Так прошел месяц, и популяция Игроков сократилась вчетверо. Когда буйных почти не осталось, умные начали выползать из своих нор. Месяц шизофрении, жестокости и махрового насилия сменился гораздо менее активными «играми умов». В ход пошли ловушки, засады и ночные действия. За второй месяц оставшаяся четверть сократилась еще вчетверо, охоту друг на друга вели всего несколько человек. Зрители по всему миру делали ставки и болели за своих любимцев, ожидая финала Игры.
А затем на Остров, к огромному неудовольствию еще живых Игроков, каждый из которых лелеял надежду остаться победителем, прибыла вторая партия участников.
Это вызвало во всем мире шквал критики, а всякие там правозащитники и либеральные политики перешли в наступление, желая сделать карьеру, «прикрыв» Игру и заодно компанию-оператора. Ну а как же, нарушение прав заключенных, все такое
Но «Int Inc.» быстро поставила недоброжелателей на место: в подписываемом будущими игроками документе нет ничего, что препятствовало бы оператору высаживать на Остров все новых и новых участников Игры. Правила Игры не нарушены.
Многочисленные недоброжелатели компании, правда, на этом не сдались и попытались апеллировать к международному договору, регулирующему правовой статус Острова, но и здесь их ждал облом, потому что «Инт Инк.» никаким образом не нарушила ни условия использования Острова, ни какой-либо иной документ. С компании, как узнала общественность, вообще взятки гладки: у заключенных восьми стран есть узаконенное право при определенных условиях требовать замену приговора на ссылку за пределы человеческого социума? Есть. А у компании, если на то пошло, всего-то и есть, что даже не право, а обязанность заключать договор на участие заключенного в Игре и доставлять его на Остров не позже трех месяцев с момента подписания бумаги. Ну и право проводить Игру, транслируя ее по разрешенным сетям и получая прибыль любыми законными путями.
Не особо проницательные правозащитники с удивлением обнаружили, что «Инт Инк.» на самом деле отнюдь не всемогущая корпорация, не владелец Острова и даже не является оператором какой-либо частной тюрьмы. Просто доставляет осужденных туда, куда они пожелали быть сосланными, осуществляет трансляцию Игры, следит за соблюдением правил, которые даже не вправе менять по своему желанию, и получает прибыли с сопутствующих сервисов.
И потому выяснилось, что запретить доставлять на Остров новых игроков нельзя: это нарушает права тех самых новых игроков.
На этом все и закончилось: одно дело пытаться наехать на корпорацию, и совсем другоена собственную страну, по сути, и ее международные договора.
Точнее, самые настырные все-таки попытались давить на сенат и президентаи получили абсолютно предсказуемые ответы. Господам правозащитникам не нравится, что заключенные на Острове убивают друг друга зрителям на потеху? Окей, даже если оставить в стороне права самих заключенныхкак вы, господа правозащитники, отнесетесь к повышению подоходного налога? Тюрьмы и так переполненынадо строить новые. А содержание особо опасных преступников обходится особо дорого. Смертная казнь под мораторием, который вы сами же и наныли. А еще, господа правозащитники, вы вообще в курсе, что Игру смотрит сорок процентов взрослого населения, если не пятьдесят-шестьдесят? И если вы, господа, добьетесь ее запретавас линчуют ваши же соседи, ага.
Так что блюстителям человеческих прав, морали и этики пришлось закопать топор войны до лучших времен: народ требует хлеба и зрелищ. А когда народа шестьсот миллионов только в США и десять миллиардов во всем мирес ним приходится считаться.
Как бы там ни было, но всем стало понятно одно: выиграть в Игру, оставшись последним выжившим, не получится. Игроки-отшельники, играющие на низких рейтингах, довольно быстро начали становиться жертвами более активных игроков, и в игре начался второй этап оживленной мясорубки.
В «Инт Инк.» очень хорошо продумали правила и механики Игры. Выживать долго на низких рейтингах не получится, потому что получить очки, зачастую, можно только за конфронтацию с другим игроком. Делать «фраг», то есть убить оппонента, не обязательноделай вообще что хочешь. В теории, получить рейтинг можно за любое действиелишь бы игроки голосовали за игрока. Однако зрители включают свои телевизоры, ноутбуки и прочие устройства и переключаются на каналы Игры ровно ради того же, ради чего древние римляне ходили в Колизей. Хочешь житьсражайся.
Время шло, а победителя все не было. Постепенно игроки и зрители начали понимать, что накопить десять тысяч рейтинга практически невозможно. За хороший «фраг» сильного противника в красивом боюот десяти до двадцати очков, изредка больше. Причина проста: если для получения одного очка нужно всего десять голосов зрителей, то второе, третье, четвертое и пятое стоят уже по сто. С шестого по десятоепо пятьсот голосов. С одиннадцатого по двадцатоепо тысяче, а с двадцатого по тридцатоеуже по пять тысяч, и так далее. Вторая статья получения рейтингаприбыль со ставок, но там все еще труднее: много заработать можно только в неравном бою, чтобы ставки были против игрока. Тогда компания остается в прибыли, игрок получает рейтинг. Но неравные боиштука такая, не способствуют длительному выживанию.
И мало того, что рейтинг заработать трудноего еще и тратить приходится. Куча полезных перков - они и противника покажут, и скрыться от него помогут, и расскажут, где и когда будет «сброс контейнера». Куча оборудованияночное видение, электронные прицелы, дроны-разведчики, «нуллификация», отключающая все перки у всех в некотором радиусевсе это требует платы рейтингом. Проголодался, нужно оружие, патроны, медикаменты, а драться за контейнер нет сил и нечем? Плати рейтингом.
Правда, самые известные и успешные Игроки рейтинг гребут лопатами, но и тут не все ладно. Успешные Игроки охотятся друг на друга: круче противникбольше рейтинга. И в такой охоте идут в ход все возможные трюки и самые дорогие перки. Не купил перкииграешь в ящик, потому что ты слеп и беспомощен против врага с перками. А если купил и победилну, хорошая победа покроет расходы, но не более. В лучшем случае выйдешь в небольшой плюс. И чтобы набрать заветные десять тысяч, нужно победить слишком уж многих достойных врагов. Рекордсмен Игры, чех Вацлав Чапек, по всем статьям выдающийся человек и выдающийся преступник, погиб, имея почти пять тысяч рейтинга.
И вот тогда, два года назад, на Острове начались изменения. Если ранее игроки объединялись в команды, чтобы эффективнее убивать, то теперь стали объединяться уже в целые банды, чтобы эффективнее выживать. Многие обитатели Острова осознали, что победить на самом деле невозможно.
Так период войны всех против всех сменился периодом клановых войн.
* * *
Мы с Максом поспешно обшарили оба трупа, нашими трофеями стала дюжина патронов к винтовке, а также восемь к дробовику, ну и сам дробовик. Нож и топор Макс сказал не брать: нож у него получше, а топор вообще ни к чему, дрова рубитьзначит беду накликать на самого себя, громкое это занятие. Больше у покойников ничего путного не нашлось, разве что мелочевка вроде спичек и бинтов. И то ладно.
Вскоре мы нашли укромное место под скалой: обзор только сто восемьдесят градусов, но зато нас скрывают кусты и вообще подобраться к нам незаметно не выйдет.
- Ладно, все это довольно очевидно, - сказал Шрайк, - но оно не объясняет, как ты собрался выигрывать.
- Есть третий способ.
[1] «Только мертвые летчики не вертят головой. Хотя некоторые еще не знают, что умерли» - присказка эпохи поршневых истребителей
Глава 3
- Какой?оживился мой новый компаньон.
- Вверх глянь. Камеру видишь? Тут на каждом втором дереве камера. Направленные микрофоны прослушивают весь остров. Как только я скажу способ вслухего прикроют.
Макс задумался.
- Это какая-то хитрость с правилами Игры? Нарушим ихдисквалификация.
- Ни в коем случае. Мы не будем нарушать чужие правилано установим наши собственные. Однако пока наша первостепенная проблемаКольер.
- Она тут охотится? С луком, что ли?
Я кивнул:
- Да, и пока успешно. Выслеживает добычу по следам в траве и убивает из засады. Причем ходит под антирадаром. Кстати, мы свои перки профукали. Глянем, что у нас по очкам.
Макс достал свой ПЦП и присвистнул:
- Ого, мне аж сорок восемь очков досыпало!
- И что же ты такого сделал?
- Ну, их было четверо, - вздохнул он, - и я уработал двоих в самом начале, но пуля разбила мой автомат, а еще они подловили меня после довольно изматывающего похода за контейнером, к тому же я на днях только оправился от болезни. Пришлось отступать, но они насели на пятки. В общем, ты очень вовремя появился.
- Похоже, против тебя было очень много ставок.
Моя картина оказалась менее радужной: я заработал всего три очка. После того, как я заново взял «антирадар», «радар» и «сигнализацию», у меня только эти три и остались.
- Макс, ты берешь только «антирадар», - сказал я.
- Почему?
- Потому что остальное есть у меня. Ядетектор и приманка, тыубийца-невидимка. Все просто. Есть хочешь?
- Не откажусь. А то я теперь порожняком, возвращаться на мое старое лежбище слишком опасно.
- Тогда тут в паре сотен метровмоя база. Жаркое время пересидим там, а после полудня двинемся.
Вскоре мы устроились в «моих» кустах: я посматриваю на экран ПЦП, Макс наворачивает бобы с тушенкой.
Итак, мой план пришел в действие: я нашел Макса Вогеля, одного из нескольких подходящих мне Игроков. Пожалуй, наиболее подходящего. Самый первый и самый ненадежный этапмежду высадкой и встречей с подходящим человекомуспешно завершился.
Теперь у моей блестящей головы имеются неплохие «мышцы» в лице Шрайка. С таким «инструментом», как он, все очень сильно упрощается.
* * *
Когда жара пошла на убыль, мы двинулись на юго-восток, к «внутреннему» побережью Острова. Сам остров отдаленно напоминает подкову, и именно на побережье внутренней лагуны находится следующий пункт назначения.
Правда, туда еще надо добраться.
На картеминимум оживления. Только двигается по своим делам одинокая точка в полутора километрах от насбольше никого. Точнее, неподалеку может быть кто угодно, но если он невидим на радарето и нас не видит.
Гораздо большую опасность представляет все та же Анна Кольер: присутствие ее можно считать очень вероятным, с другой стороны, Робинсона она подловила на протоптанной тропинке. Мы с Максом не идем по тропинке, значит, шанс напороться на засаду невелик, и вообще, он ведь бывший «тюлень» - а это, как ни крути, самое элитное спецподразделение в армии США. Бойцы SEAL отлично подготовлены для ведения войны в любых условиях, включая этот Остров, и тот факт, что Макс выживает здесь уже почти год, меня очень сильно обнадеживает.
Большую часть груза несу я: во-первых, чтобы не сковывать Макса, сам ятакая себе боевая единица. Во-вторых, я несу ранец на спине, скатка спальника на нем сверху, так что мои спина и затылок прикрыты от выпущенной исподтишка стрелы.
Винтовка и дробовику Макса, он с этим добром накоротке, а мне и пистолета хватит. В принципе, патронов у нас достаточно, чтобы отбиться от нападения: длительные перестрелки бывают только в кино. В жизни все проще: если тебе не хватит пяти патронов, то ты почти стопроцентный покойник.
Отошли мы метров на пятьсот, передвигаясь с соблюдением всяческих предосторожностей, а затем Макс внезапно присел и сделал мне рукой жест поступить так же. Я опустился на корточки и прислушался. Вроде ничего.
- Следы, - тихо сказал Шрайк и показал пальцем на небольшие вмятины в мягком грунте.
Я внимательно всмотрелся в отпечатки.
- Это Робинсон, с высокой долей вероятности. У него на ногах были кроссовки, тут такой же рисунок подошвы.
- Ты что, запоминаешь даже такие мелочи?
- Фотографическая зрительная память в придачу к эйдетической. Возможно, нычка Робинсона где-то рядом. Идем дальше?
Вместо ответа Макс указал пальцем чуть вперед:
- Видишь?
Я увидел участок ненормально выглядящей травы и понял, что этозамаскированная яма-ловушка, видимо, с кольями внутри. Влажность субтропического леса не дала траве высохнуть и пожухнуть, но наметанный глаз «тюленя» разницу заметил, в то время как я вполне мог бы и угодить в нее.
- Нычка Робинсона действительно рядом, - сказал я.Видимо, такими ловушками он попытался ее обезопасить В молодости воевал на Филиппинах против исламистских партизан и мог там такого поднабраться
- Угу Вот куда ведут следы Глянем, только смотри под ноги.
Через десять минут мы нашли еще две ловушки, а потом и саму нычку, хорошо обустроенную.
Робинсон, если это был он, обосновался на небольшом возвышении под нависающей скалой, в густом кустарнике. Сверху его укрытие прикрыто тентом защитного цвета, а некоторые высокие кусты на противоположных сторонах связаны друг с другом натянутыми веревками таким образом, чтобы закрыть пробелы в сплошной стене. Работу он проделал хорошую: обнаружить убежище можно было бы только случайноили по оставленным им следам.
В убежище еще никто до нас не побывал: ничто не тронуто. Висят связки сушеных плодов, полоски вяленого мяса: Робинсон явно кое-что смыслил в выживании. Мясо, видимо, каких-то мелких зверьков, потому что крупных тут и нет. Охотился явно ловушечным способомсилки и прочее.
- Неплохо он тут устроился, - заметил Макс, - но когда устраиваешься где-то надолгопоневоле протаптываешь тропки, по которым тебя в итоге и находят Я никогда в одном месте дольше пары дней не задерживаюсь. Ну разве когда удается взять хороший грузможно сидеть в укромном месте безвылазно, ничем себя не выдавая
- Мне знаешь что не нравится?
- И?
- Кольерследопыт хороший. Нашла тропку Робинсона и устроила засаду. Мы отыскали укрытие по его же следам. Почему тогда убежище не нашла сама Кольер?
- Может, ее просто не интересовало добро жертвы?
- Маловероятно. Тут более правдоподобный вариант, что она нашла его, а теперь использует, как ловушку. Мы зашлиа она, может быть, уже караулит нас на выходе.
- Не исключено, - согласился Шрайк, - давай быстро забираем тут все, что надо, и уходим. Если караулит ну, придется с этим разобраться.
Я поснимал развешанные под тентом припасы, бросив вперемешку в рюкзак, и мысленно отметил, что теперь у нас припасов минимум на две недели на двоих, если экономить, а не обжираться.
- Все, уходим отсюда. Хотя если Кольер караулитдаже если мы свалим незаметно, она пойдет следом. Следопытка же.
Макс почесал щеку.
- Можем уйти в сумерках. В темноте примятая трава не видна, не выследит.
- Окей, так и сделаем.
Мы просидели в укрытии до тех пор, пока под кронами леса не сгустился мрак. Деревья и кусты все еще видны, но разглядывать следы в траве уже нет никакой возможностисамое время делать ноги.
Макс пошел наружу первым, пригнувшись, держа наготове дробовик и повесив мой ранец себе на грудь. Я с пистолетомследом за ним. Из кустов мы выбрались, почти не зашумев, и немного отошли. Если гипотетическая Кольер где-то не очень близкоскорее всего, услышать она этого не могла
В этот момент Макс стремительно распластался в траве, а поверху что-то тихо не то просвистело, не то прожужжало. Я, соблюдая тишину, присел, пульс стремительно подскочил за сотню.
Кольер действительно тути она охотится на нас, как я и опасался.
Дрянь дело: у охотника, удерживающего инициативу, всегда есть возможность в любой момент прервать охоту, если что-то пошло не так. Раз Кольер продолжает охотиться на нас и в темноте Видимо, ее устраивают такие обстоятельства. Плохой знак для нас.
Я протянул руку и постучал пальцем по ноге Макса, привлекая к себе внимание.
«Что дальше?» - спросил я его жестом. Шрайк так же жестом велел мне молчать и не шевелиться. Ладно, это кажется не худшей идеей. Игра «кто кого пересидит» - в целом, не обязательно проигрышный вариант. Хотя сидеть тихо не сулит никакого преимущества, зато и не ухудшает положение. Посидим, дадим охотнику возможность совершить ошибку.
Несколько минут прошли в тишине и неподвижности, я убедился, что никто не будет на нас нападать, пока мы не шевелимся, а раз такто я могу подумать над выходом из создавшегося положения О, идея!
Нас двое. Противник один, и он караулит. Что мешает нам с Максом тихо, ползком вернуться обратно в убежище Робинсона? Кусты со всех сторон и очень плотные, пробраться через вход можно только согнувшись в три погибели и не бесшумно, стрелять из лука совершенно бессмысленно: кусты очень уж густые, даже если охотник умеет стрелять на звукстрела застрянет. А в укрытии мы можем поспать по очереди и к утру быть немного отдохнувшими, если, конечно, мне удастся заснуть, зная, что поблизости караулит враг. А у охотника останется два варианта: продолжать караулить и к утру быть измотанным и сонным или оставить эту затею и уйти восвояси. Ну или третий вариантначать активные действия и с высокой вероятностью ошибиться. Все-таки нас двое и у нас есть стволы