Вы не слышали, что я вам сказала? раздраженно спросила она.
Слышали, ответил Питт.
Я не могу управлять при таком ветре. Дирижабль слишком тяжелый. Мы должны сбросить балласт или приземлиться.
Последний мешок с балластом мы сбросили час назад.
Тогда нужно избавиться от всего этого хлама, что вы затащили на борт, приказала она, указывая пальцем на небольшую горку алюминиевых коробок, прикрепленных к полу.
Простите, но этот хлам, как вы его назвали, нам еще пригодится.
Но мы теряем высоту!
Постарайтесь сделать все, что сможете.
Джесси показала рукой на лобовое стекло:
Остров по правому борту называется Кайо-Санта-Мария. А суша за нейКуба. Я меняю курс на южный, испытаем нашу судьбу с кубинцами.
Питт повернулся к ней, его зеленые глаза сосредоточенно смотрели на нее.
Вы сами захотели участвовать в нашей миссии, резко сказал он. Вы захотели быть одной из нас. Теперь держитесь.
Пошевелите мозгами, прошептала она. Если мы попробуем продержаться в воздухе еще хотя бы полчаса, ураган разорвет нас на кусочки.
Кажется, у меня кое-что есть, прервал их Эл.
Дирк встал с сиденья и подошел к окну по левому борту.
Куда смотреть?
Джордино показал.
Мы только что прошли над ним. Примерно в двухстах ярдах у нас за кормой.
Что-то большое, взволнованно сказал Ганн. Оставляемый им след не сходится с размером.
Поворачивайте к порту, приказал Питт даме. Возвращайте нас назад тем же самым курсом.
Джесси не стала спорить. В какую-то секунду ее охватила жажда приключений, и страх отошел на второй план. Она дернула рычаги вперед и повела дирижабль к порту, используя ветер, чтобы развернуться на обратный курс. Из-за сильных порывов алюминиевый корпус дирижабля задрожал, а гондола принялась жутко раскачиваться. Вскоре тряска успокоилась, восемь хвостовых стабилизаторов снова заработали, и ветер начал бить сзади.
Внутри гондолы стало тихо, как в склепе. Ганн выпустил трос из блока считывания данных градиометра на четыре сотни футов под брюхо дирижабля, пока датчик не погрузился в беснующиеся волны. Затем снова вернулся к регистратору градиометра и подождал, пока пишущий элемент проведет на бумаге горизонтальную линию. После этого самописец дрогнул и заскользил туда-сюда, что-то нацарапывая.
Приближаемся к цели, объявил Ганн.
Джордино и Питт, не обращая внимания на порывы шквального ветра, высунулись из окон еще дальше. Сквозь беснующееся море и пенящиеся волны разглядеть морские глубины было очень непросто. Все это время Джесси отчаянно боролась с управлением, пытаясь успокоить тряску и выровнять дирижабль, похожий на кита, пробивающего себе путь через пороги реки Колорадо.
Я вижу его! внезапно закричал Питт. Он лежит с севера на юг, около ста ярдов вправо.
Эл резво подбежал к противоположной стенке гондолы и уставился вниз.
Да, я тоже вижу.
Вы замечаете что-нибудь похожее на грузовые краны? спросил Ганн.
Я четко вижу очертания, но не могу разобрать детали. Похоже, объект лежит на глубине примерно восьмидесяти футов.
А мне кажется, что целых девяноста, сказал Питт.
Это «Циклоп»? тревожно спросила Джесси.
Пока еще рано это утверждать. Он повернулся к Ганну:Определи наши координаты по «ВИКОРу».
Я записал их, сказал Ганн, когда закончил.
Питт кивнул Джесси:
Ладно, пилот, давайте сделаем еще один заход. Теперь мы будем идти против ветра, поэтому постарайтесь пролететь прямо над целью.
Да легче свинец в золото превратить, чем сделать это, огрызнулась она.
Питт подошел и легонько поцеловал ее в щеку.
Я верю в вас. Потерпите еще немного, и я дам вам передохнуть.
Не нужно со мной нянчиться, раздраженно сказала она, но в ее глазах зажегся теплый огонек, а напряженная линия губ смягчилась. Просто скажите, когда нужно будет притормозить.
«Она очень своевольна», подумал Питт.
Он впервые почувствовал зависть к Рэймонду Лебарону. Дирк вернулся в хвостовую часть дирижабля и положил руку на плечо Ганну:
Попробуй вычислить его примерные размеры клинометром.
Ганн кивнул:
Будет сделано.
Если это и вправду «Циклоп», весело сказал Джордино, то ты просто везунчик!
Немного удачи и трезвой оценки событий еще никому не мешало, подтвердил Питт. И вдобавок Рэймонд Лебарон и Бак Цезарь сами направили нас, куда было нужно. Меня беспокоит только один вопрос: почему «Циклоп» затонул там, где и близко не пролегают главные судоходные пути?
Джордино беспомощно помотал головой:
Наверное, мы об этом никогда не узнаем.
Приближаемся к цели, прервала их Джесси.
Ганн настроил клинометр и начал определять размеры нечеткого силуэта корабля, уставившись в окуляр. Непонятно как, но ему удалось держать прибор ровно, пока дама мастерски сражалась с порывами ветра.
Я не смогу точно установить ширину судна, непонятностоит оно прямо или лежит на боку, сказал он, изучая калибровку.
А общую длину? спросил Питт.
Пятьсот тридцатьпятьсот пятьдесят футов.
Отлично, с облегчением сказал Дирк. «Циклоп» был длиной пятьсот сорок два фута.
Если мы опустимся ниже, я смогу сказать точнее, предложил Ганн.
Давайте еще один разочек, Джесси! громко окликнул ее Питт.
Не думаю, что у нас получитсяОна оторвала руки от штурвала и указала в окно:Кажется, нас уже ждут.
Выражение ее лица было спокойным, даже слишком спокойным, в то время как мужчины пристально смотрели на вертолет, выплывающий из-за облаков в тысяче футов над дирижаблем. Он на несколько секунд завис в небе, словно ястреб, высматривающий голубя, затем начал приближаться, увеличиваясь в размерах, и полетел параллельно «Проспертиру». Сквозь бинокль можно было отчетливо увидеть мрачные лица пилотов и две пары рук, высунувших автоматы в открытую дверь.
Они здесь не одни, лаконично сказал Ганн, направив бинокль на кубинский артиллерийский катер.
Он покачивался на волнах примерно в четырех милях внизу и разбрасывал брызги.
Без лишних слов Джордино молча разорвал ремни, которыми крепились ящики, и начал торопливо выбрасывать на пол их содержимое. Ганн присоединился к нему, а Питт принялся устанавливать странную заслонку.
Они показывают нам табличку на английском языке! воскликнула Джесси.
И что там написано? не оборачиваясь, спросил Дирк.
«Следуйте за нами и не вздумайте использовать радио», прочитала она. Что мне делать?
Ну, мы и так не можем использовать радио, так что улыбнитесь и помашите им. Может быть, они не будут стрелять, если увидят, что вы женщина.
Я бы на это не рассчитывал, проворчал Джордино.
И продолжайте парить над кораблем, добавил Питт.
Джесси совсем не нравилось то, что происходило внутри гондолы. Ее лицо побледнело. Она сказала:
Нам лучше делать то, что они говорят.
Да пошли они! проворчал Дирк.
Он расстегнул ее ремень безопасности и поднял из-за штурвала. Джордино подал ему пару воздушных баллонов, и Питт тотчас накинул лямки на плечи Джесси. Ганн дал ей маску, ласты и компенсатор плавучести.
Быстрее, приказал он. Надевайте.
Сбитая с толку, она не сдвинулась с места.
Что вы делаете?
Я думал, вы понимаете, сказал Питт. Собираемся нырять.
Что? Черные, как у цыганки, глаза дамы широко раскрылись не столько от тревоги, сколько от удивления.
Сейчас не время спорить, спокойно сказал Питт. Считайте, что это наш безумный план спасения. Так что делайте, что мы вам говорим, и ложитесь на пол за заслонкой.
Джордино с сомнением взглянул на заслонку толщиной в дюйм.
Надеюсь, сработает. Я бы не хотел быть рядом в тот момент, когда пули попадут в баллон с воздухом.
Без паники, ответил Дирк, пока они втроем торопливо надевали водолазное снаряжение. Здесь используется пластик повышенной прочности, его не пробьет и двадцатимиллиметровая пуля.
Под натиском ветра никем не управляемый дирижабль накренился набок и начал пикировать вниз. Все инстинктивно рухнули на пол и схватились за ближайшие опоры. Коробки, где лежало водолазное снаряжение, в беспорядке покатились по полу и врезались в сиденья пилотов.
Все сомнения отпали, о дальнейших переговорах не могло быть и речи. Командир кубинского вертолета приказал открыть огонь по цели, думая, что столь внезапное изменение в движении дирижабля вызвано попыткой побега. Правую стену «Проспертира» накрыло градом пуль, выпущенных с тридцати метров. Гондола мгновенно превратилась в решето. Старые желтоватые окна разлетелись по полу на осколки. Средства управления и панель приборов коротнули и взорвались, разом превратившись в груду бесполезного мусора и наполнив разрушенную кабину едким дымом.
Питт ничком лежал на Джесси, сверху на них повалились Ганн и Джордино, прислушиваясь к стуку пуль о пуленепробиваемую заслонку. Затем кубинцы решили сменить цель и начали стрелять по двигателям. Сокрушительный шквал пуль кромсал алюминиевую оболочку и разрывал на кусочки, которые уносило порывами ветра. Двигатели закашлялись и замолчали, из-под отстреленных головок цилиндров полились струи масла вперемешку с клубами черного дыма.
Баки с топливом взорвутся! сквозь грохот послышался крик Джесси.
Не стоит беспокоиться! прокричал ей в ухо Питт. Кубинцы не используют зажигательные пули, а баки сделаны из плотного неопрена, пробоины в нем сразу же затягиваются.
Эл подполз к разорванным и сбившимся в кучу коробкам с оборудованием и вытащил из них то, что показалось Джесси трубчатым контейнером. Толкая этот предмет перед собой, он передвинул его на круто наклоненную палубу.
Помощь нужна? прокричал Питт.
Если бы Руди подержал мне ноги Его голос затих.
Повторять дважды не понадобилось. Ганн зацепился ногами за распорку и крепко обхватил колени Джордино.
Дирижабль вконец взбесился. Полностью потеряв управление, он несся носом к морю под углом сорок градусов. Кубинцы изрешетили пулями оболочку, и подъемной силы у воздушного корабля почти не осталось. Он медленно, но верно начал опускаться к морю, пока кубинцы продолжали расстреливать его. Лопасти стабилизатора еще задевали облака, но старый «Проспертир» уже мучился в предсмертной агонии.
Но он не погибнет в одиночестве.
Джордино с трудом удалось открыть трубу, оттуда он вытащил портативную пусковую установку «М-72» и зарядил ее 66миллиметровой ракетой. Двигаясь медленно и осторожно, мужчина поднял ствол смертоносного оружия, похожего на базуку, над разбитым окном левого борта и прицелился.
Удивленные люди в катере ясно видели, как зависший в одной миле от них вертолет внезапно превратился в огромную огненную фигуру, по форме напоминающую гриб. Словно раскат грома, прокатился над морем рокот взрыва, и с неба посыпался пылающий дождь раскаленного металла, который шипел и дымился, попадая в воду.
Дирижабль все еще болтался вверху, медленно разворачиваясь вокруг своей оси. Гелий вышел сквозь дыры в корпусе. Кольцевидные опоры внутри начали трещать и ломаться, как сухая древесина. Будто испуская последний вздох, верх «Проспертира» провалился вовнутрь, словно яичная скорлупа, и дирижабль упал в бурлящие волны.
Несколько секунди воздушный корабль был окончательно разрушен. Через двадцать секунд оба двигателя отломились, держащие гондолу траверсы оторвались, издавая скрежет, похожий на вой сирены. Как хрупкая игрушка, выпавшая на тротуар из рук неуклюжего ребенка, оболочка разорвалась, и внутренний каркас в агонии заскрипел, распадаясь на части.
Гондола погружалась все глубже, вода хлынула внутрь через разбитые окна. Казалось, будто гигантская рука давила на дирижабль сверху, пока он, наконец, не исчез в пучине. Затем гондола разломилась и, будто падающий листок, неспешно пошла ко дну, утянув за собой спутанный клубок проводов и кабелей. Оторванные части дюралюминиевого корпуса хлопались в воду, словно пьяная летучая мышь в полете.
Стайка желтохвостых окуней бросилась в стороны за мгновение до того, как на морское дно опустилась груда обломков, оставшихся от дирижабля. При падении поднялись тучи песка.
Затем настала гробовая тишина, нарушаемая лишь мягким бульканьем выходящего воздуха.
Кубинский катер сновал взад-вперед среди обломков по неспокойной поверхности моря, но ошеломленный экипаж не мог найти ни следа выживших людей. Только лужи топлива и масла растекались по бурным волнам.
Порывы ветра от приближающегося урагана возросли до восьми баллов. Волны уже достигали восемнадцати футов в высоту, поэтому продолжать поиски стало невозможно. У капитана катера не оставалось выбора, кроме как взять курс на ближайший безопасный порт Кубы и покинуть угрожающе бурлящее море.
Слабое глубинное течение медленно уносило прочь темные клубы песка, которые скрывали под собой остатки «Проспертира». Питт поднялся на четвереньки и осмотрел руины, оставшиеся от гондолы. Ганн прямо сидел на полу, прижавшись спиной к изогнутой переборке. Его левая лодыжка опухла до размеров кокоса, но он вдохнул воздух через мундштук и поднял руку, показывая пальцами знак «V».
Джордино упорно пытался принять вертикальное положение, осторожно прижимая руку к правой стороне груди. «В итоге наши. потериодна сломанная лодыжка и, пожалуй, несколько ребер. Могло быть хуже», подумал Дирк. Он склонился над Джесси и поднял ее голову. Сквозь стекло водолазной маски глаза женщины казались пустыми. Равномерное шипение регулятора и вздымающаяся грудь указывали на то, что дышит она нормально, может, лишь немного быстрее, чем обычно. Он провел пальцами по ее рукам и ногам, но не заметил следов переломов. Она казалась невредимой, если не брать во внимание черно-синие пятна, которые расцветут на местах ушибов на следующие сутки. Дама коснулась его руки и крепко сжала, чтобы заверить, что она в порядке.
Довольный Питт вернулся к своему телу. Все суставы поворачивались должным образом, мышцы работали, кажется, ничего не пострадало. Но все же ему тоже досталось. На лбу вскочила здоровенная багровая шишка, а шея сильно онемела. Дирк утешил себя тем, что ни у кого из них нет открытых ран. Одна царапинка могла бы устроить им второе свидание со смертью за сегодняшний день. Последнее, что им сейчас было нужно, так это нападение акул.
Перед Питтом возникла новая проблеманужно было выбираться из гондолы. Вот только дверь основательно заклинило, хотя после пережитой аварии сложно было этому удивляться. Сидя на ягодицах, он ухватился руками за изогнутую раму и вскочил на ноги. Вскочил так резко, насколько это было возможно под давлением воды. Он представил себе, будто пытается передвигаться на дне огромной бутылки с клеем. С шестой попытки, когда пальцы на ногах и пятки уже начали отказывать, металлический затвор поддался, и дверь медленно распахнулась.
Джордино вынырнул первым, выпуская вокруг головы пузырьки из регулятора дыхания. Он отошел назад, уперся ногами в песок и, приготовившись к боли в груди, решительно рванулся в проем. Питт и Ганн медленно вытолкнули изнутри большой громоздкий сверток, который затем упал на песок. После этого передали Джордино восемь стальных баллонов со ста четырьмя кубическими футами воздуха.
В разрушенной гондоле Джесси, забыв об аварии, пыталась унять боль в ушах от давления воды. Она зажала нос и яростно фыркнула. После того как она повторила эту процедуру раз пять, боль исчезла, и от облегчения у дамы из глаз потекли слезы. Она впилась губами в мундштук регулятора и втянула полные легкие воздуха. «Великолепно было бы сейчас проснуться в уютной постели», подумала Джесси. Кто-то тронул ее за руку. Другая рука, крепкая и шершавая. Женщина подняла голову и сквозь маску увидела глаза Питта; ей почудилось, что они улыбались, глядя на нее. Он кивком попросил следовать за ним.
Дирк повел ее к выходу в огромную прозрачную бездну. Она посмотрела на пузырьки воздуха, которые с шипением кружились, уплывая вверх, к беспокойной поверхности моря. Несмотря на то что вверху бурлила вода, видимость на дне была отличной, почти на двести футов вдаль, и Джесси могла отчетливо разглядеть все развалины дирижабля, лежащие недалеко от гондолы. Только Ганна и Джордино нигде не было видно.
Питт жестом предложил подождать возле баллонов с воздухом и странного свертка. Он сверился с компасом на левом запястье и поплыл в голубую мглу. Джесси балансировала в невесомости, в глубине голова работала ясно, как никогда. Женщиной начало овладевать гнетущее чувство одиночества, но исчезло, как только она увидела возвращающегося Питта. Он жестом позвал ее плыть за ним, развернулся и медленно погреб вдаль. С трудом переставляя ноги сквозь толщу воды, спутница быстро догнала его.