Нужно будет об этом обязательно написать статью в научный журнал,пританцовывал от нетерпения доктор.
Ваше право,пожал плечами я,только потом не удивляйтесь, когда где-нибудь в высоких кабинетах скажут, что в лучшем госпитале страны для качественного лечения лекарств и оборудования не хватает.
Н-да,Самуил Михайлович озадаченно почесал свой затылок.
Это означало, что статье вряд ли быть, что впрочем, меня устраивало на сто процентов.
Лариска, как и обещала, выставила на стол бутылочку азербайджанского портвейна три семёрки.
Пейте сами и рекомендуйте всем, портвейн семь, семь, семь,сказал я, рассматривая жёлтую этикетку бутылки.
Лариска первая прыснула от смеха. Потом я зажал ноль семи литровку горлышком вниз между колен и несильно постучал по дну бутылки. Когда пробка вышла примерно на половину, я руками, к которым уже стала возвращаться былая сила, вытянул её из горлышка. Затем содержимое разлил по стеклянным медицинским мензуркам.
Приятно, когда за столом мужчина,прокомментировал мои манипуляции Лариска.
Ты смотри, отобьёт она у тебя парня,сказала медсестра средних лет покрасневшей Марине.
Ну, хватит вам, тётя Нюра,психанула Марина и выбежала из ординаторской.
Лариска с видом победителя, за которым осталось поле сражения, разложила по тарелкам отваренные клубни картошки с луком. Сначала мне, потом Витюше, затем всем остальным. Я за минуту проглотил свою порцию и посмотрел в честные глаза студента практиканта, который передвинул мне и свою часть закуски.
Мерси,буркнул я, и снёс картошку с луком одним махом.
Еле удержавшись, чтобы не вылизать языком тарелку я галантно раскланялся перед благородной компанией незамужних девушек и женщин.
Все было очень замечательно, дай Бог вам богатых женихов,сказал я и поплелся спать.
Лариска хотела было меня задержать, но тут за больного человека вступились медсестры постарше, поэтому я спокойно перебрался в свою плату. Посреди ночи, мне вновь захотелось есть.
Да что же это такое!я вскочил со скрипучей кровати,а ты чего не спишь?спросил я дежурившего рядом Витюшу, который смотрел на меня из-за стола испуганными глазами.
Я тут отчет по практике пишу,неумело соврал он.
Я подошёл к столу, и взял в руки его тетрадь с каракулями. Студент хотел было перехватить свиток таинственных заклинаний, но его тощие пальцы ухватили лишь пустоту.
Нехорошо читать чужие записи,пискнул он,вас разве дома этому не учили?
Валерий вытащил из ранца бластер и выстрелил в надвигавшуюся на него тень, Мэри громко закричала, когда из темноты на них полетели большие куски вонючей плоти,прочитал я последнее перед почеркушками предложение,космическую фантастику пишешь?
Я вернул практиканту толстую тетрадь, которую тот прижал к груди как самое ценное сокровище.
О чём роман?я присел обратно на кровать.
Это рассказ о космодесантнике, который спасает свою девушку,ответил все ещё испуганный Витюша.
А Мэри у тебя такая невысокая фигуристая милашка, с кругленьким личиком, маленьким аккуратным носиком и большими персидскими глазами?усмехнулся я.
Откуда вы знаете,проблеял, покраснев студент.
Что я, по-твоему, нашу молоденькую медсестру, Марину, не видел,я прилег на кровать поверх одеяла, и закинул нога на ногу,ерунда все это, юношеское гормональное бумагомарание. Пиф паф, ой ой ой, помер вдруг противник мой! Взяв волшебный автомат, застрелился, как я рад!
Тут Витюша подпрыгнул со стула как ужаленный, и принялся нарезать круги по моей маленькой больничной палате.
Почему? Почему? Почему все вокруг считают, что из меня ничего не выйдет?нервным полушёпотом затараторил студент,родители, брат старший, и даже вы, которого я не знаю, и знать не желаю.
Потом Витюша грохнулся обратно за стол и зарыдал, как маленький.
О, как!обрадовался я,смотри-ка ты, есть, вдруг расхотелось! Ты хоть здесь все соплями залей, никого это не волнует, запомни, Мир безжалостен.
Много вы знаете,размазывая слезы, проревел Витюша,вам всего шестнадцать лет, я в карте медицинской прочитал, а вы поучаете меня как отец.
А хочешь написать такой роман,я уже сам вскочил с кровати и стал нарезать медленные круги по палате,чтобы всю страну вштырило? Чтобы письма поклонники мешками писали, требуя продолжения его, а?
Витюша перестал наматывать сопли на кулак и уставился на меня, как на пророка.
Правда, будь готов, что завистники, твоё произведение начнут оплёвывать,я присел на край стола,из-за своей бесталанности гадить буду по мелкому. Как сказал Горький: «Подлецысамые строгие судьи». Зато продажи книг побьют все рекорды и в СССР и в странах соцлагеря, и даже там, на загнивающем западе.
Хочу, очень хочу,горячо прошептал студент.
Значит так,я обратно завалился на кровать,завтра купишь в магазине мне каких-нибудь консервов, желательно сразу банок двадцать. И я тебе расскажу такую убойную историю, мама не горюй. Но, а ты ее уже сам раскрасишь своими художественными красками.
Замётано!улыбнулся Витюша.
Глава 5
Спустя четыре дня страсти из-за дикого происшествия на загородной базе в сборной СССР несколько поутихли. Тем более весть о том, что Крутов жив и здоров, быстро разлетелась среди спортсменов.
Я уже устал всем объяснять,гудел силач Юрий Власов в общей столовой,что никого я не бил, и никаких бойцов внутренних войск я не калечил! Я вообще в этот день допоздна в зале ноги прокачивал.
И, слава Богу,допил стакан густой крестьянской сметаны тренер советского тяжелоатлета Сурен Богдасаров.
Честно говоря, хреново все вышло,сказал, проходя мимо с подносом, боксер легковес Боря Никоноров,Богданыч весёлый был парень. В Алуште всей командой к нему на дискотеку бегали, а как пришли его винтить, то никто даже и не заступился.
Никонор,шикнул на него тренер сборной по боксу Сергей Щербаков,ты лучше за весом следи, и голову себе ерундой всякой не забивай. Сказано же все в порядке с этим вашим Богданычем. Кстати, видел какой у него апперкот?
Никоноров хмыкнул и пошёл за свой столик. А на другом конце столового зала в молчании обедала сборная СССР по баскетболу. Латыши держались отдельно, тбилисцы тоже старались переговариваться на своем родном грузинском языке. Корней, который до происшествия был неформальным лидером команды, старался прийти в столовую либо позже всех, либо раньше всех.
Корней, ну что так и будем в молчанку играть?попытался его снова разговорить друг и одноклубник по московскому «Динамо» Саша Петров.
Петя иди на хер,буркнул Корнеев и встал из-за стола,Суреныч, через сколько в лужу едем?
Объявляю еще раз для всех!ответил за главного тренера сборной его помощник Евгений Алексеев,автобус во дворец спорта «Лужники» отходит чрез сорок минут.
* * *
Что за напасть! Я продолжал испытывать дикий голод уже четвертый день подряд. Зато организм приходил в нормальное состояние буквально семимильными шагами. Опухоль на лице почти исчезла, лишь огромные зелено-желтые круги напоминали недавнюю битву меня дурака с бравыми бойцами дивизии Дзержинского. И я даже сегодня сделал отжимания, три подхода по десять раз. Голова немного закружилась, а так вроде ничего, терпимо. Тут в дверь мою постучали. Я подумал, что это опять Лариска пришла, по какому-нибудь пустяковому поводу и решил притвориться спящим. Женщина она, конечно, хорошая, и понять ее можно, но меня-то тоже понять можно.
Богдан,услышал я мужской голос,это я Виктор.
Я открыл глаза, и первое на что упал мой взгляд, была авоська, наполненная плоскими баночками «Кильки в томате». Меня подкинуло, как катапультой, я от нетерпения потёр ладони друг о дружку.
Давай консервный нож!я выскочил из-под одеяла в одних трусах и вытащил из сеточки, которую советские люди таскали с собой на всякий случай, то есть на авось, две банки с красной этикеткой.
Эстонское ПУРП «Запрыба», прочитал я в самом низу банки, цена всего четыре рубля. То есть после денежной реформы такая прелесть будет стоить копеек сорок. В общем, не умрёт пролетарий голодным!
Витюша, давай консервный нож,я повторил настоятельное свое требование.
Я спрошу в ординаторской,сообразил человек рассеянный.
Доев четвертую эстонскую консерву, я, наконец, обратил внимание на Витюшу, который уже приготовился записывать обещанную мной историю. Студент от нетерпения подергивал правой ногой, и с надеждой смотрел мне в рот.
Виктор, а сгоняй еще за чайком,я сделал жалостливое лицо,и приступим к штурму литературных вершин.
Три часа я рассказывал начинающему литератору коллизии первого эпизода «Звездных войн». В ответ он меня забрасывал сотней вопросов. А как выглядят боевые дроиды? А как работает световой меч? А как гунганы дышат под водой? А кто такие тойдарианцы? А что такое есть Сила и мидихлорианы?
Классная история!Витюша развалился на стуле, как литературный метр, утомленный людской славой,а кто это напечатает?огорошил он меня неожиданным вопросом.
Ты знаешь,я почесал свой волшебный затылок,я эту историю с большим успехом рассказывал в пионерском лагере. Напиши отрывок про то, как рыцари джедаи бежали с принцессой Амидалой с Набу. И мы его покажем редакции «Пионерской правды».
Это я за вечер управлюсь,студент смешно засунул карандаш себе в рот, как Марк Твен гаванскую сигару,а если им не понравится?
Да, пожалуй, тебя даже на порог редакции не пустят, подумал я, рассматривая нескладную фигуру Витюши, которая сама притягивала к себе неудачи.
Отпечатай отрывок «Звездных войн» на машинке, захвати денег для взятки,порекомендовал я,вместе пойдём.
* * *
Во дворце спорта «Лужники» заканчивалась очередная тренировка сборной СССР по баскетболу. Традиционно в конце играли товарищескую двустороннюю игру. Конечно, товарищеской она была лишь номинально, все спортсмены знали чтобы попасть в стартовую пятёрку, в двусторонке нужно играть по максимуму не жалея ни себя ни условного противника, само собой в разумных пределах.
Я тебя, Гурам, в плитку закатаю!покрикивал на грузинского разыгрывающего второй тренер Алексеев,спиной обыгрывать надо, как Крутов!
Я нэ Крутов, да, я Минашвили!обиделся на тренера тбилисец.
В это время Озерс перехватил передачу и пронёсся пулей по правой бровке и с семи метров накинул мяч на кольцо. Корней оттолкнул центрового Зубкова, высоко выпрыгнул и в одно касание переправил мяч в корзину.
Красава!выкрикнул Спандарян, который сидел с ассистентом Коневым повыше на трибуне.
Вот так! Вот так! Мальчики!зааплодировал Алексеев.
Он стоял почти у самой бровки и непосредственно руководил игрой обеих команд.
Через неделю с небольшим вылетаем «Аэрофлотом» в Рим,сказал Суренович своему ассистенту Константиновичу,как считаешь, Альберта Вальтина обратно дозаявляем? Или как?
Считаю, что телеграмму ему в Киев нужно дать, чтобы самостоятельно занимался и был готов вылететь в Москву,ответил Конев, внимательно следивший за действиями подопечных.
На площадке Гурам Минашвили, использовав заслон от Виктора Зубкова, выскочил на ударную позицию, замахнулся, но отдал пас на врывающегося в краску Сашу Петрова. Центровому сборной и московского «Динамо» оставалось лишь выпрыгнуть и отправить мяч от щита в цель, но вдруг его резко атаковал Юрий Корнеев, грубо сыграв в корпус. Петров больно ударился, упав на паркет.
Ты что творишь! Корней!не выдержал Зубков,всех, что ли решил переломать?
Не нравится? Играйте в шашки,зло посмотрел на партнёра по сборной Корнеев.
Евгений Алексеев тут же издал свистком тревожную трель.
Гена, Вольнов, смени Корнея,скомандовал второй тренер,красные пробили два штрафных! Что с тобой Юра?
Да не х со мной,резко бросил он и пошёл сразу в подтрибунное помещение в душевую.
Да дисциплина в команде ни к чёрту стала,обречённо проговорил Спандарян.
Может Богданыча все же оставить в сборной,робко предложил Конев,глядишь, ребята и успокоятся.
Завтра сутра навестим его,согласился Суренович,там видно будет.
Внезапно в зале сначала появились люди в военной форме, затем вошёл заместитель министра обороны Андрей Антонович Гречко.
Здравствуйте товарищ, продолжайте тренировку,обратился он к спортсменам и подошёл к Степану Спандаряну, который встал ему на встречу и протянул руку.
Как же так, Андрей Антонович,обратился тренер сборной к главному болельщику всего армейского спорта,лучшего игрока у нас выбили. Причём свои же собственные советские люди.
Ошибка вышла Суренович,ответил Маршал Советского Союза, и присел рядом на трибуну,Никита Сергеевич сказал пригласить вашего игрока для беседы, но пока приказ добежал до нижних чинов он превратилсяв арестовать и провести беседу.
Жалует царь, да не жалует псарь,сквозь зубы проговорил Спандарян.
Я к тебе как раз по этому поводу,Гречко от досады, что промахнулся по кольцу игрок ЦСКА, хлопнул ладонью себе по бедру,ну кто так бросает?!
Не понял?удивился Суренович.
Крутова обязательно нужно взять в команду, и представить его всему мирового сообществу, живого и не вередимого,маршал показал указательным пальцем на потолок,эта просьба оттуда, обсуждению не подлежит.
Может так оно и к лучшему,Спандарян дунул в свисток,всем спасибо, тренировка окончена!
Глава 6
На пятый день, я, наконец-то, надел на себя человеческую одежду. Джипсы, концертную рубашку, кеды. Утром примчался в больницу Суренович, привёз чемодан с вещами, сказал, чтобы готовился к Олимпиаде. Я его спросил, а что сейчас проводятся среди инвалидов? На что он несколько раз матюгнулся, дал мне пару дней полежать под наблюдением врачей, а дальше на базу. Я тут же уточнил, а можно сразу на овощную, а то жрать постоянно хочется. Тогда Суренович не найдя литературных слов просто ещё раз загнул что-то мудрёное по матери, и добавил чтоб через два дня, как штык!
Ой, какой у нас ты сегодня красивый!остановилась около меня Лариска, держа в руках баночки для анализов.
Спасибо матери с отцом, что вышел статью и лицом,брякнул я, перефразировав дорожную песню Высоцкого,кстати, а у Марины есть молодой человек, а то она все одна и одна?
Сам у неё и спроси,зло фыркнула Лариска, и грациозно покачивая бёдрами быстрым шагом пошла в лабораторию.
Тут из двери, ведущей на лестницу, запнувшись за порог, грохнулся, растяпаВитюша. Рукопись, отпечатанная на машинке, веером разлетелась по коридору. Однако студент, каким-то чудом извернувшись, в правой руке удержал на весу холщовую сумку с чем-то продолговатым внутри.
Бутылку коньяка у отца спёр!довольный своей изворотливостью, сообщил мне практикант, лёжа на полу.
Давай сюда, пока это все не превратилось в жидкость для протирания паркета,я принял ценный подарок из рук в руки.
Потом поднял листы с напечатанным текстом и просмотрел начало будущего мирового бестселлера. Ну что, вполне годная манера изложения, сочные детали, динамично и легко читается.
Как?пританцовывая от нетерпения, спросил Витюша.
Вот тут вот в боку ещё колит,я показал место, которое мне не давало полноценно двигаться.
Да я не про это!взвизгнул студент,я про книгу!
Про какую?я посмотрел на Витюшу, как на идиота, потом улыбнулся и сказал,годится!
Мы ещё немного пообщались с практикантом в моей плате, я высказал ему несколько мелких замечаний, потом позавтракали и двинули навстречу судьбе, в редакцию «Пионерской правды». Правда на первом этаже нам путь преградила бдительная старшая медсестра Глафира Тихоновна.
Вы куда?расставила она руки, как футбольный вратарь.
Самуил Михайлович распорядился, чтобы я больше гулял,соврал я, глядя на женщину честными глазами,Витюша меня сопровождает, на всякий случай.
Дальше Лефортовского парка, чтобы не ногой!погрозила нам Глафира Тихоновна.
Если вы настаиваете, можем вообще никуда не ходить,я сел на свободный стул в коридоре.
А ну отставить!растерялась старшая медсестра,если доктор сказал гулять, значит, марш гулять!
Только из уважения к вам,я поцеловал ручку Глафире Тихоновне.