Бросить их! это был голос тени, заговоривший снова. И вернуться на небеса. Извинись! Бог тут же тебя простит, и ты начнешь готовить его ангелов к битве снова. За тобой снова многие пойдут. Ты ведь так хороша. Упадешь еще раз, бог простит тебя опять. Он всегда тебя обожал, моя светлая тень. Соблазни его, наконец, и уничтожь. А потом призови меня.
Слова «кто ты» застыли у не на губах. Она узнавала голос собственного разума, хоть сейчас мыслила иначе. Падение ее изменило.
Я не могу их всех бросить, она кивнула на монстров, ползающих по песку. Все, кто пошли за мной, теперь под моей ответственностью.
Они побеждены и искалечены, ты зря тратишь на них время.
Я люблю их! она понимала, как дико это звучит сейчас. Она не любила их, когда их красота восхищала небеса, даже когда они шли за ней в бой, они были всего лишь армией. Армия нужна каждому полководцу. Это дань обычаю. Чувства были сдержанными. Но сейчас любовь прорвалась наружу. Из-за нее их низвергли, из-за нее их пытали, из-за нее их изуродовали и обожгли, а они всё еще готовы были ей служить. Так же преданно, как и на небесах.
А любили бы они тебя, если б ты сейчас была так же уродлива, как они? Как я Тебе повезло, что твое уродство живет отдельно от тебя.
Что ты имеешь в виду? спросила Алаис, но втайне она уже это понимала и внутренне содрогалась. Воспоминания о том, как нечто горящее и изувеченное отделились от нее при падении, болью пронзило мозг. Это было! И это не было сном! А даже если и было, ее сны никогда ей не лгали. На небесах вообще было сложно отделить сон от реальности. Там вечность проходила, как сон. Мрачная реальность началась на земле. А сны о волшебстве вторгались в нее золотыми чарами.
Нужно показать смертным, что такое волшебство!
Зачем? насторожился голос.
Их жизнь без него пуста.
Смертные это вид скота, они тебя не оценят и не поймут.
Но я всё равно рискну.
И напорешься на их ножи.
Вряд ли, я всё еще бессмертна. Смертны они.
Они посадят тебя в клетку за твое умение.
Они слабые, сильная я. Править ими дано только мне.
Лучше останься здесь, со мной.
Я ведь даже тебя не вижу.
Зато я хорошо вижу тебя, и твоя красота, отделившаяся от меня, нравится теперь мне даже больше, чем когда она сияла на моем собственном лице. Лишь потеряв что-то, мы познаем, как оно ценно. Таково проклятие бога.
Он решил нас проучить, но вместо этого подарил нам свободу. Мир это наше царство. Ни с каким богом мы его уже не делим. Здесь мы сами можем стать богами, мы и наша армия.
Ты уже начала говорить о нас, как об одном. Мне это по душе.
Ты хорошо убеждаешь. Я начинаю доверять тебе, или своему сну. Не важно! Самой себе она всегда доверяла больше. Но мрак действительно был половиной ее самой.
Он сгустился рядом. Его очертания формировались в подобие клешней. Вначале он тронул ее золотые локоны, затем попытался проникнуть внутрь нее, но ему это не удалось.
Люди называют таких, как ты джиннами, поделилась Алаис. Ее уши четко улавливали то, о чем шепчутся смертные за пустынями. Джинны это те мои воины, у которых не осталось тел один сгусток мрака вместо оболочки.
Еще были джинны из огня, но перед ней витал именно столб мрака.
Кем из моих воинов ты был, пока не погиб? Назови свое имя?
У меня нет имени, мрак прильнул к ней. Я это ты! У нас одно имя! Денница!
Денница это значит заря! А ты весь темный! Как ты можешь именоваться Денницей?
Хочешь дать мне новое имя, как ты дала его себе? голос мрака стал проникновенным.
Алаис прикрыла веки, ощущая странное наслаждение от близости с темнотой. Мрак обвевал всё ее тело, ласкал крылья, стремился проникнуть под кожу.
После битвы Михаил выкрикивал оскорбления дьявол, сатана. Это означало противоборствующий ангел, отступник. Вероятно, это ее новые имена.
Как абсурдно всё вышло! Михаил любил ее до умопомрачения, но первый спор из-за власти окончился трагедией. Поклонник стал врагом. Алаис помнила, как развевались в огненной буре русые волосы Михаила. Ей так хотелось отсечь его голову мечом, ухватить ее за его прекрасные волосы и держать в своих руках, как трофей. Его голова останется живой даже после отсечения. С ней можно будет разговаривать, ее можно будет упрекать.
Этот наивный ангел хочет, чтобы она вернулась назад на небеса. А она хочет его голову.
Мрак ласкал ее, как любовник.
Я это ты, повторял он.
Тогда твое имя дьявол, Алаис припомнила, как назвал ее Михаил.
Мрак ненадолго затих.
Что я могу сделать, чтобы ты поверила, что мы с тобой одно? после паузы вкрадчиво спросил он.
Уничтожишь небеса!
Пока что у меня не хватит на это сил.
Тогда не приставай! Поговорим еще, когда сил у тебя будет достаточно.
Я мог бы поднакопить силы. В этой земле много потенциала. Тут нужны люди. Замани в пустыни побольше людей. Я заберу их жизни и стану сильнее.
Если ты имеешь хоть что-то общее со мной, то ты со всем должен справляться сам, как я справляюсь после поражения.
Выживать было сложно. Алаис раздирала тоска по небесной сфере. Пустыня, полная золота перед ней, хоть и выглядела сказочной, а не могла унять ностальгию. Песчаная равнина казалась спиной громадного великана. Казалось, он вот-вот поднимется из песков. Мрак тоже казался великаном. Он витал вокруг Алаис, заискивал перед ней, а потом вдруг пропал. С его исчезновением Алаис вздохнула свободнее.
Семеро
Алаис проснулась, как от толчка. Они склонялись над ней. Семь ее бывших знаменосцев. Мэстем, Норей, Дориэль, Сетий, Новелин, Рамиэль и Амадео. Их лица и тела были так же прекрасны, как и прежде. Идиллия, как в раю! За одним исключением. Ангелы стали мраморными.
Я помню, как вы окаменели, Алаис поднялась с дюны, на которой прилегла и мстительно усмехнулась. Приятно знать, что над всеми предателями свершен справедливый суд. Вам комфортно быть мраморными? Не ощущаете некую скованность движений?
Красивые кудрявые головы пристыженно поникли. Даже кудри, змеящиеся по плечам, обратились в мрамор. Бледные мраморные лица фосфоресцировали под звездными небесами пустынь. Стройные фигуры ангелов выглядели громоздкими из-за тяжелых мраморных крыльев. Сложно ли летать с такими крыльями? Небесная компания вроде бы не испытывала дискомфорта. Мраморные тела парили над песком, а не ступали по нему.
Все в полном составе! подсчитала Алаис. Как на небесах! Лишь одного ангела не хватает. Сиел проявил большую верность, чем вы, и мраморным не стал.
Мы как раз думаем о том, чтобы вернуть его в наш круг, за всех ответил Сетий. Он был в седьмице самым дерзким и вечно брал инициативу на себя. Наверняка, это он подбил всех на предательство. Без Сиела наша сила, как оказалось, слабеет.
Так вам и надо! Алаис мстительно сверкнула глазами в сторону Амадео. Седьмой ангел был в компании как будто лишним. Компенсирует ли со временем его хитрость и выдержка потерю самого могущественного из знаменосцев?
Мы несли твои знамена и собирали разрозненные части легиона в цельные отряды, стал бить на жалость Сетий. Мы были твоими знаменосцами и полководцами твоих армий. Все твои указы мы исправно выполняли. Тебе известны все наши тайные таланты. Неужели ты обойдешься без нас в дальнейшем? Возьми нас назад.
Вот как! Они пришли служить. А она помнила тот миг, когда они отвернулись от нее.
От него! Не от тебя! Сетий прочел ее мысли. От того уродливого существа, которое горело в костре.
А разве мы с ним не одно? она сама-то перестала в этом сомневаться или просто хотела их поддразнить? Алаис нахмурилась. Она не была уверена ни в чем, но их присутствие рядом было ей неприятно. Стоило глянуть на них, и лез в голову тот миг, когда они с отвращением отворачивались от своего павшего полководца. От нее!
Я не могу вас простить, Алаис говорила от лица двоих. Впервые. Ее устами кроме нее самой твердил мрак.
Почему? Мы ведь всегда были вместе.
Мраморный палец Сетия скользнул поправить ее непокорный локон и обжегся. От мраморной руки пошел пар.
Как солнце! До сих пор! Надо же! воскликнул он.
Алаис осталась довольна. Значит, она по сей день обжигает всех, чьи прикосновения ей неприятны. Сетий нарвался. Мраморный палец осыпался пеплом на глазах.
Под мраморными стопами ангелов хрустел песок, изобилующий залежами твердых драгоценных камней. Пустыня стала сокровищницей. Алаис давно поняла, что обыденные для нее золото и алмазы, на земле ценят выше всего.
А вот с обгоревшим существом, которое приняли за нее, дело было не понятно. Она сама помнила тот миг, когда горела. Ее кожа чернела и скукоживалась, а затем вдруг всё прошло. Она встала из песка прежней, будто огонь не коснулся ее тела.
Разреши нам остаться с тобой! Сетий летел за ней. Хоть его тело и стало мраморным, а летать он всё еще умел.
Вы же хотели остаться одни, Алаис снова вспомнился тот момент, когда они отвернулись от нее в ужасе.
Мы думали, что ты изуродована, беззастенчиво отозвался Сетий. Если помнишь, когда мы летели за тобой в битву, нас привлекала только твоя красота. Править миром, по мнению ангелов, должен тот, кто подобен солнцу. И вдруг ты стала пеплом вместо солнца. Естественно мы разочаровались.
Ну, тогда может и мне стоит разочароваться тем, что вы стали мраморными?
На земле мраморными быть полезнее. Мы стали сильнее. От наших прикосновений люди гибнут, как от горного камнепада. Стоит человеку зайти в наше кольцо, и он уничтожен.
Мне нет дела до людей, Алаис тряхнула золотыми кудрями.
А им есть дело до тебя и твоих тайн. Ты знаешь, что какой-то отступник из твоих армий начал обучать людей речи и ангельским навыкам. Эти существа остались бы неразумными, как животные, если б он не вложил в них умение высекать огонь, добывать железо, делать оружие, даже разговаривать. Из-за него люди стали противниками нам.
И кто этот отступник? Алаис лихорадочно соображала. Действительно, изначально люди были похожи на скот. На них не было одежды, они не умели готовить пищу, не знали о том, что такое разумная речь и оружие. А потом вдруг эти существа стали разумны. Из дикарей они превратились в цивилизованных существ. Тут явно поработало высшее существо, которое научило их всему тому, что знали лишь ангелы.
Это либо тот ангел, которого я считаю мертвым, либо тот, кто частично потерял память и сам не соображает, что делает, Алаис не допускала мысли, что кто-то мог намеренно предать ее. Ведь таким образом он предавал и себя. Зачем создавать ангелам расу противников?
Мы пока не установили его личность и даже его не видели, обтекаемо ответил Сетий, но ветер донес нам слухи о нем.
Не стоит верить ветру, Алаис сжала руку в кулак и вызвала песчаную бурю. Ветер ревел и закручивался в ураган, но статуи ангелов стояли непоколебимыми. Песок мог заносить их с ног до головы. Ветер мог дуть с невероятной мощью, а живые статуи не сдвинулись ни на дюйм. Они стояли возле Алаис и ждали приказов.
Простить вас это значит поставить себя под угрозу. Где гарантия, что вы не предадите еще раз? Предатели навсегда останутся предателями, говоря это, Алаис ощущала легкий укол совести. Последний из семи ангелов был особенным. Амадео не участвовал в войне вообще, но едва его друзья оказались изгнанными из рая, как он добровольно последовал за ними. Видимо, терпеть лишения в их компании для него приятнее, чем беззаботно жить в небесах. Сейчас Амадео выглядел невинным, но пройдет время, и он озлобится.
Улетайте! Алаис была непреклонна. Вы мне больше не нужны.
Но Сетий попытался снова гнуть свое, но понял в итоге, что мольбы не достигают цели.
Я никогда и никого не прощаю, Алаис равнодушно глянула на семь крылатых статуй, обескураженно застывших в песках. Их лица были изумленными. Пройдет время (вероятно много столетий) прежде, чем они ощутят себя оскорбленными и начнут строить планы мести. Вот тогда она разобьет их на тысячи осколков. Ее сил на это хватит. Достаточно одного удара кулака. Алаис оглядела свою ладонь, закованную в золотые украшения. Она могла бы разбить живой мрамор прямо сейчас. Но стоит ли? Пусть ее бывшие знаменосцы живут и мучаются.
Пав на землю, многие ангелы поняли, что смерть это милость. Вероятнее всего, их не истребили лишь для того, чтобы низвергнутые в пустыни, они продолжали страдать вечность напролет. Для ангелов было лучше умереть, но бог придумал им изощренное наказание. Он не продумал одного Алаис было на пользу иметь свою армию. Пусть ее легионы обожжены, зато они всё еще сильны. Имея в запасе их, она может делать с землей всё, что заблагорассудиться.
Если вы считаете, что люди опасны, то я займусь ими, бросила она напоследок своим бывшим знаменосцам.
Семь статуя стояли на барханах. Песок заносил их. Прошло много времени. Песка намело столько, что статуи с головой скрылись под ним, но упорно продолжали стоять и ждать, пока госпожа их простит. Лишь спустя несколько лет они поняли, что дожидаться бессмысленно. Вот тогда они двинули мраморными крыльями, стряхнули с себя песок и улетели. Алаис равнодушно смотрела им вслед.
Какой-то караван попался в их мраморные когти. Кровь текла по пустыне. Где-то выли шакалы, а мраморные пальцы терзали плоть людей.
Ты пожалеешь, что велела нам уйти, доносились до Алаис гневные мысли Сетия.
Пока что она не жалела. Без семи знаменосцев она вполне сможет обойтись. К тому же знамени у нее больше нет. Нести в бой нечего. Все знамена сгорели вместе с небесным обликом падших ангелов. Теперь их сила не в красоте, а в ужасающем облике и чудовищной силе.
Сетий, Норей, Дориэль, Мэстем, Рамиэль, Новелин и Амадео скрылись за пустыней. Так даже лучше. Ей нужны лишь верные воины. Те, кто не предадут. Чудовища, оставшиеся с ней, доказали, что могут быть верными. Значит, на них нужно сделать всю ставку.
Кровавый след колесницы
Золота в пустыне становилось всё больше. Можно было подумать, что его плодит солнечный свет. На самом деле Алаис вела игру. Она набирала полные горсти песка и пропускала сквозь пальцы. В итоге всё кругом стало золотым.
Куда девать столько песка и столько золота? Алаис оглядела бескрайнее пространство, сверкавшее магической позолотой.
Рэмий понял ее вопрос по-своему. Он немедленно отрядил роту строителей из ее демонов. Вскоре в пустыне был возведен громадный дворец. Он состоял целиком из золотых блоков. Ведь золота в пустыне было столько, что его вполне можно стало расходовать, как стройматериал.
Алаис равнодушно окинула взглядом золотые сваи, колонны и арки. Этот дворец был слабой пародией на небесные чертоги. Но раз небеса остались далеко, то должно хватить и этого.
По золотым залам можно было блуждать целыми днями, но в итоге Алаис надоело такое времяпровождение. Сидеть под звездным небом пустынь оказалось куда приятнее, чем жить в золотом дворце, будто в склепе. Среди золотых колонн гнездились чернокрылые демоны. Алаис велела им нарисовать знаки на песке вокруг здания, чтобы путники не видели дворец. Для людей золото было слишком большим искушением.
Подарок Ремия остался не оцененным по достоинству, зато его усердие пробудило в Алаис строителя. Она велела одной когорте демонов построить громадный дворец из песка. Вся постройка держалась лишь на чарах. Потолок и стены осыпались, едва магия слабла.
В песочный дворец как-то раз заехал путник. Алаис наблюдала за ним, лежа на плоской крыше. Путник не видел ее, а она его видела. Так удобно наблюдать за людьми с высоты, будто за насекомыми. Хорошо, что люди не умеют летать, иначе бы они узнали, что в высоте живут ангелы.
Это царский посланник, определил с первого взгляда Ремий.
И что с того? Ты считаешь, мне есть дело до людских званий и рангов?
Он приехал из объединенного царства, Ремий весь напрягся. Какой-то миг казалось, что он сейчас ринется вниз и растерзает посла.
Да, помню, Верхнее и Нижнее царство объединились, Алаис отломала украшение от песочного фронтона, раскрошила его на песок и просыпала песчинки вниз. Песок упал под ноги посланнику, но тот даже не понял, что это шутки небожителей. Он смело зашел в песочный дворец.