Но теперь, после столь эффектного побега, у меня есть фора во времени, пока игроки придут в себя и выработают план, как получить графа Пуэбло на блюдечке с каёмочкой. И учитывая, что я должен собственным солдатам как земля колхозу аж годовой доход своего графства поверх и так выплачиваемого годового дохода, рыпаться мне особо некуда.
В местный Тауэр не хочу, а именно туда меня «добровольно» пригласят, где в золотой клетке начнут выуживать информацию о нашем мире. А буду упрямитьсято и в настоящей клетке, клещами. И никакие заговорщики не помогут и не спасут. Наоборот, узнай они о том, что я могу помочь сделать вундервафли, сами меня того В клетку. Какуюпо обстоятельствам.
Так что да, я спасся. Выжил. Но, блин, мало представлял, что делать теперь. Ибо слово «счастье» вокруг меня по-прежнему собиралось из кубиков «П», «О», «Ж» и «А». И кубики стали сильно больше в размерах. А потому в замок мы особо не спешили, объезжая торные пути, где только можно. И вернулись аж в начале апреля, когда все поля в округе уже были распаханы и засеяны, а крестьяне суетились при делах. На лицах их читалось просветление, надежда, что вот он, пришёл новый год, сейчас они ка-ак засеют! Да оно ка-ак вырастет! И будет у них счастье. Пырея в хлеб добавляли больше, но улыбка на лицах стала шире. Ничего общего с обречённостью начала марта. М-да, как мало нужно людям.
Ого! Вот он, родной! воскликнул Лавр, вставая на стременах, когда на горизонте показался тын посёлка возле замка.
Приехали! заорал на всю степь Бьёрн. Мальчишки, ей богу.
«Мальчишки, Рома. И ты мальчишка. Вы все мальчишки, потому и сдружились».
Я улыбался, сдерживая эмоции. Радовался? Да. Но понимал, что вчера, ночуя с прелестной девочкой, очередной внучкой очередного старосты, на тёплом сеновале, мне не нужно было решать сложные вопросы. Я по сути отдыхал. А теперь, в замке, отдыхать будет некогда. Работа, работа и ещё раз работа! И наказание за леньсмерть. Либо золотая/железная клетка, как альтернатива, если буду медленно бегать.
Да, конечно, я составил план действий на ближайшее время. Что бы они там в Альмерии ни решили, всё будет упираться в мою полезность здесь. А значит, я должен развить бурную деятельность и запустить какие-то процессы, которые, и все должны это понимать, без меня никто не закончит. И эти процессы косвенно должны нести королю пользу. Тогда он не посмеет меня тронуть, будет работать дистанционно.
Виа? Да. Но мало. Надо что-то ещё. Что-то, что позволит мне не ехать к нему в «клетку», отговорившись делами. И если ЧТО делать примерно представлял, то как развить настолько кипучую имитацию бурной деятельности, чтобы меня невозможно было поймать
Посёлок. Граф, посёлок! кричал Лавр. У него тут жена и маленький ребёнок. Это он уже на обратном пути признался. Жена гражданская, не венчаны, так как тела её прошлого мужа после рейда в степь не нашли, и официально её ещё год не могут признать вдовой. Но он точно видел, как тот упал с коня с орочьей стрелой в груди. После такого не выживают.
Отставить! попытался навести порядок Сигизмунд. Приедем, сдадим караул, поедешь к своей. Пока служба.
Есть служба! нехотя козырнул отрок. Козыряют тут прикладыванием правой руки к груди, к сердцу. Такая вот отдача чести. Кстати, вроде тоже от римлян осталось. Интересно, а когда у нас начали к шапке руку прикладывать?
И это окликнул Бьёрн, парни, мы домой подъезжаем. Казарма, всё такое. Походзакончился. Дома«его сиятельство» и никак иначе!
Точно! воскликнул Лавр. Сигизмунд улыбнулся. Я тоже.
Посёлок проехали на лёгкой рыси. Нас увидели издали, и поглазеть на нашу кавалькаду высыпало много народу. А население посёлка в основном не крестьяне, а вольные, члены семей обитателей замка и воинов. Мы всем приветственно махали, нам искренне махали тоже, бросая подбадривающие крики. Поскольку ехали окольными путями, новости из Аквилеи должны были уже достичь наших украин, и распространиться среди населения как минимум замка. А учитывая, что телевизора и газет тут нет, сеть распространения информации ОБС тут на таком уровне, что, наверное, о произошедшем в Аквилее знает и восточная окраина графства, если не далее.
Выехали через северо-западные ворота посёлка, тут аж трое воротбольшое поселение. Поехали дальше. О нас наверняка уже сообщилигонца послали. Или флажками отмахались. Да-да, отсталый средневековый мир, но сигнальную систему для оповещения о приближении степняков тут придумали лет пятьсот назад. Потому в принципе и смогли создать такую глубоко эшелонированную оборону в открытой всем ветрам степи, как наша Лимессия с её башнями. Потому и держимся, не цепляясь ни за один природный рубеж в виде гор и крупных рек.
Оба на! Вашсиятельство, вас точно встречают!
Я присмотрелся, куда указывал Бьёрн И немножко прифигел. Из посёлка в замок шла девушка. В неброском сером домотканом платье, с чепчиком на голове И эта девушка, заслышав конский топот (нас всего пятеро, но коней половина табуна с собой), обернулась и выглядывала, кто там, и нет ли для неё опасности.
Ансельмо, шельмец! обернулся я назад, к привычно едущему в хвосте колонны квестору. Держи лошадок!
Есть, вашсиятельство, держу!..
Я не дослушал, бросил повод ведомых и дал галоп в сторону девчули. Та, увидев мою отделившуюся фигуру, приподняла платье и попыталась дать стрекоча в сторону от дороги, через луг Ну что за детский сад! Ё-моё, честное слово!
Догнал быстро. На землю бросаться не стала, до такой дурости не дошло, но когда её схватил и привычным жестом (на Катрин потренировался две недели назад) подхватил и посадил перед собой, завизжала, как резанная.
Заткнись, дура! рявкнул ей на ухо.
А я не упаду? испуганно глянула она вниз.
Будешь оратьупадёшь! Я на секунду отпустил хват, она снова завизжала. А ну цыц!
Рикардо Ричи Милый! И Анабель-Мишель, а это была она, обняла за шею и приникла к моим губам. Я ногами остановил Дружка, а в замок решил въехать на нём, подгадал с утра со сменой лошадок, и следующие пару минут занимался тем, что безудержно целовал эту прелесть. Прелесть в хорошем смыслекак только увидел её вдали, во мне тут же всё перевернулось.
Нет, всё же Ричи не погиб от её заклинания. Да, я больше ощущаю себя Ромой, это так, но Рикардо Пуэбло всё равно во мне, и его чувства для меня так же важны и обязательны для исполнения, как мои собственные. Теперь это НАШИ чувства, и я сходил с ума от одного запаха, от вида, от упоминания этой девушки-бабушки.
«Бабушки»попытался завести мой внутренний язва.
«Ну, Галкину нравится с бабушками. Я чем хуже? У меня у бабушки тело двадцатилетней вообще-то».
Короче, мне было плевать на её ментальный возраст. Я просто Её хотел. Во всех смыслах.
Парни нагнали, сбавили ход и проехали мимо, не съезжая с дороги, задорно ухмыляясь. Я понял, что негоже возвращаться в замок позже свиты и охраны, и снова ногами двинул Дружка за ними.
Я соскучилась. Боже, как я соскучилась! Анабель приникла к груди. Вцепилась в меня мёртвой хваткой, опасаясь упасть с коня. Вообще-то с непривычки тут кажется высоко.
Когда мы расставались, ты была готова меня убить, не мог не заметить я.
Это была ломка. Я Слишком не привыкла к жизни ЗДЕСЬ. А тут ты И ты
Что «и я» она не смогла внятно сформулировать.
И вообще, ямолодая дурёха-травница. Ученица лекарки, заметила она с улыбкой. Мишель умерла полтора года назад. Её убили марокканцы. А значит яАнабель, я должна быть ею. Так хочет господь. И не нужно противиться.
Тебя ломало от местных реалий, пока не появился тот, кто способен тебя защитить, впорол я правду-матку. Тот, кто примет тебя такой, какая есть, со всем твоим туманным прошлым. Кому можно открыться, ничего не боясь. Да?
Да. Практичная бельгийка не стала ломать комедии. Но есть ещё кое что. Ты Не такой, как они. Снова откровение, выдавленное из себя через силу. Ну, когда не хочешь, но вынужден признать очевидное. Они жестокие. Ты мягче. Да, ты бил меня кнутом
Плёткой, поправил я.
Плёткой, согласилась она. Но ты всё равно мягче их всех. И ты ПОНИМАЕШЬ, что хорошо, что плохо. Рома, у меня просто нет вариантов. Или ты, или камень на шею и в Светлую, и я однажды уже это пыталась сделать.
Я ухмыльнулся и молчал. Не таких признаний мужчины ждут от понравившихся девушек, но за неимением рыбы раки тоже сгодятся.
А ещё меня тут все считают твоей женщиной, призналась она, стыдливо опуская голову. Все, поголовно, и ничего никому доказать невозможно. Хотя у нас Ничего же между нами не было, даже намёков. И Астрид так говорит, и даже учит меня местным манерам.
Астрид? Я присвистнул. А это серьёзная заявочка от практичной сестрёнки.
Она сказала, чтобы я не раскатывала губы, ты не женишься на мне, тебе нельзя, смутившись, нахмурилась девушка. Но она не против, чтобы я была твоей постельной грелкой. Предупредила, что потом это будет решать твоя жена, но это уже мои проблемы.
Астрид она такая Астрид, хмыкнул я, отвернувшись вбок. Знаешь, тут жёны не особо держат мужей в узде. Если не перейдёшь будущей жене дорогу и покажешь полезность, восемь к двум, она не будет против наших отношений.
Отношений с крестьянкой, констатировала Анабель, и я не услышал в её словах обиды на обстоятельства. Хорошо что твоя избранница в два раза старше тебя ментально, нет глупых ненужных бзиков и истерик на пустом месте.
С новым тебя рождением! Я снова повернул её личико и смачно поцеловал. На глазах у десятка воинов, глазеющих на нас с привратной башни и двух соседних.
* * *
Я вам не помешаю? в тихонько приоткрытую дверь заглянула прелестная рыжая головка. Я, лежавший без сил, откинув голову на подушку, смог только повернуться в её направлении.
Заходи, мурлыкнула Анабель. И Астрид вошла.
Боже, обожаю саму концепцию понятия «ночная рубашка». По меркам мира Ромы её платье было домашним, но верхом целомудрия. Здесь же мгновенно начало заводить меня не по-детски, несмотря на то, что Анабель только что дважды выпила из меня все соки. А самое прикольное, что оно держалось всего на двух шнурках, завязывавшихся в районе горла, и сейчас рыжая бестия активно завязками игралась.
Ваше сиятельство, терма готова, словно служанка отчиталась она. Затем картинно нахмурилась. И это Валять девок лучше чистым, ваше сиятельство. Так гигиеничнее.
Угу, гигиену тут знали. Наследие Древней Империи. Чистоту любили. Почему в наши Тёмные Века народ в Европе скатился до конкретного свинстване ведаю. Читал в сети, там на чуму грешат, но по мне Нет, не знаю. Правда, буду откровенен, гигиену и санитарию на одну чашку весов тут не ставят. Гигиена сама по себе, а санитарии просто не знали, лишь интуитивно потребляя вместо воды спиртные напитки для обезораживания.
То есть завязки не развяжешь, сделал вывод я.
Пока ваше сиятельство как свиннет, пакостно улыбнулась эта кошка. А тебе что, любимый, мало той блондинки, что лежит такая вся довольная слева от тебя?
Слово «любимый» тут не несёт романтического оттенка. Так называют всех, кого любишь. Включая любых родственников, если, конечно, они тебе дороги. Любимый брат, любимый отец, любимый дедну вы поняли. Меня-Рому это коробит, но благодаря памяти Ричи отношусь к этому всё же с пониманием. Хоть и морщусь.
Блондинке точно мало! последовал комментарий от названной птахи. Птаха лежала обнажённой, и, буду объективен, кайфовала от этого. Угу, иметь молодое красивое тело в её возрасте У блондинки это по-настоящему первый раз.
Сказала шестидесятилетняя бабушка, имеющая взрослую дочь и внуков, прокомментировал я.
Удар подушкой вышел красивым, но слава богу не больным. Астрид понимающе улыбнулась.
Рада, что вы поладили. Так будет лучше. Братик, бегом в терму и за столв главной зале уже накрывают. Твои отроки уже там, моются, ты последний.
У меня обстоятельства были. Я нехотя поднялся и принялся искать портки. Куда-то впопыхах их забросил, когда раздевался. А раздевался быстробашню сорвало от ощущения близости одной белобрысой сучки. Проходя мимо, зацепил Астрид, прижал её спиной к себе, по-хозяйски положив одну руку на красивую грудь, другой удерживая за талию. Куснул мочку уха.
Ночью придёте обе.
А не лопнешь?
Столько ехидства. И кстати, тут рекламы «Фруктового сада» с незабвенным «А ты налей и отойди» нет. Откуда афоризм?
Вот и проверим чего я стою на самом деле.
Яза! подала голос блонди, хотя её не спрашивали. Люблю смелые эксперименты. И девышек ещё не ласкала. Говорят это заводит.
Как будто в Бельгии у тебя смелых экспериментов не было, усмехнулся я.
Были. Но только с парнями. Сокурсниками. Когда училась. С тремя одновременно. Орал, анал и классикаочуметь ощущения! Знаешь, тогда была в моде сексуальная революция, тогда не попробовав нельзя было. Но с парнем и девушкой одновременно ещё не пробовала.
Говорила в ней сейчас современная европейка-Мишель, не знающая что такое табу в сексе. У Астрид же от её слов заалели щёчки, и её милость решила побыстрее ретироваться:
Пойду-ка я проверю, как там слуги на стол накрывают!
С силой отодрала обе моих руки и выбежала вон, словно за ней гналась стая койотов.
И чего, спрашивается? пожал я плечами, таки найдя портки. В баню решил идти в грязных, там их и оставлю. Надену чистое на свежевымытое тело. Как будто тут не ebutsa как кролики, все со всеми.
Ebutsa, подтвердила Анабель, легшая на живот, подложив под грудь руки и загнув при этом ноги. Смотрелось наивненько, как молоденькая девочка. Но говорить об этом вслух стыдно. Ладно, ничего, мы их ещё культуре секса научим!
Эй, не развращай мне подданных! картинно прикрикнул я. Ваша сексуальная революция, вон, до добра не довела. Одни pidorы по ящику. Тут такого не надо.
Как скажешь. Она покорно пожала плечами. Мысли её при этом были далеки отсюда, и я даже не знаю насколько.
Парни уже помылись, они выходили, когда я заходил. Но персонально мне натаскали персональный же бочонок горячей воды, и две опять же персональные (парни мыли себя сами) молоденькие служаночки в облегающих простынях активно вашего покорного слугу принялись тереть, мазать золой и маслом. Мыло тут тоже есть, но как бы Считается для плебеев что ли. Хотя и богатые его используют. Оно больше напоминает наше хозяйственное, с соответствующим запахомнаверное поэтому. Но и зола неожиданно для меня работала в бане, счищая грязь, прекрасно.
Сексуальные утехи, как я уже писал, в бане, в смысле в терме, тут не в чести, а потому несмотря на стояк, хихикающие девочки, тщательно выполнив свои обязанности, убежали. Приглашать их уединиться после помывки не сталмысли были о двух других девочках, которые останутся сегодня у меня на ночь ВДВОЁМ. Рыжая и блонди, обесекси ещё те, от обеих рвёт крышу. Мечта дрочера! Вот он настоящий экстрим, что мне какие-то фифы из замковой обслуги?
Астрид бросилась на шею первой, как только наша кавалькада въехала в ворота и рысью подгребла к крыльцу донжона. Я успел соскочить с лошади, и тут же закружил её на радостях и на потеху публикеа встречал нас без малого весь замок. В засос целовать не стал, ограничившись братским поцелуем в щёчки и обнимашками. Потом крепко, по-мужски обнялись с Вермундом и Вольдемаром, а затем и с остальными благородными из ближниковнапример с «любимым» зятем.
Знал бы что так будетне отпустил бы, сказал начальник моей охраны, когда с первыми приветствиями закончили. Грустно сказал, мы друг друга поняли.
А я бы, если б знал, сдёрнул бы сотню и стоял ввиду городских ворот, добавил подошедший Вермунд. Больше без охраны тебя не отпущу.
Замётано, согласился я. Мужчины, есть для вас информация, но сначала давайте из первых рук обо всём расскажу.
Иди в терму, герой, усмехнулся дядька Вермунд. Потом обед, тогда и расскажешь.
Хорошо. Но вы не спешите сильно с обедом. Я обернулся на свой переставший вдруг трепыхаться беловолосый трофей. Дружка расторопные конюхи уже вели в тёплое стойло, к вкусному овсу и сену, к милым подругам, и она стояла посреди двора, держа руки за спиной, и улыбалась, разглядывая, как и с кем я себя веду. «Оценивает перспективы будущего»подсказал мне мой главный критик. «Как с тобой себя вести, чтобы и добиться своего, манипулируя тобой, и чтобы это в глаза не бросалось. Тебев первую очередь».