Никита Сергеевич, может, откажемся от поездки в Рим?робко предложил Михаил Суслов.
Дурак!резко выкрикнул Никита Сергеевич на члена Политбюро и по совместительству секретаря ЦК КПСС.
Слюни изо рта главного человека в стране вылетели, как первый искусственный спутник Земли и попали точнёхонько в круглые очки Михаила Андреевича Суслова. Секретарь ЦК не растерялся, он посмотрел укоризненно вверх, как будто это нечаянно залетевшая птичка стрельнула в него своим внезапным «подарком», после чего достал чистый носовой платок и аккуратно протёр заплеванные стеклышки.
Шелепин!переключился Хрущёв на председателя комитета КГБ,я, что тебя попросил сделать? Пригласить для беседы этого, как его,Никита Сергеевич нервно затряс кистью правой руки.
Богдана Крутова,подсказала ему министр культуры СССР Екатерина Фурцева.
Его!Хрущёв, как лев в клетке прошёлся взад и вперёд,а вы что сделали?
Нижестоящие офицеры не правильно поняли мой приказ,пробубнил Шелепин,они решили, что Крутова нужно задержать и провести беседу.
Педерасты!процедил Никита Сергеевич и обречённо махнул рукой.
Никита, ты зря волнуешься,раскатистым мало внятным голосом, из-за проблем с челюстью, заступился за своих коллег Брежнев,этого баскетболиста мы сразу же после недоразумения поместили в Бурденко к лучшим врачам.
Его быстро подлечат, приведут в порядок, и он даст, через газету «Правда» опровержение,поддержал Леонида Ильича другой член Политбюро, Анастас Микоян.
Хрущёв ещё раз тихо выругался, поминая свою ненависть к дрозофилам, и, как будто из него выпустили пар, плюхнулся в свое рабочее кресло.
Молитесь, чтобы этот баскетболист выжил,сказал он, погрозив пальцем,иначе я вам покажу Кузькину мать.
* * *
Глава 3
Как я не пытался заснуть, наверное, от того что помирать отчаянно не хотелось, сон упорно не шёл. Я вновь открыл левый глаз. В самом деле, если уж кто и мог мне помочь, то это точно были не врачи. На поляне в зоне моей видимости горело уже два костра. Странным было то, что эти костры совершенно не дымили, и горели так, словно их нещадно треплет сильный и порывистый ветер.
Сколько мне осталось?прохрипел мой голос.
Мара склонилась надо мной, потрогала мой лоб, который я продолжал не чувствовать.
Двадцать минут по земному времени,она грустно улыбнулась,многие пришли, сейчас будем тебя вытаскивать. Но будь готов, что
Всегда готов,просипел я,и вообще спасибо, что дали еще пожить, и еще раз влюбиться так, как это может только мальчишка.
Молчи,вмешался в разговор Велес,не трать силы.
Можно начинать!выкрикнул, выскочив с боку, Перун с большим шаманским бубном,больше никто не придёт.
Костры вдруг ещё сильнее принялись биться в разные стороны. И я почувствовал, что земля под моим невесомым, как пух телом стала заметно подрагивать.
Бум, бум, бум,брутальный бородач своими могучими руками стал ритмично бить колотушкой в бубен.
Первой прикоснулась губами к моему лбу Морана.
Мара,прошептала она, и горячая волна пробежала от моего лба, который вдруг приобрёл чувствительность, по всему телу.
Велес,поцеловал он меня в лоб.
И я снова почувствовал волну тепла, и мне даже стало как-то легче дышать.
Хорс,прикоснулся губами к моему лбу еще один не известный мне персонаж в белых одеждах со свастическими узорами.
В принципе разнообразием одеяний здесь никто не отличался. Все были в белом, вот узоры разнились мелкими деталями, пояса были разных оттенков. Но мне эти различия ни о чём не говорили.
Желя,прошептала мне красивая женщина с рыжими волосами, и тоже поцеловала мой лоб.
Ярило,надо мной склонился молодой златокудрый парень, проделав ту же процедуру, что и другие.
Макошь,шепнула мне в ухо натуральная красивая блондинка, поцеловав мой лоб.
За ней часть своей жизненной силы мне передали два близнеца Овсень и Коляда, и я подумал хорошо, что наших славянских богов так много, иначе все, мементо мори, или как сказал бы Трус из «Кавказской пленницы», моментально в море. Потом в мою постепенно оживающую тушку, влили малую часть своей силы настоящие бородатые богатыри, Радегаст, Яровит и Световит. Перун пока шёл обряд моего воскрешения все быстрее и быстрее ускорял ритм боя в бубен.
Додола,меня поцеловала в лоб ещё одна златокудрая вся в веснушках красавица.
Перун,наконец-то он перестал рвать мои барабанные перепонки своим бум, бум, бумом, и поцеловал меня в лоб.
Как ты себя чувствуешь?спросила меня Мара, которая, по всей видимости, переживал больше остальных.
Чувствую себя хорошо,более уверенным голосом ответил я,вот здоровье мое не очень, то лапы ломит, то хвост отваливается.
Я криво через силу усмехнулся. Перун тут же потрогал богатырской ладонью мой лоб.
Всё, кабздец, минута тебе осталась, прости, если чем обидел,грустно сказал он.
Костры медленно стали гаснуть. Мара отвернулась, чтобы не показывать своих чувств. Велес же потрогал мой лоб, чтобы убедиться в правоте Перуна. Я закрыл левый глаз и постарался представить лицо своей Наташи.
Всем спасибо,прошептал я.
И тут как будто огромное солнце вспыхнуло надо мной. Свет так сильно заливал все пространство, что моим глазам стало больно даже с закрытыми веками. И я резко их открыл. Правый глаз увидел растерянное лицо студента практиканта, а левый высокую четырёх метровую фигуру женщины в длиннополом платье, которая возвышалась над остальными славянскими Богами. Свет, исходящий от женщины медленно угас.
Великанша,прошептал я.
Лада-Богородица,расслышал я удивлённые тихие голоса.
Великанша сделал несколько больших шагов ко мне, присела и поцеловала меня в лоб.
Лада,прошептала она мне в ухо.
И тут же мой левый глаз стал видеть то же самое, что и правый. А именно палату с белым потолком и синими стенами. Студент пощупал мой пульс, о чём-то задумался и выбежал в дверь. Через несколько минут сюда вошёл настоящий доктор. Он сел рядом и заново отсчитал мой пульс.
Жив курилка,улыбнулся Самуил Михайлович,улучшилось состояние это хорошо, через недельку глядишь, можно будет уже и вставать. А сейчас нужно обязательно поспать.
Свои пожелания доктор подтвердил действием, то есть вколол мне в руку, скорее всего снотворное, так как после укола я провалился в глубокий сон без сновидений.
Проснулся я от того, что где-то на этаже радио заиграло гимн Советского союза. Значит сейчас шесть часов утра, пронеслось в голове. Я немного поднатужился и, вытянув руки вверх, рывком перевёл своё тело в вертикальное положение. Голова немного закружилась, но это состояние через несколько секунд пришло в норму. Валяться в кровати ещё неделю, мне совершенно не улыбалось. А вот что требовал мой организм прямо сейчас, так это сходить в туалет, и как следует пожрать. Да, аппетит был просто не человеческий. Поэтому я аккуратно поставил босые ноги на паркетный пол. Откинул в сторону одеяло и встал. Хорошо так, уверенно встал, слабость небольшая не в счёт, пустяки. Потом я медленно передвинул правую ногу вперёд, перенёс вес тела на неё и двинул следом левую. Ещё минуту попыхтев, я прошёл мимо спящего студента, которого, по всей видимости, запрягли на целые сутки дежурить. Вот дверь, вот ручка, дальнейший алгоритм прост, хлобысь её настежь! И хорошо, что она, дверь, открывалась вовнутрь, иначе я бы сбил, сидящего на стуле охранника в милицейской форме, который тоже спал. Затем придерживаясь одной рукой за стенку, я проделал еще более опасный и длинный путь до туалета.
Через пять минут в голове осталась одна единственная мысль, где бы чего такого слопать. Лежала бы сейчас здесь жареная туша мамонта, обглодал бы ее всю, как самый голодный в мире первобытный человек. В коридоре, наконец, появились медицинские сёстры, которые шли ставить бедным больным утренние уколы.
Барышни милые,просипел хриплым голосом я,скоро ли в этом богоугодном заведении будет завтрак. Жрать хочу сил никаких нет.
Больной, вы с ума сошли,улыбнулась молоденькая сестра милосердия,разве можно в таком виде по коридорам расхаживать?
Ой-ё, я осмотрел свой новый имидж критическим взглядом. Голые ноги, в принципе, меня не смущали. Но вот выше колен начиналось эротичное в форме колокола без всяких изысков белое платье, которое крепилось за моей спиной простыми завязками. В довершении всего я нащупал руками свою голую пятую точку. Не знаю, в каких одеяниях бродил по дому Борис Моисеев, но что-то мне подсказывало, подобное платье было и у него.
Вы вообще, из какой платы вылезли?к молоденькой сестричке подключилась старая грымза.
Вон из той,я показал рукой в конец коридора,где милиционер дрыхнет.
Смотри-ка, не помер,удивилась женщина в белом халате средних лет уже более приятной наружности,Нина!крикнула она в сторону ординаторской,срочно позвони Самуилу Михайловичу, больной из триста третьей есть просит, можно его кормить или нет?
Да можно, можно,просипел я,дайте хоть корку хлеба пожевать.
Ну что смотришь?старая медсестра одёрнула молоденькую сестричку,выдай ему пижаму, чтоб он здесь своими причиндалами не сверкал, охальник.
В следующие тридцать минут, мне выдали полосатую пижаму, и я разом смёл все запасы сердобольных сестёр милосердия, которые рассматривали меня как диковинный музейный экспонат.
Позвоните вот поэтому номеру,я накарябал его карандашом на газете «Правда», сидя на стуле в ординаторской,попросите подойти к телефону Степана Суреновича Спандаряна. Пусть он мне денег привезёт, у меня они в чемодане, и пожрать чего-нибудь.
Опять голодный!удивилась молоденькая сестричка, которая хлопотала вокруг меня больше всех,вот, выйдешь замуж за такого, так он всю зарплату проедать будет.
Да я сейчас жених, хоть куда,я встал уже более уверенно и посмотрел на себя в круглое зеркало на стене,Ален Делон, не иначе.
На меня смотрел из зазеркалья совершенно незнакомый мне парень, распухшее лицо, глаза, как у китайского пчеловода, и все это синюшно-жёлтого цвета.
А кто это говорит?услышал я из телефонной трубки, громкий голос Суреновича.
Медсестра вопросительно посмотрела на меня, и я сам подошёл к телефонному аппарату.
Хелло, Степан Суренович!я попытался придать своему голосу побольше бодрости, но вышло так себе
Кто говорит, спрашиваю?Спандарян ещё раз повторил вопрос.
Крутов это говорит,прохрипел я.
К сожалению, в этот день никаких посетителей ко мне не допустили. Доктор Самуил Михайлович, заявил, что так лучше будет для всех, организм у меня еще слабый, любая зараза враз прицепиться может. Поэтому на главного тренера Спандаряна, на ассистента Конева и игрока сборной СССР по баскетболу Корнеева я полюбовался лишь в окно третьего этажа. Крикнул им, что у меня все хорошо, только есть постоянно хочется, а так же добавил, чтобы срочно вызывали в команду Альберта Вальтина, видать мне Рим посмотреть уже не судьба.
Глава 4
На следующее утро, я вновь поднялся ровно в шесть часов, под гимн Советского союза.
Союз нерушимый республик свободных,пропел я про себя.
В коридоре, при встрече с заботливыми сестричками надо мной уже стали посмеиваться.
Эй, Маринка, смотри вон твой опять раньше всех высунулся!кричали барышни молоденькой медсестре, которая заливалась от неловкости красной краской.
Что соскучился?обратилась ко мне женщина постарше,ты смотри девки у нас видные, живо охомутают.
А что? Богдан у нас жених завидный,загоготала шустрая медсестра Лариска.
Эта вполне себе приятная внешне женщина воспитывала одна двоих ребятишек, поэтому тема замужества с каким-нибудь завидным и солидным временным пациентом Бурденко, возникала с периодичностью несколько раз в сутки. Ещё накануне я наслушался этих разговоров вдоволь.
Спортсмен, баскетболист, член сборной СССР,подмигнула мне женщина, как бы невзначай выставив вперёд свои аппетитные груди третьего размера.
Мне бы сударыни, прежде чем женихаться, поесть бы чего-нибудь,скромно опухшими губами улыбнулся я.
Иди, корми своего,обратилась к молоденькой Маринке самая старшая медсестра,а ты Лариска губу закатай, ему только шестнадцать, не порть парня!
Дальнейшие пререкания сестёр милосердия я слушать не стал, так как нечеловеческий голод гнал меня в знакомую уже ординаторскую комнату.
Самуил Михайлович распорядился для тебя приготовить кастрюлю супа,сказала сопровождающая меня Марина,какую порцию тебе разогреть?
Проходя мимо окон, которые выглядывали во внутренний дворик госпиталя, я ещё раз взгрустнул о том, что не поеду на Олимпиаду. Что поделать в таком состоянии я не игрок.
Я спрашиваю, сколько тебе разогреть?обратилась ко мне медсестра с миленьким кругленьким личиком.
А знаешь что,я махнул рукой,чтобы семь раз суп не греть, давай всю кастрюлю.
Ведь лопнешь!картинно рассердилась девушка.
А ты налей и отойди,через боль в рёбрах усмехнулся я,кстати, я вас вчера как следует, объел, вот двести рублей. Извини, больше нет.
Я выложил две бумажки бежево-фиолетового цвета, на которых был изображён с одной стороны Владимир Ленин в анфас, а на другоймосковский кремль. Конечно, по той своей жизни я помнил сотку немного меньших размеров и другого оттенка, и Ленин на ней был в профиль. И когда же произойдёт эта денежная реформа? В принципе, какая разница.
Мы с больных денег не берём,Марина гордо передвинула денежные купюры в мою сторону.
А я не больной,я вернул их обратно,ятравмированный. У меня, может быть, психологическая травма, а вы от денег отказываетесь.
Бери, бери,в ординаторскую залетела Лариска,мы на эти деньги картошечки купим, потом отварим, и бутылочку вина.
Она снова весело подмигнула мне, и толкнула в плечо Марину.
После кастрюли супа в ординаторской я проглотил за завтраком две порции гречневой каши. Потом немного послонялся по этажам госпиталя. Больные между уколами и процедурами самозабвенно резались в домино и шахматы. Я глянул краем глаза на примитивные комбинации любителей передвигать шахматные фигуры, и мне сразу захотелось спать, поэтому осторожной шаркающей походкой я двинулся в свою персональную палату. «Бдительного» милиционера, который постоянно храпел на посту, по всей видимости, вернули спать на более ответственное место службы. Зато в палате около письменного столика меня ожидал практикант, студент.
Ну, где вы пропадаете!подскочил он, когда заметил мою побитую физиономию,Самуил Михайлович вас везде обыскался. Вам срочно нужно на рентген.
Что я, флюорографию никогда не делал?я сел на кровать,мне сейчас нужно часик поспать, а потом как следует поесть, засекай время, Витюша.
Я завалился боком поверх одеяла и закрыл глаза. Презабавный парень был этот студент, все его звали здесь Витюшей, так как Самуил Михайлович был близким другом его отца и помнил нашего практиканта с младенческих лет. Так детское имя и перекочевало в больничные покои. Единственный недостаток Витюши, который иногда злил, а иногда и забавлял, была фантастическая рассеянность. Могли его послать за одним лекарством, а он приносил совершенно другое, и даже порой и не в ту палату. Поэтому от греха подальше прикрепили студента ко мне, чтобы следил за моим общим состоянием.
В районе восьми часов вечера, когда я после сытного обеда вновь мучился от голода, в палату заскочила Лариска.
Витюша, мальчики,улыбнулась она,пожалуйте на наш небольшой сабантуй.
Нам не положено Лариса Николаевна,пробубнил практикант.
Если женщина просит, бабье лето торопить её не спеши!ответил я с кровати.
Потом встал, как сомнамбула, так как тело от полученных побоев продолжало болеть практически везде, всунул ноги в тапки и пошёл сабантуить. Витюше ничего не оставалось делать, как сопровождать меня следом. В целом здоровье моё стремительно улучшалось. Самуил Михайлович, когда рассматривал новые рентгеновские снимки, очень сильно удивлялся.
Кости целы! Зубы целы! Ребра целы!охал он,и главное, гематома в голове рассосалась. Всю войну прошёл такое чудо впервые вижу.
Это советская медицина творит чудеса,невесело пошутил я,одними примочками человека на ноги поставили.