Вторым, а как я узнал позднее, главным запретом был запрет на разглашение полученной в Академии информации. Любой, неважно от кого и зачем полученной. Узнал что-то от преподавателяпользуйся, но молчи. Рассказал тебе что-то курсантпользуйся, насколько совесть позволит, но другим ни намека. Услышал что-то от обслугивсе равно молчи. Навсегдамолчи. Называется Тайной Академии. И, в общем, понятно почему.
С одной стороны, так создается закрытый клуб выпускников Академии, куда войдут даже те, кто не сможет ее закончить. Ты учился здесьты наш. Тысвой. Это особенно важно, поскольку присягу курсанты не приносят, мы можем в будущем буквально оказаться по разные стороны баррикад. Мы можем убить друг друга, но мы никогда не сможем обесчестить друг друга. И при любой ситуации мы знаемкурсант курсанту всегда поможет. Если, конечно, это не будет противоречить принятой присяге.
С другой стороны, методика преподавания остается эксклюзивной интеллектуальной собственностью Академии еще на долгие годы. И ни один выпускник не передаст полученные знания другим, поскольку сюзеренов может быть много, а альма-матеродна навсегда.
Затем де Ри перед строем лично вручил каждому первокурснику форменный плащ, и курсанты разошлись по классам, где начальник курса капитан де Фонтэн довел до нас распорядок дня, программу занятий и предъявляемые к учащимся требования. Честно говоря, я считал, что с моим прежним образованием учиться мне будет легко, с чем и обломился по полной программе. Негде мне было почерпнуть знания по организации и структуре армий того времени, организации тылового обеспечения, тактики кавалерийских и пехотных подразделений, основам артиллерийского дела. Кроме этого, в программу входило изучение кастильского и островного языков, ежедневные конные занятия и фехтование, правда многое за счет личного времени, но попробуй откажись. И это только первое полугодие!
Вот распорядок был стандартныйподъем в 7.00, утренний кросс и зарядка, завтрак, четыре часа занятий, обед, еще два часа занятий, два часа самоподготовки, два часа фехтование и конная подготовка, ужин, личное время, отбой в 23.00. Практически как в моем прежнем мире. Только в связи с отсутствием телевизора и прочих благ цивилизации, курсанты личное время на физподготовку и фехтование тратили. Не от энтузиазма, а внимательно прислушиваясь к тонким намекам преподавателей. Ну не могли они видеть курсантов, не занятых делом, четко следуя великому принципу «чем бы солдат ни занималсяглавное, чтобы он задолбался». Лично я, на потеху народу, по вечерам стал тренироваться с саблями и стрелять из лука. Всем интересно, но никто не понимает зачем.
Так как слуги курсантам не полагались, дворянам пришлось осваивать искусство владения ниткой, иголкой и утюгом. Самим стирать одежду и чистить сапоги. Ну, кто из беднотыте какой-то навык имели, а вот богатым и родовитым досталось.
Но вершиной педагогической мысли преподавателей оказались наряды на кухню, уборку территории, помещений и, о господи, сортиров. Да, в отличие от всей остальной Галлии, включая королевский дворец, здесь были оборудованы отхожие места, и не дай бог, кто-либо забудет об их существовании. Это относилось и к преподавателям, и к курсантам, и к охране, и к обслуживающему персоналуповарам и конюхам.
И за все время обучения в Клиссоне я ни разу не слышал возмущения по поводу установленных здесь порядков. Более того, впоследствии родовитые дворяне гордились тем, как орудовали лопатой, метлой и шваброй, даже хвастались этим перед дамами! Представляете разговор в королевском дворце разодетого в шелка и кружева кавалера с утонченной дамой:
А раз в месяц я, как золотарь, чистил туалет, вот этими руками, без перчаток, только тряпкой и шваброй!
Ах, сударь, это так романтично! Вы такой герой! Вам через столько пришлось пройти! Кто бывал при дворе, тот в цирке не смеется.
После ознакомительной беседы с начальником курса новички прошли тест на уровень магической силы. Ничего сложногозаходишь в небольшую комнату и в присутствии де Ри и пары преподавателей кладешь руки на хрустальный шар, лежащий на специальной подставке. Шар меняет цвет, и в зависимости от результата комиссия определяет, сколько гадостей можно ждать от данного индивидуума. В смысле, насколько он силен магически. Когда на шар положил руки я, то сразу вспомнил, что каждый охотник желает знать, где сидят фазаны. Шар вначале стал красным, потом менял цвет по радуге до фиолетового и снова стал прозрачным.
Комиссия потребовала повторить этот опыт дважды, после чего отпустила меня с миром. Ну и ладно, приказ о моем зачислении все равно состоялся, а в первый день не выгонят. Потом узнаю, что это было.
Поскольку первый день являлся учебным только номинально, и вторая его половина была полностью предоставлена в свободное распоряжение новичков, наш курс в полном составе направился в трактир.
Там, как положено, выпили за поступление, за будущую учебу, за будущее лейтенантство, ну а потом за все подряд. Из нетрезвых разговоров стало понятно, что у моих товарищей проверочный шар фиксировал какой-либо один цвет, обычно от желтого до синего, только у одного он стал фиолетовым. Другой интересной информации я не почерпнул, и стало откровенно скучно.
Еще на выходе из замка обратили на себя внимание подозрительно заинтересованные взгляды, которые бросали на нас преподаватели и старшекурсники. Не трудно было догадаться, что молодежь, впервые вылетевшая из-под родительской опеки, может элементарно напиться, что непременно аукнется завтра утром. Однако бороться с юной стихией я посчитал бессмысленным и тихонько, по-английски, покинул уверенно надирающуюся удалую компанию.
А на улице обнаружил, что за мной следят. Невзрачный тип, одетый как простой горожанин, шел на расстоянии около тридцати метров, старательно изображая праздного бездельника. Затем якобы ненамеренно стал приближаться и в какой-то момент бросился бегом. Я схватился за кинжал, ожидая нападения, однако он просто обогнал меня, резко развернулся, а потом приторно заулыбался и рассыпался в фальшивых поздравлениях.
Господин курсант, запричитал он, демонстрируя выбитые верхние зубы, поздравляю с зачислением, мы так рады, так счастливы после чего убежал.
Согласитесь, поведение нетипичное. Хотя подвыпивший юнец мог и не обратить на это внимания, но я-то юнцом не был, а весь мой опыт подсказывал, что ничего случайного в произошедшем не было. Дай бог, если я ошибаюсь, но похоже, что на кого-то из нас здесь устроена засада, не обязательно для убийства, но какая-то гадость точно готовится, а этот тип дал сигнал своим подельникам, что я не их клиент. Действительно, место удачноетихое, огорожено заборами и мимо него в замок никак не пройдешь. А лиходеи могут располагаться в любом дворе и, если сейчас попробовать их искать, не факт, что меня самого не прирежут.
Значит, нужно молодежь забирать с пьянки, пока они еще стоят на ногах и могут оказать какое-то сопротивлениена 25 человек, даже нетрезвых, никто не набросится. А в форменных плащах, да вечером, нас друг от друга никак не отличишь, то есть выстрела тоже можно не опасаться.
Решено, возвращаюсь в трактир и с грохотом открываю дверь.
Господа, я встретил посыльного от де Фонтэна. Нам за каким-то дьяволом приказано срочно прибыть в замок. Предлагаю взять с собой вина, закуски и уже там достойно завершить этот чудный вечер! Хозяин, приготовь и давай счет!
Оказалось, что вернулся я очень даже вовремя. Языки у мальчишек уже заплетались, но на ногах они стояли относительно твердо. Так что возвращались пусть и не строем, но толпой вполне организованной.
Что интереснона обратном пути нас действительно встретил старшекурсник, представившийся посыльным, с приказом немедленно прибыть в замок. Как выяснилосьэто был розыгрыш старшекурсников, чтобы, с одной стороны, обломать новичкам гулянку, а с другойсохранить их здоровье перед утренним кроссом.
То ли я ошибся, то ли сидевшие в засаде не ожидали такого и решили изменить планы, но по дороге в замок на нас никто не напал. Только в силу намертво вбитых годами службы профессиональных рефлексов это происшествие отложилось в моей памяти.
Два разговора, которых Жан не слышал
Первый разговор:
Ну, и почему мальчишка еще жив? Я за что тебе, мерзавец, деньги плачу? Ты что, решил, что можешь не исполнять мои приказы? Мои?! следует могучий удар кулаком в рыло.
Ваша милость, ваша милость, помилосердствуйте, раздалось с пола, никто не ожидал, что сопляки выйдут из трактира засветло и на своих ногах. Хозяин трактира клялся, что ни разу первокурсники сами от него не уходили. Всегда их уносили его слуги, и всегда глубокой ночью. Он говорилтрадиция. Мы не виноваты, мы все сделали правильно!
Значит так, свинья. Я пошел на доклад. Молись, чтобы мне не приказали пустить тебя на корм твоим родственникам!
Второй разговор:
Ваше сиятельство, вернулся Живчик. К сожалению, у него провал, а запасного варианта мы не готовили.
Конечно, не готовилиэто же не основная операция. Не хватало нам вспомогательные планировать, как штурм Лувра. Всего-то надо было убить одного щенка. Седой благообразный господин с досады шлепнул ладонью по столу и продолжил: С другой стороны, видимо, мы сами виноватыне следовало это дело поручать простому исполнителю. Не тому его учили.
К сожалению, когда поступил приказ на операцию, никого другого у меня под рукой не было.
Операцию седой господин сделал брезгливое лицо. Честно говоря, не нравится мне это дело, противно мальчишку резать. Но уж больно Идальго на этом настаивает, а у этого мерзавца сейчас очень перспективная позиция. Да, очень. Так что хочешьне хочешь, а помогать надо. Пожалуй, будет лучше один раз послать специалиста и забыть об этом навсегда. Как думаешь?
С Острова вернулся Маэстроможет, направить его?
Не слишком ли? Хотя Только пусть отдохнет пару недельзаслужил. Такое привез! Я лично Его Величеству представление направил! Да, пожалуй, пусть съездитне всегда же ему подвиги совершать. И пусть Зоркий ему поможетмало ли что
А с Живчиком что?
Ну уж это не ко мне, это, мой друг, вы сами На что-то же он годен Так что сами разбирайтесьу меня своих дел хватает. А вот Маэстро поставьте срокдо Рождества. И задачу поинтереснеепусть заодно всю эту семейку обгадит. И ему так веселее, и Идальго будет полегче.
Глава IX
И началась учеба, нетУЧЕБА! С занятиями такой интенсивности я сталкивался только однажды, когда после института год учился на специальных курсах в Минске. Тогда за год преподаватели умудрились вбить в нас такой же объем знаний, какой в обычном вузе давали за пять лет.
Та же методика сверхинформативных лекций и изматывающих семинаров, зубодробительных самостоятельных работ. И это в эпоху позднего Возрождения, бароккоэпоху неспешную, склонную к созерцанию и размышлению, когда создавались новые науки и направления в искусстве. Как, откуда здесь смог появиться такой потогонный конвейер по производству офицеров, работающий с эффективностью, достойной двадцать первого века? И почему он прижился только в этой Академии? Ведь по численному составу она является явно самой маленькой в страневсего семьдесят пять курсантов, по двадцать пять на курсе. И далеко не все они пойдут в армиюпредставители высшей знати сразу уверенно заявляют, что лейтенантский патент положат к личным бумагам и навсегда о нем забудут. Однако и они пашут на занятиях, не давая себе ни малейшей поблажки.
Кстати, безусловным неформальным лидером нашего курса стал именно такой мажорФилипп Шарль де Бомон сюр Уаз граф Амьенский, третий сын владетельного феодала. Первый по успеваемости, лучший фехтовальщик и кавалерист, именно у него шар силы окрасился в фиолетовый цвет. А выглядел Одно словокрасавец, с лицом мужественным, как у бюстов римских героев. Высокий рост, широкие плечи, голубоглазый блондин. Вылитый образец истинного арийца.
Он сразу отмел всякие попытки общаться с ним как со знатным вельможей. Вместе с тем у него было врожденное умение становиться центром любой компании, делая это ненавязчиво и не принижая своим лидерством. А ведь в курсанты отбирали людей незаурядных, склонных к самостоятельности. Чтобы таких повести за собойдействительно талант нужен.
Естественно, сказанное не относилось ко мне. Просто потому, что неинтересно мне было с пацанами долго общаться. Это я выгляжу, как они, но прожитые годы никуда не делись, для меня пятидесятилетний де Римальчишка.
А учиться было по-настоящему интересно. Особенно меня удивили занятия по боевой магии. Две пары в неделю, нечто среднее между лекцией и семинаром. Преподаватель, полковник де Мертен, постоянно расхаживая по тренировочному залу, объяснял, что и как делатьдвижения, заклинания (есть и такое), ментальные посылы, но вот результат его абсолютно не интересовал. Постоянно нахваливал меня, хотя я был единственным, у кого ничего не получалось. Вот вообще ничего. В точности, как и все, делаю какие-то жесты, что-то бормочу, морщу лоб, у всех результату меня ноль. Но преподаватель меня хвалитничего не понимаю. При этом по предмету даже зачет не предусмотрен, по крайней мере в первом семестре.
Все разъяснилось через два месяца, когда преподаватель впервые встал за кафедру и произнес речь.
Курсанты, сегодня я намерен рассказать вам, пожалуй, единственное, что мы знаем о магии достоверно. И этобезусловно установленная зависимость между умением воспроизводить магию и видеть ее проявления. Способности к магии у всех людей различны, но в нашей академии разработано заклинание, которым по вашему желанию можно увеличить или уменьшить ваши возможности ее применения. Да-да, и уменьшить, постарайтесь придерживать свои эмоции. Потому что ничего не бывает даром. Мы можем поднять ваши способности творить магию. В пределе вы можете оказывать максимально возможные для вас магические воздействия, но расплатой за это будет полная утрата возможности их видеть. То есть атакующее вас заклинание вы гарантированно пропустите.
В течение двух месяцев вы смогли выявить свои сильные и слабые стороны. И, в соответствии с установленным в Академии порядком, для вас пришло время определиться с соотношением атакующих и регистрирующих способностей. Эту коррекцию можно провести только один раз в жизни и для дальнейшего продолжения учебы вы должны в этом вопросе определиться.
После проведенной коррекции для каждого будет разработана индивидуальная программа подготовки по моему предмету, рассчитанная до окончания обучения. Сегодня суббота, ровно через неделю вы должны мне доложить о принятом решении. Решение должно быть только вашим, можете посоветоваться с курсантами старших курсов, но обращаться за советом к кому-либо вне стен Академии категорически запрещаю под угрозой немедленного отчисления. На эту неделю вам запрещена любая переписка по любому каналу и в любом виде.
Вопросы?
Первый, конечно, у лидера:
Скажите, господин полковник, а насколько максимально увеличивали силу ваши ученики и, если можно, к чему это привело?
Хороший вопрос, курсант де Бомон. Максимально сила была увеличена до 90 % от возможной. Офицер в войне с Кастилией совершил подвиг, лично уничтожив взвод противника. Был убит первым же ответным магическим ударом. Затем, оставшись без командира, была уничтожена возглавляемая им рота. Господа, помните, что мы готовим не дуэлянтов, а командиров, на которых лежит ответственность за жизни подчиненных. Еще вопросы.
Тут уже включился я.
Господин полковник, а были ли обратные ситуации? Решался ли кто-либо уменьшить свои возможности?
Да, пятнадцать лет назад братья-близнецы де Пуан уменьшили свои способности один на десять процентов, сейчас он крупнейший специалист по магической медицине, второй на двадцатьчерез неделю он сошел с ума. Больше никто и никогда этот эксперимент не повторял. Поймите, мы все родились с магией, для нас она как воздухпопробуйте на двадцать процентов уменьшить количество воздуха вокруг васвы гарантированно умрете. Да, есть притча о святом Артемии Отказнике, человеке, который отказался от магии, ушел в монастырь и стал отшельником, впоследствии он был причислен к лику святых. Но мы из вас не монахов готовим. Вы все знаете, что есть обряд лишения дворянского достоинства, в ходе которого человека полностью лишают магии. Так вот, ни один из прошедших обряд не прожил более семи суток. Все либо умерли, либо покончили жизнь самоубийством. Поэтому я настоятельно не советую даже думать в сторону уменьшения своих возможностей. Все, на сегодня занятия окончены, впереди воскресенье и я желаю вам хорошо отдохнуть.