Темный ты человек, Федя, вздохнул Будищев. Ну, откуда в пекарне, да еще в еврейской, святые? Тем более если они булки с тараканами пекут.
Так зачем ты их взял?
Как зачем, даваливот и взял.
А если они тоже
Ой, ну мало ли, один раз обмишулились люди, с кем не бывает!
А в колбасе
Так, Федор, хорош распотякивать! Еще чего доброго, господину студенту аппетит испортишь.
А что в колбасе? удивился Лиховцев.
Поверь мне, Леша, есть вещи, которые лучше не знать!
Да? А с водкой хоть все в порядке
За водку на этот раз пришлось заплатить. Но я работаю над этим.
Простите, Дмитрий, но я решительно ничего не понимаю!
И слава богу. Чем меньше людей знают про схему, тем больше она может принести прибыли.
Послушай, Граф, просительно протянул Шматов, а давай пряников купим, ну хоть на пятак?
На сладкое потянуло?
Оксану угостим
Угу, и ее мачеху заодно.
Да ладно тебе!
Простите, Дмитрий, вмешался Лиховцев, мне отчего-то кажется, что вы стали хуже относиться к нашей милой хозяйке. Вам Ганна чем-то не нравится?
А она не катеринка, чтобы всем нравиться. Ладно, уговорил, черт языкатый! Вот тебе пятак, только в лавку сам сбегаешь, а то меня и так скоро весь Бердичев в лицо знать будет.
Закончив с делами в городе, солдаты отправились назад, в ставшую если не родной, то уж точно привычной, деревню. Хотя погода была безветренной, крепчавший мороз заставлял их поторапливаться, и не прошло и двух часов, как они прошли маршем добрый десяток верст. Семеновка встретила их запахом дыма и лаем собак, но приятели, не обращая внимания на деревенских кабыздохов, направились к своей хате. Охрима дома не было, Штерн заступил в караул, и только Ганна суетилась у печи. Было довольно жарко, и молодая женщина скинула верхнюю вышитую искусным узором сорочку, оставшись в одной нижней и юбке.
Ввалившиеся с холода солдаты остановились как громом пораженные, но та, не обращая на них ни малейшего внимания, продолжила заниматься своим делом. Федька, едва размотав башлык, так и остался бы глазеть на открытые, немного полные руки, выглядывавшие из разреза плечи и высокую грудь, которую почти не скрывала обтягивающая ее рубаха, но застеснявшийся Лиховцев ткнул его в бок, и солдаты принялись отряхивать друг друга от снега. Только Будищев, как ни в чем не бывало, скинул уже шинель и прошел в угол, где и устроился на лавке.
Как погуляли? поинтересовалась хозяйка.
Хорошо, отозвался Шматов, не отрывая от нее взгляд.
Что нового в местечке?
Стоит покуда а ты, Аннушка, хлеб печешь?
Так Рождество на носу. Будут люди колядовать, не отпускать же их с пустыми руками.
Из-за занавески, перегородившей комнату, выглянула Оксана и, узнав Дмитрия с товарищами, улыбнулась. Замерзнув в тот злополучный день в лесу, дочка Охрима простудилась и долго болела, но уже шла на поправку. Лечивший ее один из полковых врачей, Александр Соколов, даже разрешил своей юной пациентке ненадолго вставать с постели.
А мы тебе гостинца принесли! воскликнул Федя.
Какого гостинца? воскликнула девочка с загоревшимися глазами.
На-ка вот, солдат протянул ей бумажный кулек с пряниками.
Оксана готова была с визгом кинуться к угощению, но, наткнувшись на взгляд мачехи, застеснялась и снова спряталась за занавеской.
Куда ты, дуреха, усмехнулась Ганна, люди же с морозу, того и гляди опять застынешь. Ляг лучше.
Хорошо, мамо, послушно отозвалась девочка и скрылась с глаз.
Послышался стук отворяемой двери, и в хату вошел писарь Степка Погорелов. Надо сказать, визит его был изрядной неожиданностью. Ротный «грамотей» не без основания полагал Дмитрия угрозой своему привилегированному положению и потому недолюбливал умеющего читать и писать новобранца. И не подумав отряхнуть снег с сапог, он окинул взглядом присутствующих и, прочистив горло, удовлетворенно хмыкнул:
Вернулись уже? Хорошо! Их благородие штабс-капитан Гаупт приказал Будищеву сей секунд к нему явиться.
Раз приказалявимся, пожал плечами тот и не тронулся с места.
Велено не мешкая! попытался повысить голос писарь, но, встретившись с Будищевым глазами, осекся и замолчал. Затем мазнув липким взглядом по смутившейся хозяйке, не прощаясь, вышел.
После его ухода отогревшийся Дмитрий заглянул к Оксане и с удивлением увидел, что девочка от страха забилась под лоскутное одеяло и не высовывает оттуда и носа. Смутная догадка мелькнула в голове солдата, и он, присев рядом с больной, тихонько спросил:
Это был он?
Испуганное личико выглянуло наружу, и девочка усиленно закивала. Будищев покачал головой в ответ, затем жестом фокусника вытянул непонятно откуда сахарный петушок на палочке и прошептал:
Ничего не бойся!
Послушайте, братцы, спросил он товарищей, надевая шинель, а отчего я на ротных учениях Погорелова никогда не видел?
Так нестроевые же на них не ходят, отозвался Лиховцев. А что случилось?
Да ничего пока не случилось, просто подумалось, что, когда мы учимся воинскому делу настоящим образом, эти обормоты бока по хатам греют.
Как вы сказали? «Учимся воинскому делу настоящим образом»? переспросил Алексей. Неплохо сказано!
Однако Дмитрий не стал отвечать, а намотав башлык, стремительно вышел вон.
Гаупт с другими офицерами был расквартирован в так называемом господском доме. Принадлежал он здешнему помещику Сакулину и был, по сути, такой же хатой, как у прочих селян, только побольше и попригляднее. В обычное время там жил управляющий поместьем, а у самого господина Сакулина был дом в городе, откуда он лишь иногда заезжал посмотреть, как идут дела в имении. Половина господского дома была отведена под квартиры офицерам, а вторая стала чем-то вроде импровизированной канцелярии вкупе с кордегардией.
Поручик Венегер, вернувшийся из города в крайне рассеянном расположении духа, терзал струны гитары, что-то мурлыкая себе под нос. А Завадский с Гауптом играли в шахматы.
Ах, господа, в какую же все-таки дыгу занесло нас! воскликнул поручик, отставив с досадой в сторону инструмент.
Что-то случилось, Николай Августович? удивленно приподнял бровь штабс-капитан.
Ничего не случилось, говным счетом, ничего! И так с самого нашего пгибытия. Всегда считал Гыбинск ужасно тихим и пговинциальным, а теперь, не повегите, даже скучаю!
Да уж, раньше вы его не жаловали.
Пгосто я не был знаком с Бегдичевым! Это же пгосто ужас какой-то, одни сыны Изгаиля кругом. Пгиличного обществанет! Дам достойных хоть какого-нибудь упоминаниянет! Да что там, богделя погядочногои того нет!
Напрасно вы так, застенчиво улыбнулся Завадский, я давеча встретил в кондитерской одну премилую особу.
Могу себе представить! фыркнул Венегер. Какая-нибудь Сага Зильбегштейн!
А вот и нет, прекрасную пани звали Катажиной Новицкой!
Полячка? Одобгяю, молодой человек, среди них иной газ попадаются такие огонь! Кстати, я не ослышался, вы пгеодолели пригодную застенчивость и пгедставились?
Ну что вы, смутился подпоручик, я просто слышал, как ее назвал приказчик в лавке.
О боже! картинно закатил глаза Венегер. Сказано «багышня», ну как я мог так хорошо о вас подумать!
Кстати, Сергей Александрович, вам мат, объявил Гаупт после очередного хода, еще партию?
О, нет, увольте, вы достаточно меня сегодня разгромили.
А вы, Николай Августович?
Нет, мон шег, я, ггешным делом, недолюбливаю эту иггу. Есть только две вещи, достойные офицега: кагты и женщины! Женщин, как я уже упоминал, здесь нет, а в карты иггать тоже не с кем может вольноперов позвать?
Боюсь, я не могу одобрить подобного.
Тогда, может быть, вы не станете возгажать, если я завтра навещу наших соседей? Мы гаспишем великолепную пульку!
Извольте, пожал плечами штабс-капитан и, накинув на плечи мундир, вышел в смежную комнату. Там, у жарко натопленной печи отогревались только что сменившиеся караульные. Увидев офицера, они вскочили, но Гаупт только помахал рукой, сидите, мол.
Это хорошо, что вы здесь, Штерн, обратился он к вольноопределяющемуся, подойдите, я хотел поговорить с вами.
Слушаю вас, ваше благородие.
Что вы можете сказать о Будищеве?
О Будищеве? Ничего, а отчего вы спрашиваете?
Так уж и ничего?
Ну, солдат как солдат
Кинувшийся спасать деревенскую девчонку?
Говоря по правде, господин штабс-капитан
Я же говорил вам, что вне строя вы может звать меня по-прежнему.
хорошо, Владимир Васильевич, дело в том, что меня это тоже удивило. Человек он не злой, но сентиментальным или добросердечным его назвать трудно. Тем не менее он отправился на ее поиски не задумываясь!
А вы видели, как он занимается гимнастикой?
Конечно, как и все. Поначалу его упражнения вызывали всеобщий интерес, но потом все привыкли. Но почему вас это заинтересовало?
Да так просто. Кстати, знаете, как называется это упражнение, когда человек подтягивается на перекладине, а потом переворачивается через нее?
Кажется, он называл это подъем-переворот.
Вот-вот, и практикуют его в германской армии.
Вы полагаете, он шпион?
Нет, конечно. Какой военный секрет можно выведать, став солдатом нашего, богом спасаемого сто тридцать восьмого полка?
Это точно, улыбнулся Штерн.
Скажите, а это правда, что он побочный сын Блудова?
По крайней мере, деревенские, по словам дядюшки, были в этом уверены.
Что же, это могло бы объяснить многие странности в его поведении. Не чувствуется в нем ни крестьянин, ни бывший дворовый.
У вас какие-то виды на него?
Думаю все же перевести его в писари. Терпеть прежнего больше нет никаких сил. Вы же с Лиховцевым от бумажной службы бежите как черт от ладана. Так что, полагаю, легче будет подтянуть правописание у Будищева, нежели добиться способности мыслить от Погорелова.
Ну, за этим дело не станет.
Вы, думаете?
Некоторым образомзнаю! Дело в том, что Лиховцев каждый день занимается с ним и, по-моему, добился немалых успехов.
А вот этопрекрасная новость! Если этот солдат научится грамотно писать, то лучшего и желать нельзя. Кстати, не пишут ли вам Батовские?
Вы, вероятно, спрашиваете о Софи?
И о ней тоже.
Пишет, но нельзя сказать, чтобы слишком часто.
А Лиховцеву?
Еще реже.
Понимаю, ну что же, будете писать в ответ, кланяйтесь от меня.
Не премину.
В этот момент снаружи раздался шум, и в кордегардию ворвался ефрейтор Хитров. Вид у него был слегка ошалелый, но вместе с тем немного радостный.
Так что, ваше благородие, тяжело дыша, отрапортовал он, происшествие у нас!
Что случилось?
Будищев Погорелова убил!
Как убил?
Не совсем убил, но собирался!
Ничего не понимаю, ты говори толком
Докладываю, ваше благородие. Погорелов нынче ходил
Знаю, я сам его посылал.
Так вот, а Будищев-то сразу исполнять не поторопился, а когда тот ему замечание сделал, так он драться кинулся. Насилу разняли!
Так кто зачинщик?
Будищев, конечно!
Осмелюсь доложить, вмешался Штерн, но если действительно случилась драка, Будищев бы писаря на кулак намотал.
Ладно, разберемся, решительно ответил штабс-капитан. Тащите обоих сюда!
Слушаю!
Через несколько минут оба солдата стояли навытяжку перед командиром роты. Только Погорелов шмыгал разбитым носом и опасливого косился на своего соседа. Тот же стоял совершенно невозмутимо, как будто случившееся его совершенно не касается.
Говори, велел Гаупт писарю.
Так что, ваше благородие, начал плаксивым голосом докладывать Погорелов, Будищев на меня ни за что, ни про что напал и малым делом не убил! Зверь какой-то, а не человек.
А ты что скажешь?
Не было этого, ваше благородие, пожал плечами Дмитрий, разок по физии я ему, конечно, дал, а вот чтобы убить, это он придумал.
А по физии за что?
Он знает.
Знает? Прекрасно, я тоже хочу знать.
Не знаю я ничего, завыл Погорелов, он на меня как петух налетел
Слышь, убогий, дернулся в ответ Будищев, я тебя сейчас самого петухом сделаю!
Вот видите, ваше благородие!
Из-за бабы, что ли, повздорили? поморщился штабс-капитан.
Услышав вопрос офицера, писарь вздрогнул, но отвечать ничего не стал, а Дмитрий просто повел плечами, что можно было толковать и так и эдак. Реакция обоих подчиненных не укрылась от Гаупта, и он решил, что дознался до истины. Впрочем, большой беды в произошедшем он не увидел. Дело житейское. Наказать, конечно, следовало обоих, но за этим дело не стало.
Обоих под ружье, на час!
Ваше благородие, взмолился, услышав приговор, Погорелов, явите божескую милость, не ставьте с ним рядом под ружье, он ведь пырнет меня, ирод!
Он может! подтвердил Хитров, преданно глядя на командира роты.
А вот чтобы подобного не случилось, ты за ними и присмотришь, бессердечно улыбнулся Гаупт и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
На лице ефрейтора явственно читалось: «а меня за что?», но возражать он не посмел и только гаркнул, приложив ладонь к козырьку кепи:
Слушаю!
Через несколько минут оба нарушителя дисциплины стояли навытяжку с винтовками на плечах, а рядом с ними топтался незадачливый командир звена.
Чтобы вас!.. замысловато выругался он, постукивая ногами в сапогах одну об другую.
Так точно, еще больше вытянулся Будищев, заставив тем самым вздрогнуть незадачливого писаря.
Господин ефрейтор, не уходите, жалобно попросил Погорелов, ить убьёт!
Так тебе и надо! Не смог ротного разжалобить, так стой теперь.
Что тут у вас за кабак? раздался совсем рядом зычный бас, и Хитров, резко обернувшись, увидел подошедшего Галеева.
Да вот помялся он, драку учинили
А ты, значит, ни хрена лучше придумать не смог, как к ротному с этой ерундой побежать?
Так ить, господин старший унтер-офицер, я думал, что он Погорелова-то до смерти убил! Он же весь в кровище был
Думал он, с досадой перебил его командир отделения, а того ты не подумал, что господ офицеров по пустякам тревожить не надо? На это унтера есть, фельдфебели что, первый год служишь?
Никак нет! Только он ведьписарь, все одно бы дознались
С чего бы это? Мало ли на какой косяк он рылом напоролся! Ладно, хрен с тобой, мерзни теперь вместе с ними.
Пока унтер с ефрейтором, отойдя чуть в сторону, таким образом беседовали, Будищев подмигнул писарю и прошептал:
Не бойся, я штык марать не стану, я тебе горло перегрызу, а всем скажу, что это волки!
Тот в ответ только обреченно посмотрел на своего мучителя, но, не решившись ничего ответить, продолжал стоять. Часне бог весть какое время для наказания, однако на морозе мало провинившимся не показалось, а потому, когда время вышло, все вздохнули с облегчением. Писарь с Хитровым направились к господскому дому, а Галеев с Будищевым пошагали к хате Явора.
В городе-то был? спросил унтер, зябко поведя плечами.
Ага.
Все взял?
Обижаете, господин унтер!
Какая нелегкая тебя угораздила с этим слизняком связаться?
Не поверишь, он сам полез.
Да ну!
В том-то и дело. Я ему просто посоветовал рядом с нашей хатой поменьше ходить, а он с размаху мне как едва увернулся!
Да, хорош бы ты был, если тебе Степка зафинтил, засмеялся Северьян. А ты что же?
Ну, а я не промазал, так он, паскуда, орать начал, как потерпевший!
Понятно. А от чего ты его отвадить хотел? Нешто он на вашу хозяйку глаз положил?
Типа того, помрачнел Дмитрий.
В жарко натопленной хате их уже заждались. В гости к ее обитателям заявились дядька Никифоров и еще пара унтеров, приглашенных по случаю «проставы». Накрытый стол ломился от яств, но начинать без Будищева и Галеева было не с руки, и гости стойко терпели, сглатывая слюну.
Где вы столько пропадали? встревоженно спросил Лиховцев.
Свежим воздухом дышали.
А ротный зачем вызывал?
Да ты знаешь, Леша, мы так толком и не поговорили
Ну, это не секрет, пробасил Галеев, их благородие хотел тебя в писарчуки перевести. Да только вишь, как неловко вышло
А Погорелова куда?
А ты думаешь, почему он так злобится? вопросом на вопрос ответил унтер. Ладно, бог с ними, скажите лучше, наливать нам сегодня будут? А то я озяб чего-то!