Нужна вода! Горячая вода! пытался говорить Акила Шетти с дикарями, но его боялись и не понимали. Он сам нашел воду в большом каменном углублении, которая капала откуда-то сверху, вероятно, скатываясь в щель дождевого стока. Достал свою железную кружку из рюкзака и, вскипятив воду на огне, они, вместе с Колесовым, попытались обработать рану, провозившись больше часа. Акила посыпал рану антисептиком и крепко перемотал установив шину.
За пределами пещеры уже стояла прозрачная, звонкая ночь. Луна огромная и светлая заливала своим сиянием большое каменное плато, что находилось на расстоянии полета стрелы. Пещера притаилась чуть выше, защищенная стеной из больших валунов, появившихся здесь в результате горного обвала. Атлантийцы не чувствовали себя в безопасности среди дикарей, но идти куда-то в ночь тоже не очень хотелось. На плато обосновалась стая волков, они уже затянули свою ночную серенаду, и было немножко жутковато слушать этот ночной концерт, наполненный щемящими звуками истошной тоски.
Как и всегда один из группы остался на карауле, другие укутались в плащи и по очереди дремали недалеко от костра. Акила дежурил первым, заодно присматривая за больным, меняя компрессы и повязки. Ближе к утру у дикаря начался сильный жар.
Что если он подцепил бешенствоэто конец! сказал Акила Стрижевскому.
У нас есть что-то противовоспалительное? Акилла рылся в походной аптечке. Я дал ему час назад, но жар не проходит. Помоги. Приподними ему голову.
Стрижевский чуть приподнял больного и Акила влил ему ещё дозу антибиотика. Марсия недовольно посмотрела на эту бесполезную трату лекарств, но промолчала, подкидывая веток в костёр.
Сменяя друг друга они проспали до рассвета. Жар у иберийца потихоньку спадал, и он, обессиленный, забылся наконец сном.
Дикари так и провели всю ночь поодаль, не решаясь подойти. Только те двое, что были с раненным охотником, накинув на него шкуру, присели рядом. Они из под бровей украдкой косились на арбалеты и острые ножи, с помощью которых атлантийцы резали и ели сушеное мясо, доставая еду из заплечных сумок.
Стрижевский отрезал кусок и подал молодому иберийцу. А тот знаком указал ему на нож.
Это нож, острый, опасный, говорил Борис осторожно дотрагиваясь до лезвия. Юноша тоже потрогал острие ножа, убедившись в его словах. Он понимал интуитивно, на подсознательном уровне. И тоже что-то заговорил показывая на свой неказистый каменный топор.
Стрижевский осмотрелся и среди камней вокруг нашел подходящий экземпляр. Долго отбивая от камня фрагменты он сделал неплохой достаточно острый скол.
Вот, держи это твой каменный нож. Он конечно попроще будет, но тоже должен неплохо резать, и попробовал отрезать остатки сушеного мяса острым краем скола. Юноша был в восторге от увиденного и тоже попытался сделать такое орудие методично откалывая края булыжника.
Борис, мы не должны этого делать. Не помнишь что ли? напомнила Марсия.
Глупости, каменные ножи уже должны быть в этот период.
Ну и где же они? настороженно осмотрелся Колесов.
Если не в этой пещере, так в другой наверняка можно найти.
А если нет?
Если нет, то будут. Сомнительно, что я нарушаю какую-то периодизацию.
Я смотрю ты бы и нож ему отдал, будь твоя воля? заметила Марсия, с упрёком.
Всё, что мы принесем в их мир, растворится во времени. Заржавеет и сгинет. Как, впрочем, и мы сами. Я бы и заморачиваться не стал. История уже сложилась, такая какая есть.
Мы в прошлом впервые, трудно сказать, как наше присутствие здесь, отзовется там в будущем, заметил Колесов.
Ладно не кипятись. Вы, наверное, правы. Солнце встало и нам пора в путь, закончил спор Стрижевский.
Они оглянулись на женщин и детей в пещере.
Похоже, их кормилец слёг. Рамон, оставь им зайцев, у нас есть ещё день. Надеюсь на более крупную добычу, с улыбкой сказал Колесов и вышел из пещеры на свежий воздух.
В тот день им действительно повезло и они вернулись домой с хорошей добычей. А через неделю судьба их вновь свела со старыми знакомцами, в той же долине.
Иберийцы были уже не столь пугливы и благодарственными поклонами приветствовали Колесова и компанию, жестами указывая на большое стадо мамонтов пасущихся неподалеку.
Славная была охота. Охотники прямо на ходу делились опытом, и вскоре одно из животных оказалось зажато между скал и атаковано. Добычу честно поделили и довольные разошлись по «домам».
Хоть мамонты оказались не особо вкусными и особо жёсткими, впредь атлантийцы частенько охотились вместе со своими знакомыми, и порой оставались на ночлег в пещере у новых знакомцев. Это сотрудничество было выгодно скорее кроманьонцамвтроем они не могли охотиться на крупную добычу, и даже устроить элементарную облаву были не в силах. А пришельцы с Атлантиды отличались от прочих племен, где каждая семья стояла только за себя. Они могли помочь и числом и невиданным оружием.
Иберийцы ловко учились у нежданных друзей, подглядывая, повторяя незнакомые слова, быстро осваивая навыки и язык. Получив такую защиту и помощь, племя начало быстро расти, поглотив несколько соседних. Они их не съели. А показали то, чему научились сами. Время шло, Атлантида тоже росла и развивалась.
Глава шестая. Строительство новой жизни
Нет, желание вернуться домой не отодвинулось на дальний план. Штат лаборатории, ответственной за возвращение в будущее, увеличили, и поставили задачу: как можно быстрее найти верное решение, организовать этот «прорыв», устранить ошибки и даже больше, значительно больше.
Все остальные были брошены на передовую народного хозяйства. Как известно, Испаниясолнечная страна с тёплым, влажным климатом, где было неплохо развито сельское хозяйство. Это Мадрид, находясь высоко над уровнем моря, мёрзнет, кашляет, страдает от ветров и сильных снегопадов зимой. Не зря самую крупную пандемию двадцатого века обозвали «испанкой», хоть и пришла она Китая.
Но Андалусияместо на карте Испании, где сейчас находилась Атлантида, совсем не то, что Северная Кастилия, где зимой холодно, а летом нестерпимо жарко. Андалусиясамый главный в Испании сельхозпроизводитель. Здесь есть всё, что нужноземля, солнце и вода. Как и в современности, Гвадалквиир несла свои воды с севера на юг, образуя множество притоков. На влажной богатой почве произрастали фруктовые деревья: оливы и мандарины, цвели ароматные травы. Заливные луга были пригодны для выращивания овощей и зерновых культур.
Беда заключалась в том как вести сельское хозяйство в таком значительном отдалении от места проживания, находясь в самом центре огромной топи площадью 75 000 гектар. А если и будут желающие заняться таким экстремальным фермерством, насколько это безопасно в реалиях данного исторического периода? Атлантида не могла рисковать своими людьми, поэтому решили пока остановиться на близлежащих островах, как более безопасных для ведения сельского хозяйства, куда не доберутся хищные звери и полудикий человек.
Между островами, мятым кольцом расположившимися вокруг Атлантиды, и самим островом была организована паромная переправа. Ширина водного барьера составила около 165 метров. Берега подняли, укрепили, и через несколько месяцев работы вокруг Атлантиды появилось первое земляное кольцо, достаточно широкое (около ста метров) и удобное для выращивания овощей. К моменту завершения строительства земляного кольца вокруг Атлантиды, фермеры собрали первые плоды своих трудовтам, где в самом начале удалось обработать почву.
Это стало возможным благодаря запасливости некоторых сотрудников института. Среди молодых ученых было немало сыроедов, которые владели беличьими запасами живой пищизлаки, способные прорасти, неочищенный рис, зеленая гречка и чечевица. Всё пошло в ход. Корнеплодыне замороженные и не нарезанные кубиками, семена трав для зелёных горшочков, капуста, лук. Эти богатства сыграли ключевую роль в деле выживания «новых Робинзонов». А сами любители органических продуктов стали непосредственными их производителямифермерами, и получали огромное удовольствие от выращивания. Они гордились тем, что так неожиданно их пищевые приоритеты приобрели настолько нужный и важный характер в обычно скептически настроенном обществе.
Геологи изучали местность, её скрытые опасности и возможности. Раскладывали на столе старые карты месторождений, желая извлечь из недр земли медь, олово и полиметаллические руды для жизни и развития островитян. Бурили разведочные скважины, собирали образцы пород, заглянули во все кратеры. Сделали аэрофотосъемку территории на несколько километров в разные стороны от Атлантиды, составили новые карты. Биологи изучали флору и фауну, брали пробы воды и почвы. С помощью тепловизоров во время аэрофотосъемки они обнаружили сразу несколько посёлков первобытного человека, как правило, расположенных в горных пещерах. Небольшие семьи по пятнадцать, двадцать человек. И очень разнообразный животный мир.
Техники было не много, от этого строительство, возникающее то тут, то там, приобретало всё более грандиозные масштабы, и чаще походило на работы во времена древних строителей египетских пирамид. Да и что тут говоритьэто и была самая, что ни на есть древнейшая стройка на планете.
После начала строительства и активной охоты на полуострове, многие дикие животные ушли вглубь материка, но чувства безопасности у островитян от этого не прибавилось, ведь не было ни спецодежды, ни даже сапог. Женщины страдали, и не только от того, что их обувь неотвратимо превращалась в ничто, но и от того, что по ногам постоянно ползали всевозможные твари. То тут, то там слышались панические крики и взвизги. К месту происшествия собиралась возбуждённая толпа, чтоб понять масштаб трагедии и идентифицировать ползучее. Шутили, смеялись и плакали, и не на шутку уставали от тяжелой физической работы.
Поэтому первым, что начали производить на Атлантидеэто сапоги. Вспомнили даже старинные, русские калоши. Шили из кожи, из чего придется, и пропитывали водонепроницаемыми составами. Позже в лесу охотники нашли ландольфию и атланты получили в своё пользование ценный водостойкий материалкаучук.
Постепенно начинали оживать древние полузабытые профессиибашмачники, гончары, бочкари, мастера лозоплетения. Кузнецы стали пользоваться особой популярностью. Многие сами себе были и башмачниками, и ткачами, и швеями, пытаясь найти применение собственным талантам в этом новом для них мире.
Следом пошли в разработку лопаты и тележки.
Построили маленький цементный завод. Ещё в 22 веке этот материал вышел из обихода, но в данной ситуации оказался самым простым и доступным в производстве строительным материалом. Умельцы с кафедры материаловедения немного подшаманили, поиграли с составом и получили более совершенный, сверхпрочный материал, устойчивый к влажности, эрозии и выветриванию, с прекрасным пуццолановым эффектом, добавляя в него некоторые элементы; в том числе измельченный ракушечник, в огромном количестве лежащий на прибрежной полосе.
Получив новый материал, они первым делом укрепили оголенный фундамент Атлантиды. Позже они обшили его полностью большими листами самородной латуни: орихалком, с годами полностью истощив её запасы в регионе.
Незаменимым элементом жизни Атлантиды было и оставалось искусственное солнцеГисолинк. Уникальный энергоемкий генератор солнечной энергии мог накапливать, преобразовывать энергию солнца в тысячи раз эффективней солнечных электростанций прошлого. Он не только генерировал энергию солнца в дневное время, отдавал свет в вечерние часы, но и мог питать энергией такие небольшие города как Атлантида абсолютно автономно. Не возникало необходимости в других источниках тока. Установка имела неограниченный срок службы и удерживалась высоко в воздухе притяжением магнитного поля земли, соединяясь с поверхностью лишь тонкой ножкой проводника. «Одуванчик», называли его русские. Миллионы искусственных алмазов-гелиостатов, собирали и преломляли солнечный свет. Имея шаровидную форму, Гисолинку не нужно было иметь систему позиционированиямногогранность алмазов позволяла принять солнечный свет в любой позиции. Сверхпроводящий вихревой электролит передавал тепловую энергию в гелий-водородное ядро генератора. Дороже этого маленького искусственного солнышка у них ничего не было. И пока Гисолинк крепко держался на своей тонкой ножке, у Атлантов были все шансы на успех.
Для того, чтобы беспрепятственно достигать большой земли, сразу начали строительство канала, которое растянулось в последствии на целых пятьдесят лет.
Несмотря на общую подавленность в начале, настроение у путешественников во времени постепенно улучшалось. Совместный труд, романтика первобытной жизни, снизила все проблемы до уровня «здесь и сейчас». Физический труд и кислород сделали свое дело: настроение стало веселое, состояние бодрое. Старики, которых не скрутил ревматизм или прагматизм, тоже старались участвовать в делах советами, идеями, практической эрудицией, которая раньше посчиталась бы неуместной в мире комфорта и автоматизации.
Островитян спасало то, что они живой, талантливый народ. Эрудированный. Учёные всех мастей. Ведь Институт Времениорганизация настолько многогранная, синергетически спаянная в единый самоорганизующийся механизм, что они могли решить все вопросы, так или иначе всплывающие на повестку дня. И решали. Здесь работали не формалистыэнтузиасты. Представители почти всех национальностей, лучшие из лучших. Они во всём искали связи, зацепки, намёки. Копали глубже других, проверяли даже самые абсурдные теории, строили фантастические механизмы (которые зачастую не работали), и методом проб и ошибок ушли далеко в своих открытиях именно потому, что верили в самое невероятное и мечтали, как дети!
И, конечно, им в помощь была огромная фундаментальная библиотека. Она стала незаменимым источником информации для строителей нового мира, в котором приходилось начинать всё с самого начала: лепить посуду, варить бронзу, ковать железо, добывать пищу в поте лица своего.
Не лишним будет сказать, что здесь собрались молодые, здоровые люди. Парни и девушки, не замечавшие никого рядом раньше, стали с интересом присматриваться друг к другу. И через год после приезмления в прошлое, население прибавилось на одного человека. Появился первый коренной житель Атлантиды. Кто-то негодовал, потому что скучал по дому. Ведь не все ныне жители Атлантиды были одиноки. Многие имели семьи, которые остались тамдалеко в будущем. Дети, разлученные с родителями, и родители, отлученные от своих детей, порой жестоко страдали от тоски. Некоторые находили утешение, другие, более преданные своим чувствам, хранили верность и ждали воссоединения с любимыми. Но зов природы не обманешь, и с каждым прожитым на острове годом детишек становилось всё больше и больше. Даже не смотря на то, что с детьми были серьезные проблемы.
Глава седьмая. Связующая нить.
Тот факт, что с детьми, рождёнными в Атлантиде, было что-то не так, островитяне поняли не сразу.
Первенец Атлантиды родился у Вероники. Ей первой пришлось испытать все трудности материнства вдали от цивилизации.
Через два месяца появились ещё пара малышей. А за ними целый «бэбибум» охватил Атлантиду.
Молодые мамочки были не на шутку напуганы. Дети проявляли недюжий аппетит. От них не было покоя не днём, ни ночью. Они мало спали, и рослине по дням, как казалось, а по часам!
Это было только внутреннее ощущение мамочек, не имеющее ничего общего с реальностью. Но ощущение «ускоренности» времени не пропадало. Как будто кинопленку жизни быстрыми движениями прокручивают у тебя перед глазами. Будто время, не зная покоя, торопится, бежит. Словно невидимый часовщик вращает стрелки, указательным пальцем скользя по циферблату, манипулируя часами чужой жизни.
Никто не догадывался в чём причинапока не сумели поймать интернет. Получилось это случайно. Связь была крайне неуловима, все попытки к подключению заканчивались неудачей. Но тот факт, что сеть быласразу здорово насторожило атлантийцев. Значит, они всё ещё как-то связаны с будущим! Каждый раз, обновляясь, компьютеры Атлантиды сбрасывали внутреннее время и синхронизировались с мировым. Атлантида провалилась в кротовину, но за ними тянулась незримая нить, удерживающая её на грани прошлого и будущего. Словно шарик на резинке, заброшенный в пространствозамер, застыл на месте в точке невозврата. За те три года, что они провели в прошлом, в их будущем не прошло и трех минут! Атлантийцы не старели. Чего не скажешь об их детях.