За танками наверняка бы отступил и десантно командир истребительного батальона, человек или не имеющий боевого опыта, или вспомнивший лихие штыковые гражданской, повел рабочих вперед. Именно так, как это любили изображать на картинах, да как представляли в своих фантазиях юнцы, наслушавшиеся романтических небылиц о несгибаемых героях революциив рост, не кланяясь пулям, густыми цепями Дураков надо учитьи немцы не преминули подтвердить квалификацию лучших в мире «учителей», сметя первые ряды истребительного батальона плотным огнем скорострельных МГ-34 и еще более скорострельных МГ-42. Еще один дурак обнаружился под самым боком: не имея даже стрелковой ячейки или, на худой конец, естественного укрытия, механ ударил из ДТ по вспышкам МГ. Причем бестолково ударил, длинными, рассеивающимися очередями. И на хрена я ему хоть диски отдал?! Знал бы, что патронов мало, так ведь экономил бы!
Ответные очереди машингеверов скрестились на открытой позиции пулеметчика едва ли не в ту же секунду, когда я сгреб его и заставил откатиться в сторону. Ругнувшись, услышав короткий вскрик боли, я и сам зашипел, когда слепая очередь вспорола землю всего в десятке сантиметров от локтя, затем замер Вражеские расчеты вскоре вновь перенесли огонь на поле, где залегли рабочие, а десант стал спешно отступать под их прикрытием.
Федя, что?!
Нога
Зацепило парню стопу, пуля пробила подъем. Вон как, повезло механурана-то конечно болезненная, пуля наверняка ведь раздробила много мелких косточекно если не оттяпают стопу в госпитале, о фронте танкист забудет надолго. А там глядишь, и на нестроевую должность отправят
Рота Герасимова погибла фактически целиком. Да что там рота, накрылся считай, весь батальон старшего лейтенанта Мороза вместе с комбатом! Практически в полном составе выбиты и батареи зенитчицвсех отличий от моего прошлого только в том, что немцы понесли бОльшие потери. Хотя помощник вон называет совершенно фантастическую цифру в восемьдесят три вражеских танка, подбитых в реальности батареями 1077-го зенап, курсантами 21-го и 28-го отдельных учебных танковых батальонов, целиком погибшим истребительным батальоном рабочих тракторного завода, да и собственно, моим «родным» 282-м полком. Но эта цифра вроде бы указана за два дня боев, и тут же считаются и панцеры, уничтоженные в схватке с зенитчиками и соседнего, 1078-го зенап, в числе которого также сражаются девушки-добровольцы И все же я считаю, что 46 сожженных «троек», да еще пяток подбитых до кучи «ганомагов» на участке прикрываемых нами батарейэто лучший результат, который смогли добиться целых три рода войск, действуя в плотной связке и до последнего прикрывая друг друга.
От роты вместе со мной, Женькой Степановым и Олькой уцелело всего двенадцать человек, по удивительному стечению обстоятельствлегкораненых. В основном бойцов, которых не так сильно завалило землей от прошедших над их головами танков, и которых мы благополучно откопали после боя. К моему огромному удивлению, уцелел и смелый политрукя-то предполагал, что сражавшийся до конца Двуреченских обречен на гибель в неравном бою. Однако на войне бывает всякоевот и сегодня близкий разрыв гранаты, наградивший молодого, азартного воина веером мелких, не слишком опасных осколков, контузил Ивана. А фрицы, отступившие после ухода танков, не провели обязательного в другой ситуации «контроля» политруков и комиссаров
По обрывистым рассказам уцелевших, а также собственным наблюдениям, я сумел восстановить картину штурма немцами опорного пункта роты. В общем-то, восьми танков против нас было за глазаих атака разрушила казавшуюся стройной систему обороны в самом начале боя, лишив многих бойцов мужества и воли к сопротивлению. Увы, эффективно, на равных драться с пехотой мы еще были готовы, но остановить танки без ПТРД и легкой противотанковой артиллерии было нереально Однако узлы сопротивления стихийно возникали вокруг волевых командиров, вроде нашего ротного и политрука, вокруг пулеметчиков, сражающихся до последнего. Нами было сожжено несколько панцеров, но фрицы умело окружали очаги обороны, прижимая бойцов огнем многочисленных автоматов, особенно эффективных в ближнем боюМП-38/40 у мотопехотинцев из танковых дивизий гораздо больше, чем в полевых частях. Как всегда ударно молотили «косилки Гитлера», скорострельные МГ-34 и МГ-42а под их прикрытием немцы уверенно приближались к отстреливающимся ребятам и забрасывали наших большим количеством гранат. Не имея единого центра управления, фактически лишенные связи со сражающимися рядом товарищами, молодые парни, призванные из Поволжья, гибли, успев забрать с собой сколько-то фашистов И что самое удивительное, но спасла нас именно бестолковая, безрассудная атака заводских рабочих и особенно экипаж Т-34, принявший неравный бой и заставивший отступить превосходящего врага. Моя собственная роль во всем этом показалась уже не столь и значительной, особенно на фоне всех тех, кто принял сегодня смерть
Так кончилось 23 августа 1942 года, первый день боев за Сталинград.
Глава 5
24 августа 1942 года. Декретное время: 00 часов, 37 минут.
Район Сталинградского тракторного завода, 282-й полк НКВД.
Остатки батальона, которых набралось на целый взвод (точнее двадцать восемь бойцов и командиров, включая меня, политрука Двуреченских, и младшего лейтенанта Вадима Сиделева, взводного из соседней роты), ближе к десяти часам вечера вышли в расположение полка, закрепившегося на рубеже реки Мокрая Мечетка. Вместе с нами уходили уцелевшие батареи зенитчиц, их громоздкие пушки брали на прицеп трактористы с заводасвои машины они обшили листами броневой стали, так что получились у них настоящие бронетягачи. Отступил едва ли не уполовиненный истребительный батальон вместе с Т-34 спасших нас смельчаковремонтники успешно натянули сбитые в бою гусеницу. Ушел и единственный уцелевший танк курсантовпоследние отстреляли все снаряды, после чего покинули машину, и получившая пробоины в башне тридцатьчетверка не загорелась Отойдя за естественный оборонительный рубеж, все немного выдохнулиа добравшись до своих, едва ли не вповалку рухнули спать. Я только и успел, чтобы распорядиться на счет раненых
Но поспать мне удалось всего два с половиной часанашел посыльный, направивший меня к хмурому, изможденному комполка. Ему уже успели оборудовать добротную, просторную землянку, но судя по красным глазам майора, спать он не ложился. Да уж и куда там При виде меня на губах Митрофана Григорьевича появилась отдаленная тень улыбки:
Проходи Роман, жду тебя давно. Чаю хочешь?
Чая я хочу, а то из пересохшего горла и слова вымолвить не получается, так что я лишь согласно кивнул.
Майор распорядился, зашустрил сержант связист, выполняющий роль денщикаи вскоре я обжигаясь, принялся осторожно, маленькими глотками пить из алюминиевой кружки щедро заваренный, мелколистовой грузинский чай.
Рома, знаю, досталось вам туго. И Мороза жалко, боевитый был командир Но сейчас самим бы уцелеть, тормозя фрицев. Как думаешь, остановим?!
Тон последнего вопроса перестал быть добродушнымнет, теперь он стал требовательным, отрывистым, жестким. Я неуверенно пожал плечами:
Река преградит немцам путь, по крайней мере, бронетехнике. Она ведь вроде неширокая, но илистаягерманские панцеры сходу не перемехнут, да и брод будут искать какое-то время. Если только кто из местных не подскажет.
При последних словах губы майора вытянулись в тонкую, жесткую линию, но комполка промолчал, продолжая меня слушать.
Если сосредоточить зенитную артиллерию и наши противотанковые пушки в местах наиболее вероятных бродов, да из танкистов сформировать мобильную группу, способную оперативно подскочить к точке прорыва
Грущенко отрицательно мотнул головой:
Забудь про танки. Оба учебных батальона сейчас дополняют машинами, но они уже получили свои участки обороны. На нашем тридцатьчетверок не будет.
А зениток?
Комполка неопределенно пожал плечами:
Я попробую договорить хотя бы за пару батарей, но если одну разместят, то уже хорошо будет. Зенитчики только в 1077-м полку потеряли вчера целый дивизион, да и соседям из 1078-го пришлось несладко
Тогда мне нечего ответить, товарищ майор. Я атак таким массовым количеством вражеской бронетехники в жизни не видел, хотя повидал всякое. Когда немцы Парпачские позиции прорывали, там тоже жарко было. Но они вначале пехоту вперед пустили при поддержке штурмовых орудий и отдельной роты французских трофейных танков, а тут только на нашем участке как минимум танковый батальон дрался. В дивизии их всего три будет, но если немцы найдут место удобной переправы и бросят в бой оставшиеся машины, они нас просто раздавят. Буквально. Без сильного огня артиллерии не удержимся точно, да и про мобильную танковую группу, которую можно оперативно перебросить к точке прорыва, я все-таки рекомендую поговорить. Такая «пожарная команда» будет очень кстати.
Майор согласно покивал головой, но в тоже время как-то отстраненноа после ткнул пальцем в расстеленную на грубо сбитом столе карту и начал нарезать мне боевые задачи:
Никто не даст нам отсидеться за рекой. Получили приказ выдвигаться вперед. Вот смотривысота 97,7, она располагается в район аэродрома ОСОАВИХИМа, высоту необходимо занять, пока там нет фрицев и удержать. У тебя осталось человек тридцать? Наскребем еще шестьдесят, тебя поставим командиром сводной роты. Задачадержать оборону. Вопросы?
Я как-то глуповато ответил:
А как же речка?!
Грущенко невесело усмехнулся:
А это будет резервный рубеж обороны. Но ты сам должен пониматьзаймут немцы господствующие впереди нас высоты, разместят на них тяжелую артиллерию, и позиции полка, да и не только полка, сравняют с землей. Никакая речка не поможет.
Нервно сглотнув, я уточнил:
А что на счет артиллерии?
Из дивизии обещали прислать к утру с десяток расчетов ПТРД. Выделю тебе две штуки, так и быть.
У меня по спине аж мурашки побежали:
Товарищ майор, я занимаю ротой участок, значительно превосходящий по протяженности уставной. По сути рубеж обороны будет растянут в тонкую нить. Два расчета ПТР в этой ситуацииэто капля в море.
Майор внимательно и жестко посмотрел мне в глаза:
Тебе выделить единственную в полку батарею «сорокопяток»?!
Учитывая, что бой будет за высоту, такое решение вполне логично.
Выждав короткую паузу, Митрофан Григорьевич жестко, категорично отрубил:
Нет. Ты будешь держать северо-восточные скаты высоты, слева от тебя закрепиться второй батальон. Вот им я и выделю батареюесли что, «сорокапятки» отработают по целям в полосе ответственности твоей роты.
Тогда дайте нам хотя бы батальонные минометы!
И вновь комполка отрицательно мотнул головой:
Они в резерве. Могу подкинуть пару пятидесяток.
Ну хоть что-то Товарищ майор, надо договариваться с зенитчиками. Без нормальной артиллерии не удержимся. Четыре «сорокапятки» не остановят и танковую роту! И еще вопрос: кто прикроет меня справа? Первый батальон?
Нет, справа участок обороны принимает сводный отряд моряков Волжской военной флотилии. А зенитчики мне не подчиняются. Они итак понесли большие потери, вряд ли кто решится перевести их пушки на передний край. Дам два станковых «максима» в придачу, о большем не проси.
Тяжело вздохнув, я все-таки ослушался командира:
Митрофан Григорьевич, я вас сердечно прошу, обратитесь к генералу-майору Фекленко! Без зениток нас сомнут в два счета. Немцы ведь в 41-ом регулярно использовали свои «восемь-восемь» как противотанковые орудия, почему мы-то не можем?
Но комполка лишь отмахнулся:
Идите, товарищ старший лейтенант, поднимайте людей, принимайте пополнение. Полевые кухни покормят вас горячим, бойцам выдадут сухпаек. Через час рота должна выступить в направление высоты 97,7! И приведите себя в порядок, вы командир войск НКВД или где?!
Вспомнив об изгаженной, испачканной форме, которую я просто не успел поменять, и от которой уже буквально смердит (главное, что отвратительный запах я почувствовал только после замечания Грущенко), я ответил чересчур резко:
Есть!
После чего резко развернулся и едва ли не выбежал из блиндажа, снедаемый и внезапным стыдом, и раздражением из-за непомерно сложной поставленной задачей. Ее должны выполнять силы значительно большие, чем сводная рота!
В реальности высоту занял первый батальон полка, ныне уничтоженный. Но тебе итак сузили участок обороны.
Могли бы занять его третьим батом, а сводную роту вывести в резерв!
Во-первых, приказы не обсуждаются, во-вторых, у третьего батальона свои задачи.
И с каких пор ты такой умный? И когда перешли на ты?!
Вообще-то я скучал
Голос помощника в моей голове затих, а я на мгновение замер, не понимая, то ли мне смеяться, то ли плакатьнадо же, «скучал»! В этой игре видно не только боты обладают изрядной долей человечности
Остаток ночи прошел в организационной суете и фактическом бардаке, который, увы, нередок в армии. Вначале я банально не мог найти, во что переодетьсяротный старшина погиб. Вроде бы и мелочь, форма-то, и не об этом должен прежде всего думать командир. Однако, когда от тебя крепко так тянет тухлятиной, в глазах подчиненных ты быстро теряешь авторитет Как ни крути, а следить за собой приходится, иначе потеряешь уважениеа тут, как назло, такая блин засада. Нет, знай бойцы, где, и главное при каких обстоятельствах я умудрился «испачкаться», никто бы даже и не подумал дурного, однако же бегать по расположению полка и всем рассказывать, каков я герой Это было бы как минимум странно.
Форму я раздобыл через политрука Двуреченских, имевшего полное право отправиться в санбат, но оставшегося в строю, что только упрочило мое к нему уважение. Крепко помог он и после, когда прибыло и пополнение из соседних батальонов: на пятьдесят человек подкрепления нам выделили только два ручных пулемета и лишь одного взводного командира. Плюс по минимуму патронов, и хорошо, если по гранате на брата Рассвирепев, я бросился к комполка, но нашел начштаба капитана Белова, а Иван переговорил с комиссаром. Белов, выслушав меня, долго матерился, навел шороху во втором и третьем батальонеи хотя я минут на сорок тормознул время выхода к высоте 97,7, зато получил еще два ручных пулемета и младшего лейтенанта Кириллова в придачу. Да еще и недостающее отделение бойцов Отдельный пулеметный взвод третьего бата, из состава который мне должны были выделить станковые «максимы», я просто не нашел (!), а про обещанные расчеты ПТР никто толком и не слышал. Зато бойцам выделили патронов с запасом, по паре гранат и бутылке с КС на брата. Оббежав полк, тряхнув соседей и даже нагрянув к жителям поселка, окаймляющего тракторный завод, я раздобыл достаточное количество нормального шанцевого инструментав смысле простых штыковых и совковых лопат, а также некоторое количество кирок и ломов. Хорошее подспорье к солдатским саперным лопаткам, порой ломающихся о твердый, утоптанный грунт! Заодно почувствовал острую необходимость найти толкового, хозяйственного старшину А вот заступничество комиссара, с которым и говорил Двуреченских, фактически спасло меня от жаркого гнева раздраженного и уставшего комполка, узнавшего о нарушение обозначенных сроков выхода и развертывания на рубеже обороны
Все утро перед рассветом рота окапывалась, зарывалась в землю. Извилистый ход сообщения, окаймляющий северо-восточные скаты высоты, соединил стрелковые ячейки уже после восхода солнца. Тогда же подвезли завтракну как завтрак: тыловики где-то достали целую гору арбузов (хотя говорить «где-то» все же неправильно, в окрестностях Сталинграда полей с бахчей очень много). Арбузы выдали вместе с хлебом, чтобы было сытнее, и натрудившиеся за ночь и утро бойцы с удовольствием грызли пахучую, хрустящую сочную мякоть, здорово утоляющую жажду. Два арбуза на четверых приговорили и мыя, Оля, политрук Двуреченских и Женя Степанов, вошедший в мой ближний круг на правах одновременно и ординарца, и денщика, и телохранителя. А казачка, несмотря на пережитый вчера ужас, категорически отказалась покидать меня, и желанию жены я в итоге уступилвпрочем, тут не поймешь, где безопаснее. В бой вступят все защищающие город части, сведенные в боевую группу генерал-майора Фекленко, до недавнего времени бывшего начальником Сталинградского автобронетанкового центра. И где как закрутит, неизвестно, тут и помощник имеет весьма отрывочные сведения о том, как будет проходить сражениекак он объяснил, в данном случае у «ботов» противника, в чью программу заложены как алгоритм излюбленных действий командования вермахта, так и их основные тактические приемы, имеют определенную свободу выбора действий. Во как! А тут Оля все же под каким-никаким, но присмотромесли на то пошло, игровой клон возлюбленной вчера спас именно я. Можно было конечно под каким-нибудь относительно легальным предлогом отправить девушку в город (где, кстати, наконец-то началась спешная эвакуация гражданского населения). Да только нет у меня уверенности, что события массированного налета на Сталинград, имевших быть место в реальной истории 23 августа, не повторяться сегодня. Короче, Олька осталась со мной, в качестве ротного санинструктора.