В соседней спальне запищал ребенок: Миа родила второго мальчика, которого назвали Урр, потому что родился настоящий гигант. Послышалось шуршание, похоже Миа дала мальчику грудь, потому что малыш затих и послышалось причмокивание. Миха и Мал росли, девочки перестали требовать грудь и привыкали к обычной еде. Жизнь в Плаже шла своим чередом: посадили ячмень и чечевицу, снова появился приплод у домашних животных. Зик очень помогал Нел, находясь под рукой и выполняя мелкие поручения. Ее старший брат Раг и военачальник Лар все время занимались подготовкой воинов. Бер, черный подросток, также тренировал свой отряд. Теперь он сносно владел русским языком и дважды просился отправиться на поиски Макс Са. Но Нел свято верила, что Макс Са сейчас на небе и наблюдает за ней, чтобы появиться в нужный момент.
Некоторые действия Макса ее сильно удивляли, она не понимала, почему он так часто бывает неосторожен и неосмотрителен. Перебрав в памяти всю свою историю знакомства с Максом, она уснула. Ей снился ее Мак Са, который выстрелами из своего оружия спас ее и даже во сне она счастливо улыбалась. Проснулась она внезапно, словно что-то ее напугало. Рассвет еще не наступил, но впервые с момента гибели своего мужа, Нел показалось, что он рядом, что секунда и он войдет в дверь и улыбнется. Сердце отчаянно колотилось, словно пыталось вырваться из груди. Всем своим существом Нел почувствовала, что ее любимый Макс Са скоро будет, возможно прямо сейчас она спускается с Неба, на своем новом удивительном доме.
* * *
Практически каждому водителю в своей жизни приходилось попадать на зеленую или красную волну светофоров, когда через весь город проезжаешь на зеленый или, наоборот, тормозишь и стоишь перед каждым перекрестком. В моей жизни, с момента как попал в эту Вселенную, был зеленый свет: все складывалось как нельзя удачнее. Но, видимо, в небесной канцелярии решили, что лимит везения, отпущенный Максиму Серову, исчерпан. Стоило мне выскользнуть из прохода между скалами и осмотреться, как я сразу заметил черных, которые вышли из леса с юго-восточной стороны.
От края деревьев до нашей стоянки у озера было не больше трехсот метров: увидев меня, дикари перешли на бег. Первой моей реакцией был бег в противоположную сторону. Пробежав метров двадцать, я остановился, вспомнив о ничего не подозревающих неандертальцах.
Да, они были людоеды и тупиковой ветвью. Но среди них были беременные женщины и дети. С северной стороны со стороны ручья появилась вторая группа дикарей, численностью больше десятка. Эта группа оказалась совсем близко от меня. С запада путь преграждало озеро, не оставляя вариантов для бегства.
Гааа!!ворвался я в проход, истошно вопя.
Дикари моментально вскочили на ноги, берясь за свои топоры. В этот момент одна группа черных ворвалась внутрь. Ворвавшихся было немного, видимо они понадеялись на свои силы и забыли об осторожности. Оказавшись лицом к лицу со всем племенем, черные на минутку растерялись и в следующий момент все пятеро были просто сметены под натиском неандертальцев. Обратно выскочить успел всего один, четверо валялись с размозжёнными головами.
С одной стороны мы оказались в ловушке, с другой стороны дикари не могли ворваться всем скопом, ширина прохода позволяла одновременно пройти только двоим. Неандертальцы не стали преследовать врага на этот раз, услышав мое категорическое «Ха». Даже вождь прислушался и остановился. Но я не успел предупредить, чтобы они ушли с линии обстрела в проходе. Пара дротиков просвистело мимо, еще два зацепили плечо вождя и одного из дикарей за ним.
Находясь сзади и в стороне, я увидел две чёрных фигуры, которые пытались пробраться. Я резко метнул дротик и услышал крик, полный боли. Вторая фигурка успела выскочить наружу. Ситуация сложилась патоваямы не могли выйти, черные не могли войти. Еды у нас навалом, но воды нет, она снаружи. Пару дней мы сможем потерпеть без воды, а потом? У меня есть около трех литров. Я даже смогу ее растянуть на три дня, но как смотреть на то, как страдают без воды дети?
Мозг лихорадочно пытался найти вариант спасения, но все упиралось в то, что для любого плана надо было выйти. А там несколько десятков черных, которые жаждут нашей крови.
А нас всего шестеро Хотя нет, больше. Трое молодых женщин и двое подростков лет двенадцати тоже вооружились и примкнули к нам. Остальные четверо женщин были беременны и не годились, а остальные дети ещё слишком малы. Итого, шесть мужчин, три женщины и двое подростков.
Элита каменного века
Снова начался обстрел дротиками. Но велся он неприцельно, и никому вреда не принес. Большинство валунов и скал, окружавших наше убежище, словно специально построенное для защиты, были довольно высоки. Но в двух местах высота едва была более трёх метров. Именно там дикари могли полезть на приступ, убедившись, что через проход соваться опасно. Я видел больше десятка чёрных с юго-восточной стороны и примерно столько же с северной. Но их могло быть куда больше, чем мне удалось увидеть. Даже это количество, более двадцати воинов, для нас было смертельно. В открытом бою неандертальцев и потомка кроманьонцев в моем лице, положат за минуты.
Прошел час, за время которого стороны не предпринимали никаких активных действий. Пользуясь затишьем, я показал вождю знаками, что надо сдвинуть один большой валун, чтобы практически перекрыть им проход внутрь. Как ни странно, на этот раз он послушался, и общими усилиями мы сдвинули этот валун, наполовину закрыв проход. Теперь, чтобы попасть внутрь, надо было обойти этот камень и втиснуться в щель. Атака последовала, как только мы закончили. Первая группа черных метнула дротики, один из которых попал беременной женщине в живот. Еще один дротик попал мощному неандертальцу в правую руку, вынужденно сделав его левшой.
Вторая группа была вооружена длинными копьями, такими же, какие были у неандертальцев. Две группы воинов, между которыми оказался валун, усиленно пытались поразить друг друга копьями, нанося раны. Среди неандертальцев, первым погиб раненый в руку. Потеряв осторожность, он сунулся в щель, и его широкоплечая фигура застряла в проходе. Его истыкали копьями так, что сразу три наконечника показались со стороны спины. Даже мертвый, неандерталец не упал, настолько сильно его зажало валунами. Я, стоя на большом валуне, метнул два дротика и попал одному чёрному в шею. Еще троих убили неандертальцы. Черные отступили, унося трупы.
Вождь подошел, чтобы снять труп, застрявшего неандертальца, когда мне голову пришла идея, что даже мертвый неандерталец служит для нас защитой.
Ха (оставь),я показал в сторону прохода и добавил:Га (помешает пройти).
Ха,согласился вождь после секундного раздумья.
Я осмотрелся, женщина, которой дротик попал в живот, еще была жива, но жить ей оставалось недолго. Быстро произвел пересчет всего племени, что было внутри. Пятеро мужчин, шесть женщин и семеро детей, двое из которых подростки, которые скорее мешали, чем помогали биться с врагом. А было три десятка, когда меня захватили. Такими темпами от этого племени ничего не останется, да уже практически не осталось. Если не считать меня, четверо взрослых дикарей представляют всю силу племени. Да, мощные сильные воины, но всего четверо. А снаружи порядка двух десятков, может больше, может меньше. Я снова посмотрел на место, где валуны были самые низкиеименно это спасло мне жизнь.
Около десятка дротиков снова появилось с той стороны. Черные, недолго думая, стали закидывать дротиками наше убежище. Я увидел дротики сразу и успел увернуться, а ничего не подозревающие неандертальцы оказались к этому не готовы. Сразу двое воинов были ранены. Еще одного ребенка и женщину, что встала с копьем в руках в наши ряды, убило насмерть. Ко второй волне дротиков неандертальцы оказались более готовы. Они спасались, прижимаясь к боковым стенам убежища. Еще одна волна дротиков не нашла своих жертв, после чего чёрные перестали их бросать.
Наше положение становилось все хуже. Закрыв проход, мы лишали дикарей возможности нас атаковать, но и сами не могли быстро покинуть убежище среди скал. Так или иначе, единственной возможностью спастись, для меня оставался прорыв. О спасении племени речь уже не шла, все эти люди были уже мертвы, просто пока они еще не знают об этом. Окружив и заперев нас среди скал, кроманьонцы не упустят победу и добьют неандертальцев, несмотря на потери. Именно поэтому они, а не неандертальцы, станут доминирующим видом и приберут планету к рукам. Не знаю, какие версии выдвигают ученые, говоря о вымирании неандертальцев, но исходя из почти трех месяцев, что прожил с ними, я мог бы высказать свои предположения.
Неандертальцы не смогли приспособиться к изменению ситуации на планете, когда появился второй, конкурирующий с ними вид людей. Превосходя кроманьонцев в силовых показателях, неандертальцы не видели в кроманьонцах серьезного противника и продолжали вести обычный образ жизни, что в конечном итоге привело их к исчезновению. Малочисленные и разрозненные неандертальцы не могли долго противостоять многочисленным кроманьонцам, которые, судя по всему, оказались более развитыми.
Второй причиной, на мой взгляд, было то, что неандертальцы не образовывали постоянных пар внутри племени. Поэтому на протяжении всего времени происходило кровосмешение. Такое положение вещей на протяжении тысяч лет не могло не дать развития серьезных заболеваний. По-крайней мере, у одного из неандертальцев, я заметил на спине огромную опухоль на правой лопатке. Вероятно, это была саркома, и, вполне возможно, что было это связано с генетическими заболеваниями. Плюс к этому был ещё факт невероятной прожорливости. Содержать такое прожорливое племя было крайне трудно. При истощении ресурсов неандертальцы будут умирать от голода, так как сами они ничего не воспроизводят.
Наступило затишье. До нас доносились голоса черных, вскоре потянуло дымком и запахом жареного мяса, видимо черные уселись есть. Это был момент, которого нельзя было упускать: мы сможем застать их врасплох, пока они увлечены едой и выпустили из рук оружие. Минут десять я пытался объяснить вождю, что надо выйти и напасть, пока до него дошло, чего я хочу. Вождь собрал тех, кто мог держать оружие, молча посмотрел на всех и произнес всего лишь одно слово: «Ха». Но всего его поняли, возможно, каждый по-своему. Я услышал в этом коротком слове целую фразу: «Мы выйдем и нападем на врага, нас убьют, но и мы их убьем».
Стараясь не шуметь, мы вытащили труп неандертальца, закрывавшего проход, и осторожно двинулись наружу. Одна женщина и два подростка увязались за нами. Внутри стоянки осталось пятеро детей и две беременные женщины. Я шел первым, потому что в руках у меня был пучок дротиков. Топор я засунул топорищем в шорты. Накидка мне мешала, но я ни за что не согласился бы ее снять. Выглянув за камень, я увидел человек пятнадцать черных, которые расположились вокруг костра, принимая еду. На наше счастье костер они разложили чуть в стороне от выхода, иначе они сразу увидели бы нас.
Практически не целясь, я успел метнуть два дротика, пока черные с криками вскочили на ноги. В этот момент четверо неандертальцев, женщина и два подростка устремились на врага, громко крича:
Ааргх, ааргх!!!
Я метнул еще два дротика, после чего дикари смешались, и возникла опасность попасть в своих. Одного подростка и женщину убили почти сразу, все четверо неандертальцев были живы, хотя и залиты кровью. Пять или шесть черных было убито, еще пара были серьезно ранены. Второй подросток сражался отчаянно, его теснил здоровенный черный, но мальчишка сражался с упорством обречённого. Уклоняясь от удара дубиной, мальчишка упал и черный высоко занес над ним дубинку. Но я оказался быстрее: дротик наполовину вошел в живот дикарю и он рухнул на колени, выпустив дубинку.
Я рывком поднял мальчишку и с оставшимися тремя дротиками побежал в сторону севера. Бой был проигран. Вождь был последним, кто ещё держался на ногах. Окруженный пятью черными, он яростно размахивал топором. Но и он был обречён.
Кроманьонцы дорого заплатили за победу. Каждый неандерталец забрал с собой минимум троих черных дикарей. Уже начав бег, я заметил как еще пятеро черных, появившиеся из ниоткуда, забегали в проход между скалами. Сердце сжалось от боли, когда услышал детские крики: кроманьонцы убивали беременных женщин и оставшихся детей.
Услышав за собой хриплое дыхание, я обернулся, вскидывая дротик. Неандертальский подросток с каменным топором в руке с разбега ткнулся в меня.
Отвали, не иди за мной,махнул я на него дротиком.
Но парень не повел бровью.
Га (со мной опасно),обратился я к нему на его языке, но что парень еле слышно выдохнул:
Га (а где сейчас не опасно).
Я оглянулся. Вождь уже лежал, а его головой потрясал один из черных. И это всего в двухстах метрах от нас
Какого хрена я остановился и развожу демагогию? Надо рвать когти и как можно быстрее! Не оглядываясь на мальчика, я рванул в сторону севера, все остальные стороны для меня пока закрыты. Достигнув конца озера, я свернул на запад и побежал в южном направлении. Несколько дикарей бежали вслед, отставая на двести с лишним метров. Трое, разгадав мой замысел, побежали по берегу озера в южном направлении.
Твою же мать, блядь, сука, пидоры черножопые!громко выругался я вслух, сворачивая на запад и забегая в лесную чащу.
Сзади слышался топот ног и тяжелое дыхание мальчишки, который выдерживал мой темп. В лесу мне пришлось бежать медленнее, ветки хлестали по лицу, была опасность подвернуть ногу среди причудливо переплетенных корней странного дерева. Теперь мальчишка бежал вровень со мной, периодически оглядываясь. Его племя перестало существовать, и странный белый тощий мужчина был его единственной надеждой на спасение. Мог ли его судить за желание жить?
Около часа я бежал, временами переходя на шаг. Когда мы вышли из лесу, перед глазами открылась обширная холмистая равнина с редкими кустарниковыми зарослями. Перед тем как пересечь открытое пространство, следовало передохнуть. Привалившись спиной к дереву, я судорожно хватал воздух, стараясь продышаться. Под накидкой я пропотел так, что меня можно выжать и получить пару литров пота. Мальчишка, в отличие от меня, вспотел меньше, или, по крайней мере, мне так показалось. А вот дышал так же тяжело. Покосившись на подростка, я снял с плеча свою фляжку и, не торопясь, сделал пару глотков.
Извини, брат, на тебя не рассчитывал,сказал я дикарю, который внимательно смотрел на меня.
Услышав речь, он вздрогнул, затем, видно, поняв, что воды ему не видать, сорвал зеленые веточки с ветки и положил их в рот. Ну, если это утоляет жажду, почему бы и нет. Я тоже взял листочек в рот, имитируя действия дикаря. Во рту появилось ощущение прохлады, хотя жажду это особо не утолило.
Получасовой отдых подходит к концу, и в этот момент мальчишка встрепенулся, приложив ухо к земле. Он вскакивает:
Га! (опасность, они идут).
Вот суки! Неугомонные,вырывается у меня, и я с места бегу на скорости в сторону кустов, которые виднеются в километре.
Надо успеть добежать до них, потом можно будет прикрываться этим островком зелени. Добежав до кустарников, оглядываюсь, преследователей не видно. Или, может, мальчишка ошибся?
Но он не ошибся. Несколько черных появляются на опушке и всматриваются в равнину. Лежа за кустами, наблюдаю за ними, молясь, чтобы они вернулись в лес. Но сегодня мои молитвы не воспринимаются наверху. Всматриваясь в следы неандертальского подростка, черные продолжают преследование. Мои ноги, обутые в унты, не оставляют следов. Я со злостью смотрю на подростка, словно он один виноват в моих бедах.
Нельзя лежать, встаю, укрываясь за кустарниками, и осматриваюсь. Придется бежать на запад, чтобы максимально долго находиться под прикрытием кустарников. Бегу трусцой, экономя силы, если выдохнусь из-за быстрого бега, просто не смогу восстановиться. Дикарям понадобиться минут пятнадцать, чтобы дойти и обогнуть кустарники, желательно бы за это время удвоить дистанцию и скрыться из их глаз. Но впереди, как назло, только голая равнина с пожухлой травой.
Давно у меня не было такого марафона, с каменным топором и тремя дротиками в руках. В унтах, что мешают бежать и меховой накидкой из заячьих шкурок, да еще под мышкой бултыхается фляжка с водой. Нас, конечно, гоняли по всей строгости на физподготовке в Звездном. Но так тяжело, как сейчас, мне никогда не было. Сердце колотится не меньше ста восьмидесяти ударов в минуту, это уже близко красной зоне, надо скинуть скорость. Перехожу на шаг, стараясь отдышаться. Легкие буквально разрываются от нехватки воздуха, в висках стучит словно пулемет. Мы пробежали уже километра четыре, сзади видны микроскопические фигурки, размером с коробок спичек. "Не успели,подумал я,теперь точно не отстанут".
Мальчишка выглядит не лучше меня, его грудная клетка ходит ходуном при каждом вдохе. Макушкой он чуть не достает до моего подбородка, но уже сейчас шире меня в плечах. Да и мышцы заметно крупнее. В кого он превратится через пару лет? Около получаса мы идем, не сбавляя темпа, затем снова переходим на бег. Мне очень хочется свернуть на юг, но тогда я упущу фору, на открытой равнине преследователи меня заметят и срежут путь. Уже начинает смеркаться, мы по-прежнему находимся посреди равнины, где только иногда встречаются группы кустарников. Остановиться на ночьзначит неминуемо попасть кроманьонцам в руки. Идти ночью по равнинерисковать напороться на хищников.