Теперь он явил себя при свете дня, поначалу обдав волной жара, а затем медленно, начиная с ног, пропитывая мертвенной стужей. Ник чувствовал, как каждая из его клеток наполняется холодом и в трепете замирает, признавая священное право этого гада оросить ее пищеварительным соком. Программист мог поклястьсяон может пересчитать каждую из этих клеток по отдельности.
Треугольная, покрытая шишковатыми наростами голова приподнялась и отодвинулась. Она готовилась к броску, выбирая между мужчинами. Когда змея начала движение вперед, открыв пасть, с редкой гребенкой изогнутых назад зубов размером с кухонный нож, Николай пожалел, что перед поездкой не выполнил составленную им же инструкциюопорожнить мочевой пузырь. Сейчас делать это было поздно.
Он констатировал происшествие совершенно спокойно, отрешенно понимая, что теперь все это не имеет значения, поскольку он уже не принадлежит этому миру. Обязанности, перспективы и условности, еще минуту назад казавшиеся такими важными, вдруг потеряли над ним свою власть. Ни собственное мужество, ни много обещавшие улыбки женщин его уже не касались.
Судя по всему, его плоть уже готовилась к тому, чтобы не разочаровать своего нового хозяина посторонними, не слишком приятными привкусами.
Сыч чувствовал, что удовольствие этого колосса с каждым мгновением становилось для него все боле важным, гораздо большим, чем прошлое нелепое существование в нескладном человеческом теле. Он начинал гордиться тем, что судьба выбрала именно его, и он вскоре станет частью этого грозного создания.
Зубастая пасть приближалась. Время замедлило бег и остановилось. Биения сердца стали редкими и гулкими, словно удары колокола. Однако, когда картины прожитой жизни начали проноситься перед глазами, свидетельствуя, что она подошла к концу, змеиная голова вдруг остановилась и рывком повернулась в сторону озера.
Послышалось шипение, словно кто-то проколол камазовскую шину. Один этот звук способен остановить любое, самое здоровое сердце. Змеиная шея поднялась до уровня третьего этажа и ударила в сторону зарослей осоки.
Там, ухватив поперек тела трехметровыми челюстями, ее держала огромная зверюга с телом свиньи и головой крокодила. Кракозаврвяло шепнул внутренний голос. Его шишковатая морда казалась больше размеров джипа. Хвост змеи, выступающий из пасти зверя, обвивал кракозавра, извиваясь и стесняя движения. Змей несколько раз ударил, стараясь впиться в него зубами. Однако костная чешуя покрывала чудовище, словно броней. Силы были неравными. Пытаясь скрыться, змея с размаху налетела на машину, которая, скрежеща рессорами, накренилась, едва устояв на колесах. Если бы не прочные прутья решетки, сидевших там пассажиров расплющило бы как мышей в мышеловке.
Держа змеюку в зубах, кракозавр начал вращаться вокруг оси, поднимая с мелководья каскады брызг и ошметки тины, вперемешку с болотной травой. Экскурсанты мгновенно промокли с ног до головы. Вращаясь, зверь стремился с размаху, словно кнутом, ударить змею о землю и вышибить из нее дух. Несколько раз удары ее тела пришлись по джипу. Одна из дверок смялась, как бумажная. Даже Михалыч, знавший все тонкости подобного рода постановок, удивился, что они пришлись в промежутки между сидящими людьми и никого не задели.
Как только кракозавр, извернувшись в очередной раз, отбросил змеиное тело в сторону от джипа, мотор взревел, засвистели шины, автомобиль дернулся и, на секунду забуксовав, понес их вперед, подальше от болота на открытое место. Через пару минут он остановился. Долго-долго все сидели недвижно. В висках отбойными молотками стучала кровь. Минуты текли неторопливо, словно облака по небу. И только потом, молотки начали превращаться в молоточки, становясь не такими гулкими, стали стихать и, сквозь удары, сначала неясно, а затем все громче послышался стрекот кузнечиков. Подул ветерок. Защебетали птицы.
Неважно, что ни птиц, и даже змей, по данным палеонтологии, в тот исторический период еще не существовало. Николай даже и не стал делать замечание дизайнерам за эту хронологическую ляпу. Неважным казалось и то, что он весь промок с головы до ног от брызг, поднятых тварями. Он был счастлив.
Он был счастлив, потому что машина стояла на пригорке и во все стороны, на многие сотни метров вокруг, на мелко объеденной стадами траве не видно было ни одного живого существа, способного его сожрать. Он был счастлив, что у джипа мерно урчал мотор, готовый умчать их при первой необходимости, и время экскурсии закончилось. И жизнь, и все что к ней прилагалось, вновь возвращалось в его руки.
Глава 28
Узнав о беременности, Лекс понял, что крепко влип. Уже с первого мгновения он знал, что делать аборт не станет.
Он помнил, как в девять лет ему подарили японскую игрушкуТамагочи. С болезненным, почти патологическим упорством Алекс выращивал своего электронного друга полтора года, просыпаясь каждую ночь, чтобы кормить и менять ему пеленки, и двое суток рыдал после его смерти. Уезжая в трехдневный поход с классом (где в те времена еще не было сети для подзарядки аккумулятора), он доверил его жизнь матери, подробно объяснив, как нужно ухаживать за своим питомцем. Но мать, растившая его и младшего брата без отца, не уследила за приемышем.
Алексей до сих пор не смог простить ей этого. С тех пор он никогда больше не плакал. Даже когда его били или унижали, он только улыбался. Улыбался, стиснув зубы, ища момент, чтобы отомстить обидчику. Иногда ждал долго, но никогда не забывал ни одной обиды. Вероятно, ему везло.
Когда, через несколько минут после полученного известия, он начал приходить в себя, то понял, что стоит, натянув тонкие бескровные губы, улыбаясь той самой улыбкой, от которой многим, знавшим его приятелям, становилось не по себе.
Сегодня улыбка предназначалась только ему самому. Лексус со всей определенностью понимал, что и себя не пожалеет и накажет точно также, как наказал бы и любого, поступи тот неправильно. Однако, неправильно он не поступит. Это он знал точно.
То, что он сохранит беременность и будет воспитывать ребенка, пока бог не разлучит их, не вызывало у него ни малейшего сомнения. Уже ничто не могло помешать этому. Так будет.
Два дня Лексус провел в полной прострации, лежа на диване. Он знал, что после столь кардинальных воздействий, так круто менявших жизнь, нужно отлежаться, без мыслей в голове, чтобы ситуация устоялась и стала яснее.
Через двое суток он поднялся и начал действовать.
Выяснив, где находится фирма, обслуживающая «Тихий дом», и связавшись с нею, он быстро решил организационные вопросы по обеспечению нормального течения беременности, родов и первых месяцев жизни ребенка. Он согласовал сумму оплаты, сбив ее почти в четыре раза, и оговорил график передачи ему соответствующего программного обеспечения.
Он обстоятельно и успешно внушил персоналу заведения мысль о том, что они отвечают головой за качество работы. Он удостоверился, что выражение «отвечают головой» сотрудники фирмы поняли правильно, не в иносказательном, а в совершенно прямом смысле. Он убедился также и в том, что они хорошо представляют анатомию головы и знают, как она меняется в результате ударов арматурой, или бейсбольной битой.
Однако и после этого Лексус не успокоился и не пустил дело на самотек, каждые 2 недели лично контролируя выполнение работ. Хотя он не мог сам влезть в программы, но нанял квалифицированного специалиста и не ленился возить его за 500 километров в каждую сторону, в небольшой городишко, где базировалась эта фирма, в деталях следя за тем, как идет исполнение его заказа.
Наладив процесс, Лексус стал размышлять о том, что предстоит сделать и пережить в связи с беременностью, рождением и воспитанием ребенка. Этот вопрос он продумывал не спеша, планомерно и обстоятельно. Придя к мысли, что в виртуальном мире потребуется многое, чтобы обеспечить жизнь малышу, включая кормилицу, нянек, педиатров; понадобятся соски, памперсы и тому подобные прибамбасы, он поставил на уши не только программистов, но и все руководство «Тихого дома».
Поначалу они схватились за голову, лишиться которой теперь опасались вполне серьезно. Объем программного обеспечения, требовавшийся для родов и жизни новорожденного, был огромен, несопоставим с суммами, полученными от Лексуса. Все это заранее делать, конечно, не планировалось. Возможность беременности закладывалась в программу, скорее как шутка. Теперь, видя напор и дурное упорство самим чертом посланного клиента, все понялиза дело придется браться по-настоящему.
К счастью и Лексус оказался парнем с фантазией и нюхом на деньги. Он связался с маркетологами фирмы и предложил устроить из своей беременности шоу, рекламное мероприятие, которое, во-первых, поможет раскрутить еще один комплекс услуг, на котором можно неплохо заработать. Во-вторых, пропиарить и саму фирму, дав ей прекрасную прессу и респектабельный облик, в котором она нуждалась, если хотела привлечь клиентов для семейных игр и других, не эротических сервисов.
Маркетологи, оценив рынок виртуального материнства на примере известных игрушек типа Тамагочи, сделали вывод о его финансовой привлекательности. К тому же, деньги следовало не только зарабатывать, но и легализовать. Такого рода механизмы в их бизнесе были совсем не лишними. Попутно можно было изобразить и лояльность государству, которое делало вид, что озабочено ростом народонаселения.
Так что, с учетом действительно маячившей перспективы ребрендинга фирмы, предложенная Лексусом затея выглядела отнюдь не безнадежно.
Руководство приняло решение осваивать этот сегмент рынка. Лекс же, ни на йоту не снизив своего напора, добился того, что в аватаре «Антуанетты» он стал лицом проекта и ведущим телешоу «Бебби плейн», которое фирма устраивала на Ютубе и нескольких кабельных каналах. Получаемый гонорар с лихвой покрывал затраты. Кроме того, в этом качестве он как нельзя лучше мог контролировать интересовавшие его процессы и создавать задел для жизни своего будущего ребенка.
Глава 29
Когда члены приемной комиссии пришли в себя после Змеиного сафари и осмотрелись, оказалось, что Павильон прибытия стоял рядом. Вымокшая одежда спасла Ника от конфуза, связанного с нарушением экскурсионных инструкций. Они приняли душ и переоделись в сухую, чистую одежду.
Только тогда способность спокойно думать вновь вернулась к Николаю, и он оценил искусство дизайнеров и сценаристов, предусмотревших достойный выход даже из такого щекотливого положения.
Однако, когда они подошли к пульту управления, чтобы запустить процедуру возврата, оказалось, их проблемы только начинаются. Пульт не функционировал. Экраны большинства приборов оставались темными. Лишь дватри из них светились в полнакала. Нормальная связь с центральным компьютером была нарушена.
Уже утомленные, путешественники испытали большое разочарование. Пережитые впечатления способствовали желанию убраться из этого места как можно быстрее. Не такое далекое соседство с тиранозаврами, 30 метровыми змеями, 10 тонными кракозаврами и бог весть еще какими, тому подобными тварями, не добавляло оптимизма. Очевиднов стратегии подготовки игровой площадки допустили ошибки. Планировалось, что она должна привлекать туристов в качестве идиллического островка природы, не затронутого цивилизацией. Впрочем, статус аттракциона на этом этапе можно было легко изменить, превратив его в ужастик. Просмотренные наработки, конечно, не пропадут даром, и имеют прекрасные перспективы.
Однако сейчас офис «Тихого дома» представлялся отсюда оазисом покоя и уюта. К тому же, уже хотелось перекусить.
Давайте быстрее, ребята, торопила их Вика. Сегодня у нее намечалось свидание, а испорченная во время вояжа прическа требовала времени и внимания.
Николай продолжал теребить пульт управления, но ничего не добившись, взялся за мобильник. Для удобства клиентов, был предусмотрен сервис, позволявший из виртуала разговаривать с реальным миром. Включив мобильник, Ник набрал номер, чтобы узнать у самого себя, в чем проблема, и как быстро ее можно решить. Но телефон бодро ответил, что набранный номер недоступен. Набрав пару других номеров, Ник убедилсясвязь с внешним миром отсутствует полностью.
Такого ни с Ником, ни с кем-то из присутствующих еще не бывало. О подобных происшествиях он даже не слышал. В рамках стандартных программ игрового сервиса, это было технически невозможно, поскольку все элементы системы многократно дублировались разнесенными в разные страны серверами.
Николай напряженно обдумывал сложившуюся ситуацию. Сегодняшний случайособый. Общие механизмы игры, как всегда, дублировались и функционировали нормально. Движок работал равномерно, картинка шла без рывков и искажений. Их собственные скины не были дезинтегрированы. А вот их личное взаимодействие с реалом, в этот раз, осуществлялось в нестандартном режиме сервис-администратора, через головной планшет, находившийся в офисе. Вероятно, он повис или вышел из строя. Взаимодействие же с реалом по другим каналам было невозможным, так как их комок, в этой системе, являлся компонентом высшего уровня и работал в одностороннем режиме.
Дела, пробормотал Ник. Постепенно вся суть проблемы, с которой они столкнулись, начала вырисовываться в сознании.
Ну что, скоро? торопила Вика.
Не знаю, быстро, наверное, не получится.
Яснос офисным комком случилось что-то серьезное. Когда его могли запустить, и в каком виде находились заложенные в нем программынеизвестно. К тому же, сегоднявечер пятницы, и большинство спецов из технического отдела уже отправились по домам.
Еще одна проблема беспокоила Ника. Один из оставшихся в рабочем состоянии приборов свидетельствовал о том, что виртуальное время работало теперь примерно в 300 раз быстрее реального.
Ускорение времениодин из стандартных режимов работы, использовавшихся на этапах отладки программного обеспечения и игрового контента. В этом ничего необычного не было. Однако, в данном случае, это означало, что каждый час задержки с пуском офисного комка, обойдется им в 12 суток ожидания в виртуальном мире. Даже простой перезапуск программы такого объема занимал минут 1520. Значит здесь им предстояло провести никак не меньше трех дней.
Похоже, мы влипли, Николай сообщил эту новость присутствующим. Будучи единственным программистом, он наиболее точно мог оценить произошедшее.
Судя по всему, мы здесь застряли надолго.
Лица приятелей вытянулись.
Надолго я не могу! У меня свидание! В 7 часов! Вика была близка к истерике.
Если из-за тебя от меня сбежит парень, я тебя точно пристрелю!
Ник грустно поглядел на девушку и, желая ее успокоить, сочувственно объяснил:
За парня не беспокойся. Вика своего не упустит.
Какая Вика? Удивилась Вика.
Ну, та, что в реале сидит у планшета. С ней-то ведь все в порядке. Она и сходит на свидание. Ублажит парнишку. Титьки разомнет.
По мере того, как он выговаривал эту фразу, обстоятельства, в которые они попали, стали нравиться ему еще меньше.
Ты хочешь сказать, округлив глаза, возмутился Михалыч, что нам «там», Михалыч поднял указательный палец в сторону неба.
Им там, поправился он, не холодно и не жарко. Мы тут застряли, а им до лампочки?
Черт его знает, Ник старался осознать ситуацию, пытаясь представить свою реакцию в том случае, если бы «он» оказался «там», за компьютером.
По всему выходилоособенно дергаться он бы не стал. Ну, вырубился комок. Может сгорел, может нет. Ну и что. Пятница. По пиву пора. В понедельник включим, посмотрим. А не включится, и хрен с ним. Новый поставим.
Про скины он вообще бы и не подумал.
А если бы и подумал. Подумал бы что? Компьютер сдох? Сдох. Скины наверное тоже? Наверное. Да и вообще. Скины. Что такое скины? Тень теней, да игра воображения.
Судя по выражению лиц, остальные пришли к подобным же выводам.
Блин, заныла Вика.
Этой дуре сегодня ни до чего дела нет, стонала она, имея в виду себя, в реале:
Все заботынакраситься, да жопой вертеть! Суке.
Помолчав, она горестно добавила:
А я тут ноготь сломала. И кушать хочется, слезы уже стояли в ее глазах:
Я с утра только чашку кофе и выпила!
Ник грустно взглянул на Вику. Он вспомнил кое-что, абсолютно точно иллюстрировавшее его реакцию на проблему скинов.
За последние месяцы фирма выпустила на рынок несколько дисковых игр, отчасти повторявших сюжет «Борделя», «Сотворения» и «Зубастого мира» где, как всегда, Ник являлся главным программистом. Эти диски призваны заявить об их присутствии на этом, доселе неохваченном сегменте рынка.
Во всех этих случаях в качестве одного из персонажей игры он выставлял собственного скина, ни мало не интересуясь его дальнейшей судьбой. Делалось это из соображений банальной доступности и дешевизны, поскольку тот был обкатан и ничего не стоил. Таких дисков продано сотни. И в каждом случае его виртуальный двойник мог быть поставлен в сложнейшие жизненные ситуации, к которым сам Ник, конечно, готов не был.