Ладно. Что с мехами? Удалось разобраться?
Дуютлучше не придумаешь. А главноепостоянно. Куда не тянивсе однодуют. Славно!
Готов уже дела делать по ремеслу своему?
А то!
Тогда смотри, показал ему Андрей сулицу. Видишь какой наконечник. Нужно таких же. Только в черешке плоском пару дырок наделай. Чтобы можно было нагелями крепить на древке.
А чего таких? Почему не с втулкой? Они же лучше.
Железа больше уходит, да и дольше делать. Кроме того, с черешками можно сделать древко тоньше. А значит и втыкаться станет лучше.
Хочешь сделать как джиды у Мити Косого, только побольше?
Именно так. вяло улыбнувшись, ответил Андрей. Сулицы в эти времена не употребляли и не знали, а вот джидывполне. Хоть и бытовали они ограниченно.
И сколько их делать?
Четыре-пять десятков. Нужно посмотреть, как пойдет. В день уложишься?
Не знаю. вполне честно ответил кузнец. Нужно пробовать. Я ведь оружия ранее не делал.
Тогда пробуй. Вечером посмотримсколько их получилось сделать. Сразу и решим все сказал он. Пожелал Илье удачи да отправился дальше. Ему требовалось также проведать Марфу, которая осваивала весьма непростое дело учета. Для ее в целом гуманитарной головыадский ад.
Подошел.
Взял несколько листов бересты. Пробежался по ним глазами.
Ты нас под монастырь подвести хочешь? тихо прошипел он.
А что не так?
Ты зачем так числа пишешь?
Ох только и выдавила она, осознав свой косяк. Она ведь вместо местного обычая записи применяла вполне современные для XXI века приемы фиксации данных с помощью арабских цифр и специальных значков.
Перепиши нормально.
А с этими листами что делать?
Соскреби. Если не удастся, то сожги после переписывания.
Поняла, понуро повесив голову произнесла она.
Парен же, покачав головой и поцеловав ее напоследок, направился к Евдокии, которая сидя у котелка внимательно за ними наблюдала.
Как у тебя дела, мам? максимально добродушно спросил он.
Помощи дочери не хватает, с легкой издевкой ответила она. Вонбаклуши бьет. Бездельница.
Она занимается делом.
Да какое это дело? Кому какая польза от ее возни с этими закорючками?
Ты сама в этом виновата.
Я?!
Недосмотрела за дочерью. Вот кто и сглазил или еще какую пакость навел. Да и потом. Неужели тебе было непонятно, что она не притворяется? Что действительно не понимает и не умеет? Отчего не учила добре?
Не верила, серьезно произнесла Евдокия. Да и какая это волшба, если от нее грамоте обучаются?
Чего не ведаю, того не ведаю.
Да? А мне тут сказывалис волколаком ты совладал зимой.
Устинка с Егоркой языком мелят, что метлой метут?
Потрепаться они здоровы, согласилась Евдокия, усмехнувшись. Сказали, еще что ты тому волколаку предложил мир и братание. Да он не согласился.
Брешут. И про волколака, и про братание.
Мы с тобой одной крови, ты и я. произнесла Евдокия. Не твои ли слова?
Слушай. Не нужно повторять всякие глупости за этими бестолочами. Они от страха тряслись в землянке, так что мне не ведомо, что им почудилось. А про волколака я уже тогда им сказалсие глупость.
Не поэтому ли ты крепостишку ставишь? Не нового ли их прихода боишься?
Есть существа по-страшнее волколаков.
Кто же?
Татары. Разбойники. Да даже свои собственные поместные дворяне, что с ума попятили от жадности.
Евдокия зло зыркнула, но промолчала.
Не расскажешь, что ему воевода посулил?
Нет.
Петр мертв. Воевода уехал. Какой смысл молчать? Я хочу знать, к чему готовится. Ты ведь понимаешь, Петра твоего подставили под удар. Кто-то воеводу настроил против него. Он ведь в сотники метил. Не так ли? Понимаешь, что произошло?
Евдокия отвернулась. Молча.
Андрей с минуту подождал. Пока не догадался присесть рядом и не обнять ее. И теща зарыдала. Тихо. Просто чуть подрагивая. Но в три ручья.
Его сгубили. Свои же. вкрадчиво произнес Андрей.
И Евдокия не выдержала, начав подвывать, схватилась обоими руками за лицо.
Что они ему сказали?
Если бы я знала, давясь слезами ответила она. Он ничего мне говорил.
Совсем ничего?
Да. Он был словно одержим. Глаза горели. А сам словно не свой.
Ясно, примирительно добавил Андрей. Я по осени в Тулу собираюсь. Если хочешьпоедем вместе. Зазимуешь у брата.
И дочь оставить?
Так вы с ней как кошка с собакой. Зачем тебе такая боль?
Какой бы ни была, а всемоя дочь.
Тогда тебе с ней помириться нужно.
Нужно кивнула она. А ты про волколака верно говоришь? Или меня успокаиваешь?
Дались они тебе!
Чую беду я. Мне надысь мать снилась. Манила. Сказывала, что соскучилась.
Вздор это. уверенно произнес Андрей. Священники говорят, что верить снам не стоит. Ежели на утро благодати нет, то это не от Бога. Это Лукавый развлекается и душу бередит.
Может и так. А все одночую беду. Не хочу ее одну оставлять.
Андрей кивнул.
Он не понималиграла Евдокия или нет. А если играла, то в чем и зачем? Но ее эмоциональное напряжение чувствовалось. Но главное, он осознал, что снова чушь сморозил.
Ситуация достаточно сложная была.
Выйдя замуж за Петра Глаза Евдокия перешла в его семью и род. Ее старые родичи остались родичами, но род она сменила.
Муж умер. И его вдова «прицепом» отъехала в род Андрея, который взял в жены ее дочь. Строго говоря это было не обязательно. Просто ее братик, ставший старшим в роду, без всякого стеснения посадил сестренку на шею этому выскочке в качестве мелкой мести. Да и ему подспорьевсе лучше, чем содержать еще одного человека. Считай балласт. Хотя Евдокия могла остаться и в его роду. Ничего такого в этом не было.
Так вот.
Отказ Евдокии зимовать у брата можно было растолковать по-разному. Можно, как позор для женщины, которую по факту выгоняют. При определенном желании это и как вызов через оскорбление расценят. А можно и как позор Андрея, набравший людей и не потянувший их по финансам. Как ни крутиничего хорошего.
Понятно, если бы у Прохорова сына все было «тепло и сухо», а Евдокия приехала бы к брату с богатыми подарками, да не в первую же зиму, а через парочку, то да. Никаких бы вопросов. Сейчас же такая поездка выглядела очень подозрительно и неприятно
Ты твердо решила оставаться?
Да.
Тогда попробуй ее наставить на путь истинный. Видишь жебезрукая стала после того чародейства злодейского. Только осторожно, прошу тебя, осторожно. Ты думаешь ей приятно в пятнадцать лет чувствовать себя бестолковой коровой? Просто показывай. Как ребенку малому. Терпеливо. И не кричи на нее.
Она и сама не хочет.
Хочет. Поверь, хочет. Она безумно стыдится того, что простых вещей не умеет. Но это чародейство ей как корова языком слизнула все, чему ты ее ранее учила. Вообще все. Считай, что перед тобой не взрослая женщина, а девочка неразумная. Только с гонором и обидой. Ты ведь ее год била. Такое не прощается просто так.
Ох-ох-ох покачала головой Евдокий. Верно за грехи мои наказание.
И помнибудь осторожна. Она была уже на грани, чтобы вас все убить. Ты едва своим упрямством не сгубила многих родичей.
В кого же она такая упрямая?
А то ты не упрямая? улыбнулся Андрей.
Ты не равняй! фыркнула Евдокия и вяло улыбнулась.
Андрей встал. Оправил одежду. И, сделав несколько шагов от нее, остановился.
Ты про мужа подумай. Может что вспомнишь. Слышала что мимолетно или заприметила. Это очень важно. От этого зависит наша жизнь. Всех нас. И твоя, и моя, и твоей дочери.
Ты думаешь?
Я уверен
Глава 5
1553 год, 28 июня, поместье Андрея на реке Шат
Андрей подошел к самой воде и умылся, зачерпнув ладонями немного этой жидкой прохлады.
Речка была небольшой. Метров десять шириной или около того. Причем к середине лета хорошо проявлялась ее склонность к зарастанию. И какая-то трава, похожая на осоку, целыми подводными зарослями колебалась в течение воды. Видимо какие-то плоские водоросли. Точнее парень сказать не мог.
Изредка то тут, то там била или щука, или голавль. Мирно квакали лягушки. Жужжали стрекозы. Журчала вода, заводясь о корягу, торчащую из воды.
Ты как? спросил он Марфу, с которой они наконец смогли нормально, по-человечески уединится и передохнуть от всей этой свистопляски. Впервые с того самого момента, как узнали друг в друге «попаданцев».
В каком смысле?
Мы тут уже год. Как тебе это приключение?
Знаешь, не в восторге. скривившись ответила девушка хм молодая женщина. Если уж попадать, то в каких-нибудь эльфиек. Магия. Вечная молодость. Жизнь столетиями или тысячелетиями. А это что? Грязь, боль и страдание. Причем сразу.
Ты про побои?
Не только. Понимаешь, здесь радости нет.
Как нет? Вон Устинка с Егоркой ходят довольные как слоны.
Ну тут радости все очень примитивные. Поесть от пуза, да поваляться, выпить, девку помять. Да и все. Большинство местных мужчин, как я поняла, живет этим. Как, впрочем, и там у нас дома.
А охота? А казни?
Нашел развлечения, раздраженно фыркнула Марфа.
Ну, телевизора нет, радио с интернетом тоже, так что у них не так много зрелищ. Скучно. Вот и развлекаются как могут.
Это да, согласилась она. Я бы многое отдала за смартфон с ютубчиком. Хотя бы на часик раз в неделю. Тоска такая, что жуть. Ни музыки, ни фильмов, ни клипов. Словно от меня кусок какой-то отрезали или голодом морят. Не могу. Ломка прям.
До сих пор?
До сих пор. Я ведь дома дня не могла прожить, чтобы хотя бы часик музыку не послушать или на ролики не позалипать. А тут что? Серость. Унылость. Скука. Природа. Кругом одна природа. Прямо мечта для гринписовцев и прочих садоводом. А меня от нее уже тошнит. Где трассы? Где автомобили? Долбанные несколько километров можно полдня идти, пробираясь по буеракам. Проклятье! Куда не плюньвезде одно медвежье говно. Я с ужасом представляю, что будет, если у меня, например, заболят зубы. Но это ладно. Это время от времени меня накрывает. А без музыки и роликов тяжко каждый день. Иной раз глянешь под ноги и мерещиться, будто это мой смартфон. Приглядишьсянет. Показалось
Я бы тоже не отказался от смартфона, подключенного к сети. кивнул Андрей. Той сети.
Полезные сведения нужны?
И это тоже. Но больше пообщаться со старыми знакомыми. Тут кроме тебявсе чужие. Ну как чужие? Они ведь не знают, кто я и откуда. И им не откроешься. Да и о чем с ними разговаривать? У большинства уровень развития как у улитки или бурундука. Только обсуждение дел. И тоосторожное. Говоришь, а сам думаешь, как бы чего не сболтнуть. А там
Да уж Наши близкие, наверное, уже и не вспоминают о нас. Похоронили. Оплакали. И на праздники могилки подправляют.
Кто знает пожал плечами Андрей. Я так до конца теорию Клима Дмитриевича и не понял. Во всяком случае тот вывод, к которому я пришел, выглядит слишком кошмарным.
А что за вывод?
Нет больше будущего. Просто нет. Растворилось в потоке хаоса. И мы с тобой только два его осколка, которые чудом выжили.
А хотела сказать что-то Марфа, но прям залипла на несколько секунд. Ты хочешь сказать, что этот старый козел уничтожил наш мир? Что он убил миллиарды людей?
Да.
Там же мама сестра отец Боже!
Он тебя к этому проекту не привлекал?
Я только от тебя о проекте узнала. Судя по тому, что я тут, очевидно, привлекал. Слушай. А что с теми, кто жил тут раньше?
С кем именно?
Ну, вместо нас.
Со слов профессора их личности были в основном затерты. Какие-то остатки слились с нами. Тебе, кстати, как в новом теле? Не жмет нигде?
Шутник. смешливо фыркнула Марфа.
Я серьезно. Меня первые недели прямо заносило. Не понимал кто я, где я, что я. С габаритами тела не мог совладать. Все непривычно
Тоже самое, кивнула Марфа. Только привыкала быстро, так как меня пороть почти сразу начали. Так что шкурку эту лягушачью я стала ощущать очень быстро и крайне отчетливо. Особенно на попе и спине.
Боль Меняет сознанье. Страх Взрывает дыханье. Жизнь Теряет, сгорает Кровь в венах играет
Пламенев?
Именно.
Да тихо произнесла Марфа. Что-то очень похожее. Боль обостряет ясность бытия. Но я бы согласилась месяц-другой с разбитой в кровь задницей хоть ради смартфона с пусть даже ограниченным количеством композиций.
А я бы с удовольствием на концерт сходил. Наверное, любой группы. Просто чтобы музыка громче. А все вокруг яркое. Тут то куда не гляньтусклое все. Блеклое. Ярких цветов почитай, что и нет. Ты думаешь, чего они с той краской забегали? Онаяркая, сочная. Думаю, им и самим не сладко в этой серости жить.
Только они к ней привыкшие. А мы с тобой видели и другую жизнь другой мир. И нам сложнее во много раз. Мы знаем, чего мы потеряли.
Мы потеряли тихо произнес Андрей и задумался.
Ну да ладно, не грусти, по-своему расценила состояние парня, его супруга. Ты, кстати, не можешь мне объяснить, чего мы в этой глуши забыли?
А куда нам идти? Есть предложения?
Туда, где спокойно и сытно.
В эти времена таких мест нет.
Тебя ведь тут пытались ограбить. Все. И церковь, и мой отец, и воевода. Да и вон как унизили на верстании. Почему ты все еще тут? Разве нет мест куда интереснее?
Милая, а что ты о них знаешь, об этих местах?
Ну задумалась она.
В этом мире одиночки не выживают. Увы. Теоретически в той же Литве или Польше у меня больше шансов. Особой религиозной ревностью я не отличаюсь, поэтому без каких-либо проблем смогу сменить православие на католичество или даже лютеранство. Но Отправившись на запад я мы, там окажемся одни. Одиночками.
У тебя есть деньги.
Не так много.
Ты ведь можешь еще краску сделать. И добыть много денег. Я ведь правильно все поняла, и ты ее сам сделал?
Правильно. Но ты упустила из виду тот факт, что у Остапа Бендера тоже было много денег. Помнишь, чем все закончилось?
Ты думаешь? Ну времена другие.
Повторяю, если ты еще не поняла, то в этом мире не выживают одиночки. Ты можешь быть умным, красивым, богатым, но если за тобой не стоят родичи или союзники, то это все очень быстро закончится. И чем сильнее за тобой стоит «массовка», тем спокойнее тебе живется. До определенных пределов, потому что тебе нужно как-то обеспечивать ее лояльность.
Так там же не Русь, там Запад.
Ты полагаешь, что-то там иначе? За каждым ремесленником там стоит цех. Крупная и хорошо вооруженная средневековая корпорация. И ни один феодал в здравом разуме обижать его просто так не станет. Мастера же настоящие так еще и под покровительством очень влиятельных персон. Вплоть до герцогов или даже королей. Если их ограбить или украсть, то внезапно окажется прилично людей с оружием, готовых за это злоумышленника покарать. Если же ты одиночка, то тебя в самом лайтовом варианте ограбят до нитки. В самом прямом смысле слова, раздев до нага. И выбросят в канаву. Не нужно тешить себя глупыми иллюзиями. Люди там такие, как и у нас. Просто так сложилось, что они сумели себя презентовать получше, вылив подспудно на нас кучу дерьма. Не больше и не меньше.
Ну
Ну поедем мы в Литву? И что дальше? Если у меня не будет богатых доспехов да одежды, то любой шляхтич может попытаться меня ограбить, объявив разбойником. И будет в целом в своем праве, так как кто я такой в Литве? Поместный дворянин? Это еще доказать нужно. Местные-то меня не знают. И все родичи моитут живут. Ну, в Туле да Коломне.
Марфа промолчала, поиграв желваками.
И чем дальше от здешних мест, тем меньше у меня прав. Тем более, что встречают-то по одежке. А мы с тобой выглядим довольно бедно и скудно. Нищета. Многие удачливые разбойники лучше живут. И это, не говоря о том, что встает в полный рост проблема языка. Здешний язык мы знаем. А среднепольским ты владеешь? А современными германскими наречиями? А среднефранцузским?
Английский и немецкий знаю.
Наших дней?
Да.
Забудь. Сейчас все по-другому. Тебя скорее всего если и поймут, то с огромным трудом.
А если к татарам податься или османам? Если тебе религия не важна, то не все ли равно?