Вот, например, для столичных жителей было вполне обыденным проводить карточкой по считывающему датчику и наблюдать за тем, как на табло меняется количество оставшихся поездок. Одной и той же карточкой в метро, в автобусе, троллейбусе, трамвае Косте, как махровому провинциалу, все это было в диковинку. Он с опаской миновал турникет, ожидая мощного удара по ногам от двух страшных металлических скоб, скрывавшихся в стойках, переглянулся с бдительными ребятами в форме, которые подозрительно пялились на его массивный рюкзак, и встал на ступеньки эскалатора.
Резиновая хреновина, которая ползла параллельно ступенькам и заменяла собой перила двигалась несколько быстрее самого эскалатора! Костя с подозрением взялся за нее, и наблюдал за тем, как ладонь уползает вперед с таким чувством, типа «а-а-а, сволочь, я тебя раскусил!»
В метро было полно стремных типов и баб, которых в Велираде по-модному называли «фриками». Мальчики, похожие на девочек, и девочки, похожие на мальчиков. Волосы фиолетовые, волосы зеленые, волосы фиолетово-зеленые. Штаны короткие, оставляющие лодыжки на поживу артрозу и артриту, и штаны широкие, с обвислым седлом, и штаны рваные в трех местах.
Нет, Костя не претендовал на звание знатока моды, да и его вечно потертые джинсы и необъятные свитера никак не могли сойти за шмотки от кутюр Просто парень не врубался, как по жизни помогают туннели в мочках ушей величиной с черную, мать ее, дыру, или каким образом обритая наполовину башка делает девушку более привлекательной?
Вот на такую башку в вагоне метро он и пялился, и именно поэтому чуть не пропустил свою станцию"сквер Энтузиастов".
Матерясь и толкаясь локтями, парень двинулся наружу, навстречу потоку людей, устремившихся в вагон.
Отдышавшись на перроне, он подумал о том, что все эти яркие индивидуальности с полуобритыми бошками и зелеными волосами теряются, потому как каждый двадцатый туттакой же яркий и индивидуальный. И еще он подумал, что со своим злорадством и ехидством чуть не опоздал!
Из-за какой-то полубритой башки запороть архиважное дело! Тьфу! Костя бежал вверх по эскалатору, и вспоминал слова заказчика. На стоянку рядом со станцией метро «Сквер Энтузиастов» должны были привезти полиграфическую продукцию, наглядные пособия и раздаточный материал, что бы это ни значило. Судя по объемам, это должен был быть или фургон, или небольшой грузовичок. И состояться сие должно было ровно через пятнадцать минут!
Костя выбежал из дверей метро, огляделся и застыл в ступоре: стоянок было две! Однанебольшая, мест на пятнадцать, у входа в этот самый сквер. И втораякрытая трехэтажная платная парковка, через дорогу!
Собравшись с мыслями, парень подошел к дежурившим неподалеку таксистам.
Здорово, мужики! Мне машина нужна будет на пару часов
В итоге договорились с сутулым молодым шатеном на черном седане.
Заведи машину, я тут осмотрюсь, и, думаю, минут через тридцать поедем. Скорее всего, будем очень торопиться.
Понял, немногословно ответил таксист, сел в машину, хлопнув дверью, и завел моторпрогревать.
Костя рассудил, что с платной парковки точно сможет следить за улицей, тем более, никаких грузовичков снаружи не наблюдалось, и поэтому зашагал туда.
Охранник в будочке смотрел телик и не обратил на парня никакого внимания. Костя с целеустремленным видом прошелся по всем этажам и вычислил три подходящих машины: фургон «Рено», старенькую «Газель» и грузовичок «Ивеко».
«Газель» была все-таки маловата, «Ивеко» покрылся толстым слоем пыли, и стоял тут скорее всего давненько, а вот «Рено»В его кабине сидела парочка лихих демонов в спортивных костюмах, и мотор его был не заглушен!
Костя спустился по второй лестнице, чтобы не маячить перед подозрительными типами, и стал наблюдать за въездом.
Точно в назначенное время на стоянку въехал еще один фургонжелтый «Мерседес»-Спринтер, а потом сверху стали доноситься звуки выгрузки-погрузки.
Костя выбежал на улицу и пересек дорогу. Постучав в окно черного седана, он сказал таксисту:
Сейчас с во-он той стоянки выедет желтый «Мерс», поедем за ним, только так, чтобы он не заметил.
Шпионские игры? хмыкнул таксист.
Ага, не стал отнекиваться Костя, и тут же придумал отличную байку:Конкуренты турецкие шмотки по дешевке у кого-то берут, и продают за бесценок, а у нас прибыль падает. Вот меня хозяин и послал их поставщика вычислить.
Таксист понятливо кивнул и, дождавшись, когда фургон появиться и покажет знак поворота, газанул с места и пристроился метрах в тридцати за ним.
* * *
Фургон затормозил в глухом проулке, Костя попросил таксиста остановиться, и, быстро расплатившись, отпустил его.
Улица, на которую этот проулок, собственно, и выходил, представляла собой сплошное многообразие стеклянных витрин, ярких вывесок и рекламных постеров. Тут продавали одежду, обувь, бижутерию и прочие детали гардероба галантных дам и кавалеров, к коим Костя себя никак отнести не мог. Но приходилось изображать деятельный интерес к паре приличных ботинок из нубука, благо, в витрине прекрасно отражалось всё, происходящее в проулке.
А там в дощатую двустворчатую дверь с облупившейся краской вносили коробки и ящики из фургона. Грузчики были сплошь в спортивных костюмах, молчаливые и угрюмые. Один из них уронил ящик себе на ногу, приглушенно выматерился, поднял его и скрылся в недрах здания.
Здание было примечательное: имперской еще застройки, массивное, из красного кирпича. Костя его хорошо запомнил, и отправился гулять вдоль витрин, поджидая, пока фургон уедет. Наконец, машина, прошелестев на повороте шинами по влажному асфальту, вырулила на дорогу и скрылась из глаз.
Костя, чувствуя себя шпионом из боевика 70-х, нарочито небрежной походкой направился к проулку. Около того места, где грузчик уронил ящик, что-то белело на асфальте.
Парень сделал вид, что у него развязался шнурок, присел, схватил этот листок плотной глянцевой бумаги, и не глядя сунул за пазуху. В это время облупленная дверь отворилась и высунувшийся тип в спортивном костюме зыркнул на Костю и буркнул:
А ты чё тут ошиваешься? Вали отсюда! и сплюнул себе под ноги.
Зашнуровавшись, парень поднялся, и в ускоренном темпе двинулся прочь, остановившись метров через пятьсот на автобусной остановке, достал и распрямил поднятый листок. А потом достал из кармана телефон и набрал Нику:
Хэлоу, мэн. Я знаю где и когда ты снимешь офигенное видео для своего блога!
Примерно через час они встретились в баре возле сквера Энтузиастов. Ник заказал себе пинту бельгийского «Хугардена», Костякофе. Вообще, кофе он пил редкоинформация о шумах в сердце, которую сообщили медики давила на мозг, но слишком много было дел, которые нужно переделать до ночи, и слишком сильно ему хотелось спать.
Марек торжествующе протянул хипстеру глянцевую бумагу, и Ник, запинаясь и коверкая звуки, прочел о том, что именно здесь, в сквере Энтузиастов, состоится программный митинг Объединенной оппозиции. Завтра, в восемнадцать ноль-ноль.
Будет жарко, Ник. Можешь мне поверить. Ты просто придешь сюда, в этот бар, посидишь здесь, а потом выйдешь и снимешь какую-нибудь дичь.
Дичь? Это что?..
Хард муви, в общем. Файтинг ор криминал.
Ага!
Почему Костя был так уверен? Тот телефон сегодня давал о себе знать несколько раз. Четыре звонка требовали статистов к 1630 в разные точки Велирада, а пятый звонок просил уточнить, готов ли паек и теплые вещи.
На самом деле Мареку было страшновато. Он чувствовал, что скоро его накроют, так или иначе. При современных технологиях местоположение мобильного вычислить достаточно просто, а та информация, которая через него проходила была выражена хотя и в иносказательной форме, но подразумевала весьма конкретные вещи. Поэтому Костя уже подумывал над тем, чтобы избавиться от чертового телефона, но события захватывали его, и чувство того, что он находиться в самой их гуще будоражило его и окрыляло
Окей, сказал Ник. I trust you. Я буду тутTomorrow.
А Костя опрокинул кофе в себя залпом, кинул на стол купюру, махнул рукой и выбежал вон.
«Объединенная оппозиция»в этой шайке не было ничего таинственного. В нее входила либеральная «Хартия» Алеся Говоруна, Народный Фронт Альбы (самая урсофобская движуха из всех), несколько правозащитных организаций и Независимое действие (полуанархическое столичное молодежное объединение с невнятными лозунгами о свободе, равенстве и братстве).
Так или иначе, четыре из пяти звонков по поводу статистов вели к конторам, которые были связаны с Объединенной оппозицией, и находились примерно на одинаковом расстоянии от сквера Энтузиастов. Редакция «Газеты городской» (официальный голос либералов), офисы правозащитных организаций и бар «RED». Тут всё было ясношествие оппозиции начнется оттуда, к идейным присоединиться купленная за денюжку толпа, создавая массовость, к купленной толпе добавятся любители «позырить»и сквер Энтузиастов приютит тысяч пять-семь митингующих. А западная пресса раздует количество тысяч до сорока, они это умеют
Но вот пятый звонок поставил Костю в тупик. Что находилось на окраине, в районе под названием Старинка, парень не знал. И спросить было не у кого. А точного адреса заказчик не называл Это должно быть что-то из ряда вон выходящее, что-то способное изменить ситуацию в городе, или, как минимум, отвлечь значительные силы стражей порядка Потому как Старинка располагалась ровно на другом от сквера Энтузиастов конце города!
Глава 9
Так что Костя покатил в Старинку. Станций метро там не было, трамваи и троллейбусы туда не ходили. Удалось вычислить несколько автобусов с маршрутами под трехзначными номерами и дикими названиями конечных остановок. Что-то вроде 217 «КИЧЛавсан». Какой кич? Какой лавсан?
Марек сталкивался с такой проблемой даже учась в университете. Вроде бы и город знакомый, и почти шесть лет там провел, а всё равноесли больше 500 тысяч населенияпопадется вот такой вот «КИЧЛавсан», и диву даешься, куда и откуда он идет? И людей обычно в них битком набито, и все едут с умным видом, как будто КИЧ для них что-то такое обыденное, как для нормального человека Дом культуры или там улица Советская.
Уставшая кондукторша прислонилась к поручням и пересчитывала деньги, а водитель пересчитывал колесами автобуса бесчисленные колдобины и выбоины окраинной дорогой. Свободных мест было полно, и Костя уселся на двойное сиденье, вольготно развалившись и вытянув ноги.
Вдруг, спохватившись, он нашел глазами кондукторшу и спросил:
Подскажете, когда до Старинки доедем?
А вам какая остановка нужна?
Да я только район знаю, с остановками пока не разобрался А что там есть?
Тётенка удивленно и немного осуждающе воззрилась на парня и, призадумавшись, проговорила:
Ну, там их три«Дом культуры Литейщиков», «улица Абраменки» и «Магазин»
На сей раз уже Костя уставился на нее недоуменно:
Что за «Магазин»?
Ну простомагазин и всё. Рядом с остановкой стоит.
Костя почесал затылокназовут же люди, елки-палки. Есть же, наверное, такая специальная должность в столичной бюрократии, которая отвечает за присвоение остановкам названий?
И что, кроме этого магазина вообще ничего нет?
Да что вы прицепились?! Есть! Тюрьма там стоит! По-вашему, что ли, лучше бы остановка называлась «Тюрьма»?
Действительно задумался Костя.
Когда просишь кого-то подсказать тебе нужную остановку в автобусе, или каком другом общественном транспорте, ты волей-неволей обрекаешь себя на незримую связь с этим человеком. Каждый раз когда твой взгляд будет на него натыкаться, он будет делать таинственные знаки руками и гримасничать, намекая на то, что вам выходить еще рано, или прошепчет громко на весь салон, мол вам на следующей. Дибильнейшее чувство.
Поэтому Костя встал возле самой двери, чтобы не смотреть на кондукторшу, и, выглядывая наружу, читал названия остановок, потому как система оповещения в автобусе была сломана. И всё равно, он был обречен на дерганье за рукав и напоминание:
Молодой человек, Старинка за мостом начинается
Да-да, спасибо
И тут Костю осенило! Тюрьма, мать ее! Тюрьма, вот что им нужно! Гребаный штурм Бастилии! Он чуть не выпрыгнул из автобуса на ходу, но решил, что всё необходимое найдется в любом столичном районе, и поэтому дождался, пока мост через железнодорожные пути не останется позади, и двери не раскроются.
Оглянувшись, парень увидел Дом культуры Литейщиков, небольшую аккуратную площадь с фонтаном, который был закрыт пластиковой крышкой на зимний период, и несколько кафешек и магазинчиков, выстроившихся по периметру площади.
Разыскав заведение с бесплатным вай-фаем, Костя заказал черт знает какую чашку кофе за сегодня и принялся ползать по просторам интернет-паутины.
Оказалось, что эта тюрьма в своем роде уникальна. Тут сидели все наименее опасные противники режима Нестеровича и почти все бизнесмены, уличенные в коррупции и связях с преступностью. Например, кандидат в президенты на позапрошлых выборах, некто Поклюев, которому ОМОН сначала проломил голову дубинкой на площади, а потом против него возбудили уголовное дело за подстрекательство к массовым беспорядкам Или Веремейский, медиамагнат и бывший владелец нефтеперерабатывающего завода, который посмел обратиться в Европу за арбитражем Нестерович мог быть крут, если дело касалось «стабильности» или «финансовой независимости» Альбы.
Условия содержания там были вполне приемлемыми, потому как все, кто РЕАЛЬНО мог как-то навредить Нестеровичу гнили под гнетом сырой земли глухих провинциальных кладбищ уже как минимум лет десять. Современных оппозиционеров типа Говоруна великий вождь то ли не воспринимал всерьез, то ли потерял хватку с возрастом
Но это всё лирика. Суть состояла в том, что тюрьма, у которой имелось эпичное народное название «Шанхай», неизвестно откуда взявшееся, была отличной кандидаткой на роль Альбской Бастилии, со штурма которой, как известно, началась Великая Французская Революция
Костя сомневался, что будет именно штурм. Скорее всегосолидный митинг, какие-то провокации и куча журналистов Да в общем-то и фиг бы с ними, нехай бы митинговали. Проблема была в том, что все эти оппозиционеры, коррупционеры и прочие «мученики кровавого режима» находились в одном-единственном блоке. В двух других блоках «Шанхая» внутренний распорядок был куда как строже, и подходил под классификацию «особого режима», поскольку сидели там свои долгие годы рецидивисты и лица, совершившие особо тяжкие преступления
* * *
Забегаловка, в которой Костя восседал на скрипучем пластиковом стуле и пил дерьмовый растворимый кофе, называлась «Бар «Прогресс»». Хотя, напоминал этот бар скорее регресс и деградацию.
Грязные стеклопакетные окна, круглые столики и с металлическими ножками, потрескавшийся кафель на полу, потрепанная жизнью барменша за стойкой и отсутствие всякого намека на интерьервсе это нагнетало первобытную тоску и желание принять душ после посещения этого места.
В углу скромно пили пиво из пластиковой бутылки две опухшие девушки, около барной стойки висел мужчинка неопределенного возраста, и делал прозрачные намеки барменше.
Костя пытался понять, как ему поступить с имеющейся информацией, перебирая в голове замысловатые варианты, когда в бар плавно переместился еще один персонаж.
Его грязная красная куртка выглядела весьма элегантно, будучи отчасти заправленной в брюки, а отчасти свободно свисающей. В умудренных алкоголем глазах читалось внутреннее умиротворение и желание бороться за правду.
Барменша поняла заказ этого вип-клиента скорее благодаря своей опытности и женской интуиции, потому как дикция и внятность его речи напоминали о детях ясельной группы детского сада. С логопедическим уклоном.
Истребовав пирожок с капустой и пластиковый стаканчик, обладатель красной куртки устремился к свободному месту, как на бедупо соседству с Костиным столиком. Пошарив за пазухой, он медленно извлек на свет Божий початый флакон дешевой водки и сосредоточенно принялся наполнять прозрачной жидкостью стаканчик, намереваясь приятно провести время в компании капустного пирожка и вожделенного напитка.
У нас нельзя со своим! вдруг завопила барменша. Немедленно спрячьте!
Любитель водки вяло отмахнулся и опрокинул внутрь себя стаканчик, пролив немного на подбородок и за шиворот. Поперхнувшись, он вдруг принялся махать руками и задел Костю, вызвав в душе парня волну дремучей злости
А вот эта!.. Эти! Они п-пьют тож-же!.. выпивший откусил кусок пирожка с капустой и с набитым ртом продолжил:Им м-можно а мне-е-е низзя?