Вот, значит, почему у меня померкло в глазах! Я потрогал затылок и обнаружил три здоровенные шишки. Дотрагиваться до них было больно, но все же отрадно слышать, что голова у меня крепче, чем чей-то меч. В таком случае действительно чудо, что я ещё жив и даже в целом здоров.
Оррик сделал глубокий вдох и с шумом выпустил воздух из лёгких.
Когда ты остался один на один с наемником, признаться, я едва не завыл: мне до того надоела эта ходьба, что хотелось размяться, и разделаться с парой бандитов казалось неплохой возможностью развеять скуку. В одном я ошибся, думал, что всяко успею тебя прикрыть, ведь я считал, что контролирую бой. Появление наемника оказалось полнейшей для меня неожиданностью, продолжал свою повинную речь Оррик. Если бы не твое везение, лежать бы тебе сейчас с дыркой в пузе, Оррик глубоко вздохнул. А может, и я заодно с тобой лег бы где-нибудь рядышком. Десятником у людоедов стать ой как не просто. Вполне может быть, что я обязан тебе жизнью.
В последнее не очень-то верилось. Боюсь, что эти слова были сказаны специально для меня. Впрочем, в случае моей смерти всем нам мало бы не показалось.
Значит, мне повезло? промычал я.
Конечно, повезло, сказал Оррик. Неужто ты думаешь, что он подпустил бы так близко человека с ножом? Знай наемник о твоем сюрпризе, ты получил свою порцию стали сразу и без всяких красивых фраз. Аридил прав, это мой промах.
Аридил? Он теперь Аридил? сказал я. А как же «ушастый», «нелюдь» и остальные твои не менее безобидные определения?
Инквизитор помахал ложкой, разбрызгивая похлебку.
На его счету двадцать шесть человек. Наш «ушастик» возмужал и стал человеком. Помнишь, я рассказывал тебе про Отроги Мудрости?
Конечно, помню. Ты ничего про них не рассказывал!
Разве?
Хочешь, поклянусь?
Не надо, я тебе верю, сказал Оррик. Понимаешь, там, где я побывал, есть традиция возвращать человеку имя, только когда он подтвердит, что заслуживает чего-то большего, чем просто «эй, ты».
Обязательно выпытаю у него про эти так называемые отроги.
Значит, он прошёл испытание и получил имя обратно?! спросил я. Ну не лежала у меня душа ко всяким унизительным прозвищам, так что возвращению эльфом своего имени я, пожалуй, радовался не меньше Аридила. Если, конечно, он вообще радовался хоть чему-то.
Прошёл-прошел, кивнул Оррик. знаешь, этому Гюго, прямо скажем, изрядно свезло. Не окажись здесь мы, от его отряда за пять минут бы ничего не осталось. Горе-вояки с трудом завалили троих, еще семеро на моем счету, так что ты, Иан, слегка ошибся в подсчетах. Жаль только, что, увидев, как тебя хотят насадить на меч, Аридил совсем потерял голову. В него будто вселилась тысяча демоновон покрошил тут всех, хотя следовало парочку оставить в живых. Язык нам бы не помешал.
А ты?
А что я? вздохнул Оррик. Что я, хуже него, что ли? Тоже слегка осерчал.
Я на секунду задумался.
Ты сказал, что Гюго и его людям повезло, что мы оказались рядом. Сколько нашим досталось?
Оррик замялся.
Ну, малыш, давай об этом потом.
Что, все так плохо?
Ну, у нас-то ни царапины, буркнул Оррик. Если не брать твои шишаки. Не бери в голову.
Ответь, внезапно меня озарило. Все это ведь ненастоящее?
Оррик с недоумением на меня уставился.
О чем это ты?
Ты прекрасно понял. Я почувствовал, как растягиваются в горькой усмешке губы. Но специально для тебя повторю: наше путешествиефарс?! Все эти «наш командир», «заработать имя», «за Ианом последнее слово». Вы просто надо мной потешались
Надо сказать, что ничего такого, конечно, я поначалу не думал. Так, просто к слову пришлось. Но, как оказалось, мое «пришлось к слову» угодило в яблочко. Мне не понадобилось даже пользоваться своими способностями, чтобы разглядеть, реакцию моего спутника.
Оррик помрачнел, отведя взгляд, что оказалось лучшим подтверждением моих слов. Я почувствовал, как жгучая краска заливает лицо. Он столько времени водил меня за нос! Все эти «командуй» оказались фарсом, розыгрышем, уткой для малолетки, который бог весть кем себя возомнил. И та сцена на монастырской площадизачем она? К чему городить огород?! Сказали бы в лоб, что к чему.
Я сжал кулаки, чтобы не заорать, но с лицом совладать не смог.
Иан, вскинулся Оррик, но его остановило покашливание позади меня.
Я стремительно обернулсяна меня с лёгкой полуулыбкой смотрел Аридил. Он неслышно, как умеют лишь кошки и эльфы, подошел сзади и, несомненно, слышал мои слова. Ну а теперь ещё и увидел, окинув взглядом мое перекошенное лицо.
Иан, ты, как многие люди, делаешь неверные выводы, пользуясь лишь той информацией, которой владеешь. Он снял со спины глефу и аккуратно положил ее на расстеленный плащ. Меня это удивляет, потому что в тебе словно живут два человека. Одинжесткий, внимательный, вечно что-то планирующий. Ты учитываешь такие детали, о которых даже мне, пожившему в этом мире, не приходилось даже задумываться. Второйкапризный, легко расстраивающийся, импульсивный малолетка, от которого лучше держаться подальше. Так кто ты, Иан?
Я вздрогнул от таких слов. Он знает?! Князь все-таки рассказал?
Аэларэль заранее предупредил, что с тобой будут проблемы, но я даже представить не мог, какие. Тебя очень сложно понять. Какие мотивы тобой движут? Я задал бы этот вопрос первому Иану и не обмолвился словом второму. Так кто ты настоящий?
Он сбил меня с толку. Можно было выдыхать. Аридил абсолютно точно говорил не про мою скрытую ипостась! Что же он имеет в виду? И тут я начал догадываться
Если раньше я стоял раскаленный, как жерло вулкана, боясь, что меня вот-вот разорвёт на части от гнева, то сейчас, едва до меня начал доходить смысл сказанного, от моего негодования не осталось и следа. Наружу полезла краска. Да-да, я почувствовал, как вспыхнули мои щеки. Мне стало стыдно, но я не мог понять свои чувства. Аридил извлек на свет то, в чем я боялся признаться даже себе самому. Теперь, услышав его слова, оформившиеся в моей многострадальной голове в четкое понимание вещей, мне оставалось признать, что он раньше меня распознал, что происходит. Да-да, лишь после этих слов на меня словно нашло озарение. Два человека! Два, черт побери! Я и сам иногда отмечал, что бывали моменты, когда мне приходилось подспудно удивляться своим решениям, как будто кто-то другой принимал их за меня. Кто-то другой, обидчивый, импульсивный и гораздо более резкий. И только сейчас до меня наконец дошло, кто это был. Привет тебе с того света, Иан! Ты, оказывается, все ещё пытаешься шевелиться, давать советы и даже управлять своим новым хозяином. Вот откуда мое необъяснимое поведение. Все эти обиды, фокусы с игрой настроения, порывы и желания заниматься тысячей дел разом. Мне, выходит, досталось не только тело, но и его привычки.
Сейчас нужно исправлять ситуацию, в которую угодил по незнанию. Раньше бы я ни за что не пошел бросаться обвинениями направо и налево, а сначала попробовал разобраться.
Я хочу извиниться, выдавил я из себя, припоминая слова мамы «накосячилизвинись, не развалишься, а заодно покажешь, что ты человек, с которым можно иметь дело». Я действительно не понимаю, что происходит, и это заставляет меня нервничать и делать глупости.
Оррик громко крякнул от удивления, а эльф несколько раз приложил одну ладонь к другой.
Из парня определённо выйдет толк. Инквизитор хлопнул меня по плечу, он был определенно рад, что ему не пришлось объясняться. Ты давай не тушуйся, а лучше сгоняй за хлебом, старина Поль обещал поставить нас на довольствие и подкинуть провизии.
Глава 2
Нужно получить по голове как следует, чтобы понять, что жизнь без вашего участия идет своим чередом. Пока я пребывал в беспамятстве, к месту сражения вышла вторая часть отряда, о которой упоминал Гюго. Встреча вышла бурной и едва не закончилась новой стычкой, потому что дозорные поначалу приняли нас за врагов, пирующих на костях их друзей. Недоразумение удалось разрешить, но радости никому не добавилослишком много жертв оказалось тому виной. Ничего этого я, естественно, не застал, поэтому вовсю вертел головой, впитывая новую информацию.
Отца Поля, главного инквизитора Архана, города, ближайшего к западной границе королевства Гальд, как и обещал Оррик, оказалось совсем нетрудно найти и узнать. Ещё раньше его можно было услышать, и я подумал, что, возможно, в семинарии, если я вообще туда поступлю, мне придётся разучивать не только молитвы, но и изо всех сил тренировать глотку. Как ещё объяснить тот факт, что более-менее серьёзные люди из этого ведомства, которых я повстречал, с успехом могли громить голосом стеклотару, не особенно при этом и напрягаясь? Отец Поль не стал в этом ряду исключением, демонстрируя силу легких на весь лагерь.
Густав! колонноподобный, похожий на титана, главный инквизитор Архана расхаживал у шатра, с которым мог посоперничать ростом. На широком лопатообразном лице, изрядно заросшем со всех сторон, орлиным клювом выделялся нос, сейчас воинственно вздернутый кверху, глаза сердито сверкали из-под кустистых бровей, на которых лежал налет седины. При этом шевелюра этого большого человека волнами спадала на плечи, и сзади его можно было принять за женщину, правда, таких героических размеров и роста, что внушила бы уважение даже мужчине такой же комплекции.
Инквизитор оказался немолод, но смотрелся несокрушимым утесом. И вот к этому утесу должна была подгрести моя утлая лодка. Я почувствовал, что вот-вот разобьюсь о скалы. Может, подождать, пока человек-гора расправится с Густавом и выплеснет на него весь свой гнев? Вот ведь чудо, я понятия не имел, кто такой этот пройдоха Густав, но уже изрядно его ненавидел: где пропадает эта свинья, когда он так нужен?!
Поглядев по сторонам, я, честно говоря, немного впал в ступор. Лагерь! На поляне, где нас так коварно поджидал враг, вырос лагерь! Пять широких палаток из серой ткани окружили большой шатер. Кое-где у разожженных костров группами по несколько человек расположились люди. Я пригляделся: безоружных не было. Даже те, кто таскал дрова и стряпал у костров, и то не расставались с мечами. Мне, не так давно и слыхом не слыхивавшем о холодном оружии и людях, которые умеют с ним обращаться, тот эпизод с фехтовальщиками не в счет, их вид говорил о многом: если бы напали на этих, участие эльфа могло бы и не понадобиться.
Впрочем, кое-что, даже на мой неискушенный взгляд, отличало эту стоянку от того, что я видел в фильмах. Над всем лагерем повисла неестественная тишина, изредка прерываемая отрывистыми фразами командиров. Веселье, шутки, грубый матероквсе это заменяли проклятия главного инквизитора.
Эй, парень, меня наконец заметили, ты чего здесь ошиваешься? Ты откуда взялся?!
От одного из костров поднялся молодой воин, стеганый доспех которого постукивал бляхами, аккуратно нашитыми на груди. Был он высок, строен и мог похвастаться мужественным лицом с упрямым взглядом героя.
Я тебя спрашиваю, тут он обратил внимание, что я слегка отличаюсь от обычного человека. Эй, уродец! Я с тобой разговариваю!
Не успел я ответить, как меня вздернули над землей, схватив за грудки. Я бестолково болтал ногами, постепенно наливаясь злостью: да что ж такое! Ни минуты без приключений! Я всего лишь пошел за хлебом; что будет, когда я отправлюсь на этот проклятый экзамен? Революция? Конец света?
Поставь парня на место, с облегчением услышал я голос Оррика у себя за спиной. Сам я видел только мельтешение палаток перед глазами и макушку своего обидчика.
А ты кто такой, старикан? услышал я снизу. Полагаю, Оррик сворачивал шеи и за меньшие оскорбления.
Меня выпустили из рук, и я мешком рухнул на землю. Это оказалось настолько неожиданно, что приземлиться удачно не получилось, зато изваляться в пылиотнюдь! Я на карачках, наплевав на достоинство и внешний вид, отполз в сторону, чтобы стать свидетелем зарождающейся дуэли.
Оррик в непринуждённой позе поглаживал бороду, и лишь мне было ясно, что буря не за горами: я редко наблюдал у инквизитора ауру, столь сильно насыщенную злобой. Чего это он так разъярился? Свой же, хотя хам и невежа. Напротив него криво ухмылялся мой обидчик, в его руках уже дрожал меч, но аура говорила, что парень далеко не так уверен в победе, как хотел показать.
Эй, Грид, а ну-ка охолони, на сцену выступило новое действующее лицо. Отец Поль собственной громоподобной персоной встал между готовыми к бою, рассыпая вокруг свирепые взгляды. Я тебя сколько предупреждал, чтобы с гостями ты вел себя уважительно. А ты, словно баран, бьешься в одни и те же ворота! Последнее тебе мое слово: ещё один случайпойдешь простым стражником патрулировать улицы.
Но япопятился тот, угроза была явно нешуточной.
Поговори мне ещё, буркнул главный инквизитор. Я сказалты слышал, больше повторять не буду.
Он отвернулся от задиры по имени Грид, и теперь перед ним замер ещё одинОррик. Они смотрели друг на друга, как два старых вулкана, словно раздумывая, пыхнуть ещё разок или все-таки не стоит зря разбрасываться лавой вокруг. Оррик был на голову меньше, но заметно шире седого Поля. В кои-то веки он скинул свою извечную кожаную скорлупу, оставшись в одной свободной рубахе. Отец Поль, напротив, весь при параде: до блеска начищенная кольчуга, оглобля, прикидывающаяся мечом на поясе, пара ножей на голени, не хватало лишь шлема и белого плащика с красным крестом за спиной.
Вечно ты, Оррик, баламутишь людей, отступил в конце концов великан. И чего тебе не сидится на месте? Давно бы уже обзавёлся приходом, коротал вечера с бочонком холодного пива и тискал прихожанок по ночамвсе как ты любишь, он неодобрительно покачал головой. Опять, поди, куда-то спешишь?
Оррик пропустил его длинную речь между ушей, остановившись на главном, а я для себя отметил, что легенда, из-за которой весь сыр-бор, так и не пригодилась. Впрочем, мне-то она помогла сделать главное открытие: тащимся от города к городу мы явно не из-за необходимости куда-то добраться.
Да, есть кое-какие дела, Поль. А ты все так же ворчишь на погоду по вечерам? хмыкнул он.
Отец Поль вздохнул, все колечки в его кольчуге словно повторили настроение хозяина, печально зашелестев. Наконец он махнул рукой Гриду, чем вызвал его облегченный вздох. Воин бросил в мою сторону быстрый взгляд и поспешил испариться.
Не говори, отец Поль покачал головой. Зачем пускаешь слуг гулять по лагерю? Да ещё таких. Знаешь же, что люди напряжены. Столько наших убито
Оба инквизитора оглядели меня с головы до ног, как будто выискивая, одиндостоинства, а другойнедостатки.
Каких таких? спросил Оррик. С каких это пор ты стал делить людей на «этих и тех»?
Отец Поль в ответ промолчал, но было видно, что он изрядно смущен, что подтверждала и тучка над его головой.
Ианне слуга, продолжал Оррик. Он такой же член отряда, как и все остальные.
Отец Поль скептически на меня посмотрел.
Больно молод, заметил он. Да и вообще.
Под «вообще» инквизитор, видимо, решил подвести все прочие несоответствия, чтобы не заострять внимание по отдельности. Впрочем, я уже догадался, что последует дальше: Оррик не преминет воспользоваться возможностью окунуть приятеля мордой в факты. И тот оправдал мои ожидания.
Вчера он один на один прирезал людоеда, усмехнулся Оррик, глядя ему в лицо. Ножом, как свинью.
Эначал было я, но заработал лишь подзатыльник и снова умолк.
Когда разговаривают старшие, мелюзга помалкивает, рявкнул на меня Оррик.
Главный инквизитор Архана посмотрел на него с ехидцей.
Что-то ты не слишком последователен, мой друг. То член отряда, то орешь на него, как как я.
Молодняк надо учить, в тон ему заметил Оррик. А то вечно какие-то приключения. Веришь, нет, но я отпустил его к тебе всего лишь за хлебом.
Оба опять посмотрели на меня с прищуром. Мне такие взгляды совсем не нравятся: можно заметно огрести и нарваться на неприятности. Теперь уже от обоих.
А что, он действительно завалил людоеда? Не верится. Хотя тот десятник, что лежит весь истыканныйотец Поль продолжал меня изучать, они вдвоём говорили обо мне так, будто меня нет дома.
Я ж говорю, прирезал, как борова, будничным тоном, так, будто на этой неделе мне не повезло повстречать всего одного, ответил Оррик. Я и глазом моргнуть не успел, а он, как э-э лев бросился на него с ножом!
Видимо, людоед опешил от наглости, предположил отец Поль.
Страх сковал его члены, подтвердил Оррик. Я своими глазами видел, как сей бравый отрок умело поднырнул под клинок врага и
зарезал его, как свинью, продолжил за него отец Поль. Ммм
Он цокнул языком, показывая, что впечатлен.
Моя школа, гордо заявил Оррик.
Я смотрел на этот разговор двух великовозрастных петухов и только диву давался. Это они друг перед другом продолжают выделываться? У меня из драного пылесосного мешка не вылетало такого количества пыли, которым обменялись сейчас приятели.
Они постояли ещё минуту, глядя на меня, но думая о чем-то своем, а затем синхронно двинулись рядом. Я же, видя, что больше не представляю никакой ценности, уныло поплелся сзади. У меня не было возможности отрепетировать вид, но ведь в каждом из нас пропадает актер. Новости радостными назвать было нельзя, так что мне не пришлось особенно напрягаться. Я шел в трёх шагах позади, едва не упираясь в обоих инквизиторов носом, меня никто не гнал, а любопытство съедало живьем. Мой слух с жадностью ловил каждое слово. Ну как же? Судя по действиям Оррика, мы должны были оставаться инкогнито, а теперь ни о какой маскировке не шло и речи. Интересно, а отец Поль в курсе дела, что мы хотели оставаться неузнанными.