Но Настя ошиблась. Все началась гораздо раньше. И закрутилось, завертелось
* * *
Сколько, вы сказали, вам лет?
Ни сколько я не сказала! холодно ответила ЗинаидаЯ вам уже в десятый раз повторяю: не помню, с какого я года, сколько мне лет!
И откуда у вас осколочные шрамы на животетоже не помните, да?
И шрамытоже не помню! А с чего вы взяли, что они осколочные?
Я послужил в Сириивздохнул хирургЯ видел осколочные ранения, в том числе и в живот. Вам некогда распороло живот, и хирургу пришлось собирать внутренности. И вы ничего не помните?
Не помню! отрезала Зинаида, и повернулась к лечащему врачуКогда мне принесут моего Мишу?
Тогда, когда мы убедимся, что вы не представляете опасности для ребенкамягко ответил врачТо, что у вас отсутствуют воспоминания, говорит о том, что в вашем мозгу есть какие-то патологические изменения. И мы хотим понаблюдать за вами, удостовериться в том, что у вас нет никаких агрессивных намерений по отношению к окружающим. Кстати сказать, начальство предлагает поместить вас в психиатрическую клинику, чтобы специалисты сделали свои выводы. Вы уже окрепли, так что нахождение в клинике не будет для вас опасно. Мы здесь сделали все, что могли, и пусть попробуют другие.
Кстати, ваши шрамы рассасываютсябледнеют, исчезают. Они уже почти незаметны. Как вы это объясните? спросил хирург, пытливо глядя в глаза пациентке.
Да я откуда знаю! фыркнула она, и но глаза ее чуть прищурились. Хирург отметил это, и сделал вывод: врет. Знает. Онаточно знает! Но поделать он ничего не мог. Ну не пытать же ее, в самом-то деле?!
Вы выглядите на тридцать летпродолжил хирург, внимательно наблюдая за пациенткойВы еще худоваты, новосстанавливаетесь с феноменальной скоростью. Насколько мне сказали, едите очень хорошо. А ещезанимаетесь физкультурой?
Занимаюсь. Отжимаюсь, приседаю, ну и всякое такоеневозмутимо ответила ЗинаидаНадо же восстанавливать форму. Иначе жиром заплывешь. У меня проснулся аппетит, и я целыми днями ем. И это нормально. Организм требует горючего. Ну а что касается психиатрической лечебницысчитаете нужным туда отправитьотправляйте. Все равно мне здесь лежать нет никакого смысла. Лечения я не получаю, а бестолку занимать койку не хочу. Да и кроме тогобез психлечебницы все равно я не смогу получить свой паспорт, так чтодавайте, оформляйте!
Ее отвезли в лечебницу уже вечером, на скорой помощи, принадлежащей этой самой психбольнице. И она едва не смеяласьее, для которой психбольница была домом родным, больница, где она заведовала целым отделениеми вот Зинаида снова здесь. Здесь, ноуже в качестве пациентки. Ирония судьбы, что еще сказать.
В приемном покое она просидела почти полтора часа, пока ее оформили и отвели в общую палату, в которой находилось десять человек. Уже в самом конце оформления медсестра, которая ее принимала, с усмешкой вдруг сказала:
Макеева? Зинаида Михайловна? Да ты шутишь, подруга! Так зовут почетного врача, профессора, доктора наук, психиатра с мировым именембывшего нашего главврача! Что, в газете прочитала, что ли? Ну о том, что ей сто лет исполнилось?
Сто лет? Зинаида вдруг почувствовала, как внутри у нее захолодело и сердце забилось чащеОна что, жива?
Жива, почему бы и нет? пожала плечами пожилая медсестраХорошая женщина, никогда зря не ругала! Не обижала и в деньгах, всегда за персонал стояла горой! В обиду не давала! Но и лоботрясов терпеть не могла, могла вообще на пинках вынести, если что. Молодец баба! Войну прошла! Ранена была, награждена!
Она записала на бумагу, остановилась, хмыкнула:
Везет нам на беспамятных! За последнее время ты вторая будешь.
А кто первая? снова едва не вздрогнула ЗинаидаОна здесь?
А откуда ты знаешь, что «она»? подозрительно посмотрела медсестраа может это мужик был?!
Ну«вторая», значит женщиная так предположиласпохватилась Зина, ругая себя за прокол.
Женщина, да. Девушка. Красивая такая, блондинка, высокая! А сильнаяэто что-то! Она одну девку подняла как котенка, и в пруд забросила! Мужик бы не смога она смогла!
Буйная, что ли? вроде как невзначай спросила Зинаида.
Нет, не буйнаяпоморщилась медсестраТа баба паскудная, зоновская, начала наезжать на одну девчонку, так эта Настя за нее заступилась, и отлупила ее. Ладно, хватит болтовнив палату пора. Пойдем, покажу куда тебе лечь
* * *
Мы ходили и ездили по Одессе всю неделю с утра до вечера. Побывали везде, где только можно было побывать. Само собойбыли и на Лестнице, глазели на Дюка, Привозкуды ж без Привоза?! Кстатибазар, как базарчто я, базаров не видал? И торговцы ничем не отличаются от каких-нибудь саратовских торговцевдаже немного разочаровались. Что естественно было просто глупо. Что, они должны были все хохмить и разговаривать на «одесском» языке? Или я ожидал увидеть каких-нибудь биндюжников, в башмаках «со страшным скрыпом»? Правильно сказала Ольгане нужно слишком больших ожиданийне будет и разочарования.
Побывали в портукрасиво, чего уж там. Туристические лайнеры, грузовые судавсе, как положено. А вот само море меня разочаровало, как и пляж Ланжерон. Море грязное, больше похожее на Азовское. И пляж грязный, пыльный какой-тобумажки набросаны, окурки. Это тебе не Средиземное море, и не Греция. Тут все попроще.
Но вообще город понравился. Чистый, вылизанный до блеска, старинныйвесь в брусчатке. Не знаю, как обстоят дела в 2018 году, может брусчатку повыковыривали, или застелили асфальтом, как это сделали в Саратове, но сейчас Одесса была прекрасна своим напоминанием о прошлом. Да, по асфальту ездить комфортнее, мягче, ничего не стучит, нолучше бы брусчатка осталась. Как в Одессе.
Тенистые улицы, кафе-мороженое, Приморский бульвар с запахом цветовогромные клумбы цвели и одуряющее сладко пахли. Гуляющие туристы, довольные, счастливые советские граждане. Еще не разделившиеся на братьев и небратьев. И теперь не разделятся. Все для этого сделаю. И уже сделал!
Мы гуляли днем, гуляли и поздно ночью, когда спадала жара и прохожих становилось мало. Сидели на скамейке над морем и смотрели на лунную дорожку.
Почему-то я чувствовал себя здесь абсолютно безопасно. В голове угнездилось: это старая Одесса, правильная Одесса, и нам здесь ничего не грозит! И правдаза все время, что мы ходили по городу (а забирались в самые что ни на есть укромные уголки), к нам никто не пристал, никто не попытался ограбить или обворовать. Я как-то раз даже со смехом сказал Ольге, что похоже Жуков все-таки искоренил одесскую преступность. Всех перебил. Ну ничего не осталось, даже неинтересно! На что она серьезно ответила, что ей очень даже нравится такая вот «неинтересность», и что она не одобряет моего желания получить полную задницу адреналина, в очередной раз побеждая негодяев!
К концу недели честно сказать мы приустали, надо было завершать наш вояж и отправляться восвояси. Ольга снова не очень хорошо себя чувствовала, и я принял решение возвращаться не на машине, а на самолете. Вот только куда девать мой «жигуленок»? Бросать жалко, хотя для меня сумма, что я отдал за машину вовсе даже плевая. Поговорил с Ольгой, и она меня поддержалапросто так бросать машину, чтобы она превратилась в груду ржавого железаэто нехорошо. Люди мечтают о такой машине, и не могут ее купить. А мы вдруг возьмем, и бросим по типу: «Да не доставайся ты никому!»? Нет ужпродадим. Тысяч за шесть. Она где-то так и стоит. Пробег мизерный, даже ТО-2 еще не прошла, краской пахнетвыгоним на авторынокс руками оторвут. Только на учете стоит в Москвепридется ехать туда и снимать. Потому продавать придется по генеральной доверенностиновый хозяин сам поедет, да и снимет с учета. Продаю-то не по спекулятивной цене, так что пускай берет на себя эти трудности. Дело в принципе грошовое и не очень трудоемкое. Вот только где здесь автобазар? Куда гнать машину?
Решение пришло сходукто лучше знает все рынки, и авторынок в частности? Конечно, таксисты. А я видел одного, постоянно дежурившего у входа в гостиницумужичонку лет сорока, шустрого, остроглазовогокак и большинство таксистов. Мы кстати не раз пользовались его услугами. Его звали Шурик (сам так назвался), он был услужливым и улыбчивым, явно напрашиваясь на чаевые. Впрочемя и не скупился. У всех своя работая сумел заработать, так почему не дать заработать и таксисту? Платил два счетчика, и еще сверхуза ожидание. И мы были довольны друг другом. В общемя пошел к нему за консультациейгде побыстрее можно продать мою «тачку».
* * *
Та зачем на базар?! Да ты шо?! По такой ценета я тебе враз покупателя найду! Завтра утречком, в десять часиков, жди клиента! Шурик радостно похлопал меня по плечу и расплылся в улыбкес тебя будет магарыч! Мы, коренные одесситы, всегда готовы помочь людЯм! И нотариус есть свойбез очереди внатури оформит! Завтра будешь с бабками, не парься!
Вернулся в номер я можно сказать окрыленным. Проблемой меньше. Нет, опять жеи денег не жалко, но просто бросить машину на растерзание? Нет ужу меня к машинам вообще эдакое трепетное чувство, они для меня как живые. Я с ними разговариваю, глажу, прошу не подвести. И они меня обычно не подводят. Нупочти не подводят.
В этот день мы еще погуляли по городу, сходили на пляж, немного пожарились на солнце, а вечером пошли в «Гамбринус» пить пиво. Ольга чисто символическией с ее животом какое пиво?
Ну да, красивая пивная. Когда мы с женой мечтали о поездке в Одессу, кроме лестницы, Дюка и Привоза мечтали посетить это заведение, о котором писал еще Куприн.
«Пивная состояла из двух длинных, но чрезвычайно низких сводчатых зал. С каменных стен всегда сочилась беглыми струйками подземная влага и сверкала в огне газовых рожков, которые горели денно и нощно, потому что в пивной окон совсем не было. На сводах, однако, можно еще было достаточно ясно разобрать следы занимательной стенной живописи».
Увы, живописи уже не было, как не было и скрипача Сашки, если он вообще когда-нибудь существовал, а не был придуман мозгом Куприна. Ну а таксводчатые стены, светильники вместо газовых рожков, по стенамкакие-то значки, украшения, модели кораблей, фотографиитот же Куприн, еще какие-то известные личности. Пахнет пролитым пивом, прохладно, и довольно-таки многолюдно, несмотря на то, что можно сказатьраннее время. Столы почти все заняты, и мы с трудом нашли себе местечкокак раз будто для нас со скамеек снялась стайка отдыхающихпапа, мама, сын-подросток и дочка чуть постарше. Мы коршунами бросились на этот столик и с облегчением приземлились на лакированные задами посетителей скамьи. И вовремя. Со сцены в торце помещения послышались звуки растягиваемого аккордеона, ловкие пальцы прошлись по клавишам, и музыкант заиграл «Ах, Одессажемчужина у моря». Пока он играл, подошла официантка и приняла у нас заказ. Я взял пару кружек светлого, закуски, заказал мяса на углях, жареной картошки, салата Ольгеона отказывалась есть жареное, мотивируя потолстением, ну и стали ждать еду, попивая пиво и слушая песни. Песни всякие, в основном с уклоном в шансончто в общем-то и понятно, Одесса ведь! Уголовный флер, япончики-котовские и все такое прочее. Так-то я терпеть не могу российский шасон, суть синоним «блатняк», но тут все было в рамках приличий. Никаких «сижу на нарах как король на именинах». Все больше с уклоном в эдакий растиражированный в кино и книгах одесский флер. И надо сказатьим это удалось. Я будто сквозь дымку видел вместо столов бочки, грубый народгрузчиков, моряков, шпану, которые ходили в эту пивную. И скрипача Сашку, который играл, как бог на своей скрипке.
Кстатискрипка тут тоже была (видимо в дань уважения купринскому Сашке), и скрипач играл очень даже недурно. А уже когда мы почти расправились с принесенной нам горячей едой, оркестр вдруг заиграл«Ты неси меня река»! И народ хлопал, кричал браво. А потом, следом«Давай за жизнь» и «Батяня комбат».
Черт подери! Где?! Пивная «Гамбринус» в Одессеи нас догнали «наши» песни! Ольга улыбалась, глядя мне в глаза, и на душе у меня было не просто хорошо, азамечательно. «Кууул!»как говорят американцы.
Потом были пару песен опять же с «босяцким» налетом, а за ними«Выйдем в поле с конем». И народ снова хлопал и кричал браво. Были и песни Высоцкого, «Они стояли молча в ряд, их было восемь». Ну, тут уж святое дело! Эта песня точно для Одессы.
В общемпосидели мы, послушали, поели (Вполне недурно, и недорого. Если по моим понятиям). Когда уходили из пивной, на небе уже светила полная луна, сияли звезды, и только редкие прохожие ускоряя шаг шли по Дерибасовской, торопясь занять свои места под легким летним одеялом. Жара спала, и было уже довольно-таки прохладноОльга ежилась, я ее обнял и прижал к себе. Так мы и дошли до гостиницы.
Дежурила не та администраторша, которая нас принимала в первый наш день в Одессев этот раз была довольно-таки молодая девушка, приятная, веснушчатая. К нам с Ольгой она относилась со смесью почтения и самой настоящей искренней приязнимы чем-то ей нравились. Или не мы, а яона все время косилась на меня и вздыхала, возможно представляла себя на месте Ольги. Ну как жемолодой, богатый, стройный-красивый и нежадный: я в прошлый раз подарил администраторше коробку конфет. Просто так, ни за что. Я вообще сторонник того, чтобы давать чаевые и баловать персонал подарками. Тогда они становятся к тебе гораздо добрее и скорее всего не станут мыть твоей зубной щеткой унитаз или плевать тебе в кофе. Будь добрее к людями они не нассут тебе в ботинок. А если и нассут, то не так уж и много, как бы могли.
Легли мы спать, и тут же отрубилисьОльга сильно устала, а я не хотел ее лишний раз беспокоить. Пусть спит. Одну ночь обойдусь без секса.
Проснулся в девять часов утракак себе и заказывал. Я умею просыпаться без будильникаперед сном представляешь, в какой час ты должен проснуться, и точно просыпаешьсяобычно за пять минут до назначенного времени. Эта способность выработалась у меня с годами и еще ни разу не подводила.
Ольгу будить не стал, пошел, принял душ, почистил зубы, побрился безопасной бритвойне люблю ходить со щетиной, я же не какой-то рекламный мачо. К тому же щетина делает мою физиономию какой-топодозрительной, угрожающей. Люди шарахаются. Уж лучше борода, хотя и та делает меня похожим на разбойника Ваньку-Каина. Наверное, именно так он и выглядел. Ольга говорит, что я преувеличиваю, что и с бородой типа писаный красавец, но это она так «Любовь зла, полюбишь и козла».
Надел чистое белье, свежие штаны и майкувот я и готов к торговым сделкам. Паспорт и документы на машину в карман, как и ключи. Все, можно ехать. Поцеловал сонную, вскочившую с постели Ольгу, ласково похлопав ее по заднице и сжав левую грудь (Завалить на кровать, что ли?! Успею ведь еще к десяти! Если чтоподождут!), но отбросив грешные мысли побрел на выход из номера. Спустился, поздоровался с третьей дежурной администраторшей, уже заступившей на дежурствопожилой дамой в золоченых очках, глядевшей на мир строго и с осуждением, и вышел через запасной ход во двор, где стояла моя «ласточка», слегка запыленная, но все равно сияющая свежей, не потускневшей краской и еще не ободранным хромом бамперов. По нынешним временам ее можно сравнить если что с поршем из двухтысячных годов, или с джипом-«мерседесом». Жигулята только-только пошли в народ, и очереди на них растянулись на долгие годы. А тутвот она, сверкает блеском стали! Ну и пластика, само собой.
Когда выехал из воротШурик уже был на месте, стоял у входа в гостиницу и беседовал с двумя бесцветными типами, ничем не примечательными кроме одной деталиу того, что поменьше, худощавого парня лет тридцати, на голове красовалась кепка, такая, какую обычно носят гопники. Впрочемдля Одессы это не показатель. Тут уголовная романтика больше, чем в ходуей тут живут.
Я поздоровалсяодного из новых знакомых звали Василий, другогоАнтон. Антонэто тот, что в кепке. Василийвысокий, жилистый, молчаливый, лет сорока от роду. Они внимательно осмотрели машину, заглянули и под капот, и в багажник, но мне показалоськак-то невнимательно. Но это было по большому счету понятноновая машина, чего ее просвечивать рентгеном? Ну, послушалиработает мотор, да. И все! Пока едем к нотариусупроверится на ходу. Посмотрели документы на машинувсе в порядке с документами. Посмотрели мой паспортпаспорт, как паспорт. Обсудили сделкудоговорились, что нотариуса оплачиваю яну так-то я и не протестовал, копеечное дело, что уж там Покупатели сказали, что денег с собой не взяли (Ходить с такой суммой денег как-то стремно! Тем более что она не в крупных купюрах), надо будет съездить на Молдаванку, где они живут, там полностью со мной рассчитаются, а потом отвезут в гостиницуну не пешком же мне добираться?