А затем его ласкающие руки останавливаются. На моей спине. Проезжаются по шрамам, внимательно исследуя каждый из них наощупь.
И я замираю.
Сразу из головы выветривается тяжелый дурман вожделения, все становится ясно и четко.
Я резко прекращаю поддаваться, делаю обманное движение, будто хочу вырваться, и, когда дезориентированный Хищник ведется, просто угрем скольжу по мокрому телу, подныриваю под локтем и обретаю, наконец-то, свободу.
Тут же отпрыгиваю на добрых полтора метра от него, в сторону своих тряпок. Хватаю первое попавшееся, футболку, прикрываюсь.
И отхожу еще дальше, осторожно, напряженно, не отводя от него взгляда.
Именно так я себя вела бы, окажись в клетке с реальным хищником. Минимум резких движений, максимум концентрации.
Маша
Он не двигается с места, только из-под воды вышагивает. Мокрый, волосы облепили лицо, мокрая футболка очень даже круто смотрится на рельефном торсе, ремень у джинсов расстегнут Черт От внезапного секса в душевой меня отделяло совсем немного
Стой.
Голос мой лагает, как игра в старом компе, но я стараюсь взять себя в руки. Это очень сложно, когда на тебя так смотрят! Он меня глазами имеет практически! Обещает. Очень-очень много чего обещает.
И, судя по тому, как он целуется, все обещанияправдивы.
Низ живота ломит так, словно он Словно он уже во мне побывал, а потом вышел, не дав кончить. Кошмарно. И губы горят.
Я, наверно, прикольно выгляжу, жертвой насилия. Или круто оттраханной. Тут грань между плюсом и минусом тонкая.
Но надо приходить в себя. Это все шикарно, это могло бы быть очень круто. Могло бы. Но не надо.
Все же, инстинкт самосохранения у меня развит очень хорошо. Наверно, только потому и жива до сих пор.
Хищник делает еще шаг ко мне, крошечный, еле заметный. И взгляд его говорит о том, что он вообще не успокоился, не пришел в себя. И что, если сейчас поймает, слушать не будет возражений.
К стене прислонит и оттрахает так, что даже кричать не смогу. Голос сорву. От кайфа.
Опять по низу животатяжелой сладкой волной.