Арагорн внимательно слушал, и по-хорошему следовало бы вначале его убрать из помещения, но Борисов плюнул на это дело. Потом, все потом, лишь бы оно было, это потом.
У меня есть приказ, тягуче медленно сказал цверг.
А вам не кажется, друг мой, что приказ этот отдали подлинные враги Империи, приписав мне все то, чем они сами занимаются? Подрыв обороноспособности, воровство и прочие вещи? А вас просто использовали втемную?
Марлин молчал, и Борисов добавил многозначительно:
И не только вас, но и Наместника Тарлина.
Это сработало, цверг вышел из ступора и начал стремительно багроветь. При его невысоком росте и полуквадратных размерах тела выглядело все так, словно его сейчас удар хватит. А Борисов подумал, что схожесть имен, наверное, неспроставозможно, Марлин и Тарлин, даже, родственники. Это отчасти объясняло бы все эти эмоции на ровном месте, ведь, в самом деле, что такого страшного Борисов сказал? Ну, решил кто-то подсидеть Борисова, прикрывшись именем Наместника, вполне обычная интрига, особенно здесь, где большие деньги замешаны. И то, «подсидеть»это лишь придумка самого Борисова, а если сейчас окажется, что сам Тарлин и подписал приказ, то все, останется только выхватить Лобзик и бежать.
НАМЕСТНИКА?!! неожиданно заорал Марлин, выйдя из багрового ступора. КТО ПОСМЕЛ?!!
Борисов облегченно выдохнул, выкрик явно показывал, что Тарлин не подписывал приказа, и продолжил наступление.
А вот это, друг мой, нам и предстоит выяснить! многозначительно сказал он Марлину. Мы разыграем мой арест, и вы проводите меня к Наместнику, где он лично подтвердит мою невиновность.
На самом деле, Борисов не знал, так ли оно будет, но это, сейчас, пожалуй, не имело никакого значения. Раз уж так выпали карты, следовало блефовать до концаи встретиться с Наместником, конечно. Вдруг Фёдор Михайлович попал в точку с тем, что кто-то желает отжать у него прибыльный бизнес? Тогда можно будет и недоброжелателя прижучить, и контакт с Наместником наладить, и подумать над расширением операций. Крепость усилить, ущелья перестроить, выдвинуться вначале на холмы, затем в степь и дальше к мертвым равнинам, образовать целый приграничный округ, увеличив территорию Империи.
А затем мы выясним, кто это решил опорочить честное имя Наместника, возьмем его за жабры
Думаете, это кто-то из русалов? оживился Марлин, сбив Борисова с мысли.
Ммм, это образное выражение, я даже не знаю, кто там из ближнего круга у Наместника есть.
Пара русалов есть, задумчиво закивал Марлин.
Видимо, тут что-то личное, решил Борисов, то ли в детстве рыболюди чуть не утопили, то ли просто Марлин воду не любил.
Вот и выясним, кто есть кто! А если что вы, Марлин, совершенно не виноватывам приказали арестовать, вы меня и привели!
Цверг окончательно просиял, и тут же сказал нетерпеливо.
Тогда давайте отправимся в путь!
Борисов кивнул, шагнул к Аврэлю и сказал тихо:
Шума не поднимать, из комнаты никого не выпускать.
Аврэль указал глазами на Арагорна, Борисов в ответ покривился, мол, хрен с ним, с дитем богов, но остальных зажать и информацию наружу не выпускать. Говорить про то, что делать, если он не вернется, Борисов не стал, и вовсе не из-за суеверий. Просто, если он не вернетсякакая разница, что будет в Ветреной? Жили как-то без него все эти годы, проживут и дальше.
В путь, сказал Борисов, делая приглашающий жест.
Наместник Тарлин тоже обедал, но, услышав нарочитое громкое (по подсказке Борисова) объявление, мол, «комендант крепости Ветреная Аргус Филч арестован и доставлен по вашему приказанию», тут же извинился и покинул обеденный стол.
Друг мой! снова закричал он, и Борисов незаметно перевел дух. Кто посмел? Немедленно развязать его!
Это видимость, успокоил его Борисов, тут же освобождая руки от фальшивых оков.
Друг мой, прошу к столу, тут же попробовал утащить его Тарлин.
Постойте, Наместник, остановил его Борисов.
Коротко и быстро он объяснил суть дела, вбросил насчет недоброжелателей и завистников, оттуда перешел к причинам их зависти, и подал дело так, словно он думал только об Империи и сбережении людей. Закатил пробный шар, ведь все равно объяснять про деньги и прочее пришлось бы, но, возможно, уже не в такой благоприятной обстановке.
Друг мой, вы просто золото! заорал Тарлин. Если бы у меня был с десяток таких, как вы, эта провинция просто расцвела бы!
Наместник тут же прямолинейно переключился и спросил в лоб.
Скажите, вы знакомы с моей дочерью?
Не имел такой чести, чуть поклонился Борисов.
Зря, друг мой, зря, я понимаю, вы трудитесь во славу Империи и Императора
Борисов стукнул себя кулаком в грудь.
но вам следует чаще бывать в Сойле, ох, чаще. Уверен, ваши таланты найдут применение и здесь! Кстати, друг мой, завтра будет благотворительный бал, в честь совершеннолетия моей дочери, я просто настаиваю, чтобы вы там появились!
Борисов, разумеется, не стал возражать.
Глава 21
Борисов стоял на балконе, с бокалом какого-то местного вина в руке, и, не опираясь на балюстраду, разглядывал Сойль, распростершийся внизу. Столица провинции Рахаад представляла собой довольно-таки крупный город, даже по земным меркам, и дворец Наместника возвышался над ним, расположившись на очевидно искусственно созданном скальном холме.
Магия.
Магия освещала город, магия возводила скалы, магия обеспечивала дворец Наместника защитой и водой, и связью, и всем остальным, что потребуется. Магия, позволявшая подавать сигналы тревоги легиону в Фаэло и отправлять отчеты в канцелярию, годилась и для связи с Ветреной, и Борисов вчера так и сделал. Попутно опять всплыла проблема отсутствия заместителя и секретаря, но Борисов просто приказал собрать всех своих помощников, и разом отдал распоряжения общего характера.
За спиной Борисова сверкал огнями, грохотал музыкой и топотом множества ног в танце, огромный бальный зал. Празднование совершеннолетия дочери Наместника, по имени Жаклин, было в самом разгаре, и Борисову достался первый танец с именинницей. К тому же еще перед началом бала Тарлин протащил его по гостям, представляя Борисова как героя Империи и своего лучшего друга, что в итоге открывало грандиозные перспективы.
А также делало Борисова мишенью для новых интриг, зависти и прочего, но это его не слишком волновало. Прямой удар с арестом и попыткой отобрать крепость провалился, теперь надо было только упрочить положение и связь с Тарлином, и сам Наместник, в общем-то, открытым текстом намекнул, как это можно сделать.
Вот вы где! раздался чуть запыхавшийся голос за спиной.
Борисов развернулся, чуть поклонился Жаклин, сказал дипломатично.
Простите старику эту минутку слабости, я уже не могу плясать всю ночь напролет.
О, ну что вы! мило зарделась Жаклин и смущенно потупила глазки.
Собственно, вот он выход, стоял перед Борисовым. Наместник Тарлин открытым текстом сватал свою дочь Борисову, сама Жаклин явно была не прочь отдаться ему прямо здесь, на балконе, и проблема заключалась в самом Борисове.
Внешность Жаклин тут была наименьшей из проблем, ну да, ростом по живот Борисову, носатаволосата, как и прочие цверги, но правильная поза и способность тела Филча обеспечивать каменный стояк в любое время, легко нивелировали эти недостатки. Преимущества, казалось, были вполне очевидны: породнись с Наместником, поднимись в иерархии, помоги улучшить Рахаад и Тарлин представит тебя Императору. Титулы, деньги, еще подъем по социальной лестнице, легко и просто, не забывай только управлять умело, и усиливать Империю.
Но подводные камни такого решения! Опять семья, и неясно, как там, у цвергов с многоженством. Намертво связать свою судьбу с Тарлином, а ведь и Наместника могут подсидеть. Зависть и злоба всех тех, кто сам нацеливался на Жаклин, и значит новый виток подводной войны. Появление слабого места, по которому могут ударить дети богов, война с которыми оценивалась Борисовым как неизбежная.
Вы еще полны сил, вон как вы отлично защищали крепость на границе! горячо воскликнула Жаклин. И наверняка дадите фору молодым, уж в области ума так точно!
Вы мне льстите, чуть улыбнулся Борисов.
Как назло балкон был пуст (собственно, поэтому Борисов сюда и вышел), и ощущение, что сейчас его изнасилуют прямо здесь, усиливалось с каждой секундой. При этом он не мог просто послать по маме и по папе, особенно по папе, саму Жаклин или предложить ей поработать ртом в ином ключе, благо рост как раз был подходящим.
Ничуть, у нас, цвергов, ценятся прямота и искренность!
Вот видите, как мало я знаю о цвергах.
Бокал с вином в руке оставался последней линией обороны (если не считать прыжка с балкона, разумеется). Едва Жаклин приблизится, облить ее, извиниться горячо, потом избежать риска присутствия при переодеваниитут должно быть легко, не настолько тут распущенные нравыи пока Жаклин меняет платье, улизнуть с бала или найти себе компанию, желательно таких же стариков, хотя это, скорее всего, будет слабым прикрытием. Едва Жаклин скажет, что похищает Борисова, как его сразу отпустят и даже обижаться не будут, чтобы угодить дочери Наместника.
Мысли эти пронеслись в голове Борисова, и он приготовился действовать.
Это потому, дорогой мой Аргус Филч, что вы сражались с врагами Империи и учились их побеждать, промурлыкал, почти буквально, сзади голос, вместо того, чтобы учиться этикету.
Баронесса Палмер, ответила Жаклин, стараясь звучать дипломатично.
Однако же глаза ее чуть сузились, а в голове прозвучала скрытая злоба. Обернувшись, Борисов понял, почему. Баронесса ну, можно сказать, что она была одета. Однако платье было таким облегающим, что не скрывало практически ничего, полностью повторяя формы тела.
Госпожа Жаклин, чуть присела и поклонилась баронесса. Вы сегодня очаровательны, как никогда.
Дочь Наместника еще сильнее прищурилась и сжала зубы. Еще бы, ловким маневром приветствия баронесса Палмер попутно явила Борисову потрясающий вид на свое декольте. Сам Борисов, правда, больше пялился на миниатюрные рожки на голове баронессы, пытаясь понять, украшение это или баронесса отчасти минотавр? Или, с учетом платья, какой-нибудь сатир? Сатиресса?
Скажите, баронесса, почему вы сегодня без мужа? попыталась уязвить ее Жаклин.
Сейчас он у стен Дафнии, служит Империи, улыбнулась баронесса в ответ, за что я его и люблю.
Улыбка ее была больше направлена на Борисова, и несла в себе откровенное приглашение, мол, люблю тех, кто служит Империи. Все это до известной степени озадачивало Борисова, ибо списать на обычное «друг Наместникаищем его внимания» уже не получалось. Лицом Филч был далеко не красавец, голосом тоже не вышел, титулами и подавно. Ну да, герой Империи с одним орденом, комендант нищей крепости на границе. Даже с учетом недавних доходов, собравшиеся к Наместнику превосходили его по знатности, влиянию, титулам и деньгам, однако же, это ничуть не остановило ни Жаклин, ни эту Палмер.
Вот и любите своего мужа! чуть топнула ногой Жаклин. А мне Аргус обещал танец!
Уже Аргус, подумал Борисов отстраненно.
Простите, госпожа Жаклин, но вы сами сказали, что цверги ценят прямоту и искренность, и я прямо и искренне скажу вам, что не обещал вам никакого танца.
Хватит и того, что первый танец он топтался с ней посреди зала, под внимательными взглядами собравшихся. Борисов еще попутно изображал неуклюжего старого вояку, не умеющего танцевать и, похоже, ошибся, никого это не отпугнуло.
Жаклин чуть покраснела, наклонила голову и удалилась торопливо.
Так вы ее сердце не завоюете, с блядской улыбкой на губах заявила баронесса.
Я старый солдат, и я не знаю слов любви, ввернул подходящую цитату Борисов.
Вы и правда прямы и искренни, словно цверг! засмеялась баронесса.
Смех, разумеется, был умелым, заставляющим чуть колыхаться выдающуюся грудь.
У вас не было в предках цвергов?
Нет, немного озадаченно ответил Борисов. Только люди.
Музыка в зале сменилась, зазвучало что-то быстрое и легкое, и платье баронессы изменилось в такт, сменило цвет и стало чуть короче.
Чистокровный человек? Это такая редкость в наше время в Империи, промурлыкала баронесса, придвигаясь ближе. Моя бабушка была человеком, и вы знаете, что с ней случилось?
Что?
Ее изнасиловал Демон Бездны, во время одного из их вторжений.
Ох уж эти демоны, пробормотал Борисов. Часто вторгаются?
Бывает. С тех пор у меня вот эти рожки, потрогайте, потрогайте, смелее!
Борисов потрогал, размышляя о том, что будет, если он поимеет баронессу. Обидится ли Наместник? Его дочь? Будут ли последствия с ее мужем? Как тут смотрят и относятся к супружеским изменам? Это только кажется, что можно сделать все незаметнона самом деле тут полно глаз и свидетелей, и косвенных намеков будет более чем достаточно.
И с тех пор меня восхищают военные, дающие отпор врагам, вбивающие демонам их зубы в глотку.
Да, как-то раз мы их побили, неосторожно признался Борисов.
Баронесса немедленно оказалась рядом, вжалась грудью в Борисова, а рука ее скользнула ниже, в интимную зону.
Может быть, вы не знаете слов любви, но их знаю я! горячо прошептала баронесса.
Надо бы спросить ее имя, подумал Борисов, но вслух сказал другое.
Здесь полно народу.
И вы знаете, как это заводит? прошептала Палмер в ухо Борисову.
Что будет, если нас увидят?
Никто не увидит.
Она потянула Борисова в сторону, к стене, и он увидел, что их точные копии остались стоять на балконе, словно бы о чем-то беседуя.
Нас не увидят и не услышат, ну же, команданте, расскажите мне о победе над демонами и займитесь любовью, усладите меня и сверху и снизу!
А как же ваш муж, баронесса? спросил Борисов.
Говорить про то, что мужу, наверное, нелегко с такой блядовитой женой, он не стал.
Для вас я просто Эмили, и муж поимел меня на этом самом балконе, перегнув через перила и придерживая только за ноги, было просто потрясающе!
Она уже, не стесняясь, раздевала Борисова, и платье ее укорачивалось прямо на глазах, демонстрируя то, что Эмили не носит ни лифчика, ни трусов.
Я немного нага, прошептала она.
Борисов хотел сказать, что и так это видит, но тут же сообразил, что речь идет о змеелюдях, нагах, а вовсе не о степени обнаженности баронессы.
И платье как вторая кожа, должно облегать, и должно быть второй кожей, которую всегда можно сбросить.
Бездействие Борисова ее, казалось, ничуть не смущало. Организм Филча уже выдал нужную реакцию, и Эмили ловко насадилась разгоряченным телом, охватила Борисова ногами сзади и уперлась спиной в стенку, задвигалась, чуть постанывая, и требовательно скомандовала.
Рассказывайте же! Рассказывайте, мой герой, и в подробностях!
Глава 22
Инцидент с баронессой не имел никаких последствий, в основном потому, что Борисов не потерял головы и постарался закончить все быстро. Эмили, в свою очередь, тоже управилась быстро, как раз благодаря потере этой самой головы. В финале она одной из рожек даже выщербила камень стены. Но к возвращению Жаклин они уже скользнули на место призраков, и потом Борисову всё же пришлось танцевать с дочкой Наместника.
От повторного сеанса секса, уже с Жаклин, его спасло только то, что торжество было посвящено ей, и просто так исчезнуть она не могла. От остальных дамочек, явно также полыхавших ниже пояса, Борисов тоже сумел ускользнуть, осознав опасность после «общения» с Эмили Палмер. В первопричинах подобного поведения ещё предстояло разобраться, а пока что Борисов остановился на простой формуле: реже появляться на подобного рода празднествах.
Эмили прислала страстную записку, с приглашением в гости, но Борисов не собирался навещать ее в замке Палмеров. Вот артефакт, создающий иллюзорных двойников и обеспечивающий невидимость и подавление звука, он с удовольствием бы купил, но, увы, это оказалась какая-то редкая вещь, да еще именная, привезенная бароном Палмером из его военных поездок. Баронесса намекала в разговоре, мол, приезжайте, дорогой комендант, попользуемся вместе, и даже прислала потом вышеупомянутую записку, но все это было не слишком интересно Борисову.
В Сойле имеются какие-нибудь магазины, где можно купить артефакты? спросил Борисов у управляющего дворцом Наместника.