Церковь в Автономии старается не слишком нажимать на людей, признался Оррик.
Как там у эльфов, гномов и орков, инквизитор не знал, а Аридил не спешил удовлетворять мое любопытство, впрочем, я заметил, насколько внимательно он присушивался к нашему разговору, хотя и не участвовал в нем.
Остановимся вон там. Оррик показал на холм перед мостом с другой стороны дороги. У холма есть небольшая полянка, там обычно отдыхают торговцы перед тем, как идти на ту сторону.
До моста осталось не больше четверти километра, и дорога, заложив очередную петлю, на мгновение скинула с себя воротник из растительности, позволив оценить грандиозность сооружения. Я натянул поводья.
Кто его построил?
Инквизитор проследил за моим взглядом.
Гномы, кто же ещё.
Я покачивался на лошади, и даже стертая почти до плеч задняя точка перестала меня беспокоить, словно мост, построенный гномами, вырастал не только перед глазами, но и разместился в моей голове. Примерно так же смотрелся бы небоскреб по соседству с деревней в глубинке.
Гномы творят из камня то, что времени не подвластно. Аридил подъехал сзади, его взгляд тоже был устремлен на реку. Мы, эльфы, приветствуем красоту во всех ее проявлениях, потому что знаем ей цену.
Я бросил взгляд на Аридила и подумал, что загадки имеются и поближе, чем этот мост. Мысли плавно перетекли на последние дни нашего путешествия.
Похоже, я нашел-таки лучшего в своей жизни учителя. Благодаря Аридилу Звездочка действительно стала моей лошадью. Когда она в первый раз опустилась передо мной на колени, чтобы я сам смог взобраться в седло, я радовался как ребёнок.
Правда, дальше уроков наши отношения не клеились.
Чего застыли?! крикнул Оррик. Лагерь сам себя разбивать не будет.
Утро, как обычно, началось с пытки. После моей просьбы научить меня верховой езде мои спутники почему-то решили, что могут творить со мной всё, что вздумается. Вздумалось им буквально следующее: общая физическая подготовка, владение оружием, конный спорт и ещё по мелочи. Энтузиазм моих доморощенных учителей был немедленно вознагражден: они с такой энергией взялись за мое обучение, что едва меня не угробили. Когда я открыл глаза после второго в своей жизни обморока, увидел оба лица, склонившихся надо мной и пылающих аурой страха. Но на этот раз наученный горьким опытом эльф и не подумал куда-либо уезжать. Оррик ограничился хлопком по плечу и коротким «ладно».
К счастью, довольно быстро выяснилось, что ниндзя при всем желании инквизитора из меня не выйдет. Я искренне жалел Оррика, видя, как он сокрушается по поводу моей непригодности к школе молодого бойца. Да какое там к школе, мне был закрыт путь даже в ясли! Что поделать, простейшие упражнения, которыми, как оказалось, был до зубов вооружён мой человеческий спутник, для меня являлись прямым путём на тот свет. Мое искреннее желание помочь исполнить ему долг наставника натыкалось на полную неспособность моего тела к физическим упражнениям. Стоило мне дать даже мизерную нагрузку на мышцы, у меня учащался пульс, полыхало огнем лицо. Если проигнорировать первые признаки, пульсирующая боль из рук, словно ручеёк раскаленной стали, заполняющий мелкие трещинки в заготовке, по венам добиралась до верха спины, перетекала в затылок, и меня скручивала жесточайшая судорога, а потом пулей из тела вышибало сознание. После четырех подряд случаев даже упрямому инквизитору пришлось скрепя сердце признать, что ученик ему попался посредственный, если не сказать больше.
Вопреки распространённому мнению никакие тренировки не помогали отодвинуть порог нагрузок. Поэтому, скрипя зубами, мне урезали их до минимума. По той же причине планы Оррика вложить в корявые руки меч также не увенчались успехом. Оружие я держал и только, ни о каком размахивании и уж тем более овладении изощренной техникой и речи не шлоболь в спине и обморок практически сразу. В итоге бедняга инквизитор плюнул и стал учить меня ножевому бою или тем огрызкам, которые у меня получались. С паршивой овцы
Гораздо дальше мне удалось продвинуться в верховой езде. Я больше не падал с лошади и мог держаться в седле все дольше и дольше. Больше того, в один из дней мне пришло в голову, что я ощутил некий ритм, который роднил меня с лошадью, превращал в единое целое. Восторг до того затопил мое существо, что я долго не мог успокоиться: о, это великое чувство, что теперь я всемогущ!
У меня постепенно складывалось понимание своих возможностей: сила, ловкость, умениеявно не про меня. Надежда переждать поединок таяла, как снег на весеннем солнце. Любому самому тупому невежде при виде меня становилось понятно, что никаких перспектив в бою на мечах и вообще силовых поединках у меня нет, и место мое не впереди на лихом коне, а на трибунахс тремя лишними подушками под задним местом.
После короткой разминки с Орриком эльф разложил на циновке скудный завтрак: вяленое мясо и сухари.
Здесь всегда так? спросил я, потягиваясь.
Как? буркнул Оррик, не оборачиваясь.
О! Да, сегодня господин бывший инквизитор не многословен! Честно говоря, вчера он меня удивил, выдав такую лекцию. Обычно, кроме слов про еду и потока ворчания от него ничего не добьёшься. Правда, своей откровенностью он добился прямо противоположного: разжег любопытство и подкинул много новых вопросов, на которые вряд ли ответит, в очередной раз отправив к епископу.
Ну, вот так, я сделал неопределённый жест, сыро, холодно.
Всегда, когда я тут бывал, выдавил из себя Оррик. Ему явно не хотелось продолжать разговор.
И часто ты тут бывал? Я ж говорил, что мне нужно тренировать свои навыки? Сейчас я упражнялся в упрямстве.
Приходилось, неопределённо сказал Оррик.
Аридил при этом не проронил ни слова, монотонно двигая челюстями. Замечательная у меня команда, дружная и сплоченная. И командир у нее
После короткого завтрака мы вступили на мост. Стук копыт гулко отдавался от стен.
Давно его построили? Мне стало любопытно, почему покрытие моста выглядит так, будто его возвели только вчера и только-только содрали защитную пленку.
Да кто ж знает-то, хмыкнул Оррик, которого, похоже, мост интересовал в последнюю очередь. Он слишком внимательно вглядывался вдаль.
Все творения гномов, что ты встретишь на поверхности, вдруг услышал я голос эльфа, появились задолго до последней войны.
Войны? Оррик обернулся. Когда это гномы участвовали в войне? Недомерки вылезли из своих нор, когда церковь вернула им землю на поверхности.
Давно, эльф задумчиво осматривал местность. Задолго до моего рождения. Родители избегают говорить о тех временах. Думаю, что мосту вряд ли меньше двух-трёх тысяч лет.
Глава 9
Шел восемьдесят первый день нашего путешествия. Каждый из них кособокой чертой ложился на страницу моего дневника. Поначалу я пытался записывать свои мысли и кратенько пробегаться по действиям, но после второго раза оставил эту затею. Во-первых, что конкретно писать? Все дни похожи один на другой, как две капли воды. Во-вторых, первая же попытка нанести на грубо выделанный лист коричневой бумаги свою бесценную мысль вылилась в кляксу прямо посередине слова. Как вообще пером можно что-то писать? В лучшем случае нарисуешь ценник на помидоры: «Томата вкусная, сладкая300 р.». И то в итоге не разберешь, что накарябал.
Вот бы мне бы сюда хотя бы самую дешевую ручечку с синеньким обгрызенным колпачком, тогда бы я размахнулся! Пока же графоманство свелось к одним черточкам и крючочкам, с помощью которых я отмечал дни в дороге.
Впрочем, оказался в моих мытарствах и некий смысл: своими стараниями и высунутым от усердия языком я привлек внимания Аридила. Если Оррик с пренебрежением относился к моим потугам, то эльф заинтересованно посматривал в мою сторону, когда я садился за «блог». Несколько раз я с удивлением обнаруживал, как он уходил куда-то по делам, но всякий раз незаметно для меня возвращался и заглядывал в мои прописи, его аура наполнялась оттенками любопытства, а на меня опускалась волна изумления и недоумения. Похоже, я отыскал-таки кое-что значимое и для нашего высокородного спутника.
Драгоценный груз с аккуратным подсчётом времени был упрятан в глубине седельных сумок и завернут в непромокаемый кусок рыжей кожи, выделанный таким образом, что походил на папку-карман. Это был подарок принцаАридил как-то раз заметил, что я старательно заворачиваю свои каракули в парусину, в надежде, что природа своими мокрыми щупальцами не доберется до них. Он подъехал вплотную, порылся у себя в сумке и сунул мне в руку что-то, завернутое в нарядную ткань. Улыбнувшись, наверное, первый раз за тысячу лет, эльф гикнул и легко пустил свою лошадь в галоп. Рассматривать, что же мне перепало, пришлось уже в одиночестве, но я был на седьмом небе от счастья даже не от самого подарка. Мне до жути хотелось, чтобы этот дар был началом чего-то большего.
Противоположный берег, на котором, если верить карте, начиналась территория королевства Гальд, ничем не отличался от своего собрата. Та же трава, те же деревья, тот же воздухв общем, если бы не мост и слова Оррика, я бы и не заметил, что пересек границу. Приноровившись к размеренному шагу Звездочки, я вскоре погрузился в обычное для путника состояние: сознание твое улетает ввысь, глаза фиксируют проплывающую мимо дорогу, ни на чем конкретно не останавливаясь надолго, мысли, вялые и такие же неспешные, как постукивание копыт по земле, текут медленно, неторопливо, погружая тебя в режим энергосбережения.
Вдруг лошадь встала, и я выпал из состояния автопилота. Привал? Надо сказать, моя спина служила прекрасным счетчиком расстояния: несмотря на некоторую выносливость, организм восставал против чрезмерной нагрузки. Сильная боль разливалась по телу уже через пять километров после начала движения. Два часа непрерывной скачки выбивали меня из седла вернее, чем эльфийский лучниксвоих врагов. Приходилось спешиваться и отдыхать. Мои спутники давно перестали возмущаться по этому поводу, приняв эти остановки как нечто неизбежное: форс-мажор, дождь, да что угодно, ни повлиять на явление, ни тем более изменить его никому не под силу, так зачем тратить нервные клетки.
Оррик, как обычно возглавлявший наш маленький караван, остановился, развернул коня и похлопал его по тяжелой шее. Глаза бывшего инквизитора, непривычно сузившиеся, напоминали щели амбразуры, откуда вот-вот высунется ствол пулемета. Такой взгляд я видел у него лишь однажды, когда он вступил в бой с превосходящими числом разбойниками, которые погнались за мной, а нарвались на инквизитора. Догадавшись бросить на него свой особый взгляд, я стал свидетелем странной картины: недоумение, раздражение и страх. Он что, боится?!
Кто-то идет за нами, не больше тысячи шагов, наконец вымолвил он.
Вот они, те самые неприятности! С одной стороны, нарушать идиллию нашего путешествия страсть как не хотелось, а с другой, я прекрасно понимал, что в мирное время герои тихо спиваются за сериалами, и команду мне таким образом не собрать.
Будем уходить?! жадно спросил я. Или примем бой?
Мной овладело непонятное возбуждение, подсознательно мне, видимо, давно хотелось прервать размеренное течение времени. Нашему маленькому отряду просто необходима встряска, и мне почему-то казалось, что стычка с неведомым противником наилучшим образом подходит на эту роль.
На меня уставились оба моих спутника. Один с изумлением, второй недоумевающе кривил бровь.
Ни то, ни другое, наконец сказал Оррик. Выясним, что им от нас надо. Мы не сможем уйти, но и драться будем в последнюю очередь.
Впору было разинуть роти это я слышу от лихого инквизитора, родившегося с мечом и играючи раскидавшего бандитскую шайку. Но он слишком выразительно на меня посмотрел, и я почувствовал, как заливаюсь краской. За смущением я постарался скрыть разочарование от его решения. Конечно, как я мог позабыть о слабом звене. О себе любимом. И, как обычно, не учел всех последствий возможного столкновения.
А теперь запомните, сказал он, наш ушастый друг с этой минутыдоверенное лицо князя Аэларэля. Я наемник из Гронга, а тыон смерил меня придирчивым взглядом, решая непростую задачу, какую же роль мне отдать.
Я смотрел ему прямо в лицо и терялся в догадках. Что происходит? Из услышанного следует, что Оррик решил не открывать наших реальных личностей. С чего вдруг? Боится, что узнает начальство? Ну, допустим, нас лишили покровительства Церкви, но ведь временно и не навсегда. Тогда зачем такие сложности с новой легендой, которую, в принципе, и проверять никто, кроме самой Церкви, не будет. Или я опять ошибаюсь? Стал ли епископ отсылать свое решение в головной ну, назовем его офис. Да даже если бы и отправил, пройдёт просто прорва времени, пока записка доберётся до цели. Насколько я знаю, штаб-квартира еще дальше, чем то место, куда мы держим путь. Пока еще она доберётся до цели Нужно ведь ещё ее подписать и разослать по местам. Вряд ли это такая уж важная информация, что ей будет мгновенно дан ход, так что мне совсем непонятен такой поворот.
Ну ладно, Оррику лучше знать, что происходит, так что я решил ему подыграть.
Оруженосец! подсказал я первое, что пришло в голову.
Кто?! одновременно спросили мои спутники.
Конечно, я сказал это слово на своем родном языке, ведь аналогов я пока тут не слышал. Под взглядами обоих мне опять стало не по себе.
Мальчик на побегушках, скорректировал я статус. Фиг с вами, будем играть свой возраст, но, видя недоумение на лицах обоих, мне пришлось пояснить: Ну, там, меч поднеси, водички налей, коня накорми.
Оррик обрадованно хлопнул меня по плечу, а потом с опаской посмотрел, что со мной стало, но я достойно пережил знак его расположения.
Отлично придумано! Будешь моим слугой, переиначил он на свой лад.
Может, лучше его? я вопросительно посмотрел на Аридила.
Сдурел? У эльфов не бывает человеческих слуг. Оррик лихорадочно продолжал: Встретились и познакомились в городе. Он держит путь в Алату. Мы увязались за ним, потому что вместе безопаснее и не так скучно.
То есть людей-слуг у него быть не может, а попутчики-люди всегда пожалуйста? попытался подначить воина я, но меня попросту проигнорировали.
Попридержи язык, зло бросил Оррик, и я застыл на лошади с открытым от изумления ртом, чувствуя то же самое, как если бы моя рука стала действовать вопреки моим желаниям.
Видя мое неописуемое изумление, взгляд Оррика на мгновение смягчился. Он положил руку мне на плечо.
Не делай поспешных выводов, сынок, в свое время ты первый узнаешь, что происходит.
Где-то я уже слышал эту фразу. Я почувствовал, как внутри меня закипает гнев. Происходило что-то непонятное, и мне это не нравилось. Оррик без всяких слов понял, что я чувствую, и отвел взгляд, что только укрепило меня в моих мыслях. Впрочем, в следующий миг он упрямо тряхнул головой и посмотрел мне в глаза. Вот интересно, а эльф в курсе того, что сейчас происходит? С какой стати вдруг потребовался весь этот спектакль? Два месяца прекрасно обходились вообще без легенд, но стоило пересечь границу, как тут же нарисовались сложности. Я закрыл глаза на мгновение, попытавшись выбросить мысли о произошедшем из головы или хотя бы упрятать их глубже, сейчас не время и не место для выяснения отношений. Нужно думать о внешней угрозе и настраиваться на неприятную встречу. А что может быть приятного, когда тебя догоняют преследователи, чутью инквизитора в этом вопросе я полностью доверял.
Мы остановили лошадей и развернулись. Причём я развернулся дваждыОррик и Аридил проводили мой странный маневр слегка удивленными взглядами. Мне, конечно, стало неловко, но Звёздочке в этот момент захотелось продемонстрировать, что она тоже в состоянии проявить характер. Наконец я присоединился к своим спутникам, и мы принялись ждать.
Утро к тому времени окончательно разметало ночной туман, и дорога хорошо просматривалась до ближайшего поворота, который находился шагах в двухстах от того места, где расположились мы. По обе стороны от дороги зеленели луга, изредка, как пальмы в кадках, торчали стволы деревьев, обросшие по кругу кустами поменьше и так до самого горизонта. Пейзаж, который легко можно найти в любой европейской стране. Стоило лишь закрыть глаза и представить, что ты Я с сожалением отогнал наваждение: ни к чему в такой момент пускаться в ненужные сентиментальные грёзы. Но справиться с лезущими отовсюду мыслями оказалось не так-то просто: вокруг ни следа человека, ни жилья, ни полейесли бы не уверенность Оррика, что за нами идут попятам преследователи, ощущение, что мы одни на всем белом свете, было бы полным.
Я покрутил головой: мои спутники внешне держали себя спокойно, оружие никто не прятал, но и обнажать не спешил. Они производили ощущение людей, уверенных в своих силах, которым сам черт не брат. А вот я по мере приближения неизвестности понемногу терял боевой настрой. Даже нож за поясом, рукоятка которого сейчас грела мою ладонь, не добавлял уверенности. Под неодобрительным взглядом Оррика я так и не решился его достать. Похоже, он все еще хочет разойтись миром.
По лицу инквизитора проползла ухмылка. В тот же момент неясный шум добрался и до моих ушей: глаз уловил движение, и из-за поворота показались всадники. Я насчитал пять семь девять, десять! Десять человек шли по нашему следу.