Неизвестно, то ли жители рыбацкой деревни сами догадались о перспективах, которые перед ними открывала соленая речка, то ли у них появился какой-то сообразительный предводитель, но собиравшиеся уже было оставить свои дома и уходить в другие места рыбаки забросили лодки и сети и принялись сооружать на берегах соленого притока водоемы для выпаривания воды и добывать соль. Постепенно сеть опреснительных емкостей и каналов разрослась, а производство соли увеличилось настолько, что ко времени смерти последнего монарха Северных земель и воцарения его светлости герцога в реку Барез уже не попадала ни одна капля соленой воды. В устье реки вновь появилась рыба, правда, вылавливать ее уже никому в голову не приходило; намного выгоднее было добывать и продавать соль.
О смене рода деятельности, которым кормились их предки в течение многих поколений, рыбаки нисколько не пожалели. Соль была ценнейшим ресурсом. Кроме, собственно, использования ее в пищу, соль применяли как единственный известный в Северных землях консервант для длительного хранения продуктов. Те съестные припасы, что выращивались на полях, закупались в Великих равнинах, а также вылавливались в лесах, реках и озерах летом и осенью, на зиму засаливались, что позволяло обеспечивать пропитание до нового урожая. Соль в Северных землях стоила очень дорого, а ее недостаток грозил всеобщим голодом.
До появления соляной речки, о которой идет речь, единственным источником соли в известном мире были два высохших озера, наполненных когда-то соленой водой, в восточной части пустыни. Эти озера находятся в ненаселенной местности, которая принадлежит стране под названием Великие равнины, и обладают изрядным соляным запасом, но все-таки конечным и невозобновляемым. Великие равнины, объявив соляные озера национальным достоянием, позволили разрабатывать месторождения соли частным лицам и компаниям, установив предельную цену (весьма низкую), по которой соль должна была продаваться на всей территории Великих равнинслучай уникальный для этой страны. Но продавать соль в других странах и, прежде всего, в Северных землях не возбранялось за любую цену, а вот эта цена была уже намного выше. Благодаря огромной прибыли от добычи соли за разработку соляных месторождений кто только ни брался, но со временем две компании из Подземного города, механизировав добычу, вытеснили менее технологичных конкурентов из соляных озер. Правда, как это часто бывает, основная прибыль попадала не к тем, кто добывает соль, а к торговцам-перекупщикам, чьи следы ведут в торговую часть Подземного города, называемую Храмом золотого тельца. Таковы законы рынка: если кто-то устанавливает за нужный товар цену, ниже (или выше) ее справедливого значения, то разница попадает в чей-то расторопный карман. При различной цене для Великих равнин и всего остального известного мира, торговцы скупали соль в Великих равнинах по низким внутренним ценам и тут же перепродавали ее в Подземный город, а затем еще дальшев Северные земли.
Когда в Северных землях появился собственный источник соли, тоже не дешевой, но все же не такой дорогой, как импортная, доходы коммерсантов из Храма золотого тельца значительно упали, а компенсировали они их, продавая соль втридорога в Подземном городе, скупая добываемую в озерах соль полностью на корню, якобы для нужд Великих равнин и по ценам, установленным в Великих равнинах.
Рыбачья деревня после столь счастливого поворота судьбы расцвела. Собственно, на ее месте вырос целый город с пристанями, складами, рынком, жилыми кварталами, даже с собственной ратушей. Большинство построек были из камняпросторные и основательные. По имени главы семьи рыбаков, которого звали Мэнон, получившего грамоту из рук венценосца, город получил название Мэн.
Обладающие монаршей грамотой на право эксплуатировать водные ресурсы потомки шести семей, или теперь уже настоящих кланов, разбогатели баснословно. Хотя формально город Мэн относился к провинции Марет и управлялся ее лордом, фактически городом заправляли главы кланов, которые создали для его управления некий «Совет шести», заседавший в ратуше под руководством одного из членов совета.
Лорды провинции Марет, естественно, пытались наложить свою лапу на столь лакомый источник дохода, но потомки рыбаков неизменно находили защиту у монархов Северных земель, испытывающих почти мистическое почтение к законам и повелениям своих предков. Последний монарх из династии КонрадовГарольд Второйдаже даровал семьям бывших рыбаков грамоту уже от своего имени, подтверждающую их права на речные богатства и налоговые преференции. Со временем город Мэн оставили в покое, и он продолжал богатеть, расти и хорошеть, а для поддержания баланса власти Совет шести собирал ежегодно некую сумму, которую и получал неофициально лорд провинции Марет. Так продолжалось, однако, только до момента кончины последнего монарха Северных земель из рода Конрадов. Когда на троне уселся его светлость герцог, а при власти фактически оказались начальник тайной стражи сэр Самюэль и лорд Боуэл, которые плевать хотели на законы вообще и на монаршие грамоты многолетней давности в частности, все изменилось. Оставить без внимания такой солидный источник богатств эти нещепетильные господа не могли.
Сначала за дело взялся сэр Самюэль. С присущим ему тупым нахальством он собрал большой отряд тайной стражи, нагрянул в город Мэн, арестовал членов Совета шести, наложил лапу на склады и опреснители и, посчитав, что военная операция увенчалась успехом, с пафосом заявил, что отныне вся добытая соль принадлежит герцогу, а представителем его светлости в городе Мэн является онсэр Самюэль.
Жители города и члены правящих кланов грубой силе не сопротивлялись и выразили готовность полностью подчиниться воле начальника тайной стражи, но тут произошло чудо, обратное тому, которое подарило благополучие и процветание городу Мэн. В притоке реки Барез вдруг потекла на радость рыбам чистейшая пресная вода без малейшей примеси соли. Сэр Самюэль, будучи столь же суеверным, сколь недалеким, мигом утратил свой воинственный энтузиазм и, посчитав произошедшее божественным вмешательством, быстро убрался вместе со своими стражниками восвояси.
Надо ли говорить, что как только сэр Самюэль ушел, господь, устранив вопиющую несправедливость, тут же вернул соль в приток реки Барез ко всеобщему ликованию жителей города.
Лорд Боуэл был похитрее и, видимо, не поверил в божественное заступничество в пользу коммерческих интересов кланов города Мэн, но действовал он по-другому. Хитроумный временщик отправил в город своего человека и предложил членам Совета шести формулу взаимного сосуществования, устроившую все стороны. Соль, как и другие природные ресурсы в стране, объявляется собственностью герцога, и продавать эту соль должен был лорд Боуэл, как человек, выкупивший монополию герцога на всю торговлю, но Боуэл за «скромную» плату (по одной монете серебром за каждую меру соли) отдал это право правящим кланам города Мэн. По сути, лорд Боуэл, ничего не поменяв в ранее установленном порядке вещей, стал брать в свою пользу некую мзду с каждой меры добытой соли. Главы кланов, вспомнив свой арест и бесчинства тайной стражи в городе, быстро согласились и стали платить лорду Боуэлу отступные.
Таково было положение вещей в весьма необычном месте под названием город Мэн, куда направлялся Вэллд, вырвавшись из странной долины, населенной людьми из религиозной секты. Выбор места своего появления в Северных землях был сделан им неслучайно. Здесь осторожный Вэллд планировал две вещи: во-первых, посмотреть на реакцию людей из Северных земель на появление человека, претендующего на родство с Конрадами и обладающего законными правами на престол, а во-вторых, заручиться поддержкой и, что важнее, получить деньги, без которых борьбу за власть не стоило даже начинать. Город Мэн подходил для этих целей как нельзя лучше. Расположен он на окраине Северных земель, до власти далеко, люди здесь живут относительно свободно и в достатке, а главное, город Мэн и его фактические правители обладают значительными денежными ресурсами, не контролируемыми действующей властью Северных земель.
Заинтересовать Совет шести в том, чтобы поддержать его притязания на престол Северных земель, Вэллд, как потомок монархов, планировал обещанием признать их грамоту на право добывать соль, причем без уплаты налогов или какой-нибудь иной мзды.
Спускаясь по лесистому склону горы к реке Барез, Вэллд по привычке размышлял на ходу и никак не мог взять в толк, что же с ним происходит. Личность Вэллда как будто раздваивалась, и в нем сейчас думали и действовали два совершенно разных человека. С одной стороны, талантливый мошенник, своим умом и стараниями ставший уважаемым и богатым жителем Подземного города, не допускал даже мысли о том, что он вдруг захочет взять на себя ответственность за судьбу целой страны и ввяжется в опасную и непредсказуемую авантюру борьбы за власть в Северных землях. В то же время Вэллд с ужасом осознавал, что он уже пошел по этому страшному пути, и все его последние действия так или иначе были направлены именно на предъявление своих прав на престол Северных земель. Неужели в его жилах действительно течет кровь Конрадов, заставляющая его переживать за когда-то родную для него страну, а добрый (или злой, это уж как посмотреть) гений Марвин Элл, открыв ему глаза на его происхождение, ловко сыграл на этих струнах его души? Сейчас же Вэллд все дальше и дальше увязал в выбранной им стезе претендента на престол, надеясь, что все это лишь на время и не всерьез, и он искренне считал, что в любой момент может вернуться в Подземный город к спокойной и безбедной жизни, совсем как алкоголик, который пьет вино изо дня в день, веря, что рано или поздно он остановится и покончит с пьянством.
Сейчас, когда Вэллд подходил к городу Мэн, разум ему подсказывал, что возвращаться в Подземный город надо прямо сейчас, пока еще не поздно, но внутренний голос твердил, что все-таки сначала надо разыскать пропавшего Дэрена. Верный попутчик Вэллда, внезапно потерявшийся в лесу, если он был жив и здоров, скорее всего, пришел в город Мэн, поскольку конечный пункт их горного похода был ему известен, и приобретенный опыт должен был помочь Дэрену ориентироваться в лесной чаще и в горах.
Наконец, местность стала ровной и без лесных зарослейВэллд вышел к реке Барез. Он пошел вдоль правого берега реки вниз по течению, и уже в середине дня справа появились мелкие и широкие водоемы круглой формы, заполненные водой и соединенные сетью каналов, в которых испарялась вода, после чего со дна этих водоемов собирали оставшуюся там соль. Опреснительные сооружения заполняли все ровное пространство от реки и до виднеющегося вдали горного хребта. Вся соленая вода без остатка испарялась на этой равнине, оставляя живущим в городе людям вымытый из глубин гор драгоценный ресурс.
Сразу за соляными разработками начинались улицы города Мэн, они расходились лучами от ратуши на центральной площади, расположенной на берегу реки. Вдоль речного берега располагались хозяйственные постройки: склады, причалы, конторы купцов. Ближе к побережью Восточного океана стояли роскошные (в несколько этажей) дома семей, владеющих добычей соли, и богатых купцов. Городских стен и других оборонительных укреплений в городе не было, зато имелось множество игорных домов, трактиров, постоялых дворов и других заведений в основном увеселительного характера. В городе Мэн имелся даже театрединственный в Северных землях. Места, в которых живут люди, имеющие деньги, всегда притягивают к себе личностей, предлагающих всевозможные способы от этих денег избавиться.
Город Мэн встретил Вэллда тревожной суетой. Когда-то он здесь бывал и сейчас отметил, что городская жизнь изменилась в худшую сторону. Раньше по улицам города слонялась веселая, хорошо одетая респектабельная публика, теперь же он был заполнен какими-то оборванцами; на каждом углу стояли нищие и клянчили мелочь. Прилично же одетых людей, наоборот, почти не было видно.
«Похоже, сюдав относительно сытые местастекаются оставшиеся без заработка и пропитания жители из других провинций, решил Вэллд, если это так, то положение в Северных землях аховое. Оно и раньше-то было не сказать чтобы процветающее, но такого количества нищих беженцев, забравшихся так далеко на восток, в прежние времена не бывало».
Всадников из дворянских отрядов лорда и стражников в город Мэн старались не пускать, и для поддержания порядка кланы Совета шести нанимали крепких парней, которые и обеспечивали этот порядок, который и так, впрочем, был почти образцовым. Проходя по городу, Вэллд заметил, что на улицах, у контор и складов дежурят люди, хотя и в обычной одежде, но с повадками стражников и явно вооруженные, несмотря на запрет герцога носить оружие, с хорошо угадываемыми рукоятками мечей и кинжалов под плащами. Сразу было заметно, что караульными кто-то командовал: пикеты менялись; места несения караула определены заранее.
«Значит, с порядком в городе Мэн стало неважно, подумал Вэллд, главы кланов даже наняли профессиональных стражников». Как будто в подтверждение своих мыслей Вэллд увидел еще одного охранника, похоже, старшего над остальными. Этот долговязый человек в плаще с надвинутой на глаза широкополой шляпой, скрывающей лицо, шел по улице в сопровождении еще двух вооруженных людей, останавливался у постов охраны, делал дежурившим какие-то замечания и шел дальше. Не иначе как проверял посты. Что-то знакомое угадывалось в фигуре, а главное, в походке старшего охранника. Вэллд, пользуясь уличной суетой, обогнал проверяющих посты людей, развернулся и, пройдя в одном шаге от охранников, осторожно заглянул в лицо их командиру. Эта запоминающаяся физиономия с бесцветными глазами, испещренная многочисленными морщинами и полностью лишенная растительности (даже ресниц и бровей), принадлежала Варзелубывшему начальнику конвоя, сопровождавшего караваны с каторжниками, отправляемые из столицы Северных земель на югв угольные копи. «Так вот где этот старый упырь нашел себе работенку! без особого, впрочем, удивления подумал Вэллд. Ну конечно, караваны с каторжниками теперь не отправляют, а конвойные навыкивещь незаменимая для того, чтобы гонять голодных и несчастных сограждан».
В своих, теперь уже давнишних, приключениях Вэллд по несчастливому стечению обстоятельств попался в руки тайной стражи, был осужден Священным судом города Аро к каторжным работам и оказался в караване Варзела. Этот ушлый страж за немалые деньги пообещал Вэллду устроить побег, подменив его другим заключенным. Ради справедливости надо сказать, что слово свое Варзел сдержал и побег подготовил, но поставил условие, что вместо себя Вэллд оставит труп другого каторжника, отравив его ядом, который ему вручил сам начальник конвоя. Такая операция Вэллда нисколько не смущала, пока он не узнал, что отравить он должен не кого-нибудь, а Дэрена, с которым он познакомился и сдружился по дороге на каторгу. Тогда подсыпать простаку Дэрену отраву у Вэллда не поднялась рука, пришлось дать парню возможность сбежать вместо себя.
Побродив по городу Мэн и удовлетворив свое любопытство, Вэллд решил, что пора заняться делом. Его встреча с Варзелом была, конечно, неожиданной, но никакого существенного значения для задуманного им предприятия не имела. Бывший начальник конвоя его не узнал, а этого было вполне достаточно. Есть, конечно, опасения, что Варзел может случайно встретить и узнать Дэрена, который, возможно, тоже сейчас в городе, но это уже маловероятно. Вэллду же для начала требовалось получить какие-нибудь общие сведения о положении дел в городе Мэн и в целом в Северных землях, навести справки о Дэрене, ну и подумать, как устроить встречу с одним или с несколькими главами кланов из Совета шести.
Вэллд потолкался на рынке, убедился, что торговля хоть и сократилась, но по-прежнему бойкая; цены сильно выросли, но недостатка в каких-либо товарах не наблюдалось. На удивление продавались даже товары из Подземного города, хотя караванное движение между странами давно прекратилось. Затем Вэллд разыскал постоялый дворлучший по словам рыночных торговцевс многозначительным, учитывая историю города, названием «Пристань рыбака». Постоялый двор, предназначенный для состоятельных путешественников, оказался пустым; на первом этаже дома, где он был расположен, находился обеденный зал с чистыми столами без единого посетителя и со скучающим мальчиком-прислугой, сидящим у окна. Увидев внезапно появившегося клиента, мальчик кинулся направо в низенькую дверь и тотчас же вернулся вместе с хозяином.
Приветствую Вас! заглядывая в глаза Вэллду, вкрадчиво поздоровался хозяин, произнося слова с каким-то странным выговором. Меня зовут Ларэн. Я владелец «Рыбачьей пристани». Чем могу быть полезен уважаемому путешественнику?