Нет, можно, конечно, куда-нибудь съездить, посмотреть мир, даже слетать на Луну. Но ведь я и у нас ездилбыл в Праге, Берлине, Таиланде, Турции. А на Луне что я забыл?
Знаешь, Маша,сказал я,я вот тут так подумал... Все-таки тяжело жить без родины. А может, мне лучше домой вернуться?
Провожала меня одна Маша. Мы шли к раме кружным путем, через здания Физцентра, через площадь, которой я еще не видел. На площади торчал памятник. Наверное, опять Ленину или товарищу Смирновой. В общем-то памятников у них немного, но старые они не разрушают.
Я подошел ближе и остолбенел.
На постаменте в позе мыслителя восседал каменный Мурикс!
Я сначала не поверил. Но и надпись там имелась: «Дмитрий Муров. Покорившему времяот благодарных потомков».
Я повернулся к Маше:
Можешь рассказать своему другу,произнесла она,хотя, думаю, ему это безразлично.
Неужели он такой великий?вырвалось у меня. Маша кивнула и ответила:
Онодин из гениев, опередивших время. Наука вашего периода еще не была готова к таким прорывам. Но во время войны, когда уже сформировалась Коммуна, он, смертельно больной, сумел найти ученых и передать им свои записи. Ведь лучшие физические лаборатории были тогда в США, и они уже были почти готовы к разработке тектонического оружия, основанного на теории Дмитрия. Наши ученые смогли благодаря этой теории построить гравитационные энергостанции, совершить переворот в науке. Мы решили проблему энергиии вместе с тем проблему питания и обеспечения человечества, защиты наших границ с помощью энергетического поля. Этот научный прорыв фактически и позволил нам создать наш мир, вот таким, каким ты его видишь. Что было бы без этого? Неизвестно. Возможно, полное уничтожение всего мира, если не войной, так экологическим кризисом.
Так он поэтому и вернулся!понял я.
Да. Ему было очень тяжело принять это решение. У нас он впервые почувствовал себя счастливым, свободным и равным другим людям. Он был среди своих. Он пожертвовал собой ради нас, понимаешь? Чтобы мы жили. Он вернулся в свое время, где у него была только комнатка в подвале, безденежье, одиночество, насмешкии впереди война и смерть.
Ну не так уж ему и плохо,буркнул я. Настроение испортилось.
Опять получается, что Мурикс и они все туткакие-то Д'Артаньяны, а я как говном облитый.
Не такой уж я плохой человек, между прочим!
Ты помоги ему там,попросила Маша,это очень важно. Он в вашем мире не может приспособиться, он не способен жить для себя. Не бросай его, ведь ты ему друг!
Я попрощался с Машей довольно холодно и без колебаний шагнул в раму.
Отсутствовал я в нашем мире всего десять минут. Так что проблем не возникло. Мурикс, конечно, прыгал вокруг меня с вопросами. Я коротко ему описал ситуацию, не вникая в подробности. Общаться с живым Муриксом, заискивающим маленьким очкариком, этаким шкетом в одежде с рынка, было куда приятнее, чем с ним же каменным. Этот Мурикс меня считал за авторитет и чуть ли не сверхчеловека. Я и дружить-то с ним не собиралсяподумаешь, опустившийся бывший однокурсник. Я в жизни кое-чего добился в отличие от него!
На работу вернулся на следующий день, там ничего не изменилось. А вот с Веркой мы вдруг помирились! Она же ребенка хотела, давно уже. Прихожусидит ревет. Я подошел, обнял и говорю: «а давай ребенка заведем».
Короче, теперь у нас растет дочь. Я теперь приличный человекквартира, семья, должность. Дочь у нас классная, похоже, гениальная, и ругаться мы вообще пересталичего ругаться-то. Кстати, мне как-то приснилось, что я снова в будущем, и там вроде какая-то книга, и в нейосновоположница чего-то там... Катерина Круглова. А может, я правда такое видел? Не зря же мне обязательно именно Катькой нужно было ее назвать!
А Муриксу я подсобку выделил в одном из наших магазинов, там все равно пусто. И устроил к нам программеромработы немного, так что время у него есть, но теперь хоть зарплата поприличнее, он и квартирку небольшую снимает. Хрономовер он уничтожил. Говорит, нет смысла, опасно это. Вместо этого сейчас работает над проектом энергостанции на гравитонах.
Неприятно, конечно, думать, что война будет. Но это и так было понятнос каждым годом все больше обстановка в мире накаляется.
А может быть, даже и спокойнее стало жить. Вот прихожу я с работы, с Катькой поиграю, потом сажусь резаться в «Ворлдкрафт».
И понимаю, что время сегодняшнее, в которое мы живемэто, может быть, самое лучшее, самое спокойное и счастливое время. И другого такого уже никогда не будет.
Александр ХарченкоМир и его мама
Ты хоть огурчиков-то поешь на дорожку,сказала мама, заряжая в стерилизатор целую батарею банок.Огурчики домашние, с грядки. Пупырчатые! В столовой таких не подадут!
Мир хотел было возразить, что в столовой он и без того не ест огурцы, да и вообще не очень-то нуждается в столовой, но вместо этого промолчал. Спорить с мамой было бесполезно. Физиология питания Мира интересовала её только в тех пределах, в которых она укладывалась в мамины представления. Мир взял в ладонь кривой колючий огурец, обмакнул в солонку, с хрустом прожевал. Огурец был горькимдолжно быть, перестоял без воды.
Бери ещё,распорядилась мама.В космосе таких не подадут!
Второй огурец тоже был горек; он имел неповторимый вкус человеческого несчастья. Сородичи съеденных огурцов плавали в огромном прозрачном борокситовом тазу, укоризненно покачиваясь среди струй рассола.
Теперь укропчиком заешь,посоветовала мама.Укропчик полезен для пищеварения. Гонит ветры и препятствует застою в почках. Давай, давай, теперь долго, небось, маминого не попробуешь
Спасибо, мама, я сыт. Не хочу больше зелени.
Ну и дурак!обиделась мама.В зеленисамая сила! Плохеровская энергия, слыхал? Такого в промышленных масштабах не получишь, плохеровская энергияона берётся только от сил природы, и добыть её человек может только своим трудом. Вот недавно профессор Артарян
Это которого выгнали из профессуры за спиритические опыты на кафедре?с невинным видом переспросил Мир.
Дураки выгнали! Поживёшь с моёи начинаешь точно чувствовать, что там, за гранью жизни, есть нечто такое, таинственное Он вообще интересный мужик, Артарян, я его очень люблю. Так вот, он объяснял, что плохеровская энергияэто как бы дух земли, такая особенная земляная сила. Она в каждом из нас есть, она растёт, тянет нас пустить корни в землю, как это делают растения. И растения живут, питаясь ей
Не надо, мама,тихо попросил Мир.Стоит ли тратить время, пересказывая мне этот бред? Я не так уж часто к тебе захожу.
И я всякий раз пытаюсь вернуть тебя обратно!Мама отвернулась от стерилизатора, за жёлтым стеклом которого скрещивающиеся потоки монохроматических лучей жёсткого ультрафиолета обливали кассеты с пустыми двухлитровыми банками.Ты посмотри на меня, Мирик! Я старуха, мне сто девятнадцать. У меня здесь, на этой планете, дом и три дачных участка: в умеренной зоне, субтропический сад и почти десять гектар на экваторе. Всё своё, кроме мяса: огурчики свои, яблочки свои, даже латекс на матрасыи тот свой, собственный, без всяких биохимических добавок. Было бы у меня здоровьея бы и свинок настоящих завела, и птицу бы домашнюю держала А вот нету: где мне с сорока гектарами, да с домом, в одиночку справляться? Один сын, и тот не помогает!
Мир грустно улыбнулся:
У меня много больших интересных дел там,он ткнул пальцем сквозь крышу в абстрактное звёздное небо.Было бы странно, если бы я вместо того, чтобы заниматься ими, окунулся с головой в занятие мелким частным хозяйством!
Не частным, а личным!поправила мама.Политэкономию не хуже тебя знаем! Частное, это если бы я торговать начала тем, что выращиваю, да и то не сразу, а только когда найму работников. Ну, и тоже неплохо было бы
Ага. И столетия социальной эволюциипсу под хвост.
Так ведь эволюция этадля человека, а не наоборот,заметила мама, пробуя огуречный рассол кончиком ложки.Эх, рассольчик, м-мм Ты вот меня не учи жизни-то! Классики ваши, небось, писали, что человечество развивается по спирали! Вот спираль нас сюда и вывела, от шумерских пещер до самых звёзд! Какому, собственно, шумеру могло бы такое привидеться: три собственных участка, сорок гектар, отдельная планета под дачи, никакой промышленности, хочешьяблоки расти, а хочешьапельсины! Новый виток спирали начинается, а ты, Мирик, не хочешь его раскручивать
Чтобы всё повторилось по новой? Все безобразия, все исторические ужасы? Рабство, феодализм, империи, войныно уже в звёздных масштабах?!
Ну, во-первых, природу человека не изменить. Всё это и так случится рано или поздно. А во-вторых, кто здесь говорит о таких ужасах? Наоборот, я хочу мирно возделывать свой сад. Это тоже из классиков: каждый человек, как говорят, должен возделывать свой сад Только ты у меня этого никак не хочешь взять в толк!
У меня есть сад, который я возделываю,заметил Мир, вытягивая ноги.
Ах, это! Да, да! Ну, будь спокоен, с меня этого хватит, этого я наелась за свою жизнь! Пятьдесят летслышишь, пятьдесят лет!я сидела в этих проектных конторах, в этих звёздных экспедициях, в этих бюро автоматизации промышленности Мне, слава богу, больше ничего этого не надо! У меня есть свой сад, у меня есть сын и, надеюсь, будут скоро внуки А сколько миров за это время мы, люди, искалечили, изгадили, исколесили вездеходами?! Сколько звёздных тайн мы оплевали?! Нет, я в этом больше не участвую никак
Да, осквернять звёздные таинства своим присутствиемэто куда как плохо,вздохнул Мир.То ли дело сидеть на сорока гектарах, оставшихся тебе от всей Вселенной, солить горькие огурцы и рассуждать про несуществующую плохеровскую энергию!
Мама обиделась.
Вот ты ко мне приходишь мои огурцы жрать,сказала она,оскорбляешь меня, старуху, а кому я в жизни что плохого сделала? Всё свободное время на твоё воспитание положила! Сдала бы в интернат, как предлагали; столько одно время было разговоров, что детей надо воспитывать только в коллективе! А мы, женщины, всё-таки взяли и отстояли тогда своё! Детей своих отстояли, дачи отстоим; бог даст, и запретим ещё все эти новомодные энергомодификации, которые из людей что попало делают! Люди должны жить как люди, понимаешь, Мирик? Как люди должны жить
В порыве негодования она отвернулась от сына. Нажатием кнопки выдвинула из лучистых бездн стерилизатора держатель с банками; кухонный автомат с готовностью подхватил борокситовый таз, понёс над банками, роняя в каждую из них по очереди изумрудный орнамент огурцов, вишнёвых листочков, корней хрена, сельдерея, перца чили, лука, мускатного ореха. Крышки банок с шипением вставали на место одна за другой. Мама следила за этим священнодействием, и Мир чувствовал, как от напряжения и обиды дрожит её узкая, сильная спина.
В этом, наверное, и есть наше самое большое взаимное непонимание,сказал Мир.Слишком многие думают до сих пор, что люди должны жить как люди. А мы хотим, чтобы люди жили как боги
Точным движением он отправил недоеденный огурец в люк утилизатора, ласково погладил маму по плечу и растворился в воздухе; только стёкла вздрогнули жалобно и тонко, возвестив о его уходе.
Мама обернулась туда, где секунду назад сидел её сын, но ничего не сказала. Вместо этого, постояв мгновение недвижимой, она полезла на антресоли дома, достала оттуда невообразимо старую бумажную книгу с подклеенными бумажными листочками и вырезками, долго листала её. На странице между рукописной вкладкой «Народные средства против космических лучей» и вырезкой «Ритуалы сансары для преодоления бесплодия» она обнаружила искомоеотпечатанный на каком-то множительном устройстве рецепт под названием «Шампанское белое по-домашнему».
Вода, дрожжи, сахар, три изюминки на бутылку,зачитала она сама себе список ингредиентов.Надо бы тоже поставить. Мирик из дому часто уходить стал, с мамой не сидит; значит, наверняка у него там девушка! Скоро придёт знакомить. А мы тути свадебку сразу, как у людей, и шампанское настоящее будет! А там и детишки пойдут у них Авось, дождусь, когда внучки мои будут мою клубничку кушать; тогда-то и посмотрим, чья возьмёт!
Сказалаи пошла в кладовой отсек дома за дрожжами и сахаром, потребными в это шампанское.
Юлия ЛиморенкоВесенние песни земли
Яростный белый свет бил с потолка в глаза, а закрыть их не получалось: только закроешьнападает приступ жуткой дурноты, да ещё начинает укачивать от движения каталки по коридорам. Бесконечные они, что ли? Осмунд поборол очередную атаку головокружения и с трудом скосил глаза направо. Да, Мэгги всё ещё ехала рядом с нимхоть не так одиноко...
Эй, Мэг,просипел он из-под маски,ты как?
Погано, командир,ответила Марьятта, пытаясь улыбаться, хотя её, кажется, мутило вдвое сильнее.В прошлый раз было забавнее...
В прошлый раз ты прилетела на Луну в медицинском танке! Это, по-твоему, забавно?!
В прошлый раз я проспала в этом танке, как младенец, две неделивсю жизнь мечтала о таком отпуске... А сейчас,девушка поморщилась, неловко пошевелив головой,из-за этой дурацкой маски тошнит ещё хуже, чем от отравы, и не знаю, как вы, а я очень хорошо чувствую, насколько мне паршиво!
Лампы проплывали сверху в ритме сумасшедшего вальса, и Осмунд привычно попытался перебить это навязчивое кружение, от которого мутило и болели глаза. «Кто привык за победу бороться, с нами вместе пускай запоёт...» В ритме этой старой песенки запускали на холостом ходу двигатели катеров, прогреваясь перед стартом. Четыре серии по четыре пускаи можно лететь... Маршевая мелодия помогла, головокружение отступило и навалился сон.
Рядовая тренировка по атмосферному дайвингу обернулась для команды «Острэлиан Свифтс» аварией и госпитализацией двух пилотов из трёх. Штурману Эржену повезло (впрочем, его тоже отправили на тщательный медосмотр), а вот капитан Осмунд и пилот Марьятта повредили полётные скафандры, и им довелось хлебнуть ядовитой венерианской атмосферы, попавшей внутрь пробитой машины.
Таких тяжёлых последствий на вылетах в истории австралийской команды ещё не бывало, но и опыта у «стрижей» было всё же поменьше, чем у постоянных конкурентовветеранов «Ольстер Чериотс» из Ирландии и мексиканских «Трес Санчес». Тем, что команда всё же появилась на свет, Осмунд Валлё гордился особо: её рождение нарушало устоявшуюся традицию. Большинство дайверских групп существовали на средства отдельных регионов: «колесницы» финансировал округ Ольстер, «Санчесов»штат Тамаулипас, норвежцев «Стуре»округ Берген, китайских «Бао Лунь»провинция Шаньси... Никакой вид спорта, пусть даже такой зрелищный и престижный, как атмосферный дайвинг, не мог, конечно, спорить по важности с экономическими нуждами регионов, поэтому ресурсы дайверам доставались довольно скромные. А вот «Стрижи» не были региональной командой: их содержала вся Австралия. Четверо членов команды (три дайвера и директор) отрабатывали свой хлеб сполна: испытывали во время вылетов новые образцы австралийской технической промышленности, в интервью для новостей и спортивных журналов честно и с радостью благодарили страну за помощь, увлечённо рассказывали о своих родных штатах, приезжали на все официальные мероприятия, куда их приглашали, устраивали показательные выступления на День Австралии, на добровольных началах тренировали детей в пилотской секции... А ведь помимо дайвинга нужно было ещё и работать! Из-за расписания тренировок, солидная часть которых должна была проходить вне Земли, пилоты трудились практически без выходных по четыре месяца подряд, потом брали длинные отпуска, летели на Венеру и жили по полтора-два месяца там, на орбитальной базе «Калавинка», посвящая тренировкам каждую свободную минуту. График попроще имел только директор команды, Мик ван дер Тиссен, но работу свою он любил до фанатизма: тренер технических дисциплин и по основной профессии, и по роду занятий, он практически не отдыхалему это было не нужно. Марьятта Янссен и Эржен Балдано ещё учились в Политехнической академии, и специальным решением ректората, принятию которого бурно радовались все фанаты дайверов, им было разрешено сдавать экзамены по своему, отдельному расписанию. Осмунд, научный сотрудник природного парка-музея «Большой Барьерный риф», мог обрабатывать результаты наблюдений и опытов по любому графику, потом оставлял лаборантов проводить новые эксперименты и улетал на Венеру. Лаборанты, которым тоже вечно хотелось в жизни чего-нибудь экстремального, ворчали и завидовали, но работали на совесть: не хватало ещё не выполнить задание шефа, если он один из самых популярных спортсменов материка! А спорт для истинного оссиэто святое...