Квит все ж вздрогнулот слов ее верных, от глаз рысьих, от пламени, а более всего с того, что в большой гриднице вроде как свет померк, темно сделалось среди белого дня.
И что ж это? голоса своего не узнал.
Любовь. Лада Пресветлая тебе благодать послала. Через эту напасть огневую себя найдешь, уразумеешь, что ты за человек и какого корня. Везунчик ты, Некрас. Любят тебя светлые боги, пламя в очаге унялось, солнце вновь засияло ярко, играя привольно на стенах и лавках богатой гридницы. Иди нето. Местята твой весь порог мне истоптал. Боится за друга-то, душой болеет.
Некрас как в полусне двинулся на выход, но остановился, вернулся к Всеведе и посмотрел внимательно. Женщина в летах, стройная, прямая. Волосы с проседью густой. Глаза с рыжим ободком, вокруг ресницы пушистые. Квит голову набок склонил, задумался, да и поправил на плечах волхвы теплый плат, вроде как укутал.
Вон ты какойвзгляд Всеведы потеплел. Ходок, да непростой. Уважил старуху, заботой удоволил. Иди уж, бедовый.
Толкнула легонько в грудь, Некрас и пошел, а она ему в спину:
Цветавы опасайся. Ярая у тебя невеста, Некрас. Как бы беды не вышло. Понял?
Некрас только кивнул и бросился вон из чудного дома. На подворье уже выдохнул, шапку с головы стянул и замер.