Локи все больше овладевало беспокойство. Порой ему приходилось на несколько дней уходить из дому, чтобы принять свой настоящий облик. К тому же Локи, вечному страннику и насмешнику, постепенно приедалась такая спокойная жизнь. И вот однажды в их маленький уютный дом ворвался ледяной ветер. Синдри зябко поежилась и подсела поближе к жарко пылающему очагу. Твегги же вдруг встрепенулся, и, накинув плащ, вышел наружу.
Что-то влекло его вперед, вверх по склону горы. Шаги его становились все быстрее и шире, и вдруг огромная туча словно напоролась на вершины сосен, и разразилась холодным ливнем. Вдалеке пророкотал мощный разряд грома. Первые струи дождя словно смыли с Локи личину Твегги. Порыжели и отросли волосы, юношеская бородка окрепла и превратилась в рыжую с проседью. Глаза вновь стали разноцветными и от них по чистой юношеской коже пролегла сеточка морщин. Он запрокинул голову, и рассмеялся прямо в глаза расцвеченного молниями неба.
Локи теперь уже окончательно он оглянулся назад, на маленький домик, в который он никогда больше не вернется. Несколькими прыжками асс достиг вершины, и остановился около большого, покрытого мхом, валуна. Прикрыл веки, и вновь открыл их. В ночной полутьме зрачки аса светились зеленоватым светом. На камне, словно откликаясь на их свет, проявились руны. Какое-то мгновение жалость и сомнение закрались в сердце Локи. Ему внезапно захотелось вернуться к Синдри. Может быть, когда-нибудь взять на руки сына При мысли о детях Локи передернуло. Его нельзя было назвать счастливым отцом.
Ас тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и вслух прочитал начавшие разгораться руны. Из камня, стоявшего неподалеку, на аса взглянули небольшие глазки. Тролль-хранитель с ворчанием отворил портал, и ас вернулся в Асгард.
Глава 3 Возвращение в Асгард
По ту сторону портала его ждал Тор. Рядом с ним Локи невольно вспоминал, что и сам происходит из племени великанов, однако едва дотягивал сыну Одина до плеча. С широких плеч Тора ниспадал алый плащ, скрепленный на плече золотой брошью.Под ним была видна кожаная куртка, расшитая медными пластинами. Широкий пояс, за который был заткнут знаменитый молот, сокрушающий великанов, Мьёльнир, так же был украшен медными пластинами. Рыжие кудри, заплетенные на висках в косички, были стянуты кожаным ремешком толщиной с большой палец Локи. Весть Тор казалось, сверкает, горит, мчится навстречу схватке.
В стороне двое любимцев бога грозы щипали траву. Ухоженная серебристо-серая шерсть козлов сверкала на солнце. Крутые рога казалось, покрыты золотом.
Долго же тебя не было, Локи. Ты, поди, весь Мидгард за эти полгода обошел.
Не поверишь. Все время проторчал в одном городе. Даже жениться успел. Едва корни не пустил!
Теперь, оставив Синдри позади вместе с образом Твегги, Локи беспечно говорил о разлуке с той, что несколько месяцев была ему дороже царства богов.
А где же твоя жена? ладонь Тора легла на рукоять Мьёльнира, он беспокойно осмотрелся вокруг в поисках великанши.
Я оставил ее там. Она смертная.
Некоторое время Тор непонимающе смотрел на Локи, потом сокрушенно покачал головой. В самом начале времен, когда асы устраивали девять миров, смертные бывали гостями в Асгарде. Брат и сестра, взятые с земли, возили по небосклону Луну и Солнце. Но с тех пор много воды утекло, и даже прекрасные валькирии, которым случалось влюбиться в земных конунгов, оставляли Вальгаллу и проводили время с любимым среди смертных, пока кони, рожденные из пламени погребального костра, не возносили их обратно. С одной стороны, добродушный и честный Тор понимал, что оставленная на земле девушка будет тосковать и тревожиться, не понимая, куда делся ее возлюбленный. Но не мог же ас, пусть и не самый любимый в Асгарде, покинуть обитель богов навсегда. А смертной девушке нечего был делать здесь.
Тор еще раз неодобрительно покачал головой, и зашагал к колеснице. В конце концов великий проныра всегда сам разбирается с неприятностями, которые навлекает на себя. Локи пошел следом за Тором, но один из козлов громовержца злобно заблеял на непрошеного седока. Только строгий окрик хозяина заставил его отвернуться. И все-таки Локи предпочел стоять за спиной тора, придерживаясь рукой за выступ на спинке колесницы.
В несколько скачков козлиная упряжка довезла их до центра Асгарда. Там, где возвышались жилища Асов. Где сверкали на солнце сложенные из тысяч щитов и сотен копий стены Валгаллы. Где стоял трон, с которого Всеотец оглядывал девять миров. Один и сейчас восседал на своем престоле. Его белоснежная борода пушистым облаком лежала на ярко-синим плащом. Капюшон надвинут на лицо, так что не видно было ни пристального взгляда живого глаза Одина, ни безобразных шрамов, оставшихся на месте мертвого глаза, отданного им взамен глотка воды из родника мудрости. Черные вороны сидели на его плечах и в их хриплом карканье слышался шум битвы, грохот кубков на пиру, бой барабанов на драккаре, идущем в открыто море. От вещих птиц Один узнавал обо всем, что не успевал увидеть собственными глазами.
Лишь легкий кивок головы показал подошедшим Локи и Тору, что они замечены. Через некоторое время вороны замолчали, а на Радужном мосту показалось несколько бледных теней. Это закончилось где-то в Мидгарде сражение, и храбрые воины пополняли ряды эйнхириев.
Зачем ты звал меня, Один? Локи надоело молча ждать, пока Всеотец отвлечется от своих дел.
Нынче Ньёрд устраивает пир
Как! Неужели тот котел, который мы с Тором добыли для него, уже прохудился? в притворном испуге.
Один широко улыбнулся.
Вот поэтому я тебя и позвал. Без твоих шуток пиры стали какими-то скучными. Но это всего лишь одна из причин. Позже я расскажу тебе о ом, что по-настоящему заботит меня. Теперь же пойдем и отпразднуем твое возвращение.
В большом зале ужа были накрыты столы. Пиво и вино не успевало закончиться в кубках. На блюдах масляно лоснилась копченая рыба, запеченный целиком вепрь был окружен начиненными яблоками гусями.
Локи и Одина приветствовал радушный хозяинбог морей Ньёрд. Рядом с ним, е выпуская из рук корзину с волшебными яблоками, улыбалась красавица Идун. Локи сильно обидел ее, обманом заманив в дом ледяного великана, но сам же и выручил потом ее, перенеся обратно вместе с драгоценными яблоками, дарящими вечную молодость. Долгое время Локи не решался подходить к асинье, и на его висках появилась седина. Но сейчас , когда прошло почти полгода, да и сам Один стоит за его спиной. Он подошел к Идун и с поклоном и шутливой улыбкой откусил от самого большого и спелого яблока в корзине. От первого же куска Локи почувствовал, как отступает усталость и расправляются плечи. Когда он доел яблоко, седые волоски на висках вновь налились рыжиной, морщинки разгладились и засверкали глаза.
Локи занял свое место за пиршественным столом, и какое-то время наслаждался вкусом яств. В Мидгарде так не готовят. Там нету золотистого пива, что течет из сосцов козы Хейдрун. И мяса вепря, что каждое утро оживает и невредимым пасется на зеленой поляне, там тоже не попробуешь. Не говоря уже о самых редких морских лакомствах, поданных Ньёрдом и различных плодов, присланных ванами. Застольная беседа текла своей чередой, но Локи вдруг ощутил, что все словно ждут чего-то. То тут, то там среди беседы вдруг раздавался смех, но какой-то натянутый, словно его приходилось выдавливать из себя.
Наконец появилась Фрейя с своим сыном, всеобщим любимцем Бальдром. Как прекрасен был этот молодой ас! Длинные белые волосы, чистая светлая кожа, до которой, казалось, смущалось дотрагиваться даже солнце, пушистые ресницы оттеняли большие сиреневые глаза юноши. На щеках играл нежный румянец.
Однако, несмотря на прекрасную нежную внешность, Бальдр был ловок и силен. Он хорошо владел мечем, топором и луком, быстро бегал и плавал. Одинаково отважно взбирался Бальдр на высокие скалы и опускался в темные глубины. Другое дело что асы неохотно отпускали своего любимца в путешествие. Да и Один готовил старшего сына себе в преемники. Пусть Тор сражается с великанами, а Бальдр постигает мудрость отца.
Приход Бальдра был встречен радостными криками. Но от Локи не укрылось, что сын Одина кажется бледнее, чем обычно. А в глазах его прячется грусть. Когда слуга в очередной раз подошел к Локи, бог огня, с удовольствием глядя на темно-красную жидкость, наполняющую чашу, как бы между прочим спросил:
А скажи-ка, что это случилось с Бальдром? Он нынче такой печальный
Видно, ты и впрямь много времени провел в Мидгарде. Уже довольно долгое время светлого бога терзают темные сны. Они пророчат скорое несчастье и разлуку с родными.
Уж не Рагнарёк ли ждет нас вскоре? лицо Локи приняло непривычно озабоченный вид.
Нет, думаю, не в этом дело. Тор, сидевший рядом, вмешался в разговор. Вороны отца не приносят таких черных вестей.
Тогда в чем же дело?
Думаю. Бальдр предчувствует свою скорую смерть. голос Тора, который не боялся ни инеистых великанов, ни огненных жителей Муспельхейма, дрогнул.
Да такого славного гостя моя дочурка отродясь не принимала. не слишком расстроено ответил Локи. Хель хоть и далеко лежит, однако для Одина не составит большого труда проведать там сына время от времени.
Все, кто слышал его ответ, замолчали. Но Локи, пришедший в Асгард из мира великанов, знал, о чем говорит. Асы могли путешествовать между девятью мирами, и поэтому для них смерть не была так страшна, как, скажем, для обитателя Мидгарда.
Мать просила тебя позвать, чтобы твои шутки развлекли Бальдра. А может быть, ты придумаешь, как отвести беду. Не все же тебе выпутываться из передряг, в которые ты сам же и попадаешь.
Может, и придумаю. Локи отправил в рот сочный кусочек мяса, обмакнув его кисло-сладкий соус из меда и клюквы. А пока не вспомнить ли какую-нибудь историю из моих путешествий
Почти до зари продолжался пир у Ньёрда. Казалось, вместе с Локи в Асгард вернулись тепло и смех. Даже Фрейя, переживавшая за сына, смеялась над его историями. Наконец все разошлись. Локи вернулся в свой дворец, улегся в постель и попытался уснуть. Но что-то ему мешало. Сперва на ум пришла Синдрикак-то там она? Все ждет своего непутевого мужа? Или успела вернуться в родительский дом? Вспомнилась их свадьба, счастливое лицо невесты, несколько счастливых месяцев в из маленьком домике Потом еще что-то мелькнуло в уме что-то из того, о чем говорилось на пиру. Вот оно! Если все так боятся смерти Бальдра, точнее, его переселения в Хель, надо сделать так, чтобы ему ничто не могло причинить вред. А в благодарность за то, что он спас сына Одина, тот разрешит его дочке поселиться вместе с отцом.
Хель никто не назвал бы красавицей, когда она девчонкой предстала перед асами вместе со своими братьямиЙормунгандом и Фрэки. Одна половина лица у нее была красная, другая синяя Впрочем, среди великанш редко встречаются красавицы.
Но в темноте подземного мира, хозяйкой которого ее сделали, Хель выросла пусть не в красавицу, но во вполне симпатичную девушку. К тому же, принимая конунгов и мудрецов, она вела с ними мудрые беседы, и могла бы по достоинству ответить на расспросы Одина, случись у него желание поговорить с молодой великанши.
Локи неожиданно подумал, что соскучился по дочери. Девочке пора искать себе мужа. Ине обязательно среди великанов. Привел же Ньёрд в свои палаты рослую красавицу из Йотуннхейма. Почему бы и Хель не сыскать себе мужа среди асов. Подумав так, Локи сладко потянулся и наконец уснул.
В Рябиновом Логе все готовились к празднику Солнцеворота. Мужики таскали из лесу хворост для большого костра, который должен будет гореть полночи. Женщины напекли расписных пряников, да столько, что, сложи их все на блюдо, да поставь на стол, сидящего напротив за горой не видать будет! Потом, когда всеот столетнего деда до недавно родившегося младенца, попарились в бане, во всем селении погасили старый огонь. Не обидели его, верно кормившего и согревавшего целый год, не затоптали, залиликто ключевой водицей, а кто и ароматным квасом. Пусть Огонь Сварожич, насмотревшийся за год на всякое- лепое и не оченьне обижается. Нарядившись в подслеповатых зимних сумерках в лучшие одежды, люди потихоньку стали собираться на поляне. Здесь уже все было готово к возжиганию нового, молодого огня.
Уже в темноте, когда старый огонь был погашен, а новый еще не родился, из леса , темной стеной окружавшего селение, вышла горбунья. Она тряслась от холода, ее понева колом стояла от налипшего снега. Голову и уродливо выгнутую спину горбуньи покрывала лохматая медвежья шкура, запорошенная снегом. Ее лохмотья скрывали лицо, лишь несколько седых прядей выбивалось из-под темного меха. Женщина опиралась о посохкорявую ветку сосны, и казалось, без этой опоры не устоит на ногах.
Сперва ее никто не заметилвсе смотрели только туда, где под умелыми руками старейшины уже начинала тлеть припасенная береста. Новый огонь должен был вот-вот народиться. Вот вспыхнула сухая хвоя, насыпанная под бересту, занялись березовые поленья, толпа, собравшаяся на поляне, дружно ахнула. И тогда кто-то расслышал тихий вздох горбуньи.
Конечно, все знают, что в эту ночь, самую долгую в году, нечисть порой подкрадывается тихонько к человеческому жилищу. Но никто не помнил, чтобы мавка или лешачиха не боялась людей и чистого пламени.
Все, кто стоял рядом с горбуньей, отступили на несколько шагов. Она же, казалось, ничего не замечала, кроме огня, уже ревевшего над кучей сухого хвороста. Подойдя почти вплотную к огню, горбунья блаженно опустилась на колени, и протянула руки к огню.
Только теперь все словно пришли в себя. Первым к незнакомке подошел старейшина Первак. Статный русобородый середович, он лишь недавно перенял власть у своего отца. Старейшину любилион никогда не стоял в стороне, пока другие работали, и даже на праздник одет был не наряднее прочих. Как и положено вождю, Первак сам заговорил с горбуньей.
Кто ты, что пришла без приглашения к нашему костру? Откуда явилась?
Весь моя, в пяти днях пути отсюда, сгорела. отвечала незнакомка. А звали меня там Любавою. Позвольте у вас остаться хоть на ночь. А коли позволите до весны остаться, я отблагодарю.
Голос у Любавы был хриплый, но вовсе не старческий. Это заставило Первака попристальней к ней приглядеться.
Чем же таким ты сможешь отплатить нам в наших же землях? усмехнулся он. Все, что надобно, сами добываем. Еще и торговать случается.
Золотом лесным отплачу. Спокойно отвечала Любава. Весь, из которой я пришла, бортничеством жила. А я видела тут у вас недалеко пчелы зимуют, да только знаков никаких нет рядом. Да еще я травы ведаю. Смогу помочь, коли хворый кто.
Старейшина Первак сперва обомлел от такой наглости. Он нипочем не позволил бы ведунье не то, что остаться в веси, даже обогреться как следует у костра. Но мало ли, кто или что на самом деле может явиться из лесу.
Ну, вот что, милая Обогрейся, коли уж пришла, у костра, да и ступай себе по-здорову. А уж мед там или еще что в своих землях я сам возьму, коли надобно будет.
Первак был осторожен, и понимал, что под видом нищенки к костру могла забрести не только нечисть. Прогонишь такую вот, а по весне не дождешься урожаяобидел берегиню.
Женщина, назвавшаяся Любавой, со вздохом скинула медвежью полость. Блеснула толстая Мишату коса, в которую вплетена была алая лента. Только на висках, там, где пряди сами собой завивались кольцами, их прихватил иней. Оттого и показалась сперва женщина старухой. Сверкнули большие синие глаза, появился румянец на щеках. Нет, вовсе не безобразна оказалась лесная гостья. Некоторые холостые парни уже присматривались попристальней: не пригласить ли ее на постоц к себе. На спине же у Любавы оказался не горб, а кузовок. Заглянув всего, все, кто стоял рядом, вновь ахнулив плетеном кузовке мирно спали два младенца, закутанные в пуховые платки. Женщина поспешно поставила котомку поближе к огню. Малыши даже не проснулись.
Первак уже хотел гнать ведьму с ее подкидышами, оставит вот так свое отродье, рости потом. Но тут почувствовал на плече руку Витенеги. Первак и не слышал, как она подошла к нему с маленьким сыном на руках. И остановила гневные речи, уже готовые сорваться с губ старейшины.
Конечно, милая, ты можешь остатьсяЗаговорила Витенега, взглянув украдкой на грозного мужа. Первак не мог отказать ейне так часто супруга просила его о чем-то. К тому же умница-жена шепнула ему на ухо: Дед Плишка уже седьмицу, как переехал к своей мужатой дочери в город, а домишко его стоит пустой, за речкой Все равно по весне сам развалится, если половодьем не снесет
Любава кинулась целовать руки спасительнице. Та же, благосклонно приняв благодарность, склонилась над спящими малышами.