Вернулся Хамит и сказал, что я выступаю третьим, а он после меня. Хамит, как и я, первый бой взял с «Грушами» у Копейщиков, а основное сражение за команду, против команд противника мы шли все вместе. Команда победителя будет определяться по общему числу побед, но у нашего города в этот раз было серьезное преимущество: двадцать бойцов от нашей команды против двух команд по двенадцать. То есть чисто по очкам наша команда имело явное преимущество у мечников. Как я понял, у других команд дела обстояли схоже.
А ты слышал, Мазур объявление по Рыцарям сделал, короче там на сорок рыцарей тридцать золотых ярлыков и десять серебряных объявлено! Так десять золотых, значит, на тотализатор будут выставлены, можно будет выиграть. А еще проигравшим рыцарям будет по десять плетей добавлено в качестве компенсации за золото, Хамит откровенно ржал и злорадствовал, рыцарей не любили в последнее время именно за их склонность к халяве.
Город аж взвыл от восторга, а рыцари прямо вне себя от ярости. Мудро конечно, что Мазур до конца молчал, так-то сейчас ему ничего не угрожает. Может, конечно, кто с ярости ему вызов бросит, но Мазур сейчас на пике формы. Да кому я рассказываю, ты с ним тренировался в последнее время.
Да, Мазур силен. Не позавидую я никому, вызов ему бросить решится.
Да как бы сам Мазур кого ни вызвал, он прямо огнем горит.
Мы пошли с Хамитом на часть, где соревновались Копейщики. Расписание игр на зимнем турнире было плотным, без перерывов, чтобы зрители не успевали замерзнуть, а мыне застудили себе мышцы. Кроме того, нам нужно было все время разминаться. Каждый делал это по-своему, я вот лично предпочитал ходьбу на месте, поднимая высоко колени.
Сражение копейщиков были быстрыми, и не менее кровавыми, чем сражения мечников. Я не знал никого из команды копейщиков, кроме сотника Клима и моего напарника Кива. Да и груш никто по именам не звал. Кив выступать должен был после Хамита, и сейчас шли сражения, в которых я не знал никого. Общая продолжительность схватки была от 5 до 25 секунд. Пара сходилась, два три взмаха копьем, и схватка заканчивалась, так как противник или был убит, или был выведен из строя и уже не мог соревноваться. Вот сейчас сошлась очередная пара, «Груша» кинулся вперед, махая впереди себя копьём как ветряная мельница, как я понял, это была стандартная ошибка новобранцев, думая, что чем сильней вращать древком, тем больше у тебя шансов на успешную защиту. Увы, в жизни оно все по-другому, нежели в воображении. Противник «Груши», парень низкорослый и очень плечистый, сделал шаг в перед на встречу этой мельнице и выставил свое копье лезвием вверх, таким образом, чтобы оно срезало наконечник копья «Груши». При этом, как только он отрезал одну сторону, он сразу же проделал это и со вторым его наконечником, так как «Груша», не поняв, что происходит, продолжал размахивать копьем. Только это уже было не копье, а черенок от лопаты, который еще через мгновение разделился на два черенка и улетел в разные стороны арены. Тем временем противник хладнокровно продолжал свою атаку. Теперь жизнь груши целиком и полностью зависела от милосердия противника, а он видимо был не милосердным, так как третий удар пришелся четко в голову «Груши». Удар был плоскостью, а не острием, но скорей не из жалости к «Груше», а из нежелания мыть от крови копье на холоде. Шансы «Груши» зависели уже только от крепости его черепа, и эластичности мозга.
Следующее выступление было мое, я снял мечи и выбрал копье. Оружие мне было предоставлено городом, средненькое. В дальнейшем мне нужно было заказывать оружие под себя. Оружие и доспехитут все было уникальным. Оно и понятно, ни о каком конвейере и речи не было еще, потому каждое изделие было уникальным, оно могло быть как идеально подогнанным под конкретного человека, так и не подходить ему в принципе. Из городских копей, я выбрал то, что лучше всего подходило мне по весу, и, как мне казалось, было максимально хорошо сбалансировано. Город копья получал от проигравших воинов предыдущих турниров, если от него отказался победитель. Копье, которое я выбрал, было покрыто ржавчиной, но при этом хорошо заточено. Древко все было отделано кожей, и держать его было удобно и тепло пальцам. Лезвие с обеих сторон было в форме тюльпана, обоюдоострое. Я крутанул восьмерку копьем и пошел на арену. Адреналин наполнил мои вены, скорость времени изменилась. Итак, мой соперник одного роста со мной, рыжеволосый парень. Руки очень сильные, видимо кузнец или еще кто. Очень развитые мышцы предплечья и бицепссвидетельство частой и тяжелой работы руками. Большие мышцы означают тяжелый удар, но медленную скорость. В момент, когда мы сошлись «Груша» не стал медлить и, схватив копье за самый конец, крутанул его над своей головой, и, сделав быстрый шаг вперед, попробовал нанести удар в район моей шеи. Я быстро сел на корточки, и выставил перо копья, уперев его в бедро груши. Копье пролетело у меня над головой, и вошло в бедро, сантиметров на десять порезав мышцу. «Груша», не поняв еще, что произошло, продолжил вращательное движение копьем над головой, замахиваясь для удара сверху вниз, как топором. Я воткнул перо в песок, катнулся назад через голову, встал на ноги. «Груша» нанес удар, по тому месту, где секунду назад был я, и полностью насадился на копье. Он перерезал себе мышцу бедра окончательно, и завалился на бок, испуская вой на всю арену. Я встал, подошел, забрал свое копье и пошел в нишу. Вой трибун, накрыл меня через пару секунд вместе с тремором, который пришел после того, как от адреналина начало отпускать. Сражение было может и не очень красивым, но я победил, жаль конечно «Грушу», хороший может парень, сильный, теперь инвалид на всю жизнь. Если повезет, и мышца зарастет, все равно будет хромать. Ну, может ему ноги не так нужны, как руки. Дойдя до ниши, я оставил копье, забрал мечи и пошел в казарму. Там я снял доспех, оставил мечи и пошел посмотреть, что происходит у Милла.
В Лазарете работа шла полным ходом. Я встретил Милла, который был весь в крови, буквально с головы по пояс. Увидев меня, он улыбнулся:
Вот фонтан меня обдал. Вот тут вот порез был, хотел зашить, а оттуда как дал поток, вон, как в душе побывал. Теперь мыться нужно, и все вокруг мыть, Милл показывал на область шеи, видимо он пытался зашить поврежденную аорту, и раскрыл рану до конца.
Ну, на шее мало что можно зашить. Как ни старайся, всех не вылечишь.
Да я понимаю, просто было интересно попробовать. Так-то он все равно не жилец. Но ничего, Нег и Селем уже во всю трудятся. А ты как выступил уже?
Да вон мой лежит, Я показал на «Грушу», которого принесли и положили около ниши где была клиника.
А этот. Ну ему жгут на ногу наложили, чтобы кровь остановить, вернусь, зашьем его, потерпит.
Милл был максимально хладнокровен, с токи зрения пациента он, наверное, выглядел палачом или зверем. Но сколько он спасет жизней к концу этого дня? А сколько он еще людей научит, которые будут спасать людей? Нужно ли Миллу любить своих пациентов? Или достаточно хорошо знать свое дело и любить именно работу? Действительно, вопрос вопросов. Ведь за сегодня через Милла пройдет не меньше сорока человек, имен которых он, видимо, даже и не узнает. Мы пошли с Миллом в баню, и он, по своей уже сложившейся привычке, начал отчет.
Сейчас вот очень много начало в город прибывать с кашлем, Фатий благословил нескольких на лечение. Но там только антибиотик в течении десяти дней, я их в другой дом отправляю, который Сафий выдал.
Да только ведите истории болезней, всех кого принимали. Второй раз им уже антибиотик вряд ли поможет, и смысла его переводить уже не будет.
Да, я это помню. Только вот Сафий скуп до пергаментов, все-таки дороговато они обходятся, чтобы подробно писать все на них. Пробовал деревянные таблички, но они места занимают много. Сафий говорит, что мы разорим город на пергаментах, и так уже купцы цену на него ломят.
Ну и не будем тогда вообще никого лечить, я сказал, что нужно вести истории, значит их нужно вести, меня не волнует, сколько это стоит, пусть он и думает где взять пергамент! Он за лечение деньги берет, так вот пусть и включит в стоимость.
Тихо, тихо, ну что ты сердишься, Алексей! примирительно улыбнулся Милл.
Прости Милл, ты тут не причем, просто, чем больше запишите, тем лучше и быстрей сами будете учиться. Тут не на бумаге экономить.
Бумага?
Ну, на пергаменте! Не суть!
Мы пришли в баню к мечникам, тут уже был Хант и еще несколько не знакомых мне воинов. Хант обрадовался моему приходу, но Милл видимо привел его в ужас. Вид у него был грозный. Но Милл задерживаться и не собирался, он быстро помылся, постирал одежду и побежал обратно в нишу. Мне можно было не спешить, но я хотел вернуться на арену, чтобы посмотреть выступления тех, с кем мне придется сражаться завтра. Поэтому, умывшись, я отправился в ложу участников. И как раз вовремя, закончились выступления нашей команды, и как раз начинали свое выступление команды из других городов. Глашатай объявил, выступление команды из города Сельбу. За ней должна была выступать команда из Саттера, прибывшего из Завнии соседнего государства. Я внимательно наблюдал и старался запомнить, всех воинов, которые выступали. Мазур говорил, что это дело практикинаучиться подмечать сходу все основные признаки воинов. И я наблюдал и старался выработать какую-то систему своих наблюдений. Вот этот подволакивает ногу, видимо старая травма, вот у этого явно была травмирована левая рука, поэтому щит держит плотно к телу. У этого явно плохое зрение, щурится, значит не видит деталей. Я досмотрел соревнования до конца, и понял, что замерз, и пошел в баню к ребятам. Из моей команды прошлого года в бане было пять человек и сотник Хилт. Хилт улыбался, он был явно доволен.
Привет Хилт, ты прямо счастлив!
Да супер, восемь человек, всех их ты знаешь, живы и здоровы. Пять вот тут, а три сейчас в клинике у Милла, но там царапины все. Теперь-то я спокоен, что все выживут. Если из двадцати человек, выживет хотя бы восемнадцать, мы порвем большой турнир весной.
Да выживут, я уверен, ну если конечно в капусту не покрошат на арене.
Ну, ты же видел их команды, я так понял, наблюдал до последнего?
Да, вот только закончились соревнования.
Молодец, это ты правильно все сделал, а я вот не досидел, замерз, четыре последних не видел, расскажи кто там.
Я рассказал, о своих впечатлениях от последних выступлений. Хилт присвистнул.
Ты подмечаешь в первую очередь физические особенности и недостатки, нужно еще учиться подмечать, как держит оружие и как ведет атаку.
Помилуй Хилт, я не в состоянии запомнить двадцать человек во всех деталях.
Поверь мне, это дело привычки, наработаешь очень быстро, если конечно выживешь.
Ах, это незабываемое окончание фраз Хилта, которое прямо вселяет в тебя уверенность и надежду встретить утро следующего дня. Напарившись, я прогрел замершие кости, поел и пошел отдыхать. Завтра все-таки был день намного тяжелее и серьезнее сегодняшнего. Милл работал без меня, а мне было уже не до этого всего.
В Казарме никого не было, но было тепло, и был свежий хлеб и кусок окорока. Хлеб был свежим, видимо только принесли, как и окорок. Я есть уже не хоте, поэтому решил лечь спать.
В этот день, я проснулся до того, как меня разбудили трубы. Я вскочил, рубанул себе кусок хлеба и шмат окорока, запихнул в рот, и пропел песню побудку для Хамита:
Папапапапаапа, Хамит, просыпайся!
Хамит нехотя поднялся, видимо он вчера поздно пришел:
Ну что тебя в такую рань то подняло?
Да хватит лежать, лежебока! Как ты вчера выступил?
Хамит поднялся с кровати, я увидел приличный синяк на его плече.
Да вот видишь, «Груша» толковый попался. Тот самый, что тебе нос ободрал. С трудом его одолел, думал, не сдюжу. Он копьем владеет почти в совершенстве, а я-то, только чудом его. Он мне в плечо то вон как саданул, я думал все, воздух из меня весь вылетел, благо на ногах устоял и по шлему ему всадить успел встречным. Повезло, что он сознание на секунду потерял, я уж его добил.
Что, насмерть?
Ну так конечно, еще мне такой соперник в будущем зачем нужен?
То спокойствие, с которым тут лишали жизни, меня напрягало, к этому я не мог привыкнуть. Все-таки в «Родном» ценность человеческой жизни, была не оспоримым фактором. Тут на первом месте была польза, а жизнь на втором или на третьем. Милл лечил многих, чисто из любопытства, можно ли вылечить ту или иную болезнь. Фатий благословлял на лечение, тоже в основном исходя из полезности того или иного человека, а вовсе не потому, что важна была жизнь. Хотя с другой стороны, ценность человеческой жизни в Техно была вынесена на величайший пьедестал, и где его человечество? Вслух я сказал:
Да, и правда, зачем, хотя воин из него бы замечательный получился.
Ну а мне то что, я победил и это главное, правда рука вот чуть хуже работает, но, слава Богу, левая! Не знаю, пойду я на рыцаря сегодня или нет. Посмотрим, как наших пройду.
Я и сам сомневался, нужно ли мне идти против рыцарей или нет. Все-таки моя жизнь не зависела от этого, а к Лейле я в любом случае попадаю. Но все-таки дух соревнования и желание доказать себе самому что я чего-то стою, толкало вперед. Прохрипели трубы, сейчас, когда они не были причиной моего пробуждения, их хрип мне показался даже чем-то вроде музыки. Я решил не ждать Хамита, а пойти на разминку сразу. Все-таки хорошо разогретые мышцы, это действительно преимущество, к тому же мне хотелось действия. Я пришел в нишу мечников, она была завешена сшитыми шкурами, внутри висела масляная лампа, и горела печь. Масло коптило и воняло, именно поэтому я в клинике от них отказался, а сделал лампу на смеси самогона с маслом, на фитиле. На чистом самогоне лампа горела очень слабо, неярко. А на смеси с маслом, она почти не коптила и давала яркий желтый цвет. Но это было наше Ноу-Хау, не для распространения, да и самогон был ценностью, пока что очень редкой, хотя вроде бы в конце турнира его должны были его уже дать попробовать населению.
Под одобряющий взгляд Хилта я начал разминку. Он подошел ко мне, похлопал по плечу и сказал:
Молодец, что раньше пришел. Горячие мышцыэто фора! Вон, смотри, у наших противников по четыре человека уже занимаются, пожалуй, вот они и будут серьезными противниками, а все, кто придут позже, без травм отсюда не уйдут. Я всмотрелся в другую сторону арены, и в ложах увидел, что там действительно уже были люди, которые, как и я занимались разминкой. Я решил пробежаться по кругу арены, и посмотреть на них поближе. Может, это было и правильным решением, так как я увидел людей, которые вчера как раз мне тоже показались самыми подготовленными. Обежав круг арены два раза, я остановился и начал разминаться с мечами, вращая их в руках. Мой пример оказался заразительным, и вскоре по кругу стали бегать все, кто приходил на разминку, заодно внимательно разглядывая на бегу потенциальных противников.
Началась жеребьевка, и мне выпал бой семь против некого Замала из Завнии. Я спросил Хилта:
Где он, этот Замалл?
А вон он, видишь, чуть прихрамывает?
Ага, у него колено не гнётся на правой ноге, видимо травма
Тоже заметил? Молодец. Сможешь использовать?
Ну, ему тяжелей повороты, даются, особенно в сторону больного колена, я думаю смогу это использовать»
Ну, вот и отлично, я думаю, если ты обойдешь его с правой стороны, и правым мечом блокируешь его меч, то левый у тебя будет без возможности блокировки, и сам Пророк тебя не остановит.
В общем-то, Хилт мне рассказал, тот самый план, который у меня и вырисовался. Поединок опять будет коротким и не красочным, как и все поединки тут с моим участием, видимо.
Кстати ставки на тебя два к одному на твою победу. Я, пожалуй, тоже поставлю, выигрыш не большой, но надежный.
Спасибо, что так веришь в меня, Хилт
Ну, то не я, то букмейкеры. Они в тебя верят, а я-то точно знаю.
Я опять начал настраиваться, как уже привык это делать. И в этот раз у меня получилось, голова очистилась, видимо медитировать нужно всегда после пробежки и физической разминки, тогда в голове лишних мыслей существенно меньше. Может поэтому монахи шаолиня тренировки придумали? Так, про это потом. Я сел и погрузился в транс в ожидании поединка и опять увидел вселенную. Или, точнее, множество вселенных, такая огромная виноградная гроздь, из шаров висела передо мной. Время от времени, по бокам с яркой вспышкой, появлялись новые виноградины. Количество виноградин было огромным
Алексей, твой выход, я получил ощутимый тычок в правое плечо, Хилт меня будил.
Ты, кстати, обещал меня научить, как ты засыпаешь перед боем?
Я решил не отвечать на эту полупросьбу-полушутку, и был спокоен, и даже все еще разогрет. Выходя на Арену, и пошел навстречу сопернику, Замаллу, внимательно рассматривая его. Это был воин с большим опытом, сейчас он шел навстречу мне, ровно чеканя шаг, старательно скрывая свою ногу. И если бы я не смотрел за ним вчера, то остался бы без преимущества, не зная про его слабую сторону. Может, это было не честно?