Нотариус был рядом, на соседней улице, и очереди к нему не наблюдалось. Чтобы сделать доверенность с правом продажи, передоверия и всякого такого у нас ушло около сорока минутпока напечатали саму доверенность, пока нотариус все проверил, пока расписывалисьвот время и прошло. Машинистка печатаете быстро, но у нее не компьютер с забитыми в память бланками доверенностей, приходится печатать каждое слово. Оформили доверенность на Шурикаон водила, ему легче потом съездить и снять машину с учета. Так сказали покупатели.
Доверенность и к ней две копии я положил к себе в паспорт, и мы отправились на Молдаванку. Я за рулемпока не рассчитаются, за руль их не пущу. Кто знает, как они водят машину, еще расхерачат о столб! А потом попробуй, возьми с них деньги.
Ехали недолгодо Молдаванки всего километра три, ну по ней еще минут десятьпробок нет, машин мало, не езда, а удовольствие! Рядом со мной сел Шурик, непривычно тихий и молчаливый, за мной высокий мужик-молчун, справа сзади Антон. Антон все время хохмил, разговаривал с нарочитым одесским говором, всем своим видом показывая, насколько он коренной одессит и веселый затейник. Он и командовалповернуть налево, повернуть направо. Кривые узкие улочки вели то в гору, но вниз, в овраг, и честно сказатьесли бы не моя абсолютная память, я бы отсюда самостоятельно ни черта не выбрался. Лабиринт, да и только!
Кстатиздесь, на Молдаванке, имеются входы в знаменитые одесские катакомбы, которые до сих пор не исследованы до конца, и которые тянутся на тысячи километров под самим городом, и дальше, к морю и под гору.
Когда Антон приказал остановиться, я уже все понял. И почувствовав на шее шнур удавки, успел сунуть под нее пальцы левой руки. Держал удавку Василий, который сидел прямо за мной. Он рычал, вопил на Шурика и на Антона, требуя чтобы они держали меня и помогли ему убрать мою руку от горла и тужился изо всех сил, упираясь коленями в спинку моего кресла. Шурик схватил мою правую руку и попытался ее удержатья уцепился за его запястье, и одним рывком сломал его шаловливую ручонку.
Антон в это время держал меня за голову левой рукой, нависая сверху, и правой пытался оттянуть мою левую руку вниз, из-под шнура удавки. Пришлось освободившейся правой рукой схватить его за шею, и прижимая голову бандита к плечу как следует давануть. Хрустнуло, тело обмякло, дернувшись пару раз, и теперь между нами и Василием не осталось никогоШурик в этот момент надсадно вопил, перемежая свои вопли отборным матом: «Сука! Тварь! Он мне руку сломал!»ему было точно не до борьбы.
Я сел вполоборота, повернувшись к своему убийце, протянул руку к нему, трясущемуся от напряжения (Не рассчитал силенок, несчастный!), и не говоря ни словаткнул двумя пальцами в глаз негодяя. Противник дико завопил, бросил удавку и схватился за глазницу. Из-под его ладоней потекла кровьто ли выбил ему глаз, то ли сильно повредил, но с этой секунды он перестал для меня быть противником. Вероятно, боль сейчас у него просто невероятная. Только мне его почему-то совершенно не жаль.
Подумав секундуне выбить ли гаду второй глаз? я врезал по морде Шурика, вопившего как потерпевший зимней ночью в лесу, Шурик сразу успокоился, сползая на пол в полном что ни на есть состоянии нокаута. Рука я меня тяжелая и мосластая, и главноепопасть куда надо, тогда нокаут всегда обеспечен. А я умею попадать, как говоритсяумение не пропьешь.
Снова повернулся к своему одноглазому теперь убийце, и левой рукой, без размаха врезал ему в висок. Подвывающий от боли разбойник тут же сполз на сиденье, пачкая его обильно льющейся кровью, а я с грустью подумал о том, что хоть сиденья копейки и сделаны «под кожу», но оттирать эту пакость придется долго и трудно. А ещеесли кровь затечет куда-нибудь в укромное местечко, да там протухнетв машине надолго, если не навсегда поселится запах разлагающегося трупа. Плавали, знаем. Жаль, что в этом времени еще нет частных моек с химчисткой и всем таким прочим. Придется отмывать салон самому.
Но это все после. А вот что делать сейчас? Моя затея с продажей машины, казавшаяся такой удачной и легкой, благополучно провалилась, и вместо денег я имею теперь одного двухсотого и двух трехсотых, которые имеют огромный шанс превратиться в двухсотых. По крайней мере мой несостоявшийся убийцаточно. Мне показалось, когда я ударил его в високчто-то явственно хрустнуло. Неужто проспиртованная и прокуренная черепушка?
Открыл мою дверцу, вышел, открыл заднюю дверьпощупал пульс душителяточно! Труп, трупее не бывает. Череп оказался слишком хрупким. Или яслишком злым и сильным.
Итак, что делать? Тупик, в который меня завезли, пока что безлюден, но кто даст гарантию, что меня не видели с бандитами? В машине кровь убитого, я был у нотариуса, так что найдут трупы убитых, выброшенные на улицу, выйдут и на меня. Тем более что эти типы могли кому-нибудь сообщить, что едут со мной встречаться. Ладно эти двоескорее всего самые что ни на есть настоящие разбойники, но этот вот Шурикон говорил, что у него есть семьяжена, дети, мать. Вполне мог сказать им, куда едет. И если уголовникам западло писать заявление в милицию, Шуриным родственникам написать заявукак два пальца об асфальт. После того, как найдут мертвым и его, Шурика. А то, что придется и его «гасить»без всякого сомнения.
В милицию нужно ехать, сдаваться. Вот мол, напалипришлось защищаться. Не рассчитал сил, убил. И позвонить по известному мне телефонув Москву. Пусть вытаскивают. Что-то я ментам не верюособенно ментам курортного города. Тут коррупция цветет алым пламенем, жулик на жулике и жуликом погоняет.
Устроил поудобнее покойников, а чтобы не бросались в глаза изобразил, что они спят, прислонив трупы к спинке. Связал руки и ноги Шурикуего же брючным ремнем и ремнем Антона. Снова пощупал пульс у Шурикане окочурился ли, уж слишком долго он отходит от «наркоза». Но нетжив, здоров, и его глубокий нокаут скорее всего сейчас перейдет в такой же глубокий сон. Оле Лукойепрошу любить и жаловать! Навеваю глубокий сон! Зонтика только не хватает
Где искать отделение милиции я не знал, но действуя по схеме: «Я что, на ногах, что ли?! Крути баранку, да крути!»я решил ездить по улицам, пока не найдут райотдел, или не увижу бродящих по выпасу патрульных ментов, и уже у них узнать местонахождение заветной организации.
Нужный мне пункт назначения нашелся на удивление быстросам не знаю как, но я выскочил на него выехав по одной из улочек Молдаванки и сразу уперся в двухэтажное здание с красным флагом на крыше, и с красной же табличкой у входа, сообщающей, что я прямо-таки напоролся на районный отдел милиции какого-то там района. По-моему как раз молдаванского. Нетнаписано «Малиновского района». Почему Малиновского? Да кто ж его знает?! «В мире друг Горацио есть много такого, что неизвестно нашим мудрецам».
Припарковал машину возле желтого «москвича»-412, на котором красовались два фонаря-мигалки, красный и синий, открыв дверцу вышел из жигуленка и пошел ко входу, минуя группку из четырех постовых милиционеров и лейтенанта с папкой в руках, видимо участкового судя по его расхристанному виду. Участковые всегда какие-то помятые и потертые, самые что ни на есть работяги среди ментов. Бывает, что и спят у себя в пикетеособенно если не закусили после стакана паленки.
Пухлый дежурный в звании капитана что-то читал, время от времени отгоняя муху, садившуюся ему на грудь, на которую выползало предательское мокрое пятно, вылезающее из подмышки. Жужжал «винтажный», еще шестидесятых годов настольный вентилятор, пытаясь разогнать летнюю удушливую хмарь. Пахло хлоркой, блевотиной и чем-то неприятнымто ли потом, то ли грязными телами.
Я постучал по барьеру, ограждающему капитана от назойливых посетителей, дежурный посмотрел на меня и брови его сошлись на переносице:
Чего вам, гражданин?
Во-первых, здравствуйтехолодно сказал я, набираясь терпения. Похоже, что все будет непросто. А кто бы сомневался? А во-вторых, у меня в машине лежат два трупа и один живой бандит, которые пытались захватить мою машину и меня задушить. Может, посмотрите?
Ты шутишь, что ли?! фыркнул капитанПарень, вали отсюда! У меня без тебядел невпроворот!
Журнал нечитанный, да? хмыкнул яИди, говорю! Трупы там! И бандит связанный! Проблем хочешь?!
Капитан прищурил глаза, как немецкий снайпер, выбирающий цель среди русских солдат, но ничего не сказал. Поднялся, и вышел из дежурки, в которой кроме него никого больше не было. Благословенные семидесятые! Ни тебе бронированного стекла, ни запрета покидать дежурку, оставляя ее без присмотра. Все патриархально и благостно.
Выйдя из отдела, капитан подошел к задней дверце моей машины, открыл ееи тут же выматерилсятруп высокого бандита вывалился наружу, свесив голову почти до самого порога, и едва не забрызгал кровью штанину милиционера. Тот выматерился, отпрыгнул, с испугом и оторопью глянув на меня, потом оглянулся на постовых милиционеров, с интересом наблюдавших за происходящим и подошел к передней пассажирской дверце, за которой уже сидел, вращая глазами и постанывая помятый мной Шурик.
Это еще что такое?! бросил капитан, глядя на связанного наводчика бандитовТы как тут
Лень, этот козел, москвич, напал на нас, отнял деньги и убил моих друганов! И руку мне сломал! Мы хотели у него тачку купить, а он отнял, сказал, что забирает деньги и пошли мы все на.! А когда мы не хотели отдавать, он убил друганов, а мне сказал что отвезет нас в ментовку и скажет, что мы на него напали! Внатури, Леня, эти москвичи охерели!
Вон что капитан оглянулся на меня и потянулся к кобуре. Я с холодной яростью выслушал монолог этой лживой твари, и спокойно сказал:
То-то там удавка валяется, да? Ах ты ж мразь!
Парни, хватайте его! вдруг завопил капитан, все-таки сумев выудить пистолет из кобурыОн наших пацанов убил! Это москвич!
На меня навалились сразу четверо, пригибая к земле. Я бы мог их раскидатьлегко и непринужденно. И покалечить. Но это были менты, и это были парни, которые совершенно ни причем. Им приказалиони делают. Мне не хотелось их калечить. Тем болеену, покалечу, а что дальше? Бежать? Меня ловят, преследуюттут же поедут ловить меня в гостиницу, напугают Ольгу. Оно мне надо? Есть же тут разумные люди, так разберутся, в конце-то концов! И я позволил надеть себе наручники и увести в отделение.
Глава 4
В заднем кармане удостоверениесказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более спокойно и доброжелательновы совершаете ошибку, и можете за нее сильно пострадать.
Пострадать?! дежурный хохотнул, посерьезнел, и после паузы сказалТы о себе подумай. Убил двух человек, покалечил другогомежду прочим, моего брата, уважаемого человека, коренного одессита! И ты теперь нам угрожаешь?
Твой брат бандит. Наводчик. Грабитель. И похоже что ты с ним в долезакончил я, уже прекрасно понимая диспозицию. Похоже, что я заигрался. Вот не хотел, не хотел вляпываться! Надо было пойти в комиссионный, и выставить машину на продажу через него. Или на самом деле просто бросить чертову тачку! Так нет жепоймали меня на моем повышенном чувстве справедливости.
Накануне нашего отъезда мне позвонил сам Семичастный и попросил разобраться на местекуда пропадают люди. Уже пять человек пропали после того, как поехали на автобазар продавать свои автомобили. И были еще пропажи. Он сразу сказал, благо что линия защищеннаяидет чистка рядов МВД, и нужен повод, чтобы прислать в Одессу большую комиссию с самыми широкими полномочиями. И есть повод думать, что пропажи происходят не без участия милиции. И кому же, как не мне помочь людям с чистыми руками и горячим сердцем навести там порядок? Он не обидится, если я забью на эту его просьбу огромный такой ржавый болт. Но будет благодарен, если я для него это все сделаю.
Ясное делонамекал на тот случай, когда меня прихватили пьяные милиционеры на одной из станций метро, и я бы вынужден их поубивать. Конечно же, мне никто ничего не предъявил, но те, кому следовалознали, что убийцей ментов был именно я.
В моем мире ситуация с метровскими ментами закончилась совсем по-другому. Они успели прихватить шифровальщика КГБ и забить его до смерти. Потом их конечно же нашли, приговорили к смертной казни, нобыло поздно. Майора уже не вернешь. А скольких они убили до того и после того? Одному богу известно.
Не собирался я, точно не собирался ничего предпринимать! И только когда Ольгу начало тошнитьзадумался, а может и правда заняться? А почему бы и нет? Поеду на авторынокко мне точно прицепятся, бандиты мониторят торговлю машинами, уверен. Я выгляжу как последний лохмолодой парень, москвич, здесь никого не знает, никто за него не впряжется. А не получится зацепить бандюковпросто продам машину и уеду. «Ну не смогла я!».
Когда Шурик радостно впрягся в делоу меня в голове тут же прозвенел звонок. А когда услышал о том, что надо ехать куда-то там на Молдаванкусразу врубился. И хотя был насторожене ожидал такой прыти от Васеньки. Шустрый оказался мужичок. И сильный. Очень сильный. Другой на моем месте точно бы отдал концы. Там где мы остановились похоже что вход в каменоломни. Грохнули клиента, отволокли под землю, заныкалиникто и никогда труп не найдет. Интересносколько людей они успели загубить?
А вот второе делокакое участие в их делишках принимают менты. Это меня интересует больше всего. Впрочемне только, и не столько меня. Грядет Великая Чистка! А явсего лишь катализатор процесса. Да, менты важны в первую очередьесли бы они не покрывали бандитовте долго бы не продержались. Там, где нормально работают ментыникакая бандитская организация долго существовать не может. История это показывает очень хорошо. Сильная власть не допускает никаких бандитских группировок. А если они существуютзначит, кому-то из власть имущих этого нужно.
Меня отвели на второй этаж, посадили на стул посреди комнаты. Руки в наручникахсзади. Но это ничего. Наручникине проблема.
Фальшивка! уверенно сказал толстый капитан, братик наводчика Шурика, которого уже повезли в больницу на предмет оказания экстренной травматологической помощиТы глянь на него, и на фото! Фальшивка, конечно! Полковник! В таком возрасте! Да он такой же полковник, как я балерина! Где взял фальшивку, придурок?! Щас не расскажешь, сильно пожалеешь!
Парниа может не фальшивка? вмешался молодой опер, один из двоих оперов, что оказались на месте когда меня отвели в отдел розыскаКак бы проблем не нажить.
Фальшивка, не фальшивкакакая разница? буркнул мужчина лет тридцати пяти, то ли начальник отделения угрозыска, то ли заместительего в любом случае надо гасить. Если Шурика прихватятон точно всех сдаст.
А трупы куда денем? Он же у всех на виду приехал! возмутился капитантут поумнее надо!
Ну а что поумнее? прищурился оперон и убил. Мы его прихватили, а он разогнался, да и головой о стенуничего сделать не успели. Понятно? Шурика там никогда и не былопарням показалось. Они будут молчать, я с ними поговорю. Кстати, чего у него в карманах было?
А неплохо было! Жирный клоп! со свистом втянул воздух сквозь черные зубы толстый капитанденег пять сотен, да на двести рублей чеков в «Альбатрос»! Потом поделим, когда закончим.
Вы под наблюдением, идиоты! попробовал я пугануть эту шайку.
Ага, агаи полк разведчиков смотрит на нас с гору в подзорную трубу! хохотнул старший опер, и посерьезнев, сказалПора заканчивать. Кстати, а ведь доверенность у нас! Хе хея машину заберу. По штуке вам дам.
Чой-то по штуке?! возмутился капитанмой брат пострадал! Ему надо денег, он работать не может! Машина стоит десятку, не меньшеона нулевая! На ней муха не сношалась! Так что давай делить по справедливости! Нас шестеро, кто участвует, делим десять штук на шестерых! А ты хочешь оставлять себе машинубашляй! Никита, ты совсем что-то зажрался!
Это ты зажрался и жадностью удушился! огрызнулся старший оперМы что, на базаре? По рыночным ценам мне втюхиваешь?! Мой опер участвовал, и его убил этот придурок! Я разрабатывал операцию! А ты чего делал?! Кроссворды в дежурке решал?!
Оперэто Антон, что ли? догадался я, и тут же спросилИнтересно, сколько вы душ погубили, уроды? Ты же присягу давал, тварь! Как ты можешь вот так с людьми?
Заткни пасть, сука! фыркнул старший оперЖивой трупеще и разговаривает. Кстати, надо еще его жену навестить. Между прочим, мне говорилиона вся в камнях ходила. Бриллианты, и все такое прочее. Мне Оленька цинканула.