грудь, и мальчишка немного запаниковал. Пришлось вмешаться Гайеи великолепный равеннец растянулся на песке, получив даже не мечом, а кулаком ее левой, так внезапно освободившееся от меча руки. Видимо, она, разозлившись за парня, ударила слишком сильно, не просто разбив, а полностью сокрушив нос и скулу ретиарияи мужчина бессильно лежал на песке, закрывая двумя руками окровавленное лицо.
Мы победили! она подмигнула Варинию, стирающему кровь с лица кулаком, лишь больше ею измазываясь.
И юноша ответил ей искренней, радостной улыбкой, сверкнув белоснежными на фоне кровавых пятен зубами.
Едва войдя в Ворота жизни, Гайя устремилась в сполиарий, не забыв потащить за собой Варинияне церемонясь, за руку. И столкнулась с Марсом. Белый, как полотно, намотанное на его грудь и ребра, он стоял, чуть согнувшись, и смотрел на нее горящими глазами:
Гайя!!! Жива, - и силы снова оставили его, он устоял лишь благодаря тому, что наставник-галл держал его сзади.
Видишь, я же тебе обещал, что он дождется, подмигнул наставник Гайе, побледневшей почти так же, как и Марс.
Ренита, разъяренная до крайности, зашипела на галла, промывая лицо Вариния тут же под водоразборником:
Дожидаться можно было бы и лежа! Да что за день сегодня! Учти, если он отправится к Харону, ты будешь отвечать! Он вскочил на ноги только потому, что ты его держишь!
Ой, булькнул красными пузырями в ее руку Вариний, которого она прижала слишком сильно.
Что ой? Не щекотно. Сейчас разберусь, сломан у тебя нос или нет, поставлю его на место и пойдешь сопеть дальше. А, нет, точнее, ляжешь. Тоже ляжешь. Все лягут. И ты, она подняла глаза на Марса. Ты тоже немедленно в сполиарий.
Марс, пойдем, я сама тебя уложу, раз уж я здесь, примирительно сказала ему Гайя, подумав, что неплохо бы и обмыться наскоро от пота и брызг чужой крови.
Я помогу, напомнил галл, придерживая все больше наваливающегося на него Марса.
Они дотащили его до сполиария и снова уложили на лавку, застеленную простыней, а на соседнюю Ренита сгрузила слабо сопротивляющегося Вариния, уверяющего, что прекрасно себя чувствует.
Не спорь Не ложись, присядь, голову чуть окинь, она положила на переносицу парню кусок все той же тряпки, напитанной холодной водопроводной водой.
Разобравшись с мальчишкой, Ренита подбежала к Марсу, которого Гайя удерживала на лавке, не давая встать.
Гайя, ты не ранена? Кровь на тебе
Чужая, отмахнулась она. Ренита, что с ним? Он будет жить? Смотри, он снова без сознания. Но он такой сильный, он только один раз был без памяти, но тогда его прострелили насквозь!
Не оплакивай его раньше времени, буркнула врач, приоткрывая веко Марса. Ничего страшного, жив.
Гайя чувствовала, что слезы снова накатывают на глаза и скатываются вниз, прямо на плечи и подбородок Марса. Она машинально провела рукой, стирая капли с его лица, почувствовала под рукой едва колючую щетину.
Гайя, любимая
Я здесь, склонилась она к Марсу, сначала удивившись такому обращению, но поняла, что он и правда в глубоком забытьи.
Пока он не очнется, я не смогу влить ему лекарство, захлебнется, Ренита держала его руку и считала пульс. А тебя он звал в бреду, пока ты была на арене. А как очнулся, то сразу спросил: «Где Гайя?». Лучше б я его в сознание не приводила. Сполз, пока я к другим отошла, и поплелся к воротам Ну а дальше ты сама видела Надо же, как вам с ним повезло, такая любовь
Любовь? удивилась сначала Гайя, но тут же сообразила, что именно таких слухов хотел Марс, и улыбнулась смущенно. Да
Гайя, моя Гайя метался Марс.
Ох, вздохнула Ренита, разрываясь между тремя стонущими мужчинами. Скорей бы все это закончилось, и вернуться в лудус.
Приволокли еще одногомолодого велита с рассеченным плечом.
Ренита бессильно уронила руки, но тут же бросилась к нему, усадила, стала поить и бинтовать.
Твой поединок крайний?
Тот кивнул.
Марсу было холодно, озноб просто колотил.
Гайя, да что ж тут за холод такой? Как в склепе.
Вообще-то, здесь тепло, она встревожено склонилась к нему, проверив его лоб ладонью. Мне даже жарко, я уже два раза бегала умываться.
Она присела на край его топчана, пощупала рукой солому, уложенную плотным слоем под холстиной простыни:
Ложе каменное. Тут сколько соломы не положи.
Гайя, любимая моя, он схватил ее ладонь раскаленными сухими пальцами.
Лежи, лежи, она погладила его по голове, снова ощутив сжигающий мужчину изнутри горячечный жар. Пить хочешь?
Из твоих губ, любимая. Я хочу пить мед твоих губ. И И еще кое-что Твою росу
Какая ерунда, пробормотала Гайя, смачивая водой его растрескавшиеся и пересохшие губы. Сейчас я оботру тебя, и полегчает. Потерпи
Она подумала, что надо бы позвать Ренитуно врач и так оставила ей несколько чашек с лекарственными отварами и рассказала, что делать, если горячка начнет трепать Марса еще хуже. Сама врач валилась с ног, и недавно заснула возле рабочего стола, положив голову на руки, готовая вскочить по их первому стону.
Марс продолжал метаться и бредить, порывался шарить беспокойными горячими руками по ее телу, гладить грудь, целовал руки:
Гайя, я люблю тебя Никогда, слышишь, никогда тебя не отпущу Будь со мной, пожалуйста, будь. Люблю
Она наклонилась и поцеловала его пылающий влажный лоб:
Успокойся, все позади Не мечись так, ты разбередишь швы, она уговаривала его, как маленького ребенка.
Он ненадолго пришел в себя под ее руками, проводящими влажной и прохладной тканью по плечам, рукам, верхней части грудисловом, там, где его тело не было спрятано в постоянно пропитывающиеся кровью повязки, закрывающие страшную рубленую рану на его ребрах, оставленную лишь чудом на проломившего это естественную броню германским топором.
Холодно, Гайя Опять зима в этих краях как они живут тут, по полгода в снегу? Мне холодно, согрей меня, любимая моя Гайя.
Она укрыла Марса своим плащом поверх одеяла, но после посмотрела на его побледневшие закушенные губы и шепнула:
Помнишь, как тогда, зимой?
Он прикрыл глаза в знак согласияговорить сил уже не было.
Гайя осторожно легла на край топчана и прижала его к себе, обняв рукой:
Грейся. Моего тепла на троих хватит.
Марс благодарно вздохнулвозле нее и правда было тепло не только снаружи, но и изнутри. Он вздохнул еще раз, нашел губами ее губыи заснул крепким, спокойным сном, уткнувшись лбом в ее грудь.
А Гайя лежала, боясь пошевелиться и потревожить его, время от времени касаясь губами его постепенно перестающего пылать горячечным жаром лба, слушала выравнивающееся дыхание.
Гайя не отходила от Марса ни на шагразве что помылась все же, как только вернулись в лудус. Она боялась, что в горячечном бреду Марс невольно выдаст ееесли начнет припоминать их совместные сражения, обратится по званию, или, что еще хуже, заговорит об их нынешнем задании.
Но Марс, к ее великому облегчению, в бреду повторял только, как любит ее и мечтает быть рядом, целовать и обнимать. Он и правда все время старался обнять девушку, а когда, не открывая отяжелевших век, но все же каким-то шестым чувством ощущал, что она совсем близко склонилась к нему, проверяя губами жарто пытался ее целовать.
В этом кошмаре прошла ночь, а утро принесло мало облегченийразве что он ненадолго заснул, успокоившись в ее руках. Меняя промокшую повязку, Ренита не таила гнева:
Топором этим что, падаль разделывали, что ли? Сроду так раны не воспалялись! увидев недоуменный взгляд Гайи, пояснила. На арене что хорошо, так то, что оружие чистое. Его как оружейник поточил, так и отвезли туда. Выдали перед выходом и все.
Перед глазами Гайи пронеслось все то, что она видела на войнеи разрубленные вместе с костями конечности, и гноящиеся неделями, несмотря на усилия врачей, раны. Вместе с германскими топорами и копьями туда попадали и куски доспехов, и укрывавших легионеров от непогоды шкур, и вся та грязь, которой они были покрыты после многодневных безостановочных переходов.
Но ты же знаешь, что делать? осторожно поинтересовалась она у Рениты. Ты же сама видела у меня шрам на бедре. Там прижигали раскаленным железом, потому что тоже начиналось воспаление. Может, и здесь надо?
Нет. Может, там, где ты была, это и было единственным разумным выходом, но мы попробуем не причинять ему дополнительных страданий. Как ты вообще это выдержала? Многие от такой боли сходят с ума, за это в Риме в свое время прогнали врача Архагата, лечившего прижиганиями даже мигрень.
Гайя пожала плечами:
Не рехнулась же. Выдержать можно все, было б для чего. Но Марс меня тогда подержал все же
Расширенные от ужаса глаза Рениты в другой раз развеселили бы еено не сейчас, когда жизнь Марса висела на волоске.
Днем прибыл гонецс подарками для «прекрасной Невесты смерти», как пафосно была поименована Гайя в приложенном письме на тонкой навощенной табличке. Она узнала эту греческую скоропись между строками чеканных латинских букв, которыми были написаны поздравления и дифирамбы в ее адрес В корзинке она нашла то, что ждала больше всегоединственное личное оружие, которым она могла бы пользоваться здесь беспрепятственно. Гладиаторам не полагалось даже ножаеду давали такую, что для ее поедания не всегда и ложка требовалась. Впрочем, некоторые бойцы, лишь недавно оказавшиеся в плену и попавшие с сердце цивилизации, и ложку тоже не особо уверенно брали в руки, обходясь руками.
Гайя провела гребенкой по волосам, скрутила густые локоны в тугой жгут на макушке и сколола его длинной, похожей на веретено с изящным закрученным навершием, шпилькой. Вторую она бережно завернула снова в кусок чистой шерстяной ткани и положила на полку в стене камеры, где они теперь обитали вместе с Марсомесли прятать, то как раз и вызовешь подозрения.
Оглядев еще раз камеру и цепко запоминая, как именно лежат пучки соломы на полу, какими складками обвис плащ на вбитом в стену гвозде, девушка снова вернулась в валентрудий. Наставник ее не торопил на тренировкисам предложил отдохнуть пару дней: