Обещал вернуть, но как обычно плевать хотел на мои вопросы вчера и сегодня. Но это были уже привычные проблемы.
М-да, недовольным тоном сказала она, ну ничего, придумаешь что-нибудь. У тебя в конце концов сколько? Четыреста тысяч ещё осталось? Могли бы ипотеку взять на них.
Я тяжело выдохнула.
Их тоже нет, Карин.
Она с минуту молчала, а после спросила:
Он же не мог вывести их и потратить не на ребенка?
Мог, она была первой, кому я решила рассказать, Шанхай помог «приобрести» на эти деньги какой-то очень странный дом на краю города, заброшенный. А через договор вывести деньги и потратить их. Никита очень хотел машину, моя щека дернулась, помнишь ту историю с аварией? Я тебе не рассказывала, но это была его машина. И она требует ремонта. А на него у нас денег нет. Он её даже с прошлого двора перегонять не стал. Так там и стоит под снегом. Если её ещё не разобрали и не унесли.
Вновь минута молчания.
А продать что осталось? поинтересовалась она.
Не разрешает, ответила я, начинает кричать, что я у него и так всё последнее забрала. Могла бы и это хоть оставить.
Она хмыкнула.
Ну так-то да: он же до этого по впискам бегал, а тут ты с дочерью, я не смогла разобрать её тон.
Но предположила, что он ироничный.
Он и сейчас по ним бегает с братом, сдала всех я, или устраивает что-то подобное у нас.
Она решила сменить тему на другую, не став портить мне настроение ещё сильнее:
Я вчера, кстати, купила себе то самое платье, о котором так долго говорила, помнишь?
Красное? улыбнулась я, оно тебе очень шло. Я помню.
***
Конец дня принес совсем уж неприятные эмоциик нам вновь пришёл брат Никиты, от наглой ухмылки которого у меня вновь в ужасе забилось сердце. Как назло, сам муж сегодня был мрачнее обычного, потому что не выспался из-за всхлипов Сонечки, у которой в свою очередь крутило животик. На улице было прохладно целый день до самого вечера, а затем небо затянулось пасмурными тучами, и из них повалил крупный снег. Стало заметно теплее, однако на город упала ночь и гулять идти было бы поздно. Если бы конечно Никита не напился сильнее обычного, а Шанхай не придумал заявлялся к нам на кухню каждые десять минут.
Выбора у меня не оставалось, тем более они вновь начали громко кричать, а на мой телефон пришло короткое с очередного неизвестного номера: «Этаж выше». Идти к нему я естественно не планировала, но всё же собрала дочь, взяла два одеяла на всякий случай и отправилась гулять, куда-нибудь под подъезд, пока всё их веселье должно было сходить на нет.
Куда собралась? сверлящие пьяные глаза брата мужа замерли на мне.
Сам он опирался на дверной косяк из комнаты и держал меня за рукав пуховика, чем не давал выбора и заставлял обратить внимание только на него. Даже с коляской в одной моей руке, и дочерью во второй, то мне было больше страшно, чем тяжело.
Я сказать ему прямо, что они мешают и пугают нас, было выше моих сил.
Отпусти её, Никита дернул его за плечо, пусть идутхоть орать не будут.
Шанхай подчинился не сразу, будто имея свои собственные планы, однако сразу после того, как повернулся к брату, ударил его по лицу ладонью, отчего я сама дернулась, открыла дверь и сбежала. Сердце колотилось где-то в горле, а руки тряслись, но я всё же смогла закрыть дверь за собой ногой, выдохнуть и опустить коляску на пол подъезда, держать было уже совсем тяжело.
Далеко идёшь? раздалось удивительно близко ко мне, отчего я вздрогнула, да так сильно, что сама поняла, как была напряжена всё это время.
Это заметил и сидящий в откуда-то возникшем мягком кресле напротив нашей двери Артём.
Всё хорошо? спросил он.
Очевидно было, что он или планировал только идти на работу, или уже с неё вернулся, потому как на нём была та самая форма оперуполномоченного, в которой я не видела его ни разу. Красивый. Даже такойуставший и с короткой щетиной на щеках. Опять.
Что ты здесь делаешь? я ещё раз оглядела кресло, которого здесь не было ещё утром.
Не принёс же он его сюда сам?! И главное: зачем?
Жду тебя, он хмыкнул и поднялся, чтобы подойти ко мне и подхватить коляску, и шума от замечательных твоего мужа и его братца. Первого в обезьянник, а второго так уж и бытьпристрелю для тебя.
Он дьявольски улыбнулся и пошагал вниз по лестнице.
Шапка где? ревностный взгляд на меня.
Я, ещё не отошедшая от первой его «шутки», выдохнула, вспомнила о второй и решила ответить:
В кармане. Т-ты зачем ты сидел у нашей двери?
Он хмыкнул и ответил так же игриво и снисходительно, как и миллион раз до этого:
Ответил уже, весёлый голос с первого этажа, пока я спускалась с лестницы, могла бы и послушать меня хоть раз, дурёха.
Я поджала губы, расправила коляску прямо здесь, чтобы снег не попал внутрь и не намочил одежду Сони, поглядывая, как он терпеливо дожидается нас у предусмотрительно открытой двери. Слишком обходительно. Было бы так всегда, а не только тогда, когда он чего-то добивается.
Я на самом деле рад, что ты вышла сама, он поднял верхнюю часть коляски, помогая мне перенести её через порожек, шапка, Вася.
Я нахмурено спустилась по пандусу и встала рядом с его криво стоящей машиной, чтобы сделать так, как он говоритиначе он не отстанет совсем. И плевать ему, что на улице тепло и безветренно.
Вышла сама? Почему ты этому рад? я толкнула коляску, радуясь, что снега ещё не так много, и колеса не застревают.
Мужчина вновь усмехнулся, сверкнул полицейской формой из-под не застегнутой куртки, о чём мне тоже захотелось возмутиться, но я смогла себя удержатьвсе же я не могла относиться к нему так же, как он ко мне сейчас.
Прогулка, Васенька, смешок, свежий воздух. Здоровье. Слышала о таком? хитрый взгляд, вам с моей дочерью нужно много гулять.
Его иронии я не поняла. Но поняла, что он к чему-то клонит. И это скорее всего мне это не понравится.
Что думаешь насчет кафе? продолжил идти рядом он, в мою машину ты не сядешь, я знаю, но до него можно дойти и пешком. М?
Я поджала губы.
Нет, прохладный ответ.
Нет, повторил он протяжно, нетэто не так хорошо, как да. Так что, может всё же?
Артём! не сдержалась я, хватит. Честно. Свой выбор я сделала. О нём не я запнулась, жалею. Поэтому зачем ты вообще за нами идёшь?
Он опять хмыкнул, затем рассмеялся, сделал пару шагов вперед и достал из кармана сигареты. Несколько быстрых движений, затяжка и его прямой взгляд мне в глаза. Насмешливый и яркий, проявляющийся сквозь снежную «шапку» на голове.
Я мщу, правдивые слова.
Наконец-то. Я сглотнула, выдохнула сквозь ноющую боль в сердце и спокойно пошла вперёд, не показывая виду. Ещё бы. Я дождалась признания, вот только я не хотела показать то, что отомстить у него получилось.
Не тебе, дурочка, он всё так же стоял позади меня, с усмешкой вдыхая в себя сигаретный дым и выдыхая его вперемешку с паром, тебя так легко было вывести, что я даже не понимаю, как ты пережила без меня этот год, Вася. Сознайся, что скучала.
Я, повернувшаяся было к нему, возмущенно вспыхнула и отвернулась, чтобы пойти вперёд без его глумлений.
Прекращай, прошипела я, слыша хруст снега под его ботинками.
Прекращай что? Любить тебя? он обошёл коляску быстрым шагом и встал так, чтобы преградить нам путь, если не заметилаполучается хреново. Как и у тебя. Может тогда домой? Хочешь большую детскую, Вась?
Отойди, вновь шёпот от меня.
Знаю, что хочешь. Не ютиться в чёртовой затхлой однушке, а домой. У нас теперь вообще всё есть. Хочешь писать картины? Наймём няню! Забудешь об этом уроде.
Отойди! на этот раз из груди вырвался крик.
Соня завошкалась и тихо всхлипнула, однако глазки не открыла. Это оставляло у меня в сердце долю без укора для самой себя. Тёма дернул щекой, сделал шаг в сторону и поравнялся с продолжившей путь мною.
Знаешь, он усмехнулся уже в сотый раз, я же обижался на тебя этот год. На то, что ты отшивала меня всё это время. А потом как в голове сверкнуло узнать, что именно у вас произошло на той «вечеринке».
Я сжала челюсти. Он продолжил:
Не только ты, твой муженек и Карина всё знали, сигарета полетела в мусорный бак у лавочки, мимо которой мы проезжали, этот урод рассказал Шанхаю, нервный смешок, а тот язык за зубами не держит.
По коже прошёл мороз. Но я нашла в себе силы ответить:
Шанхай придумывает.
Если бы, он нажал на ручку коляски, аккуратно помогая мне вывезти её из сугроба, со своими дружками он поделился в подробностях. Этот их Барсик мне всё рассказал.
Я нахмурилась.
Они, конечно, идиоты, но за свою жизнь готовы рассказать всё. Даже если это порочит их главаря.
Я промолчала, не понимая к чему он ведёт. Да, я была плохой. Он узнал меня, как первую проститутку и предательницу. Но почему тогда не оставляет попыток сманить меня к себе? Издёвка слишком затянулась.
И меня интересовало больше не то, почему ты живешь с ним. Мне это ясноради дочери, пристальный взгляд исподлобья, вопрос в том: почему ты не сказала мне? Если боялась осуждения, то ты точно дура, иначе говоря: твоя измена выставила тебя в ещё более гадком свете. И не только передо мной. Но ты молчала!
Он был удивлён и возмущён в той же степени, в которой я недоумевала. О чём он говорит, у меня не было даже догадок.
К чему ты ведёшь? сдалась я, о чём я молчала? Господи, и ты поверил пересказанным бредням какого-то непонятного парня?! Я даже не знаю, о чём ты говоришь!
Он сперва пристально посмотрел на меня, а затем кивнул.
Понял почему, жестокая усмешка, значит моё предположение верно, Вась, в его глазах мелькнула радость, но моментально омрачилась, всё проще, чем ты думаешь. Намного проще и неприятнее, задумчивость, значит придётся идти от обратного. Суд?
Он с интересом меня осмотрел и улыбнулся.
Ты свихнулся, сообщила ему я.
Он махнул на меня рукой и продолжил идти с предвкушающей улыбкой.
Про мщение, кстати, не забыла? на его лицо легла печать хитрости, там твоего мужа задерживают.
Я даже обернулась, чтобы увидеть, как у нашего подъезда стоит машина с мигалками. Бежать смысла не былонас лишь могли забрать, как свидетелей. Если Артём не воспротивится.
А говорил, что не мстишь мне, ехать дальше я не стала, вглядываясь в толпу людей, но не различая вообще никого.
А я и не тебе, искренний взгляд, Шанхаю и твоему уроду мужу. Последнему особенно.
Вторая фраза вышла у него совсем зло и прерывисто. Будто с яростью и очень сильной ненавистью.
У меня ключей с собой нет, решила сказать ему.
Он пожал плечами.
У меня есть, короткий ответ.
Я тяжело вздохнула.
Я про свою.
Он улыбнулся.
А я про какую? глаза прошлись по моему лицу, я же не дурак, и знаю, что в нашу ты не пойдешь из-за своей дурацкой «правильности». Могла бы и изменить своему мужу. Мне же изменила.
Я сузила глаза от ярости, развернула коляску и поехала к дому, понимая, что не успею, даже если побегу.
У тебя совести нет, Васенька, он ухватил меня под локоть и развернул к себе рывком, ни капельки!
А после резко наклонился и впился губами в мои губы так, что я сперва опешила от его напора, а после буквально вспыхнула от нахлынувших ощущений. Горячий трепетный поцелуй перерос в спокойный и лёгкий, едва содержащий в себе прикосновение, а потому ощущающийся где-то на уровне эмоций. Тепло. Нежно. И ласково. Как не было уже больше года. Как хотелось ощутить уже больше года.
Не делай так больше, сказала я так, будто просила продолжать.
Сознаешься, что счастлива от того, что ночуешь сегодня одна? спросил он, когда я отступила от него и вновь шагнула к коляске.
Даже себе не сознаюсь. Как бы ни был он прав, но идти по его следам сейчас будет неправильно. Я почти умоляла себя спешить или просто двигаться быстрее, но могла только скрывать действительную радость от того, что произошло. Неужели меня ждало спокойствие и сон, впервые за очень много месяцев.
Нет, так нет, усмехнулся он, я тоже тебе не сознаюсь, что сделал всё это специально.
Тут уже хмыкнула я. Кто бы сомневался.
У тебя, кстати, трое суток отдыха, он был загадочен и важен, могу на пятнадцать, но он потом совсем злой вернется. А тебе оно точно не надо.
Я кивнула, почти сказав ему спасибо. Кажется, я была плохой женой.
Не надо суда, Тём, решила попросить его я, тест покажет, что дочь не твоя. Я уверена.
Он пожал плечами и кивнул водителю проезжающего мимо бобика. Хорошо, что сзади в нём не было окон, иначе после освобождения Никиты мне было бы не так приятно.
Уверена она, смешок, ну и расслабься тогдараз уверена. Хотя в любом случае расслабься, он подмигнул мне, представь, как всё будет здорово, когда ты узнаешь, что отец я.
Отвечать я не стала, только закатила глаза.
Я, кстати, не уточнил, но суда будет дваещё сейчас над одним делом работаю, его лицо озарилось предвкушением.
Уже два? ошеломленное от меня, что ты вообще задумал? Какие еще суды?!
Судливые, ответили мне, не хочешь угостить меня кофе?
Даже не взглянула на него. Зато вспомнила, что кофе у нас дома нет. И не предвидится.
Не хочу, ответила ему.
Чай? намекающий взгляд.
Есть у тебя свой, произнесла я, ты обещал мне ключ.
Дверь мне открыли с довольной улыбкой. Затем помогли сложить коляску и донесли её до двери. Ключ он искал недолговыудил его из кармана, беззаботно вставил в скважину и провернул.
Зачем тебе дубликат? я проследила за его по-хозяйски деловитым шагам в нашу прихожую, и где ты взял оригинал для слепка?
А ты как думаешь? он поставил коляску к стене и прошел в комнату, чтобы предвзято оглядеть обстановку, на всякий случай, дуреха. А насчет оригиналаэто он и есть, быстрый взгляд на меня, я купил эту квартиру.
Я даже рот приоткрыла от удивления, однако опомнилась и начала раздевать Сонечку.
Откуда столько денег? выдохнула я, ты ввязался в какую-то гадость? Опять?
Он закатил глаза, стянул с меня шапку и поправил волосы, отчего я нахмурилась.
Хм. Даже не знаю, что тебе ответить, весёлое, может я бы ответил своей девушке, а не той, что бессовестно умотала с моим ребенком к какому-то придурку? М?
Я кивнула, принимая его правоту.
Хорошо, мой второй уже кивок, значит уходи. Давай. Той, кто бессовестно умотал к этому придурку, надо кормить якобы «твоего ребенка» и ложиться спать.
Он тихо рассмеялся.
Ничего опасного, Вась, решил ответить мне он, не переживай. Ну я пошёл?
Его просящий и намекающий взгляд на мне продолжался, пока моя рука не схватилась за ручку двери.
Иди, сказала я, беря на руки дочь.
Уверена? Я уже почти договорить он не успеля закрыла дверь, впервые за всё время провернув ключ с внутренней стороны.
Глава 3
Он писал мне все три дня. Каждый чёртов час каждый чёртов день. А также ходил с нами гулять, заносил коляску прямо в коридор и спускал её на первый этаж, стоило только завидеть нас со своего кресла напротив нашей двери.
Я же, каждый раз вспоминала тот его поцелуй в снежную ночь, когда смотрела в его улыбающиеся глаза и видела в них своё отражение. Но неизменно считала себя предательницей. Даже вдвойнея предавала того, с кем предала его. Отмоется ли моя грязь когда-нибудь? Мне казалось, что никогда, и я на всю жизнь останусь для себя той, кто поступила низко.
Артём не был идиотом или влюблённым дураком. Я видела, что он преследует какую-то цель, о которой мне конечно же не скажет никогда. Это не давало мне покоя, особенно в те дни, когда он сам рассказал, что взял себе выходные, чтобы быть рядом.
Мне хотелось верить ему, как хотелось верить и себе. Но мы оба были лгунами, а это никак не могло помочь ситуации. Выхода не было. Даже если он казался настолько простым и близким. Как мираж.
«Тишина вашей квартиры теперь меня настораживает»пришло очередное от него.
Сегодня вечером должен был приехать Никита, потому я стояла у плиты, помешивала готовый супчик и в какой-то степени погружалась в апатию.
«Напиши точку, чтобы я знал, что ты жива. А то могла же умереть без своего мужа»перед упоминанием Никиты стоял очень хмурый смайлик, так и говорящий об отношении Артёма к нему.
Я закатила глаза и отправила ему точку. А после удалила переписку, будто сделала, и этого и не происходило вовсе.
«Такая послушная сегодня. Может тогда прокатит: иди домой, Вася!»