Гладиаторам даже не пришлось подходить к столу для раздачи. Всё сделала прислуга: прислуга разнесла еду по столам, прислуга снабдила всех столовыми приборами, и прислуга не забыла пожелать приятного аппетита.
Всего нас было не больше тридцати. Тридцать огромных рыл, среди которых мы с Ли казались какими-то сморчками. Нет, конечно были и те, кто не имел выдающихся размеров. Но в основном, все были самыми настоящими бугаями. Удивительно, как вообще мы оказались среди таких бугаев
А это ещё что такое? удивился я так, как, пожалуй, не удивлялся ещё никогда.
Ли пришлось повернуть голову чуть ли не на сто восемьдесят, чтобы заметить предмет моего удивления.
Да, неожиданно, без особого удивления ответил он, поворачиваясь обратно.
Девушка? Что она тут делает?
У меня спрашиваешь? Откуда ж мне знать.
Ложка с непонятным содержимым отправилась в рот Ли. Я же всё ещё не притронулся к едемешало изумление.
Ты видел, как она выглядит?
Конечно видел. Я что, по-твоему, совсем слепой?
Горячая девчуля, вмешался сидящий рядом гладиатор. Это Ди-Кей. Наши зовут её королевой арены. Она тут дольше всех. Ходят слухи, что её практически невозможно одолеть. Если встал против неё в бою, считай ты труп.
Отвечать я не стал. Для начала нужно было совладать с онемевшим от такой красоты ртом. Ещё никогда ранее я не встречал на столько идеальной женщины. Хотя какая, к чёрту, женщина? Это ведь ещё девушка! В самом соку! Не удивлюсь, если ей совсем недавно исполнилось девятнадцать.
Идеальная во всех смыслах фигура украшала её и без того прекрасный образ. Миловидное личико, представляло из себя некую помесь тайканской и дикарской крови. Разрез глаз был узким, но не на столько, чтобы спутать её с тайканцем. Нет, это было нечто крайне соблазнительное. Такими глазами можно было гипнотизировать. Такими глазами можно было соблазнять вечных, если бы, конечно, они существовали.
Я не отрывался от зрелища ещё с минутуровно до тех пор, пока меня не прервал сосед.
А вы, значит, новенькие?
Что-то вроде того, ответил Ли, тщательно пережёвывающий пережёванную ещё до него кашу.
Уже дрались с кем-нибудь?
Только со своим, коротко ответил я.
Своего прикончил?
Стоял выборлибо он, либо я. Я выбрал себя.
Ну да, так-то решение верное. Главное, чтобы вечные потом тебя не наказали.
Подняв наконец ложку, я нехотя поковырял ею в тарелке, после чего ответил:
Не верю в эти сказки.
Ты что, с ума сошёл?! шёпотом, но при том довольно громко возмутился гладиатор. Они же могут тебя слышать!
Ну и хрен бы с ними. Глядишь, хоть познакомлюсь с одним из них, если повезёт. А то ведь только слухи и слухи.
Сосед пододвинулся ближе и уже говорил чуть ли не мне в ухо.
Ты вот не веришь, а я знаю одного парня, которого не стало сразу после того, как он сказал, что вечные это зло. Просто испарился, представляешь?
Было видно, как он верит в то, что говорит. Только вот эта вера ничуть не прибавляла ему ума.
И всё? Вот так просто? Ты сам-то знал этого парня?
Это был один из наших гладиаторов.
Может он просто надоел хозяевам и от него решили избавится? Или решили подарить ему свободу? Не рассматриваешь такие варианты?
Ну ты и сказочник, конечно, гладиатор отодвинулся. На лице появилась улыбка.
Это я-то сказочник? чуть не ошалел я.
Ладно, он слабо махнул рукой. Можешь не верить. Но наступит первый бой, и ты ещё будешь просить помощи у вечных.
Звучит как угроза.
Все просят. Когда противник заносит над тобой остриё меча, когда понимаешь, что смерть смотрит прямо тебе в глаза, становится по-настоящему страшно. И тогда-то и пропадает вся наглость.
Отвечать не стал. Смысл спорить с тем, кто до последнего готов просить помощи у вечных? И уж тем более я не стал говорить о том, что совсем недавно находился в похожем положениикогда над моей головой вот-вот должны были занести меч. И ничего. Не испугался же. Так что нет уж, в эти сказки я поверю только когда кто-нибудь из вечных заговорит со мной лично. И то ему придётся как следует постараться, чтобы убедить меня в том, что он вечный.
Приём пиши окончился быстро. Я даже не успел доесть свою порцию. Хотя, стоит ли жаловаться, если большую часть времени я не ел, а болтал и глазел на восхитительную брюнетку, гордо прозванную королевой арены? Да-да, почти весь приём пищи я потратил на изучение этой крайне необычной особы. Она словно загипнотизировала меня. А ведь ей даже не пришлось прилагать никаких усилий. Страшно представить, что происходит с тем, кого она решает обольстить, с последующим использованием жертвы в своих корыстных целях
После завтрака, как и обещал охранник, нас повели на тренировочное поле. То самое поле, которое мы миновали совсем недавно. Раздав деревянные копии настоящего оружия, нас поставили в пары. Как бы я этого не хотел, но мне достался здоровяк. И, судя по его виду, здоровяк не слишком умный. Мягко говоря, это был тупой придурок с харей обезьяны. Сам я конечно обезьян не видел ни разу, но говорят, что их рожи чем-то похожи на человеческие. Но при том это очень плохая копия человеческих лицмаленький лоб, огромные губы и тупой взгляд. Здоровяк из моей пары подходил по всем параметрам. Если бы я не знал, что в тайканской империи невозможно встретить обезьян, то очень бы удивился тому, что какое-то животное делает среди гладиаторов.
Ли повезло больше: ему достался ничем не примечательный соперник, размерами даже чуть меньше него самого.
Не получить смертельных ушибов и не стать мешком для битья, мне помогла всё та же юркость, которая помогла одолеть Генри. Сначала-то мы просто отрабатывали определённые удары, учили какие-то стойки и пытались делать всё по уму. Но уже под конец тренировки, спустя пару часов, учителя, которых тут, к слову, было аж трое, дали нам полную свободу, и мыоколо тридцати здоровых, взрослых мужиков, принялись размахивать деревяшками, изо всех сил пытаясь одолеть противника всеми известными нам способами.
Учителя наблюдали. Вероятно, они просто оценивали. Эта часть тренировки была нужна для того, чтобы понять, усвоили ли ученики урок, или же с кем-то нужно ещё поработать. Учитывая то, что в ближнем бою я сражался чуть ли не во второй раз в жизни (если конечно не вспоминать всякие юношеские потасовки), то свой уровень я оценил как неплохой. Если после схватки с превосходящим по силе и навыку противником ты всё ещё стоишь на ногах, считай ты молодец.
В остальном же, времени на разглядывание стражи, на изучение их повадок, на подсчёт их количества, не было совсем. Не так уж давно я находился в этом месте, чтобы вот так сходу распланировать идеальный побег.
Несмотря на то, что Ли достался менее серьёзный противник, после тренировке на лице революционера осталось несколько серьёзных синяков и даже пара кровоподтёков. Видимо, гладиатор поиздевался над Ли как следует. А если над тем ещё и издевались, то можно сказать, что именно на Ли он смог отыграться за всех. А если учесть то, что Ли всё ещё был одет в свою дурацкую тогу, странно, что он не отхватил сильнее.
Как только тренировка была окончена, со стороны одного из учителей командирским тоном прозвучало:
Становись!
Все тут же выстроились в ровный строй из двух шеренг. Мы с Ли глупить не стали, потому последовали примеру остальных.
Далее прозвучало уж совсем армейское:
Равняйсь! Смирно! Нале-Во!
Все как один, по-солдатски, повернулись налево.
Шагом Ммм-арш!
Колонна задвигалась в сторону очередных железных ворот.
Что-то как-то быстро тренировка прошла. Я думал будет дольше, неизвестно с кем поделился соображениями я. А дальше что? Бой?
Мне вдруг стало по-настоящему страшно. Не на столько, чтобы просить помощи у вечных, но достаточно для того, чтобы испугаться предстоящей смерти. Я ведь совсем не был готов к новому бою. Никто даже и не предупредил, что он настанет так скоро.
Кто-то в строю быстро среагировал на мой вопрос, утешив ответом:
Рабочка.
Я облегчённо выдохнул.
Глава 5
Рабочка дело непростое. Но когда речь заходит о выживании, когда перед тобой стоит возможность погибнуть в схватке с каким-нибудь бугаем, просто на потеху зрителям, тогда рабочка, какой бы сложной она не была, начинает казаться спасением, присланным самими вечными.
Куда нас ведут? тихо поинтересовался я у идущего рядом.
Окинув меня презрительным взглядом, он сказал:
В шахту, информация была дана с неохотой, чуть ли не с презрением процежена сквозь зубы. После этого сосед отвернулся.
Больше информации, в принципе, и не требовалось. Всё и так было понятно. Разговор, конечно, можно было и продолжить, да только вот собеседник явно не горел желанием этого делать.
Мы прошли несколько полей, на которых усердно трудились мужчины и женщины: пока женщины стояли энным местом к верху, вырывая редкие кустики сорняка с грядок, мужчины во всю орудовали лопатами, подготавливая землю к посадке свежего урожая.
Группу из тридцати полуголых гладиаторов сопровождало аж не меньше пятнадцати хорошо вооружённых стражников. Миновав сельскохозяйственные угодья, мы поднялись на небольшую возвышенность, и двинулись по узенькой тропе, протоптанной вдоль редких скалистых пород. Города, кстати, я так и не увидел. Вероятнее всего, он остался где-то позади колонны.
Минут через двадцать пути мы оказались на местепрямо около небольшого входа в пещеру, выдолбленного прямо в камне и оборудованного не самой эстетичной опалубкой.
Оглядевшись, я понял, что гладиаторы вовсе не основная рабочая сила, занимающаяся добычей породы. Оно и не мудреноу гладиаторов своих дел хватает. Рабочка в нашем случае это, скорее, такдля поддержания мышц в хорошем состоянии.
Возле входа в скалу организовалось что-то вроде небольшого рабочего лагеря, где уставшие, вспотевшие и покрытые каменной крошкой бедолаги отдыхали от пещерного заточения. Вероятнее всего, им приходилось проводить в шахтах гораздо больше времени, чем кому бы то ни было, поэтому редкие моменты, когда они могли подышать свежим, а не спёртым воздухом, были для них лучшим наслаждением в жизни.
Нас снова выстроили в две шеренги. Повертев головой, я понял, что соблазнительную красотку оставили где-то в резиденции. То, что от женщин мало толку на мужской работеэто факт. Но не могли же её просто оставить отдыхать? Вряд ли гладиаторам позволено расслабляться посреди дня, даже несмотря на то, что это гладиатор женского пола.
Что с девчонкой? как бы невзначай поинтересовался я у очередного соседа. Не ходит на рабочки?
У неё свои рабочки, коротко и ясно ответили мне. Уже на этом моменте можно было понять всё самостоятельно. Но собеседник оказался вежлив, поэтому пояснил:В хозяйской постели.
Да уж вряд ли меня бы устроили такие рабочки. Хотя, если бы речь шла не о хозяине, а о хозяйке, например Да нет, фу, что за глупости?! Становится игрушкой какой-то зажравшейся узкоглазой твари? Спасибо, воздержусь.
Перед строем появился очередной начальник. Скорее всего, это был непосредственно начальник шахты.
Добрый день, господа, на удивление культурно поздоровался он. Свою норму вы знаете. Пять часов работ, и вы свободны. Увиливать нельзя! Если кого заметят за бездельем, тут же получаете сутки работ вне очереди! Решите схитрить снова, ещё сутки сверху! И так до тех пор, пока не сгниёте в этой поганой пещере! Всем всё ясно?!
Окончание речи сильно контрастировало на фоне вступительного приветствия.
Спустя ещё несколько минут нам выдали инструмент, и мы двинулись прямо внутрь тёмной, мрачной композиции. Буквально тут же меня одолел кашель. Пыльбесконечная пыль, непрерывным потоком оседала на землю. Слабое освещение из горящих то тут, то там факелов ничуть не спасало, так как пыль была везде. Её было так много, что я с трудом улавливал силуэты впереди идущих. Хотя самый ближайший шагал всего в паре метрах от меня.
Мы свернули направов один из двух имеющихся проходов. Как в той детской сказке: налево пойдёшь, морка найдёшь, направо пойдёшьвечную жизнь обретёшь Что за бред? И почему вообще я это вспомнил? Потому что, если пойти направо, следуя законам сказки, тебя встретит вечный, который подарит тебе вечную жизнь? А поворот направо во всей этой истории это как некое олицетворение правильного выбора? Пожалуй, именно так всё и задумывалось Только вот сказкане реальность, и тут, сворачивая в одну из сторон, ты не делаешь никакого судьбоносного выбора. В моём же случае я просто делаю то, что мне говорят.
Спереди донеслись звукичто-то вроде бьющегося друг о друга металла. Один за одним удары кирок осыпались на твёрдую каменную породу. Сначала звук был слабым, но со временем стал таким сильным, что теперь было трудно расслышать что-то помимо этого хаотичного бардака из лязгов и ударов.
Наконец мы оказались в конечной точке маршрута. Гладиаторы, делавшие это уже, наверное, сотню раз, тут же разошлись по своим позициям, занимая незанятые места, и буквально тут же начиная усердно долбить инструментом по скалистой породе. Мы же с Ли остались стоять посередине, непонимающие и совершенно не желающие заниматься столь грязной работой.
Постояв так ещё некоторое время и поняв, что ни к чему хорошему это не приведёт, я пожал плечами, удобно подхватил рукоять кирки и направился к первому попавшемуся на глаза свободному просвету меж двух рабочих.
Работа оказалась непростой. Более непростой, чем я ожидал. Одно дело учить новые приёмы и сражаться с противником, отрабатывая удары, и совсем другоераз за разом выполнять одно и то же действие. Удар, вниз, отдых, замах. Удар, вниз, замах, удар, вниз, отдых удар, замах, вниз
Так прошло, наверное, минут двадцать.
Единственное, о чём я думал, спустя эти двадцать минутбольше нет сил волы дайте хоть глоток грёбаной воды я так больше не выдержу
Пот стекал по глазам. Я чувствовал, что одежда мокрая. Чувствовал, как пропиталась тканьвся до последней нитки. Я готов был отдать что угодно хотя бы за один-единственный глоточек освежающей жидкости.
И вот я делаю последний замахна больше у меня просто не хватит сил. Я уже готов распрощаться с жизнью, лишь бы всё это прекратилось. Делаю замах, удар Но отдачи нетостриё врезает во что-то мягкое. Интересно Ещё удар. Снова никакой отдачи. Хм Я тут же забываю о жажде. Что это может быть? Подхожу ближе, приглядываюсь, пытаюсь потрогать. Ничего. Нужно ударить ещё несколько раз. Отхожу. Замах, удар. Замах, удар. И ещё раз замах, снова удар. Каменная крошка начинает сыпаться сильнее обычного. Заинтересованный находкой, я начинаю долбить ещё активнее. Жажды уже нетеё бросили, про неё забыли, и она решили уйти с миром.
Минута непрерывной долбёжки наконец позволяет вцепится в находку и начать тянуть что есть сил. В итоге оказывается, что это ткань. Но не обычная, а какой-то очень странный её вид. На ощупь гладкая. Приятная. Шершавость присутствует, но совсем немногоне как на привычных крестьянских тряпках. Я тяну, высвобождая всё новые и новые элементы. Что это? Карман?
Справа и слева уже начинают оборачиваться в мою сторону. Постепенно работа останавливается совсем. Но, до того, как я умудряюсь привлечь к себе внимание большинства работяг, я успеваю сунуть руку в карман найденной тряпки и вытащить оттуда что-то миниатюрное. Что-то очень гладкое на ощупь. Но не каменьне бывает камней с такой идеальной формой. Может я и дурак, может я и впрямь украл камень, но сейчас это не важно. Сейчас важно только то, что находку необходимо скрыть. Нужно как-то пронести её через остальных, чтобы, уже оставшись наедине с собой, посмотреть, что же это такое. Если это действительно просто камень, я очень разочаруюсь.
Что там у тебя? спрашивает худощавый мужчина слева, кивая головой в мою сторону.
Я тут же думаю, что он меня раскрыл.
Да так, ничего пытаюсь отговориться.
Ничего себе ничего! Целый кусок ткани, похороненный прямо в камне! Кто додумался положить его сюда? И вообще, как давно это было? Не меньше нескольких тысяч лет? Достаточно ли этого, чтобы вокруг случайно брошенного элемента одежды выросла целая гора? Всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Стоит только задуматься и начинаешь понимать, как всё сложно Может это вообще происки дурацких вечных? Самое время поверить в их существование? Да и вообще, какое ему дело до того, что там у меня? Находка-то моя!
Дай-ка сюда, нагло кидает мужчина и тянет свои пальцы прямо к находке.
Я тут же шлёпаю его по руке. Пока что не бью, чтобы не спровоцировать слишком сильную агрессию, но показать, что я могу дать отпор, нужно.