1
Атвар, командующий флотом завоевательного флота Расы, и Реффет, командующий флотом колонизационного флота, поссорились. Они почти ни о чем не договорились с тех пор, как Реффет привел колонизационный флот на Тосев-3. Атвар был убежден, что Реффет все еще не имел реального представления о том, как все устроено на этой несчастной планете. Он не знал, в чем был убежден Реффетвероятно, в том, что на Тосеве-3 все было на самом деле так, как Раса наивно представляла себе это до отправки флота завоевания.
Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сделал, Реффет, сказал он. Они были равны; ни один из них не был Возвышенным Флотоводцем для другого. Они могли быть и часто были одинаково невежливы друг с другом. Во что бы ты ни верил, я не могу творить чудеса? Он повернул свои глазные башенки в ту и другую сторону, чтобы показать раздражение.
Реффет тоже повернул свои глазные башенки и зашипел для пущей убедительности. Я не вижу, что это так сложно. Корабль, который запустили Большие Уроды, находится на очень низком ускорении. У вас достаточно времени, чтобы послать за ним разведывательный зонд и держать его под пристальным, тайным наблюдением?
- И ты привел звездолеты через световые годы между Домом и здесь!воскликнул Атвар. - У вас, должно быть, были хорошие офицеры и хорошие компьютеры, потому что вы наверняка не справились бы с этой работой без посторонней помощи.
Он мерил шагами свой кабинет, который был номером люкс в отеле Шепарда до того, как Гонка заняла Каир. Это давало ему достаточно места для расхаживания; тосевиты были крупнее мужчин и женщин этой Расы и, естественно, сложены пропорционально их собственному размеру.
Оставь свои оскорбления, - ответил Реффет еще одним сердитым шипением. Его обрубок хвоста двигался взад и вперед, взад и вперед. Повторяю, я не вижу, чтобы то, о чем я просил, было так уж сложно. Как я уже сказал, этот корабль, Клевис и Ларк, находится под ускорением не более сотой силы тяжести.
Льюис и Кларк. Атвар с немалым удовольствием поправлял своего коллегу и соперника даже по мельчайшим деталям, которые не должны были иметь значения ни для кого, кроме Большого Урода. То, что он находится под крошечным ускорением, не имеет значения. То, что он находится под непрерывным ускорением, делает. Если мы хотим наблюдать за ним внимательно и постоянно, наша разведка тоже должна быть ускорена. И как, я спрашиваю, вы предлагаете сохранить это в тайне? Космический корабль с работающим двигателем по природе вещей совсем не секретен.
Клянусь императором!взорвался Реффет. Называя своего повелителя, он опустил глаза в пол. Так же поступил и Атвар, услышав название. Судя по тренировкам с момента вылупления, любой представитель Расы сделал бы то же самое. Все еще в ярости, Реффет продолжал: Этим проклятым тосевитам нечего делать в космосе? Он выразительно кашлянул, чтобы подчеркнуть свои слова. У них тоже нет никаких дел с приборами, которые позволяют им определять, что мы делаем, когда летаем в космосе.
Атвар позволил своему рту приоткрыться от удивления. Иди сюда, Реффет",сказал он, подходя к окну. "Иди сюдаздесь достаточно безопасно. Я не собираюсь хитрить, и беспорядки, похоже, снова утихли, так что в данный момент ни один Большой Урод, скорее всего, не будет целиться из снайперской винтовки в этом направлении. Я хочу тебе кое-что показать.
Подозрительность проявлялась в каждой линии его наклоненного вперед тела, Реффет подошел. "что это?" В его голосе тоже звучало подозрение.
Вот так. Атвар указал на запад, за великую реку, протекавшую мимо Каира. Ты видишь эти три каменные пирамиды, там, на песке?
Реффет соизволил повернуть один глаз в ту сторону. Я вижу их. Что из этого? Они выглядят массивными, но выветренными и примитивными.
Они примитивнывот что я хочу сказать, - сказал Атвар. Они так же стары, как и любые памятники в этом мире. Они были построены как памятники местным правителям восемь тысяч лет назад, более или менее: восемь тысяч наших летвдвое меньше, чем за годы Тосева 3. Восемь тысяч лет назад у нас уже была общепланетная Империя более девяноста тысяч лет. Мы уже покорили Работевых. Мы уже покорили Халлесси. Мы начали задаваться вопросом, есть ли у звезды Тосевзвезды этого миракакие-нибудь интересные планеты. Здесь цивилизация только вылуплялась из своего яйца.
И на вылупление тоже должно было уйти гораздо больше времени, - раздраженно сказал Реффет. Большие Уроды все еще должны строить памятники, похожие на эти, как это было вскоре после того, как мы начали собираться в городах?
Правда? Голос Атвара был печален. Они должны были это сделать. На самом деле, мы думали, что так оно и было. Вы, конечно, видели эту фотографию тосевитского воина в полном боевом облачении, прежде чем отправиться из Дома?
Он подошел к проектору голограмм и вызвал изображение. Он сам видел это бесчисленное количество раз, как до прибытия в Тосев-3, так и после. На нем был изображен волосатый Большой Уродец в ржавой кольчуге, вооруженный мечом, копьем и деревянным щитом с железным лицом, верхом на четвероногом звере с длинной головой, неопрятной гривой и косматым хвостом.
Да, конечно, я видел это изображение, - сказал Реффет. Это один из тех, которые наш зонд сделал шестнадцать столетий назад. Исходя из этого, мы предположили, что завоевание будет легким.
Так мы и сделали, - согласился Атвар. Но суть в том, что за эти шестнадцать столетийвосемьсот оборотов этой планетытосевиты каким-то образом развили промышленную цивилизацию. Как бы сильно вы, я и любой другой представитель Расы ни желали, чтобы они оставались примитивными, печальный факт заключается в том, что они этого не сделали. Мы должны смириться с этим фактом сейчас.
Это не было запланировано таким образом. Реффет сделал это обвинением. Гонка двигалась по планам, крошечными постепенными шагами. Все, что было по-другому, давалось с трудом.
Атвар имел дело с Большими Уродами более сорока лет своей жизни. По болезненной необходимости он начал приспосабливаться к лихорадочному темпу Tosev 3. Независимо от того, было ли это запланировано или нет, это так. Ты не можешь заползти обратно в свою яичную скорлупу и отрицать это.
Реффет хотел это отрицать. И снова каждая линия его тела свидетельствовала об этом. Как и большой глоток воздуха, который он глубоко втянул в легкие. Я думаю, что предпочел бы иметь дело с тосевитами, чем с вами, - прорычал он. Я знаю, что они инопланетяне. С тобой я не могу сказать, стал ли ты наполовину инопланетянином или просто запутался, как испорченное яйцо.
Это сделало это. Атвар тоже глубоко и сердито вздохнул. Это принесло вонь Каиравонь Больших Уродов, их еды и отходов, а также вонь двигателей, работающих на углеводородах, которые они сами разработали, через рецепторы запаха на его языке. Уходи",сказал он Реффету и добавил свой собственный выразительный кашель. У меня нет времени разбираться с твоей глупостью. Что бы ни делали Большие Уроды на этом космическом корабле, они сделают это не скоро. Я столкнулся с серьезным восстанием в субрегионе главной континентальной массы, называемой Китаем. Я должен разобраться с этим сейчас. Я займусь американским космическим кораблем, как только представится возможность, или когда это станет срочным. А пока, всего хорошего.
Ты превратился в Большого Урода", яростно сказал Реффет. Все, что тебя волнует, это сиюминутное. Все, что требует предусмотрительности, выше твоих сил.
Тосев-3 сделает это с мужчинойесли только он не убьет его первым, - ответил Атвар. Затем он сделал паузу. Обе его глазные турели задумчиво повернулись в сторону Реффета. Ты хоть представляешь, скольких жертв стоили нам постоянные восстания Больших Уродов?
Нет, я этого не делаю? Голос Реффета звучал раздраженно. Что касается Атвара, то Реффет слишком часто казался раздраженным. Командующий флотом колонизационного флота продолжал: Если бы вы должным образом поработали над завоеванием этой планеты, мне не пришлось бы беспокоиться о таких вещахи вам тоже.
"Я не укушу его", подумал Атвар. Я не буду вспарывать ему живот своими когтями. Но он не знал такого соблазна к чистому, очищающему насилию со времен спаривания, вызванного имбирем, в Австралии. К счастью, теперь в нем не было имбиря, и он не чувствовал запаха женских феромонов. Это позволяло ему оставаться обычным рациональным человеком. Разбирайся с вещами здесь так, как они есть, Реффет, сказал он, а не так, как ты хотел бы, чтобы они были. Наши потери были тяжелыми, гораздо тяжелее, чем кто-либо мог предположить до того, как мы покинули Дом. Нравится вам это или нет, но это правда.
Очень хорошо. Это истина". Голос Реффета все еще звучал раздраженно. Однако я не понимаю, как это может быть правдой для меня. Я отвечаю за колонистов, а не за солдат.
Все, что тебя волнует, это немедленное, - сказал Атвар, покачивая челюстью, когда он опустил ее, чтобы сделать свой смех противным. Он получал злобное удовольствие, отскакивая от слов другого командира флота. Все, что требует предусмотрительности, выше твоих сил.
Очень хорошо. Теперь голос Реффета звучал снисходительно. Что это за свежая чушь?
Это вовсе не чушь, а нечто такое, с чем нам рано или поздно пришлось бы столкнуться во время нашей оккупации Тосева-3, - ответил Атвар. С таким же успехом это могло бы быть и сейчас. Заметили ли вы, что этот мир охвачен войной и восстаниями, что Большие Уроды в регионах, которые мы занимаем, постоянно пытаются свергнуть наше правление, и что независимые не-империи тосевитовСССР, Великий Германский рейх, Соединенные Штаты, а также более слабые, такие как Япония и Великобританиягод за годом обучают большое количество своих жителей в качестве солдат?
Я заметил это, признался Реффет, но выкомандир флота завоевания. Солдатыэто ваша ответственность.
Правда", сказал Атвар. Так и есть. Это не Дом, где, за исключением солдатского Времени подготовки к завоеванию, у нас нет солдат, только полиция. Здесь мы будем нуждаться в солдатах постоянно, в течение сотен лет. Где мы их возьмем, если не начнем обучение мужчин, а возможно, и женщин, из числа ваших драгоценных колонистов?
«Что?»воскликнул Реффет. Это безумие! Это не что иное, как безумие! Мои колонистыэто колонисты. Как они могут стать бойцами?
Мужчины, которыми я командую, справились, - сказал Атвар. Я уверен, что смогу нанять тренеров из их числа. Думай, Реффет. Он больше не утруждал себя сарказмом; чем больше он думал об этом, тем более важным это казалось. Как долго может продолжаться Раса здесь, на Тосеве 3, без солдат, чтобы защитить нас?
Реффет действительно думал. Неохотно Атвар отдал ему должное за это. После паузы командующий флотом колонизационного флота сказал: Возможно, вы правы. Я не буду идти дальше этого без анализа моих экспертов. Если вы также соберете группу ваших экспертов для изучения этого вопроса, я был бы признателен.
С любым другим участником Гонки на Tosev 3 или рядом с ним Реффет мог бы отдать приказ и услышать, что это будет сделано в качестве ответа. Необходимость обратиться с вежливой просьбой к Атвару, несомненно, раздражала его. Атвар знал, что необходимость обратиться с просьбой к Реффету раздражала его. Здесь просьба была ничем иным, как разумной. Я сделаю это, и скоро, - пообещал Атвар. Это то, что нам нужно изучить, как я уже сказал.
Так оно и есть. Как и у Атвара, темперамент Реффета, казалось, остывал. Он сказал: Если это докажет, что мы должны это сделать, это сделает нас отличными от представителей Расы, вернувшихся Домой и населяющих Работев 2 и Халлесс 1.
Мужчины флота завоевания уже отличаются от всех остальных представителей Расы, - ответил Атвар. Я надеюсь, что в течение сотен лет мы постепенно включим всех Больших Уродов в Империю и приспособим их к нашему образу действий. Если мы добьемся успеха там, различия между представителями Расы здесь, на Тосеве 3, и теми, кто живет в других мирах Империи, постепенно исчезнут.
Клянусь Императором, да будет так",сказал Реффет. Он и Атвар снова опустили глаза. Затем, наполовину разговаривая сам с собой, Реффет продолжил: Но что, если это не так?
Это мой кошмар, - сказал ему Атвар. Это был мой кошмар с тех пор, как мы впервые обнаружили истинную природу Больших Уродов. Они меняются быстрее, чем мы. Они растут быстрее, чем мы. Они все еще отстают от нас, но уже не так сильно, как тогда, когда мы приехали в Тосев-3. Если они или некоторые из них останутся враждебными, если они будут выглядеть так, будто проходят мимо нас Его голос затих.
"Да?" подсказал Реффет. Что тогда?
Возможно, нам придется уничтожить этот мир и нашу собственную колонию на нем, - с несчастным видом ответил Атвар. Возможно, нам придется уничтожить самих себя, чтобы спасти Расу".
При ускорении 0,01 g подполковнику Глену Джонсону пришлось пристегнуться ремнем безопасности, чтобы удержаться в кресле. Его эффективный вес составлял чуть более полутора фунтовнедостаточно для мышц, привыкших к сильной гравитации Земли, чтобы заметить это. Малейшее беспокойство заставило бы его подпрыгивать вокруг диспетчерской Льюиса и Кларка. Прыгать в комнате, полной инструментов, не рекомендовалось.
Он повернулся к полковнику Уолтеру Стоуну, главному пилоту американского космического корабля. Это лучшее место в доме, - сказал он.
Тебе лучше поверить в это, Джонсон, - ответил Стоун. Эти двое могли бы быть двоюродными братьями: оба были худощавыми, атлетически сложенными мужчинами средних лет; оба коротко стрижены; оба, по стечению обстоятельств, из Огайо. Джонсон начинал в морской пехоте, Стоунв армейском воздушном корпусе. Из-за этого каждый смотрел на другого свысока.
Однако в данный момент Джонсона не интересовало смотреть куда угодно, кроме как в панорамное окно. Он был покрыт двойным покрытием, чтобы уменьшить отражение; выглядывать сквозь него было примерно так же близко, как человек мог подойти к тому, чтобы смотреть на голое пространство. Он видел больше звезд, чем с тех пор, как другой парень после того, как та же девушка ударила его в старшей школе.
"Льюис энд Кларк" был нацелен примерно в направлении Антареса, ярко-красной звезды в сердце Скорпиона. Млечный Путь был там почти самым густым, и тем более впечатляющим, что он не был затемнен и размыт светом и воздухом Земли. Но Джонсон не обращал особого внимания на звезды, щедро посыпанные вокруг. Вместо этого, наклонившись вперед в своем кресле, он вгляделся дальше на юг, в регион, который даже на фоне черного неба космоса не был так густонаселен.
Внезапно он указал пальцем. Вот и все! По крайней мере, я так думаю.
Уолтер Стоун посмотрел на него в замешательстве. Который из них? И вообще, что это должно быть?
Вон тот бледно-оранжевый, - снова указал Джонсон. Я думаю, что это Эпсилон Инди, звезда, которую ящеры называют Халлесс. Они правят планетой, которая вращается вокруг этой звезды.
Ах". Просветление заполнило резкие черты лица Стоуна. Если вы посмотрите дальше на запад и ближе к экватору, вы тоже сможете увидеть Тау Кита. Это то место, которое маленькие чешуйчатые ублюдки называют Домом. Мгновение спустя он снова сказал Домой", на этот раз на языке Расы. Вернувшись на английский, он продолжил: А Эпсилон Эридани еще дальше на запад. Работевэто имя Ящерицы. Ничего такого, что сильно выделяло бы кого-то из них. Это просто звезды, такие же, как солнце, немного меньше, немного прохладнее. Эпсилон Инди немного меньше и круче.
Да". Глен Джонсон кивнул. Чего бы я только не отдал, чтобы однажды нанести визит Ящерицам, вы понимаете, что я имею в виду?
О, да? Стоун тоже кивнул. Я точно знаю, что ты имеешь в виду. Я бы сказал, что линия для этой конкретной жажды формируется слева.
Но они могут прийти сюда, поэтому важно, чтобы мы выяснили, как туда добраться, - сказал Джонсон. Посмотрите на историю. Люди, которые открывали для себя других людей, обычно довольно хорошо справлялись. У тех, кого обнаружили, не было такого счастливого времени. Испанцы разбогатели. Индейцы закончили тем, что стали рабами для них. Ни за что на свете индейцы не могли приплыть в Испанию, кроме как на испанских кораблях.
"Да. Это интересно, не так ли? По голосу Стоуна было не похоже, что ему нравится, как это интересно. Затем он ткнул пальцем в Джонсона. Но как насчет японцев? А как насчет чертовых япошек, а? Их обнаружили, а не наоборот, и они все еще в бизнесе.
Да, сэр, совершенно верно, так оно и есть, черт бы их побрал. Но ты знаешь, как получилось, что они все еще в бизнесе? Не дав Стоуну возможности ответить, Джонсон продолжил: Они все еще в бизнесе, потому что они поумнели в спешке. Они научились всему, чему могли, у нас, Англии, Германии и Франции, и внутри ничего плоского у них были свои собственные фабрики, и они строили свои собственные пароходы, а затем они могли, черт возьми, плыть, куда им заблагорассудится. Они начали играть в ту же игру, что и все остальные.
Ага, а потом эти косоглазые сукины дети решили отправиться в Перл-Харбор и дать нам по яйцам, - прорычал Стоун. Как и большинство чисто человеческих конфликтов, конфликт между США и Японией прошел мимо досок, когда напали Ящеры. Это ушло, но не было забыто.
О, черт возьми, да, сэр", сказал Джонсон. Но в том-то и дело: они смогли переплыть Тихий океан и пнуть нас, когда мы не смотрели. Если мы сможем сделать это с Ящерицами в один прекрасный день, нам будет не так уж плохо. Даже если мы этого не сделаем, нам будет не так уж плохо, потому что мы можем.
Я понимаю, о чем ты говоришь, - сказал ему Стоун. Главный пилот обвел рукой диспетчерскую Льюиса и Кларка. Это неплохой первый шаг, не так ли?
Это намного лучше, чем то, что у нас было бы, если бы Ящерицы не пришли, я вам это скажу, - ответил Джонсон. Интересно, были бы мы сейчас вообще в космосе", пожал он плечами. Наверное, невозможно сказать. Он не сказал этого вслух, но подумал о "Льюисе и Кларке" как о эквиваленте первого японского прибрежного парохода, который, несомненно, был неуклюжим, самодельным судном, которое едва осмеливалось отплывать за пределы видимости суши. По-своему это было очень хорошо, но ему нужны были линкоры и авианосцы в открытом море.
Стоун кашлянул. Ты не должен быть здесь, чтобы начинать сеанс быка, ты же знаешь. Ты должен быть здесь, чтобы научиться управлять этой штукой на случай, если мы с Микки однажды утром проснемся мертвыми.
Сэр, единственные элементы управления, которые сильно отличаются от тех, которые я использовал раньше, это элементы управления реактором, и если мне придется с ними возиться, у всех нас будут большие проблемы, - сказал Джонсон. Двигатель находился в конце длинной стрелы, чтобы свести к минимуму риск для остальных "Льюиса и Кларка", если с ним что-то пойдет не так.
Одна из причин, по которой вы учитесь, заключается в том, что у всех нас могут быть большие неприятности, - отметил Стоун. Посмотри правде в глаза: ты поднялся на борт, потому что тебе было любопытно узнать о нас, верно? Джонсон едва ли мог с этим поспорить; это была евангельская истина. Стоун подождал, не скажет ли он что-нибудь в любом случае, затем кивнул, когда он этого не сделал. Угу. Ладно, ты не единственный. Что, если Ящерицы пришлют нам подарок вслед? Что мы будем с этим делать?
Или немцы",сказал Джонсон.
Теперь Стоун покачал головой. Они больше не могут нас поймать. Это может звучать не как горячий корабль-.01g? Ух ты! У него был дар язвить. Мы прибавляем целых четыре дюйма к нашей скорости каждую секунду. Звучит не так уж много, не так ли? Однако все сходится. В конце дня мы едем на пять миль в секунду быстрее, чем в начале этого дня. Обычные ракеты поначалу бьют намного сильнее, но как только они заканчивают пинать, остальная часть пути проходит в свободном падении. У нацистов нет кораблей с постоянным ускорением, хотя я готов поспорить на доллары против пончиков, что они сейчас работают над ними. Ящерицы, черт бы их побрал, делают это.
Хорошо",согласился Глен Джонсон. Предположим, они придут за нами, скажем, в 1g? Это в десять раз больше нашего ускорения. Мы можем бежать, мы не можем прятаться, и мы даже не можем увернутьсяЛьюис и Кларк примерно так же маневренны, как слон на роликовых коньках. Так что же нам тогда делать? Кроме того, чтобы сгореть в огне, я имею в виду?
Если нам придется, мы будем сражаться, - ответил Стоун. Вот к чему я шел. Органы управления боем находятся прямо здесь. Он указал пальцем. У нас есть пулеметы и ракеты для ближней обороны. Ничто из этого не сильно отличается от того, что вы использовали на Перегрине, так что вы знаете, на что оно способно.
Ядерные наконечники на ракетах и все такое?спросил Джонсон.
Это верно, сказал старший пилот, за исключением того, что вы несли двоих, а у нас есть пара дюжин. И это ничего не говорит о шахтах. Он указал на другой ряд переключателей.
Шахты, сэр? Джонсон приподнял бровь. Теперь ты меня понял: я не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь.
Их здесь пять, по одному управляется каждым переключателем", объяснил Стоун. Это самые сильные термоядерные бомбы, которые мы можем создать и они оснащены самыми чувствительными таймерами, которые у нас есть. Если мы знаем, что Ящеры пытаются подойти к нам сзади, мы оставляем их позади, рассчитывая взорваться как раз в тот момент, когда вражеский корабль окажется ближе всего к ним. Может быть, мы справимся с этим, может быть, нет, но, черт возьми, попробовать стоит.
Даже если мы не разобьем его, мы можем поджарить его мозги". Джонсон ухмыльнулся. Мне это нравится. У того, кто это придумал, действительно хитрый ум.
Спасибо",сказал Уолтер Стоун.
Брови Джонсона подскочили. Это был ты?
Стоун ухмыльнулся ему. Я этого не говорил. Я сказал: Спасибо". Вот, давайте запустим симулятор и посмотрим, что вы будете делать, если Ящерицы все-таки решат напасть на нас".
Симулятор был далек от Линк-машин, на которых Джонсон тренировался до появления Ящеров. Как и многие другие человеческие технологии, она заимствовалана самом деле кралаоптом у вещей, которые знала Раса, а люди не знали в 1942 году. Конечным результатом было что-то вроде игры, что-то вроде взгляда Бога на реальную вещь, когда Льюис и Кларк превратились в светящуюся точку на экране, гипотетический корабль преследования Ящерицеще одна точка, и все, что они могли бы запустить друг в друга сердитыми маленькими искрами света.
Джонсон проиграл. Льюис и Кларк шесть раз подряд, прежде чем, наконец, сумел спасти корабль с помощью идеально установленной мины. К тому времени пот пропитал его комбинезон и крупными ленивыми каплями скатился со лба. Ух ты!" сказал он. Будем надеяться, что Ящерицы не решат преследовать нас, потому что у нас наверняка будут неприятности, если они это сделают.
Аминь, - ответил Стоун. Однако с практикой ты станешь лучшеили тебе все равно лучше стать лучше.
Я это вижу, - сказал Джонсон. Первые пару миссий, на которых я летал, единственное, что удерживало меня от самоубийства, это дурацкая удача. Он сделал паузу, разглядывая человека, который его тренировал. Ты много тренируешься на этой штуке, не так ли?
Каждый день, при каждом удобном случае, - торжественно сказал Стоун.
Я так и думал, что ты это сделаешь. Это настолько близко, насколько вы можете подойти к настоящему Маккою, - сказал Джонсон. Старший пилот еще раз кивнул. Джонсон глубоко вздохнул. "Ладно. Со всей твоей практикой, как часто ты выигрываешь?
Чуть меньше половины времени", ответил Стоун. Чертовы Ящерицы могут делать больше вещей, чем мы. Ничто этого не изменит. Если ты не можешь смириться с этой мысльючто ж, очень жаль.
Они сбили меня, - сказал Джонсон.
Я тоже. Уолтер Стоун протянул руку и хлопнул Джонсона по спине. Без ремня безопасности удар выбил бы Джонсона из кресла. Стоун продолжил: Мы должны были быть сумасшедшими, чтобы идти против Ящериц на этих реквизитных работах?
Они были тем, что у нас было, и эту работу нужно было выполнять, - сказал Джонсон. Продолжительность жизни пилота, летавшего против Ящеров во время боевых действий, чаще всего измерялась часами. Если бы Джонсон не был ранен, когда Ящеры сбили его самолет с неба, если бы он не провел много времени после этого, лежа на спине, скорее всего, он бы снова поднялся и купил себе весь участок, а не только его часть. Он не хотел зацикливаться на этих шансах.
Стоун сказал: Я думаю, что мы достаточно подвергли тебя испытаниям для одного дня. Почему бы мне не отпустить тебя на пару минут раньше, чтобы ты мог спуститься в столовую до смены?
Спасибо, сэр",сказал Джонсон и расстегнул ремень. Моя следующая смена здесь, с тобой, я хочу еще раз попробовать тренажер.
От тебя было бы мало пользы, если бы ты этого не сделал, - сказал ему Стоун. Так или иначе, я думаю, что это можно устроить.
Ухватившись за одну из многочисленных опор для рук в диспетчерской, Джонсон направился в столовую; в 01g движение плечом работало намного лучше, чем ходьба. Он почти приблизился к нетерпению. На долгие промежутки временииногда даже на несколько часовон мог забыть, что больше никогда не вернется домой.
Подполковник Сэм Йигер что-то бормотал в компьютер, построенный Ящерицей, на своем столе. Сорвисс, представитель мужской Расы, живший в Лос-Анджелесе, делал все возможное, чтобы восстановить полный доступ Йигера к компьютерной сети Расы. До сих пор его старания были недостаточно хороши. Сэм многому научился в сети, притворяясь мужчиной Расы по имени Регея. Как Сэму Йигеру, человеческому существу, ему было разрешено посещать лишь небольшую часть сети.
Ты сукин сын, - сказал он экрану, на котором большими красными буквами было написано "ДОСТУП ЗАПРЕЩЕН"на самом деле символы ящерицы.
Он как раз поднимал телефонную трубку, чтобы сообщить Сорвиссу, что его последняя попытка провалилась, когда в кабинет ворвался его сын Джонатан. Йигер нахмурился; он не любил, когда его прерывали во время работы. Но то, что сказал Джонатан, заставило его простить ребенка: Давай быстрее, папа, я думаю, они вылупляются!
Святой дым! Сэм повесил телефон обратно на крючок и вскочил на ноги. Они пришли на три дня раньше.
Когда президент Уоррен отдал их вам, он сказал, что лучшее предположение о том, когда они вылупятся, может быть через десять дней в любом случае. Джонатан Йигер говорил с обычным нетерпением юности для возраста. Ему не так давно исполнилось двадцать. Сэму Йигеру не нравилось думать об этом в таких терминах; это напомнило ему, что не так давно ему исполнилось пятьдесят шесть. Джонатан уже шел по коридору. Ты идешь или нет?потребовал он.
Если ты не уберешься с дороги, я тебя растопчу, - ответил Сэм.
Джонатан снисходительно рассмеялся. Он был на пару дюймов выше своего отца и шире в плечах. Если бы ему не хотелось, чтобы его растоптали, Сэму было бы чертовски трудно это сделать. Верхний свет отражался от бритой головы Джонатана и от краски на теле, украшавшей его грудь и живот: судя по тому, что там было написано, он был механиком по двигателям "лендкрузера". Молодые люди во всем мире подражали стилям Ящериц и считали своих старших занудами из-за кудахтанья.
Жена Сэма Барбара стояла перед инкубатором. Новое устройство сделало служебное крыльцо еще более переполненным, чем было, когда на нем стояли только стиральная машина, сушилка и водонагреватель. В одной из яичных скорлупок уже есть маленькая дырочка", взволнованно сказала Барбара.
Я хочу посмотреть, - сказал Сэм, хотя подобраться к инкубатору в этом тесном маленьком пространстве было непросто. Он продолжал: Я вырос на ферме, помните. Я должен кое-что знать о том, как работают яйца.
Может быть, что-то и есть, сказала Барбара, отчетливо фыркнув, но никтово всяком случае, никто на Земледо сих пор никогда не наблюдал, как вылупляется яйцо ящерицы.
Как она часто делала, она оставила его бороться за возвращение. Пока он боролся, Джонатан дал ему еще кое-что для размышлений: Папа, можно я позвоню Карен, чтобы она приехала и посмотрела их вместе с нами?
Его девушка была так же очарована Гонкой, как и он сам. Она тоже красила тело краской, часто не надевая ничего, кроме крошечного топика на бретельках, чтобы соблюсти приличия. Она не брила голову, хотя некоторые девушки так делали. Но не это заставило Йигера колебаться. Он сказал: Ты же знаешь, я купил эти яйца не для того, чтобы развлекать тебя или Карен.
Конечно, я это знаю", возмущенно сказал его сын. Ты думаешь, я спятил или что-то в этом роде? Этот кусочек сленга перекочевал из языка ящериц в английский.
Нет, конечно, нет, - ответил Сэм, изо всех сил стараясь вспомнить, каким обидчивым он был, когда ему было двадцать. Но, возможно, будет важно, чтобы никто не знал, что у нас есть яйца ящерицили детеныши, что у нас будет чертовски быстро. Восемнадцать лет игры в мяч в низшей лиге и двадцать в армии дали ему словарный запас, который мог покрыть краской с сорока шагов. Рядом со своей женой и сыном он делал все возможное, чтобы не использовать его слишком часто.
Джонатан закатил глаза. Что ты собираешься делать, папа, прятать их в гараже всякий раз, когда приходят люди или представители мужской Расы?
Когда мужчины этой Расы придут, я просто могу, - сказал Сэм. Но он вздохнул. Его сын был прав. Ему было приказано вырастить детенышей Ящериц настолько похожими на людей, насколько он мог. Как он должен был это сделать, если они никогда не встречали никого, кроме его семьи и его самого? Еще раз вздохнув, он кивнул. Хорошо, продолжай. Но когда она приедет сюда, мне придется предупредить ее, чтобы она не болтала.