Густо ударили очереди, но я успел инстинктивно нырнуть вниз, под защиту бровки хода сообщения. Пули просвистели сверху, немцам здесь меня не достатьиз автоматов. А вот гранатами добить запросто
Справа, довольно близко от нас грохнул выстрел «мосинки». Один из танкистов начал стрелять на голос «трехлинейки», а вот второй временно замолчал. Угадав, что немец готовив для броска гранату, я резко распрямился, одновременно выхватив из кобуры ТТ.
Три патрона.
Первой пулей впопыхах смазалона ударила ниже, срикошетив от лобовой башенной брони, но вторая вошла в грудь скривившегося от боли офицера. Слабеющими пальцами он выпустил «яйцо» с уже оборванным шнурком из руки, сил на полноценный бросок ему не хватило Третья пуля ударила в плечо развернувшегося ко мне автоматчика, и ответная очередь прошла в стороне, лишь зацепив правую руку чуть выше локтя. Зашипев от боли, я вновь сел на дно траншеи, сжимая в ладони бесполезный теперь ТТ, вставший на затворную задержку
Вновь ударил выстрел «мосинки», от танка раздался отчаянный вскрик, практически сразу следом негромко хлопнула М-39. Явственно заревело быстро разгорающееся пламя, охватившее всю корму танка, его языки принялись лизать башню; открылся люк механика-водителя.
Сняв затвор ТТ с задержки, я направил пистолет на показавшегося механа и злобно, властно выкрикнул:
Хэндэ хох! Кам цу мир!
Немец на мгновение замер, зло и одновременно испуганно смотря на пистолет в моей руке; возможно, он бы и рискнул захлопнуть люк, нырнув обратно, или попробовал бы достать свой «вальтер»но рядом со мной встал запыхавшийся, тяжело дышащий Степанов с трехлинейкой, так же уверенно смотрящей фрицу в грудь. Он что-то громко сказал, после чего вытянул вверх обе руки.
Кам цу мир! Шнелля!
Мой немецкий без поднастроекэто конечно, что-то с чем-то. Но некоторые расхожие фразы я помнил еще с детства, и танкист, плотно стиснув губы так, что они вытянулись в тонкую линию, покинул танк, сделав первый шаг в нашу сторону. Видать все-таки понял!
Все изменилось в одно мгновение. Сзади послышались выстрелы приближающегося к нам немецкого десанта, пули ударили совсем рядом, фонтанчиками вздыбив земляную стенку окопа. Упал на землю механ, потянувшись к кобуре на поясе, а следом из танка рванули еще два члена экипажаправда, оружие они оставили внутри боевой машины. Очевидно, горящий панцер вкупе с погибшим командиром и еще одним танкистом, а также предупреждение механа о держащих его на мушке большевиках сломило желание доблестных зольдат драться! Н-да Вот только мы теперь оказались фактически в ловушке
Грохнул чудовищно мощный вблизи взрывбашню панцера сорвало с погон и отбросило в сторону, а пытающихся спастись танкистов буквально подбросило в воздух, оторвав от земли. Мы с Женькой успели нырнуть вниз, но все же испытали на себе сильнейший удар обжигающе горячего воздуха А сверху раздался дикий крик вспыхнувшего от разлившегося бензина механа, бездумно бросившегося вперед и тут же свалившегося в окоп рядом с нами
Helfen Sie!!!
Конечно дорогой, конечно, сейчас я тебе помогу
Я рванулся к гансу, словно дикий кот к мыши, одновременно выдернув из поясных ножен финку с потертой рукоятью. Не раз меня выручал верный клинок, не подвел и сейчас, мягко войдя в тугую человеческую плоть в районе печениеще раз и еще Не обращая внимания на объятый пламенем комбинезон, я вырвал клинок из тела затихшего танкиста и нашарил в его кобуре так и не извлеченный «вальтер» с запасной обоймой (ну не успел его механ достать).
Уходим!
Пять метров до все еще лежащей на земле Ольки я проскочил едва ли не за секунду, упав на колени рядом с казачкой.
Ты ранена? Где?!
Но девушка ничего мне не ответила, со страхом и одновременно обреченной надеждой смотря мне в лицо. Однако внимательно осмотрев окровавленную гимнастерку супруги, и для верности проведя по ней рукой, я так и не обнаружил даже намека на рану.
Сними с мертвого ремень, глядишь, что в подсумках естьи ходу Женя, ходу!
Сам же я от души залепил крепчайшую пощечину девушкетак, что ее голова дернулась, а взгляд мгновенно стал ошарашенным и злым.
Ну-ка бегом, пока нас здесь всех не положили!!!
Уйти мы не успеваем. Единственное место, куда возможно отступитьэто танковые капониры, стоящие в двухстах метрах позади опорного пункта, но до них ход сообщений не протянут. Нам пришлось выбираться из траншеи на открытое пространство, где практически сразу пришлось залечьнемцы ударили в спину из карабинов и двух автоматов, а вскоре, я уверен, подключится МГ. А то и не один! Огрызнулись, как смогли: Степанов трижды, довольно метко выстрелил из винтаря, а я с задержкой метнул единственную «лимонку», найденную в подсумке убитого бойца. Немцы ответили бросками сразу нескольких «колотушек», на наше счастье легших в стороне.
Неожиданно из капонира по преследующему нас врагу ударили длинные очереди танкового «дегтярева». Стрелок, решившийся нас прикрыть или слишком неопытен, или, что вернее всего, контужен. А может быть и ранен Все же его огонь подарил нам короткую передышку, за время которой мы в две перебежки, по три секунды каждая, преодолели метров где-то под пятьдесят. А потом звук движков уцелевших «троек» за спиной стал неотвратимо к нам приближаться
Глава 4
23 августа 1942 года. Декретное время: 19 часов, 14 минут.
Район Сталинградского тракторного завода, 282-й полк НКВД.
Но рев моторов, а затем и сплошной лязг гусениц послышался и впереди нас. С обжигающей душу, отчаянной надеждой я уставился на две тридцатьчетверки, бодро катящих к позиции погибшей роты, и нестройную толпу рабочих с трехлинейками в руках, вышагивающих за танками в полный рост. Как на демонстрацию идут, бараны! И все же контратака истребительного батальона, имевшая место быть и в реальной историисейчас это все, на что мы можем надеяться. Других чудес уже не будет
Т-34, чьи экипажи укомплектованы не кадровыми танкистами, и даже не курсантами, открыли неприцельный огонь сходу. Но эти неточные выстрелы заставили уцелевшие на нашем участке панцеры попятиться. «Троек» осталось всего четыре штукивидимо, еще один зарвавшийся экипаж сгорел, давя гусеницами русских, неожиданно жестко огрызнувшихся бутылками с КС Но немцы всегда умели воеватьхоть в атаке, хоть в отступлении. Пятясь, делая короткие остановки, они всего за пару минут разбили ходовую одной тридцатьчетверке, разули гусеницы другой и принялись методично расстреливать оба танка из четырех орудий. Бой идет на дистанции примерно в восемьсот метров, так что броня только выпущенных с конвейера машин пока держит удары германских бронебойных болванок. Но ключевое тут слово «пока»
Женя, слушай внимательноберешь Олю и вместе ползете, не поднимая ни головы, ни задницы в сторону крайнего справа капонира. Потом попробуйте уйти к нашим, главное, двигайтесь в стороне от линии огня.
А ты что?!
Впервые голос подает казачка, причем тон у нее очень недовольныйвидать, еще не простила пощечины! Но одновременно в нем слышится и явная, неподдельная тревога, отчего в груди становится непривычно тепло.
А я попробую прикрыть вас и помочь нашим чем-то посущественнее, чем эта пукалка!
Взглядом указав на кобуру, в которую убрал «вальтер», я легонько толкнул Степанова в плечо и, прямо посмотрев в глаза бойцу, коротко, властно произнес:
Выведи ее отсюда, ясно?! Это приказ!
Евгений понятливо кивнул, начав забирать вправо и потянув за собой Мещерякову (все-таки про себя я по-прежнему вспоминаю ее девичью фамилию). Казачка мазнула по мне гневным и одновременно тревожным взглядом, в глазах ее читалась то ли мольба, то ли приказ«сбереги себя»! Попробую Оль, попробую Мне вообще-то умирать никак нельзя, да только как тут можно сберечься? Только драка, и только до победыпобежденным от фрицев пощады ждать точно не стоит
Я сам насколько возможно быстро ползу к третьему, крайнему слева капониру, от которого еще совсем недавно подавал голос снятый с танка ДТ. Ползу насколько возможно быстро по недавно примятой гусеничными траками и солдатскими ботинками высокой траве, уже вновь тянущейся вверх, к небу. Жизнь берет свое Прополз я наверное, метров под сто, но немцы итак сосредоточили огонь карабинов и скорострельных МГ на пытавшихся бежать вперед, но теперь уже залегших рабочих завода. Так что я рискнул, и за две короткие перебежки покрыв практически всю оставшуюся дистанцию до вроде бы уцелевшего танка. Вроде быпотому что приблизившись, я увидел целых две пробоины в башне тридцатьчетверки.
Ты кто?!
Голос спрашивающего сухой, надломленный. Отвечаю уверенно, максимально дружелюбноособенно в сложившихся обстоятельствах:
Я старший лейтенант Самсонов, 282-й полк войск НКВД. Ты нас прикрыл буквально пяток минут назад, спасибо!
Ага Вас же вроде трое было?
Вместо ответа я бегом преодолеваю последние метры до стоящего в капонире танка и падаю рядом с забрызганным кровью сержантом, все еще держащим у плеча телескопический приклад пулемета.
Двоих я отправил к заводским пробиваться, а сам хочу прикрыть их. И заодно рабочим помочь. Тебя как зовут, сержант?
Федя.
Невысокий, светловолосый парень как кажется, контужен. Отвечает он чересчур громко и заметно, что ему приходится вслушиваться в мои слова, чтобы понять их смысл. Да и взгляд у танкиста плывет
Ты кем в экипаже был?
Механик-водитель.
Я понятливо кивнул. Бронебойная болванка, пробившая башенную броню, зачастую приводит к детонации боеукладки. Но если последняя пуста (или практически пуста), болванка вполне способна перебить экипаж, рикошетя от внутренних стенок. Судя по внешнему виду сержанта, его товарищей немецкие снаряды буквально разорвали на куски, и механу просто повезло уцелеть. Страшно представить, что сейчас твориться внутри машины
Слушай, Федь, а у вас еще снаряды оставались, не знаешь?
Парень страдальчески посмотрел на менякак видно, возвращаться в танк он не хочет ни под каким предлогом, но внутренняя честность добросовестного крестьянского парня (выводы я сделал по его простому, добродушному лицу и крепких мозолях на руках) не позволила соврать:
Я слышал слова командирабронебойные все. Но мы брали еще осколочно-фугасные, на стрельбах не все отстреляли.
Прямо, доверительно посмотрев механу в глаза, я начал буквально на пальцах объяснять, что необходимо сделать:
Федь, наши там гибнутмоя рота накрылась целиком, сейчас и рабочим достанется по первое число. Мы должны хоть как-то им помочь Я стрелял из пушек, примерно знаю принципы наводки и зарядки. Если поможешь довернуть башню, мне большего и не надо За экипаж твой отомстим! Ну же, ты ведь смелый парень, был бы труснас бы не прикрывал!
Я, конечно, могу и приказать, как старший по званиюно чувствую себя обязанным фактически спасшему нас танкисту. Да и потом, если это будет его собственное решение, механ наверняка станет лучше воевать. Однако после недолгого молчания он огорошил меня своим ответом:
Так поворотный механизм башнион слева от орудия. Наводчик всегда и доворачивал Тем более у нас он ручнойнету электропривода.
Слышь, помощник, а ты чего молчал-то?
Уважаемый игрок, вы и не спрашивали.
Круто блин
Ладно, Федь. Тогда будь здесь, если что, прикроешь из ДТ.
Парень облегченно кивнул, после чего заметил:
Товарищ старший лейтенант, я ведь курсовой пулемет снял, а там еще спаренный в башне остался. Дисков всего нечего было, у меня вот только два. Может тогда бросите мне оставшиеся?
Залезая в нутро тридцатьчетверки, в один миг превратившейся из боевой машины в братскую могилу, я едва сумел вымолвить:
Посмотрим
В ноздри практически сразу ударил тяжелый, удушливый запах сгоревшего тола, крови, распотрошенных внутренностей. Бойня, твою дивизию, настоящая, гребанная бойня Пробираться наверх расхотелось, как только я увидел рядом с креслом механика-водителя оторванную кисть. А когда разглядел на кресле наводчика танкиста, практически порванного в районе живота, и чьи сизые кишки толстыми колбасками вывалились вниз на полметра, меня и вовсе обильно так, жестко вырывало. А когда я поднял взгляди еще раз.
Невероятным усилием воли, буквально зарычав от ярости и брезгливости, я пополз наверх, столкнув с сиденья тело убитого командира. Тот словно мешок, завалился набок, освободив испачканную кровью и нечистотами седушку Тут же я разглядел и заряжающего, в груди которого зияет страшная дырасквозь нее виден пол Но после картины воистину жуткой смерти командира танка, тело неизвестного мне младшего сержанта, показалось уже не таким и обезображенным. При этом мысленно я поблагодарил всех Святых, что четвертого члена экипажа в танке просто не оказалосьвидать не радийная это тридцатьчетверка, а может, просто не было его сегодня на учениях, стрелка-радиста
Глубоко выдохнув, вздохнув и снова выдохнув, я потянулся к казеннику орудия. Слава Богу, он оказался пустымбери снаряд, да досылай, вот и весь сказ. Кстати, один осколочный я разглядел у тела мертвого заряжающего, еще трив практически пустой боеукладке в задней части башни. Не густо Но салют по погибшим танкистам дать хватит!
Дослав снаряд в казенник, я вновь глубоко выдохнул, преодолевая брезгливость, и сел в темную, кровавую жижу, растекшуюся по сидению. Положив правую руку на маховик вертикальной наводки, очень аккуратно, медленно навел орудие по высоте стоящих впереди фрицевских панцеров, затем взялся левой за маховик ручного привода поворота башни. Я принялся крутить его, еще медленнее, молясь, чтобы фрицы не заметили движения башни давно замолчавшего танка
Наводи на борт ближнего. У него толщина брони сбоку тридцать миллиметров, как у «штуги». А на испытаниях, организованных на советских полигонах, осколочно-фугасный снаряд калибра 76 миллиметров, выпущенный из орудия Ф-34, проломил броневые листы именно этой же толщины. Осколки и куски брони гарантированно уничтожили бы экипаж Так что наводи.
Ну, коли не шутишь, попробуем
Действительно, вражеские машины, расстреливая сейчас Т-34 заводских рабочих, развернулись к ним более толстой лобовой бронейи подставили мне борт. Правда, я уверен, что после первого же выстрелаособенно если удачного выстреланемцы развернуться лбами ко мне Но что мешает мне сделать этот выстрел по ненавистным «тройкам»?!
Аккуратно наводи. Это телескопический прицел ТМФД-7, для точного выстрела необходимо совместить перекрестье оптики с точкой наводки, при этом все шкалы должны стоять на нуле.
Ну, прекрасно блин
Я еще какое-то время провозился с маховиками наводки, совмещая перекрестье с бортом ближней ко мне «тройки», успевшей за это время дернуться вперед. Но крутанув маховик ручного привода поворота башни, я догнал панцер во время короткой остановки; мне пришлось даже привстать с сидения, чтобы не оторваться от оптики. И тут же в голове раздалось едва ли не отчаянное:
Все! Зажимай левую нижнюю педаль!
Я послушно нажали тут же гулко грохнул выстрел, а из казенника вылетела стреляная гильза.
ЕСТЬ!!!
Как помощник и обещал, осколочно-фугасный снаряд взял тридцать миллиметров брони тройки, проломив борт и заставив вражеский танк замереть на месте. Мертво так замереть И как я и ожидал, оставшиеся машины тут же развернулись ко мне
Хочешь житьбеги!
Прозвучало достаточно убедительно для того, чтобы я как ошпаренный подскочил с кресла наводчика, схватил оба пулеметных диска, покоящихся в пазах у правого борта, и рванул наружу через башенный люк. Прыгнул вниз я уже одновременно с тяжелым ударом, сотрясшим тридцатьчетверку, а после падения меня окатила сзади тугая волна горячего воздухавсе-таки подрыв боеукладки произошел. Правда, учитывая наличие внутри танка всего трех осколочных снарядов, взрыв вышел не сильным, лишь чуть сбив башню набок. А нас с Федей спасло то, что дизельное топливо разгорается не так быстро, как бензин, и мы успели отбежать от погибшей машины на безопасное расстояние прежде, чем тридцатьчетверка превратилась в огромный факел
Ну, ты даешь, командир! Я и не верил, что сможешь попастьа ты вон как, фрица уделал! Отомстил за наших
Ярко горит один из заводских танков, но наводчик второй, вынужденно вставшей машины, сумел все же достать бронебойной болванкой одну из «троек», удачно закатив снаряд в район ее бензобака. Рабочая «лошадка» рейха практически мгновенно вспыхнула, а героический экипаж тридцатьчетверки продолжил часто стрелять, пытаясь достать и другие, активно маневрирующие панцеры. И пусть новых попаданий пока нет, для германцев, потерявших практически все танки, это стало последней каплей«тройки» принялись пятиться назад. Возможно, «доблестные» воины «панцерваффе» (как и столь же «доблестные рыцари» Геринга, немецкие танкисты отметились на советской земле множеством военных преступлений) сослались на растрату боеприпасов. Хотя насколько я знаю, панцергренадеры имеют за правило отступать при десяти процентах потерь, тридцать процентов потерянных машин считаются у них катастрофой, но сегодня они лишись едва ли не девять десятых своих танков. Небывалое для нацистов упорствообычно они стараются поберечь людей, этого у них не отнять