Дилемма одушевления
Всем известна способность фей делать неживое живым. Это одно из самых удивительных проявлений их чудотворности. Причём они умеют не только оживлять предметы, заставляя те работать самостоятельнощётку тереть, мелу подметать. Им дано так же и одушевлять неживое. Наделять органами восприятия, речью, личностью, характером. В их краях чего только не встретишьговорящие картины, скульптуры, шкафы, двери, умеющие вдобавок к речи ходить и обладающие собственной волей куклы и игрушки, и многое др. Любой заезжий чужеземец, увидев что-то подобное, неизменно испытывает восторженное изумление. Однако для самих фей всё несколько менее однозначно. Отчасти мы уже затрагивали этот вопрос в главе о моральных пределах их магии, указывая там, что будет при создании посредством чар слуг-людей. Теперь давайте остановимся на нём поподробней. Одушевление далеко не столь безобидно, как кажется на первый взгляд. Хотя бы потому, что волшебство фей преимущественно временноедействует часы или сутки. А потом всё возвращается на круги своя. Обретший душу предмет или существо теряют её. Что совершенно равносильно смерти. Думаете предмету легче умирать, чем человеку? Он тоже не хочет на тот свет, тем более, только что познав вкус жизни. Так же проблему пустоты внутри никто не отменял. Личности нужны корни, для человека важно, кто он есть, кто были его предки, его родители, для него важно его детство, наполненное друзьями и событиями, важно становление взрослым, формирующее в нём понимание, кто онгерой или злодей, смельчак или трус, умник или силач, в чём его таланты, о чём его мечты. Люди за родину в войны идут умирать, вот сколь значимы для них их корни. Гордятся своей нацией, своей культурой, своими традициями. Если всё это у личности отнять, что останется? Личность ли это будет?
Вот потому феи и не создают магией ни людей, ни гномов, ни тому подобных существ. Почему они вообще одушевляют? Хитрость в том, что душу можно вкладывать дозировано. Представьте, фея даровала её животному. Скажем, превратила игрушечного щенка в настоящего. Будет он страдать от понимания своей недолговечности? Нет, ни капли, он себя настолько не осознаёт. Будет страдать от пустоты внутри? Нет у него никакой пустоты, всё что надо, у него имеетсялюбящая хозяйка, уютный дом. Щенки не гордятся страной, культурой или традициями. В действительности души можно вложить достаточно много не причиняя никакого вреда. Если оживить куклу, наделив её личностью весёлого ребёнка лет пяти, она что, станет задумываться о вопросах жизни и смерти, о корнях? Нет, будет играть и баловаться, хотеть сладостей. Ей будет приятно быть живой. Вред и безвредность одушевления фактически зависит от четырёх вещейколичества души, глубины личности, особенностей характера и определённости цели. Поясним, что это значит:
Количество душичем развитее существо в плане способности чувствовать эмоции и реагировать ими на внешние события, тем тяжелее ему осознавать малую продолжительность отмеренного ему бытия, тем сильнее оно жаждет жить.
Глубина личностичем осмысленнее и осознаннее ведёт себя создание, тем сложнее ему принимать себя пустым порождением прихоти чужой воли.
Особенности характераодно дело, когда существо жизнерадостное неунывающее, и совсем другое, когда склонное к печалям переживательное. Характер не возникает из ничего, при одушевлении он часть наития феикаким она его чувствует, таким он и будет. Здесь лишь надо пониматьхарактер слишком многогранная шутка, фея не в состоянии осмыслить его до конца, она ощущает его приблизительно, как сводный образ, а какими будут детали, для неё и самой непредсказуемо. Иными словами, она ощущает только в общих чертах, что за персонаж у неё выйдет, нечётко, без мелких подробностей. И своим наитием она не управляет.
Определённость целицель отчасти заполняет пустоту. Существу нужно понимать, зачем оно было призвано в мир. И это не должно противоречить его естеству. Человека нельзя создать с цельювернее можно, но он же станет задумываться над ней, подвергать её анализу, сравнивать себя с другими людьми, у кого есть гораздо более всего, чем принудительно обретённое по чужой воле внутреннее устремлениесемья, друзья, свобода выбора. Магическому созданью, которому нет прямых аналогов в природе, кому не с чем себя сравнивать, цель даст смысл жизни, оно будет видеть в этом свою миссию, будет осознавать её и себя как нечто неразрывное. Простой примердеревянного солдата оживляют, чтобы он служил стражем. Он будет чувствовать, что для этого создан, что в том его высшее назначениеслужить стражем, что именно это делает его уникальным, определённой личностью, делает из неопределённого ничто чем-то определённым, а заодно нужным, полезным и востребованным.
Вот так всё непросто. Требуется правильное сочетание всех четырёх качеств в нужных дозах, чтобы получить не склонного к страданию от своего бытия разумного персонажа, и просто филигранное для сотворения устойчивого полноценного высокоразвитого индивидуума. Второе мало кому из фей по плечу. Благо, обычно ничего излишне высокоразвитого им одушевлять не требуется. Развитых индивидуумов хватает и среди кьюэнэ, зачем их сотворять? Феи не безумные учёные, штампующие Франкенштейнов. Они милые невинные созданья, одушевляющие преимущественно из невинных целей и неизменно из светлых побуждений. Начинают заниматься этим в детстве, оживляя любимые игрушки. Ребёнок-фея не может вложить больше души, чем есть у неё самой, и глубины личности не может дать больше, чем есть у неё. Потому существа получаются озорными, игривыми и беззаботными, такими, кому и в голову не придёт задумываться о вопросах жизни и смерти. Веселятся вместе с хозяйкой, радуясь возможности побыть на свете. Взрослые феи одушевляют в основном, пожалуй, из каких-то творческих устремлений своей фантазии. Волшебство тоже творческий процесс, недаром зиждется на вдохновении. Как правило душой они наделяют предметы быта, дабы те помогли в чём-то, заодно скрашивая досуг экстравагантными чертами характера. Ну а в крайне редких случаях, когда удаётся зачаровать предмет насовсем, он становится для семьи создавшей его кудесницы чем-то вроде не то друга, не то хранителя домашнего очага, порой забавного, порой ворчливого, но неизменно очень доброго. С негативными проявлениями одушевления феи почти не сталкиваются в силу своей природной аккуратности к чарам, а если с кем-то это и происходит жизнь шутка сложная, ошибки неизбежны, попереживают и смирятся, сделав для себя выводы, как быть ещё осторожнее в будущем. Чтобы лучше понять взгляды кьюэнэ на вопросы подобных ошибок, стоит привести одну из их древних легенд. Нельзя сказать, что она широко известна, что её знает всякий в их краях, нет, только узкий круг учёных да любителей старинных свитков. Тем не менее, она определённо накладывает отпечаток на отношение их общества к одушевлению. Называется эта легенда «Сказание о Хабишу». Она небольшая, древние авторы писали немногословно, приведём её целиком.
Сказание о Хабишу
Хабишуэто первое существо с душой. Прежде чем сотворить душу, бог решил посмотреть, будет ли это хорошо, и сначала сделал соломенную куклу, дал ей имя «Хабишу» и наделил душой. И увидел бог, что душаэто самое прекрасное из всех его творений, самое удивительное из всех его чудес. И возрадовался он, но понял, что такому совершенству не место внутри грубой куклы. И решил бог забрать душу у Хабишу и поскорей создать существ из плоти и крови, чтобы одарить их столь замечательным даром, чтобы и они могли радоваться красоте души так же, как он сам. Но пожалел бог Хабишу, и прежде чем забрать у него душу, даровал ему свободу воли сроком ровно на три часа. Три часакажется это так мало! Но не для Хабишу. Всё это время он в невыразимом восторге ходил по земле, с упоением наслаждаясь синевой неба, облаками, цветами, деревьями, зеленью травы, шумом моря, полётом птиц, жужжанием букашек и плакал от радости, что ему отведено целых три часа бытиябесконечно огромный срок по сравнению со всем его прошлым небытиём, где вечность и секунда есть одно и одинаково черны и пустынны. И когда через три часа он умер, умер он абсолютно счастливым, потому что целых три часа он был, он существовал, он чувствовал, он мог ощущать в своём соломенном сердце всю непостижимо прекрасную красоту созданного богом мира.
Теперь вы понимаете? Наделение душой так или иначе великий дар. В глубинных представлениях общества кьюэнэ сие неоспоримая истина. Те из одушевлённых созданий, кто страдают от осознания краткости отведённого им срока существования, страдают-то лишь от того, что безумно ценят бытиё. А потому оно самый бесценный дар из всех, какие только могут быть. Акт сотворения жизни сродни божественному. Жизнь это порой боль, но её отсутствие просто пустота. Те, кому посчастливилось быть на светеистинные избранники небес, познавшие рай. Странной прихотью судьбы обретшие то, что нельзя обрести. И парадокс здесь в том, что лишь страшащиеся смерти до конца понимают степень своего везения и ценность полученного дара. А значит, возможно, их страдания тоже отчасти дар. Обостряющий их наслаждение жизнью. Феи переживают, когда кто-то страдает по их вине. Они не хотят быть жестокими, но как тут предугадаешь? Это в точности то же самое, как и с прочими их дарамивсегда есть шанс добрым волшебством причинить худо. Однако если бояться делать доброе, во что превратится мир? Судьбами заведуют боги, всем остальным остаётся лишь следовать зову сердца и надеяться на лучшее.
Прочее о магии
Здесь мы в кратком изложении отметим какие-то важные моменты, которых не удалось коснуться в предыдущих главах.
Магические договорыто есть скреплённые волшебством, их не выйдет нарушить без последствий, а иногда и физически не выйдет. Та же продажа души дьяволу это магический договор. Феи душами не торгуют и договоры в общем случае не любят. Иногда они договариваются с животными о чём-либо, но это другоенечто вроде дружеского соглашения, нарушение которого одной из сторон автоматически приводит к его расторжению, и только. Тут нет и не может быть никаких последствий. У настоящих договоров есть одно неприятное свойство. При вступлении в них фея отчасти утрачивает свободу действий, что ставит её в уязвимое положение, делая зависимой от доброй воли и ответственного поведения другого участника сделки. Наиболее простой утрированный примердопустим фея леса в уплату за некую важную для неё услугу согласилась месяц исполнять ваши желания приложительно к росту растений, и скрепила данное обязательство магической клятвой. Кажется, в чём тут может быть негатив? А вот в чём угодно. Что как вы, начитавшись сказок, решите потребовать от неё вырастить вам гигантский боб, дабы взобраться по нему на небо? В сказке же на это у героя хватило ума. Под договором ей придётся растить, она не сможет отказаться. Дорастит ли до неба, неизвестно, но, ежели она сильная, гиганта внушительной величины за месяц вырастит точно. При том что боб это однолетнее растение. К осени он упадёт. Падение огромного колосса На кого он свалится, непредсказуемо, сколько причинит бед и разрушений, тоже, сколько будет погибших и пострадавших Сколько-то будет наверняка. Да и без падения он запросто может нарушить баланс местной экосистемы. Для фей оказаться в подобном положении, когда они вынуждены колдовать то, что явно сулит дурноегорестный тупик, из которого нет выхода. Не удивительно, что добровольно в договора они не вступают. Если пленить их и потребовать сделать это под страхом смерти, они вероятнее всего согласятся, но всё равно постараются выторговать приемлемые для себя условия, предполагающие возможность отказа в исполнении наиболее сомнительных желаний. К слову, некоторые виды собственных магических договоров феи способны разрушать посредством волшебства. Как правило те, которые по каким-то причинам перестали быть нужными обеим сторонам, утратили актуальность.
Магические исключения из правилне секрет, что феи могут далеко не всё. Например, им в крайне сложно создавать вещи из ничего, материализовывать из воздуха. Они извечно преобразовывают, превращают одно в другое. Делая это как правило на время. Однако феи дамы, а у дам, как известно, семь пятниц на неделе, они в какой-то мере непредсказуемы в части логики хода мыслей и изменчивости настроения. Приложительно к чарам сия непредсказуемость приводит к тому, что чуть не в каждом правиле об оных ищи исключения. Скажем, отдельные виды фей достаточно легко наколдовывают что-либо именно из ничего. Феи яствпишу. Феи трёх желанийпредметы быта, причём не временные, постоянные, вот что парадоксально. Пусть им это по плечу лишь при исполнении заветных желаний. А ещё всякая фея способна явить себе наряд. Многие умеют наколдовывать игрушкивследствие великой практики в детстве. Ну и т.д. Сходная картина наблюдается и с превращениямив общем случае феям тяжело обратить нечто в что-то другое надолго, но иногда они запросто делают это насовсем. Допустим, при наказании злодеев. Безусловно, существуют и непреодолимые ограничения в их магии. Взять хотя бы пределы по массе и размерам. Ну не сможет ни одна крылатая кудесница возвести замок мановением руки, как ни старайся. Однако многое иное, что считается в целом недоступным им, считается ими самими и их обществом, они регулярно делают. Просто такое волшебство позиционируется у них как значимое чудо. Ну а что-то и не позиционируется, относясь к разряду рядовых исключений. Наколдовывание тех же платьев, к примеру.
Избавление от злых чарсглаза, порчи, проклятий. Навряд ли излишне странно, что у кьюэнэ нет больших специалистов в данной области. Откуда им взяться, коли это мирные края, где чернокнижники и ведьмы не водятся. Порой феи, когда в гневе, и сами могут наслать проклятьяна тех, кто того заслужил. Однако: А) могут, это не значит, что им приходится это делать, у них имеется врождённая способность к тому, и только. Б) чтобы снять проклятье феи, не надо быть специалистом в области избавления от злых чар, надо быть этой феей, а развеять его сомнительно что выйдет хоть у кого-то иной расы, это же не тёмная магия, а акт чудотворности, каковая не подвластна ни одному другому народу на свете. Феи ночи считаются наиболее способными к снятию настоящих (не чудотворных) сглаза, порчи и дурной магии. Они тоже не специалистки, просто им чаще сопутствует вдохновение в подобных делах.
Бытовая магияпрактически всякая фея способна творить её вне зависимости от специализации. Мы об этом уже упоминали в главе о видах фей, но подчеркнём ещё раз более акцентировано. Все феи каждодневно испытывают необходимость готовить, убираться, менять платья, прихорашиваться, все в детстве колдовали себе игрушки, все сталкивались с нуждой что-то залечить у себя или у родных, и конечно у зверюшек и букашек, осветить что-то в ночи. Все занимаются созиданием окружающего уюта, в частности обустройством клумб подле своего жилища. А ещё они учатся всему тому же в юности у более опытных наставниц, так как это для них важно, как для будущих жён, мам и хозяек. Уже в подростковом возрасте подавляющая их масса имеет неплохой опыт и навыки в подобном волшебстве. Посему все они отчасти и феи яств, и феи-помощницы, и феи нарядов, и феи исцеления, и феи сияния, и феи леса, обладают пусть не талантами, но ограниченными наработанными умениями оных соплеменниц. Для мелкой бытовой магии феям менее всего нужны повод и вдохновение, это рутина, которую они выполняют, подсобляя себе чарами машинально, порой даже не замечая того и не задумываясь. Да, делают сие в разы хуже, чем обладательницы соответствующих специализаций, скажем, фея-помощница способна в любой момент оживить с десяток предметов для уборки, а другие феи обычно один-два и лишь иногдакогда сработает их наитие, когда почувствуют, что могут. Но срабатывает оно у опытных хозяек достаточно часто. И у мастеровитых девиц, привыкших помогать маме по хозяйству, тоже. А в некоторых делах (вроде колдовства нарядов) срабатывает всегда.
Восполнение магиифеи тратят последнюю, когда творят чары, и соответственно должны её как-то пополнять. Постепенно она восстанавливается в них и сама, но медленно, потому им требуются её источники. Их земли пропитаны магией, её тут много, она во всёмв воздухе, в почве, в воде, в растениях. И если из воздуха черпать феи не умеют, и из земли не способны, из воды и растений могут вполне. Известно, что среди местных ручьёв изредка встречаются наполненные волшебствомотопьёшь из такого, и вместе с жаждой словно утолишь и недостачу колдовской энергии. Кьюэнэ всегда по возможности стремятся располагать свои населённые пункты там, где имеются подобные живительные родники. Некоторые местные фрукты позволяют не только насытиться, но и насытить себя магией. Самым же эффективным способом её пополнения являются особые чудесные плоды, специально выращиваемые в садах, называемые «плодами безвременной магии». Данные фрукты не очень-то вкусныслишком кислые, зато обладают удивительным свойствомстоит фее съесть один, и запас чар в ней восстанавливается до самого высоко уровня, какой у неё хоть когда-либо был в прошлом, до её максимума. На йиров эти плоды тоже действуют. А вот для фэри и дипломов практически бесполезны, так как и у тех и у других волшебство почти не накапливается внутри и потому не требует особых мер по его восполнению.
Разведение огняогонь не самая подвластная феям стихия. Йиры к ней ближе. Однако готовить пищу дамам приходится издревле, то есть его разведение часть их насущных бытовых потребностей, удовлетворением которых они не только занимаются ежедневно, но и конкретно феи ещё и практикуются в этом в юности рамках освоения бытовой магии. Как правило они не могут породить чарами сам огонь, они призывают огниво. Редко какая в силах зажечь дрова волшебством. А вот йиры, те, кому подвластно пламя, неизменно створяют именно его само, призывать огниво им не дано. Так же и дилмы порой в состоянии воспламенить что-либо.
Исполнение заветных желанийиногда встреча с кем-то, у кого есть заветное желание, для феи знаковое событие. Мы, люди, воспринимаем дары сих кудесниц как некое личное одолжение нам, не всегда понимая, что для них это тоже очень важно. Они же тоже чего-то хотят, о чём-то мечтают. О чём может мечтать фея? Ну, кроме обычных девичьих грёз о любви, о семейном счастье. Как фея, она мечтает быть полезной, совершить нечто значимое в жизни. Если мы грезим о чудесах, они о том, чтобы сотворить оные для кого-то, кто этого истинно заслуживает. Жаждут встретить обладателя чистейшей души, у кого есть светлая красивая добрая мечта, и исполнить её. Чтобы их наитие оказалось способным исполнить её, будто волей небес, будто сама эта встреча предначертана небесами. Кьюэнэ верят в судьбу. Феи верят. Подобная встреча, можно сказать, их собственное заветное желание. Потому, если с кем-то из них, она всё же вдруг случается, если фея понимает, что вот оно, свершилось, боги послали ей возможность выполнить своё предназначение обязательно разволнуется, растрогается. Но главное, на неё нахлынет великое вдохновение. Практически гарантированно. Именно в такие моменты феи более всего способны выходить за рамки обыденного для себя, для своей колдовской природы. В частности, могут создавать предметы из ничего, постоянные зачарованные вещи, и т.п.
Мужчины кьюэнэ
О мужчинах кьюэнэ мы довольно много говорили в одной из глав выше, однако их тема на этом далеко не исчерпана. Раса фей добра и добродетельна. Всё потому, что она может себе это позволить. У неё достаточно сил, чтобы защитить себя от зла извне. Силы эти разнообразны, тут вам и собственно феичудотворные дамы, вполне способные в той или иной мере приносить пользу своим войскам, и разные местные магические твари, иные из которых точно не останутся в стороне, коли явится чужеземный захватчик, обязательно помогут дать ему отпор, и даже драконынесколько их неизменно живёт в сих краях, считая своим долгом в том числе охранять покой оных. Тем не менее, главная военная мощь нации кьюэнэеё мужчины. Её женщины, даже чудотворные, не очень-то пригодны для войны, выходить на поле брани не для них, а уж оружие и вовсе им чуждо, ни одна не возьмёт в руки. У них чисто вспомогательная рольнаколдовать что-то полезное для дружественных войск или вредное для вражеских. И конечно им нужно чувствовать себя в относительной безопасности, находясь за спинами сильного пола, иначе они слишком испугаются и не смогут ничего. Что интересно, многие мужчины кьюэнэ тоже совершенно не приспособлены для сражений. У их народа фактически есть два типа мужчинвоины и пацифисты, и вторых гораздо больше, чем первых. Следует понимать, это раса, для которой убивать по сути нонсенс, не требуется в бытовых условиях. Они не воюют меж собой, не охотятся, с вредителями вроде мышек чаще всего договариваются, а не изводят, или же надеются на помощь кошек, даже комары их не кусаютфеи об этом позаботились многие тысячелетия назад. Прочие расы нападать на них боятся, про большие баталии здешние жители позабыли давно. По мелочам что-то происходит порой на границах, среди соседей у них беспокойные племена вроде гоблинов, но в целом почти повсеместно тишь да благодать. Недаром национальные черты характера кьюэнэ миролюбие и доброта, для иного как будто и нет места, воинственности тут неоткуда взяться. Откуда же у них тогда берутся воители? К сожалению тишь да благодать не возникают сами по себе, по воле неба. Страны чужеземья никогда не прочь ограбить слабого. Сочтут тебя слабым, обязательно активизируются в военном плане, а уж ради столь ценной добычи, как чудотворные женщины, тем более. Расе фей тоже нужны бойцы, потребна армия. Посему воитель у нихпринудительно взращиваемый тип мужчины, продукт направленного воспитания. Характерного в первую очередь для знати. Большинство мальчиков в семьях дворян с самых юных лет обучаются воинскому искусству. Приучаются к мысли быть защитниками своих родины и народа. Есть так же и среди плебеев династии воинов, кто извечно готовит сыновей к продолжению дела отцаслужить солдатом или стражником. Без направленного воспитания мальчик кьюэнэ фактически гарантированно вырастет в добряка, почти неспособного на злой поступок даже во имя благой цели. Да и воспитание не даёт гарантии от этого, иногда оно не помогает, внутреннее миролюбие у некоторых мальчиков берёт вверх над всем остальным. Йирам это присуще в меньшей степени, они от природы защитники, дилмам тоже, тем не менее и в их случае есть вероятность, что внутренний пацифизм перевесит у них стремление защищать, ведь и миролюбие так же в их природе. Безусловно, бывает и иное, когда в семьях плебеев йир или дилм без всякого специального воспитания обретают некую повышенную мужественность нрава. Не исключено полностью это и для просто кьюэну без магических способностей. И всё же все подобные факты большая редкость. Не располагает местная жизнь к чрезмерной мужественности.
В общем, основная военная сила расы фейзнатные мужчины. Более 90% из нихобученные бойцы, готовые защищать свой народ. Остальные 10% те самые выраженные пацифисты, о которых мы упоминали. Впрочем, и они в массе своей будут полезны в войну, помогая не в боях, а как-нибудь иначев снабжении, лечении, планировании, фортификации, или др. Из плебеев привлечь в войска можно где-то лишь 15% мужского населения, остальные мало пригодны для сражений. Зато немалая часть из указанных 15% будут йиры, дилмы или колдуны. Йиры это грозные персонажи, каждый в бою стоит многих бойцов. Убить их непросто, а они убивают запросто. Даже оркивоинственный народ, гордящийся своей ратной доблестьюих очень боятся. С дилмами тоже один на один схлестнуться мало желающих. Да и местные колдуны нередко весьма могучи. Добавьте к этому, что стран кьюэнэ 39, и они всегда в военном плане все друг за друга горой, вспомните про вышеупомянутых драконов и магических существ, примите во внимание, что некоторые отдельные феи способны причинять врагам вред, порой включая и массовый. Фактически способны быть бойцамине ратниками, чем-то вроде боевых чародеев. Тут вы и поймёте, почему проблемы со сбором армии, достаточной для отражения любых нападений, у кьюэнэ нет. Даже несмотря на то, что многие их мужчины абсолютно не в состоянии быть воинами.
Давайте теперь рассмотрим детальнее, кто такие йиры, дилмы, что представляют из себя местные воители, кто не является ни тем, ни другим, и каковы выраженные пацифисты мужчин кьюэнэ. Начнём с первых. Йир это в каком-то смысле мужской вариант феи, отчасти равнозначен ей. Однако он практически не чудотворен. Имеется в виду, фея чего только не можетоживить предмет, превратить одно существо в другое, наделить животное речью. Она делает вещи, невообразимые даже для лучших магов людей, необъяснимые, как будто невозможные в принципе. Способности йира лежат в несколько иной плоскости, более обыденной. Он не преобразует, он управляет. Скажем, призвать молнию. Или переместить валун силой мысли. Или породить огонь, а потом свести его на нет. Некоторые отдельные йиры порой могут сделать нечто чудотворное, но это редкость, это для них тяжело, и в плане результата несопоставимо с феями, гораздо скромнее. Согласно преобладающим таланам к чарам йиров делят на семь специализаций:
Повелитель смертивоин, способный магией значительно усиливать себя.
Повелитель чарсильный колдун без выраженной специализации.
Повелитель стихийему наиболее легко даются взаимодействия с небом, землёй, воздухом, водой, огнём. Многие йиры этой специализации запросто призывают молнии, ветер, ливень, некоторым по плечу вызвать и ураган, разверзнуть землю, поднять огромные волны, породить управляемый пожар на большой площади.
Повелитель мыслейпроще всего для него ментальные практикителепатия, телекинез (перемещение отдельных предметов, включая очень тяжёлые), иным подвластен гипноз, иллюзии, левитация (поднятие себя в воздух без крыльев). Как правило отличается острым умом. В боях повелители мыслей бывают весьма опасны, так как зачастую способны убивать врагов со значительных дистанций поднимая в воздух телекинезом и либо роняя с высоты, либо с силой ударяя о землю, дерево или т.п.
Повелитель душ умеет воздействовать на эмоционально-психологическое состояние живых существ. Его навыки вполне востребованы и в мирном бытууспокоить испугавшееся или впавшее в ярость животное для него дело нескольких секунд. Но и как боец он тоже грозен. Ввергнуть врага в ужас, панику, горестное смирение, трусость и т.д.всё это он может без труда.
Повелитель вещей способен одновременно перемещать магией множество предметов. Потому чрезвычайно полезен для обороны, как защитник от стрел, он их просто остановит на подлёте, заставив упасть наземь. А возможно даже развернёт, послав обратно в лучников. Если же он действительно могуч, в нападении от него тоже будет огромная польза, главное предоставить ему поболе каких-либо метательных снарядов.
Тёмный йир звучит зловещенько, однако ничего излишне мрачного сами кьюэнэ в это наименование не вкладывают. Может быть их враги да. Тёмный йир обладает уникальной способностью, недоступной прочим йирам. Он умеет переселять свой дух в нечто иное. Во что конкретно, зависит от индивидуальных талантов. Представьте, что за воином ходит тенью рыцарь, как бы подчинённый, но если заглянуть внутрь доспехов, там никого нет. Они пусты. Это не оживление, как у фей, это управление, тоже своего рода чудо, но не акт чудотворности. Главное, подобные доспехи могут сражаться в бою вместо хозяина, защищать его от нападающих. Они полноценный ратник, причём, которого не убить, потому что он не из плоти. Бывает и иное. Некоторые тёмные йиры способны вселять свой дух в тело врага. И им даже не обязательно находиться рядом, самые могучие делают это и за сотни вёрст. Фактически они обретают контроль над вражеским бойцом, и принимаются действовать тем в своих интересах. Легко догадаться, насколько широкий это открывает коридор возможностей. К примеру, в лагере неприятеля ночью, когда все спят. Да и непосредственно на поле боя. Вдруг один из противников начинает кромсать своих в спины. Пока в горячке схватки они заметят, пока догадаются, что происходит, он многих успеет отправить на тот свет. А потом отправят его самого, что тоже неплохо, ещё на одного агрессора меньше. Тёмные йиры не сражаются сами, в момент интенсивного управления чем-либо на расстоянии им приходится отрешаться, уходить в себя, они словно спят в это время. Вот так они и сидят вне зоны боевых действий, а доспехи или кто-то из врагов бьются за них. Их магия не всесильна. Её можно ослабить или нейтрализовать оберегами, особыми зельями, захватить чужое тело трудная задача, требующая времени, желательно чтобы оно было близко по комплекции к телу йира, и если оно принадлежит кому-то очень волевому, скорее всего ничего не выйдет. Ну а ходящие доспехи, хоть и не из плоти, но с ногами и руками, путы или сеть их остановят. Тем не менее, тёмный йир весьма неприятный противник, способный причинить много проблем вражеским войскам.
Специализация йиров, как и у фей, вовсе не означает, что они могут колдовать только нечто к ней относящееся и не могут иное. Просто всё в рамках специализации даётся им гораздо легче. Повелителю мыслей намного тяжелей призвать молнию, чем повелителю стихий, а тому в свою очередь значительно хуже подвластны телекинез и телепатия. Лишь повелитель чар не имеет доминантных талантов, это чародей широкого профиля, главный талант которого собственно умение обращаться с магией. Подобно феям, йиры обладают внутренним защитным механизмом, препятствующим творить сильное волшебство без стоящего повода. Разница в том, что феи созданы одаривать, а йиры защищать, феи награждают, йиры фактически наказывают, причём в силах делать это не только за само зло, но и за явное его намеренье. К примеру, если чужестранная армия ещё даже не вторглась в их земли и ни на кого не напала, а лишь концентрируется на границе с очевидными захватническими целями, они уже способны действовать против неё в полную силу. Тёмные йиры стоят несколько в стороне от общего правила, известно, что многие из них могут колдовать во вред кому-то и без всякого повода. Однако они кьюэнэ, они добрыемогут, это не значит, что хотят или станут. Небоевую сильную магию йиры тоже в состоянии творить только соответственно поводу. Они должны чувствовать праведность оного и быть чем-то воодушевлены, лишь тогда чары удадутся. Войны для земель кьюэнэ практически небывалые события, йиры же, как и феи, любят колдовать, потому они ищут полезное применение своему волшебству в быту. Скажем, повелителям вещей нравится перемещать камни и кирпичи при строительстве важных сооружений вроде храмов и дворцов, они вообще отличные зодчие, повелители стихий выполняют функции пожарных, а повелители мыслей пользуются телекинезом для каких-то особенно неординарных работ, связанных с тяжестямиснять корабль с мели, вытащить телегу или лошадь, завязшие в грязи. Ну и т.д. Главное иметь таланты, а как и куда их применять, варианты всегда найдутся, было бы желание.