Внезапная громоподобная дробь заставила всех без исключения дернуться. Внимание каждого человека на площадиженщин, мужчин и детейтеперь было намертво приковано к сцене. Среди испугавшихся был и Слава, но, не смотря на это, руки его не подвели, и он вступил одновременно с Мастером. Музыка будто сорвалась с цепи и теперь, стуча копытами, неслась во весь опор через прерии. Основная мелодия, наполнившись электричеством, теперь отдавала другие эмоции: грусть и одиночество переросли в жесткую решительность.
Первоначальный шок на лицах публики постепенно стал сменяться на изумление. Люди оглядывались друг на друга, обменивались короткими фразами и снова смотрели на сцену с открытыми ртами.
Видя такую реакцию, Перо не мог не растянуть довольную ухмылку. Он сделал шаг вперед, выпятил грудь, поднял свободную руку распахнутой ладонью вверх, и поднес микрофон ко рту, чтобы снова выдать припев, но теперь в в полную силу:
За границею Черных Вод
Только слава и песня ждет!
Но песня витязя не вернет
Домой
Лишь вспомнит и всплакнет!
Шесть синхронных ударов всех инструментов замедлили темп песни, дав небольшую передышку, перед моментальным возвращением в прежний ритм. Основная мелодия исчезла, первая гитара принялась играть тот же риф, что и вторая, позволив вокалу выйти на передний план:
Поле брани держит наши души взаперти,
И крепко держит руку меч, врагу от боя не уйти!
Холод стали горячей кровью утолить!
Но коль вернемся мы домой, вовек ту ярость не забыть!
Мы помним:
За границею Черных Вод
Только слава и песня ждет!
Но песня витязя не вернет
Домой!
Руки поднялись вверх! Ополченцы, еще минуту назад раздраженные, теперь радостно смеялись и свистели с широко открытыми от непрекращающегося изумления глазами. Некоторые из взлетевших конечностей сжимали мечи, и Перо уже видел, как к тем немногим, кто не сдал оружие, сквозь толпу двинулись стражники.
Снова те же замедляющие шесть ударов дали короткую паузу, во время которой музыкантам стали слышны радостные крики аудитории. Перо снова почувствовал этодрайв, восторг, электрический ток в мышцах! Прямо сейчас он и его друзья могли заставить горы пасть к их ногам! Вокалист крутанулся на носке на все триста шестьдесят, поднимая колено к груди, и, успев заметить на лицах коллег те же эмоции, что чувствовал сам, ударил пяткой в пол, опустившись на половину своего роста. Его длинные светло-русые волосы волной упали следом. Перо знал, что парни позади него тоже качают головой, встав в низкую стойку. Ведь начался брейк.
Ритмический рисунок песни сломался. Гитары и бочка дробили шестнадцатыми с нерегулярными паузами, пока рабочий барабан и тарелки чеканили вторые и четвертые, и с их ударами качались пять голов. Этот брейк не был таким тяжелым, как в Предтечи, но качал не менее сильно.
После четырех тактовых квадратов Перо выпрямился, чтобы начать второй куплет. Гордость переполнила его, когда он заметил, что все люди в центре площади и у самой сцены тоже кивают в такт, как продолжали делать Мастер, Вуди и Пуля за спиной вокалиста.
Вот в этом месте отлично бы звучал женский вокал, но Рома и сам мог не только рычать и кричать. Перо набрал воздуха и заголосил. Он вытягивал слоги, плыл по тексту, создавая контраст с жестким рифом на фоне:
Ветер-кум,
Душу унеси
Где точеной стали
Голос не звенит.
Витязь-брат,
Не клони чело,
Из Вод ты поднимись,
Ночи на зло!
Даже сквозь достаточно большую громкость колонки, из которой грохотали гитары и Ромин голос, даже сквозь бластбиты на бочке и звон тарелок Пули, которым усиление было не нужно, вокалист услышал крик. Ликующий крик толпы вернувшихся из битвы воинов, в сердцах которых песня нашла отклик. Дальше от сцены он увидел женщин, закрывавших рты и/или щеки в изумлении. Немногие дети в поле зрения вокалиста тупо смотрели на сцену как в телевизор. Изумился и сам Рома, когда на припеве некоторые стали (пускай и невпопад), подпевать ему!
Споем мы:
За границею Черных Вод
Только слава и песня ждет!
Но песня витязя не вернет,
Лишь вспомнит и всплакнет!
Снова замедление. Рома отошел от края сцены, позволяя трем гитаристам выйти вперед. Короткое соло Мастера началось медленно, почти повторяя основную мелодию, после чего сорвалось, волной взлетая и обрушиваясь дождем железных стрел. Эта партия продолжалась недолго, потому, что следом запиливать начал Слава с более простой, но динамичной мелодией. Мастер сделал шаг в сторону, где лежал пульт, чтобы носком ботинка усилить громкость бас-гитары. Несколько человек действительно испугались, почувствовав, как басовое соло Вуди заставило их внутренние органы дребезжать, но гармоничные низкочастотные переливы быстро зачаровали публику.
Сегмент с позерством струнных закончился, парни разбрелись по сцене, а Перо снова вышел вперед, для последнего припева:
За границею Черных Вод
Только слава и песня ждет!
Но песня витязя не вернет,
Пускай же сталь звенит!
И ярость не забыть!
Из Вод ты поднимись!
Взрывной финал Черных Вод вызвал не менее взрывные овации со всей площади. Перо сиял в лучах обрушившейся любви жителей Чернигова. Он обернулся к друзьям, встретив такие же широкие улыбки. Группа Перкунас сгрудилась у барабанов, обнявшись за плечи.
Ух, как я по этому скучал! Вуди совершал мелкие прыжки на месте, заставляя дреды колыхаться как вязанки сосисок на ветру.
Мы только начали! Мастер хлопнул его по грудиТак и быть, играем полные версии. Но как договаривались, дальше Сердце Горы. В конце предлагаю нормальную версию Предтечи и завершить опять Водами на бис.
Может, с первого альбома что-нибудь сыграем? осторожно предложил Пуля.
Чувак, эти люди только что вернулись с войны, им этот ужас, типа, не нужен больше поежился Вуди.
Ладно, Ромах, скажи что-нибудь, и продолжим, кивнул мастер, и музыканты разошлись по местам.
Перо окинул взглядом довольную толпу, скандирующую Еще! Еще! и ухмыльнулся.
Спасибо, люд черниговский! Ну ладно, продолжим. Но прежде, чем начнется следующая песня, давайте я научу вас такой забаве, как серкл-пит! Это как хоровод, только за руки лучше не держаться, если не хотите свернуть шею
* * *
Человек черный, как тень дубовая, стоял на краю головной площади Чернигова-града, да на углу дома ветхого. Стоял, да на действо творящееся поглядывал с ядом в глазах, да думами черными. Видел он, что есть сила Перунова с мерзкими чужемирянами, да немалая. Сила, что его должна быть!
И хоть горько ему было, да ясно, что один он их не сдюжит. Ведь не только силы из Прави черпаемые покидали его, но и мирские силы его были уже не те
Да чего ж я! топнул он ногою костлявойНет для меня надежды никакой, чтоль?! Никак мне одному не согнуть, да не завладеть супостатами
И как только сказал, так и осенило его! Незачем Кривде самому все делать! Ведь не он один на Певчий Слет стремится. А после Чернигова дорожки виться начинают, да сходиться
Глянул он снова на врагов своих, да на этот раз с улыбкой недоброю.
Не одного меня вам страшиться надобно! Скоро, скоро вам и другие подвернутся! А как подвернутся, то по добру не отпустят!
И стоял человек черный на углу дома ветхого, хохоча аки старый ворон.
Глава 12. Вчерашний вечер
Пуля куда-то опаздывал. Он бежал со всех ног, но тело его не слушалось, и он все время заваливался набок. Казалось, будто сам мир вокруг вращался с бешеной скоростью. Они искал выключатель, ведь свет бил в глаза, и Саня не мог отвернуться. Свет обжигал лицо, и даже как будто прилипал к коже! Титаническое усилие понадобилось, чтобы поднять правую руку, чтобы стряхнуть жгучий свет
Ладонь с размаху шлепнула барабанщика по носу, и он проснулся, вздрогнув. Это, в свою очередь, спровоцировало спазм, что прошил Пулю насквозь от макушки до пят, как метко брошенное копье. Слабый стон умирающего птеродактиля покинул легкие.
Саня понял, что это будет один из таких дней.
Он убрал руку от лица, и та безвольно плюхнулась на чье-то тело рядом. Тело было в одежде К сожалению или счастьюэто еще предстояло выяснить. Сначала нужно было как-то избавиться от этого выжигающего глаза света. Пуля перевернулся на бок, от чего желудок тут же начал протестовать, и пришлось вернуться в исходное положение. За неимением других опций, барабанщик пополз на спине назад, надеясь сесть, оперевшись на стену. Удача еще не совсем покинула этого несчастного малого, и оказалось, что позади него находилась подушка. Убравшись от солнечных лучей, бедолага Санек, наконец смог оглядеться. Ну конечно, он был в комнате, о которой говорил секретарь Архип.
Остальные его братья по несчастью тоже были здесь. Пухляк Вуди спал, натянув капюшон своей куртки и уткнувшись в угол между кроватью и стеной. Перо лежал лицом вниз, свесив ногу и руку с края, и храпел так громко, что не будь его рот утоплен в коровью шкурувсе здание наверняка бы давно рухнуло. Совсем рядом в сидячем положении уснул Слава, почти уткнувшись носом в собственный пупок. Мастер валялся рядом с самим Пулей, еле слышно посапывая. А прямо за ним, у изголовья кровати, что-то блеснуло. Пуля рискнул слегка приподняться, и обнаружил Полное до краев ведро воды!
О, славься, Перун, если это ты сотворил! прохрипели истлевшие останки Пули, переползая через Мастера, дабы приложиться к сосуду с живительной влагой.
Прохлада разлилась по телу, давая столь желанное облегчение страданий. Голова все еще звенела как чан, да и гадкое ощущение на коже никуда не ушло, но теперь он хотя бы мог существовать. Наклонив ведро, чтобы слить чуть-чуть в ладонь, он трижды омыл лицо.
На печень мог и не давить, голос Коляна напоминал горловое пение эскимосов.
Сорян. И за воду спасибо, прям, от души!
Знакомый звук раздался из-под кровати. С весьма важным видом оттуда вышла курица Валькирия, и вид у нее был гораздо более опрятный, чем у окружавших ее человеков.
О, пробасил Пуляу Вальки новые перья появились.
Мастер с трудом уселся на краю кровати и хмыкнул, взглянув на курицу.
А это она вообще?
Вроде да
Надо хозяина разбудить и спросить, лидер группы поднял ведро и тоже принялся пить.
Слыш, Слав?
Слава продолжал спать, сидя в скрюченной позе, напоминавшей улитку, сползающую со ступени.
Мы курицу потеряли!
Это заставило его проснуться, слегка хрюкнув.
У-у-уй протянул он, безуспешно пытаясь распрямиться. Сделать это получилось лишь завалившись набок, Где потеряли?
Нам кажется, что это не она.
Снова сев, гитарист сощурил опухшие глаза на серую птицу.
Да вроде она, пробурчал он, невероятным усилием заставляя себя подняться и подойти ближе, Точно она. Только перья выросли.
Слава взял Валькирию на руки и Пуля заметил, что руки гитариста выглядели еще хуже, чем его опухшее лицо.
Воу-воу! Ты что, ночью решил стену побить?
Ого Слава, похоже, и сам впервые видел кровавую корку на костяшках своих пальцевНе знаю
Может, упал неудачно? предположил Мастер.
Ага, как Есенин на своей последней фотке! Мастер, было, начал смеяться, но увидев озадаченно-опухшие физиономии друзей, пересталКхм Кто-нибудь помнит, что-нибудь после выступления?
Я помню, как вы опять зассали играть песни с первого альбома
Это было во время выступления.
а потом, как Перо учил бедных древнероссиян серклпитить, мошить и делать Стену Смерти.
Нас на руках несли потом! воскликнул Слава и тут же схватился за разболевшуюся голову.
Точно! В какой-то кабак, Пуля схватился за виски. Блин, как туго мысли лезут
Картинка складывалась очень нехотя, как будто каждый кусок пазла приходилось вырывать из цепких рученок капризного ребенка Но она складывалась:
С последним аккордом «Черных Вод», что они сыграли на бис, на площади началась какая-то радостная вакханалия. Уставшие и мокрые с ног до головы от пота, бывшие ополченцы свистели и хлопали в ладоши. Несколько человек запрыгнули на сцену, чтобы заключить музыкантов в благодарные объятия, которые быстро переросли в поднятие каждого члена группы на руки и утаскивании их со сцены.
Вперед к пойлу! Перо зычно командовал толпе, тыча пальцем в неопределенном направленииНавстречу веселью!
Ромах, инструменты без охраны лежат! напомнил Мастер с соседней кучи рук.
Назад к сцене! скомандовал вокалист и их понесли назад.
Благодарная публика помогла принесли все инструменты до корчмы, на втором этаже которой группе выделили комнату. Убедившись, что ничего не пропало, они закрыли комнату на ключ, предварительно подсыпав Валькирии еще зерна, чтобы она не побежала следом за Славой. Оказалось, что гулянка уже началась на первом этаже.
И нам спели сначала вставил СлаваКогда мы только спустились
Блин, а точно! глаза Пули впервые открылись полностью с момента пробужденияКак там было-то? То не это, что-то там, курица
То не грозное небо хмурится,
Не сверкают в степи клинки
То идут Святогора молодцы
Удалые ученики.
За победу их ветры молятся,
Ждут их тернии и венцы,
Разгулялися добры молодцы,
Распотешились молодцы!
Песня гремела тремя десятками голосов, поддерживаемая ритмичным топотом и ударами кулаков по столам. С ее окончанием кружки с медом взлетели вверх с радостными криками и свистом. Весь вечер члены группы Перкунас получали одобрительные хлопки по спинам. Разговоры лились рекой, как и содержимое бочек, которое очень скоро стало иссякать.
А, это Богатырская наша сила, - вспомнил МастерДа, очень приятно было! Один Вуди отказывался пить из-за прошлого раза.
Не один, этот гражданин тоже ломался как сухарь.
Да я просто. Слава смущенно пожал плечамиТоже не хотел травануться
Ну, технически, алкогольная интоксикацияэто тоже отравление, ухмыльнулся Мастер.
Хех Ну да, сейчас так и ощущается. А Вуди так и не пил?
Непонятно. Я помню, как мы уговариваривали тебя, но Вадиканет. Может, он себе другую компанию нашел? Вон, как дрыхнет.
Вуди действительно продолжал спать лицом к стене. Почувствовав силы, Пуля неуклюже поднялся и пару раз ткнул басиста в бок. Реакции не последовало.
Вообще, я припоминаю, как он с кем-то разговаривал, хмыкнул лидер группы, снова поднимая ведро, с дедом каким-то.
Мастер сделал несколько больших глотков колодезной воды и передал ведро Славе, который чуть не выронил драгоценный сосуд, зашипев от боли.
Знатно ты кого-то отколошматил, а, герой? барабанщик ухмыльнулся, глядя на разбитые руки гитаристаВадик тебя часа два хилять будет!
М Да я не помню, говорю же молвил гитарист, отлипнув от воды.
Прикинь чего, Колян? Этот поехавший одному из тех гопников чуть глотку не перегрыз, когда он Валькирию бросил об стену!
Серьезно?
Просто я разозлился
Ага, и злым ты им не понравился. А вот зеленым только сейчас стал! Ау голова Пули выразила недовольство громкостью его собственного голосаМастер, а когда там уже анальгин изобретут?
Ты водичку пей, и нормальной еды поешь. Может, у хозяина что-то осталось внизу? Надо пацанов разбудить, вдруг тоже захотят.
Я знаю способ.
Пуля уселся на кровати рядом с затылком Пера, наколонился к нему и, выбрав интервал между храпами вокалиста, заговорил низким голосом:
Ромах, а Ромах? Ты извини, что мы тебя налысо побрили вчера За то у тебя теперь классная татуха со смайликом на макушке!
Рука, будто не связанная с остальным телом, медленно поднялась и коснулась головы своего хозяина, немного помусолив волосы между пальцев. Перо промычал что-то нечленораздельное в коровью шкуру.
Не расслышал тебя, братан.
Ромина природная широкоплечесть стала проблеой, когда он попытался перевернуться на спину. С третьей попытки ему это удалось. Вялым движением он убрал волосы с лица, открывая друзьям картину, которую никто не ожидал увидеть.
Ха! Пуля разразился хохотом, и на этот раз даже головная боль не смогла его остановить.