Схлестнулись мы с ними довольно серьёзно, ведь драка велась не на кулаках. Пришлось отбиваться палками. На каждого члена команды имелась одна такая вроде шеста. Если есть, где развернутьсянамного лучше топора, дубинки или даже кинжала. Особенно ловок оказался кормщик: играючи уложил двоих подряд, да ещё и подсобил с моим противником. Вырубив напавшего уже вдвоём, мы выручили и моего "брата". Тут всё и закончилось: нападающие убежали, оставив пострадавших товарищей, которых мы тут же деловито обобрали.
Нашей добычей стал мешочек-кошель с медными и серебряными обрубкамипохоже на прототип денег. Ещё медный кинжал размером с тот, который носил кормщик. Оказалось, бандиты сбежали так быстро потому, что, мы завалили их предводителя. Именно у него обнаружился кошель, да и одет он был получше других. Валили не насмерть: облитый водой он пришёл в себя и даже встал на ноги, чтобы уйти, держась за голову. Его никто не осматривал, но, полагаю, череп ему не пробили: отбивались-то мы деревянными палками. Максимумрассекли кожу на голове.
Так что, хоть и дрались жестко, но никого не убили. Остальные трое тоже пришли в себя и были отпущены на все четыре стороны. Откуда такой гуманизм? Да кто знает этих местных: у них вполне может существовать обычай кровной мести. Нам только толпы кровников не хватало! Вот и кормчий придерживался того же мнения, буквально на пальцах объяснив нам "политику партии".
Действительно, откуда нам знать, сколько здесь найдётся желающих отомстить? С реки не много-то и видно: береговые заросли могут скрыть в себе хоть целый полк. Кроме того, здесь уже настоящий лес. И склоны возвышенностей виднеются то там, то тут. В этих местах может жить много людей. Кстати! Их язык нам был совершенно непонятен. Но по разговорам старшего выходило, что он неоднократно бывал в этих краях и местному наречию вполне научился.
Меж тем, мы продолжали двигаться вверх по реке. Путь по суше не всегда оказывался проходим даже пешком: по камням, да с лямкой на плече можно было все ноги переломать. Тогда, если была возможность, мы смещались к противоположному берегу. А иногда просто плыли, изо всех сил налегая на вёсла, чтобы преодолеть неудобный участок. Особенно, когда оба берега оказывались непроходимыми. Течение делалось всё быстрее, а вода становилась холоднее и чище. Горы теперь виднелись вполне отчётливо и выглядели уже весьма близкими. А вскоре придвинулись настолько, что мы начали петлять между ними.
Наконец, приплыли, пристав к берегу возле небольшого поселения. Его и деревней-то нельзя было назвать: группа построек со сложенными из камня стенами. Кормщик, видимо, зная особенности местного населения, быстро нашёл "управляющего" и обо всём с ним договорился. В результате, перенеся мешки из лодки под навес при помощи выделенных нам помощников, мы вытащили лодку на сушу и, перевернув кверху днищем, подложили под борта подпорки. Теперь за нашим транспортным средством присмотрят аборигены.
Несколько дней жили под крышей и наслаждались яствами: в меню были включены рыба и баранина. А ещё овощи и фрукты. Про овощи ничего определённого не скажукакие-то корнеплоды, прошедшие термообработку. Может, репа? Или брюква? Или не до конца окультуренная свёкла. Но лук, чеснок и бледного вида морковьвполне определённо в подаваемом вареве присутствовали. Нечто похожее на фасоль и горох тоже. Ещё было пиво, внешне похожее на жидкую кашицу. Но так казалось потому, что на поверхности горшка плавали крошки, слипшиеся в сплошной слой. Однако, проткнув его тростинкой, можно было насладиться знакомым вкусом тёмного нефильтрованного пива. Что я с удовольствием и делал, потягивая вкусный напиток из трубочки в те моменты, когда хозяева угощали нашу команду. Никогда бы не подумал, что производство пива уже было освоено в такой древности.
Однако, отдых не успел затянуться: подошло целое стадо ослов, на которых пришлось грузить наши мешки. Как раз по паре штук на каждое животное. Хозяин этого зверинца, трое его помощников, да нас семеротак и пошли куда-то по горным дорогам. Ишаки несли груз, а остальные топали на своих двоих. Животных связали одного за другим по пять-шесть особей, и каждую группу приходилось направлять отдельному человеку. Так что команда лодки, фактически, превратилась в погонщиков. А я вдруг "заговорил": периодически на этих тварей приходилось покрикивать, так как не до каждого дотянешься палкой, чтобы наставить на путь истинный.
Не то, чтобы это стало полной неожиданностью для спутников, но на ночёвке они от всей души вознесли благодарность богу по имени Ан, который сейчас считается главным в Уруке. Этот город, как я понял, являлся исходной точкой нашего путешествия. Да и мы все оказались урукцами.
Почему мои соотечественники не удивились, когда якобы глухонемой прикрикнул на ишака? А вы попробуйте скрыть что-нибудь от людей, бок о бок с которыми находитесь больше месяца. Да только по рефлекторным реакциям тела на звук можно догадаться, что глухой не совсем глух. Более того, парни не раз указывали на это моему "брату", который отвечал, что не устаёт молиться богам, прося тех вернуть мне слух и речь.
Поэтому вечером я присоединился к вознесению благодарности милостивому Ану за помощь в преодолении недуга. Делать это я уже мог, так как за время путешествия вполне сносно освоил урукский язык. Времени для этого было не сказать, чтобы много, да и спутники оказались людьми не особо многословными, но мозг впитывал новую информацию с огромной скоростью и ещё быстрее её обрабатывал: видимо, сказывался информационный голод. Реципиент-то мой, всё же, с рождения был глухонемым.
Скажу пару слов о нашей команде. В столь нелёгком пути люди начинают искренне заботиться друг о друге. Даже подтрунивания довольно беззлобны. А уж после того, как каждый не по одному разу поведал спутникам о своей жизни и бытовых проблемах, парни просто сдружились между собой. На помощь друг другу приходили без колебаний, а в дороге это дорогого стоит.
Мы с "братом" в этой команде младшие. Обапервый раз в деле. У "брата", кстати, уже на верхней губе и щеках пробивается лёгкий пушок. Ему лет шестнадцатьон сам так сказал. И зовут его Хап. Оказалосьмы не братья. Просто из одной общины. Меня он знает с младых ногтей и намерен жениться на моей сестре. Наличие сестры у реципиента слегка озадачило: а ну как при встрече её не узнаю? Может, и родители имеются? Тогда вообщетуши свет! Этих так просто вокруг пальца не обведёшь. Хотя, раз Хап ничего не заподозрилможет, и с родными сладится. Ведь в этом времени у попаданца есть одно неоспоримое преимущество: любые действия можно объяснить просто "божественным проявлением". И тебе поверят. По крайней мере, я надеюсь именно на это. Это в двадцать первом веке все знают, что глухонемого так просто не вылечить. Здесь жехорошенько помолилсяи вуаля: получите, и распишитесь. Ты теперь говорливый, как попугай. По крайней мере, с Хапом (хорошо знающим моего реципиента, да ещё и почти родственником) "прокатило".
А так как парень всю дорогу заботился обо мне и искренне сопереживал, расклад прост и предельно понятен: на этого человека можно положиться, что я уже не раз отмечал про себя. Остальные мужчиныбородачи за тридцать. Люди они семейные и в плавании не первый раз. Наш кормщик выглядит лет на сорок и служит в храме бога Ан, что как раз и расположен в селении Урук, которое стоит неподалеку от реки то ли Фырат, то ли Пэратв тутошнем языке просто беда с гласными звуками, в произношении которых может участвовать так называемое "придыхание". Да и согласные не всякий раз воспринимаются однозначно.
Вот была бы у людей нормальная буквенная письменность при хотя бы частичной грамотности населенияи дисциплина произношения появилась бы. Но чего неттого нет. Вместо этого пользуются рисуночками. Оно, конечно, любому понятно, на каком языке ни разговаривай. Хотя толкований одних и тех же рисунков может быть множество. А если нет однозначностипо-любому будет бардак. Кроме того, больно много их требуется, этих значков. Да и с описанием действий без глаголов замучаешься. Однако, название реки для себя определил как "Евфрат". Оно и созвучно, и по другим признакам подходяще.
Все сведения я получил от своих спутников вскоре после того, как "начал разговаривать". Парни просто и без подколок отвечали на вопросы с таким видом, будто ребёнка обучали прописным истинам. Мне это и требовалось: я очень внимательно выслушивал объяснения и каждый раз учтиво благодарил.
* * *
Путь через горы вёл, на удивление, не узкой тропой, а неширокой дорогой, где вполне можно было разминуться со встречным. По сравнению с пройденным по реке расстоянием, этот участок был невелик: всего несколько днейи мы уже на берегу озера. Большого озера: противоположный берег только угадывается. Да и то не сам по себе. Его можно было определить лишь по наличию горной вершины где-то в том направлении. Последнюю часть пути мы проделали по равнине среди посадок культурных растений и плодовых деревьев. И прибыли в поселение с постройками из камня и дерева.
Озеро Ван, сказал нам кормщик. Оказывается, он тамкартак тут называют торговых посланников, выполняющих поручения храма. Остальная же команда находится под его управлением, что дисциплинирует: никто главарю не перечит и не безобразничает. Да и не пошалишь тут особо: кругом чужаки, с которыми только Сит и способен объясниться.
Старшую четвёрку кормщик оставил разгружать ослов, а нас с Хапом позвал с собой в дом, где ему предстояли переговоры с покупателем. Как я понял, мы потребовались в качестве свиты и для услуг типа "принеси-подай". А может, как ритуальная стража. На фоне повальной веры во всякого рода богов и такое вполне могло быть. Помещение, в которое нас пригласили, оказалось с каменными стенами и деревянным потолком скорее, крышей. Однако, наличие земляного пола стало неприятной неожиданностью: не думаю, что в таком здании жить очень комфортно. Зато стол для дорогого гостя уже был накрыт и просто ломился от разного рода яств.
За спиной хозяина расположились два добрых молодца из тех, что "кровь с молоком". У обоих на поясахмедные кинжалы. На ногах сандалии, а на теле одежда, состоящая из полотняной юбки и шкуры на плечах. На одном тигровая, а на второмлеопардовая. Парни явно уважаемые. Оба бородатые и на юношей никак не похожи. Кроме того, на них ещё и множество медных блях понавешано. Или пряжек?
А мы оба босые и в набедренных повязках. Плюс платок на голове. К тому же, в руках у нас те самые приснопамятные палки, которыми пришлось отбиваться от бандитов. Приходится держать их обеими руками. Поставь их прямоверхний конец упрётся в потолок, ведь они где-то под три метра длиной, отчего в этот невысокий дом и не помещаются. Вот наискосок только и вошли между полом и крышей. Оттого я и решил, что больше как на ритуальную стражу мы и не тянем: мало того, что возраст не тот (что может молодой неуч противопоставить опытному бойцу?), так и в столь стеснённых условиях от нашего оружия проку почти не будет. Развернуться банально негде.
Тем не менее, общению основных персонажей образовавшейся мизансцены это ничуть не помешало. Наш вожак представил новеньких. Ведь лучше, если люди знают друг друга в лицо. А потом начался торг. В разговоре обоих негоциантов встречалось много знакомых мне слов, но бывали и непонятные моменты. Тем не менее, обе стороны жаловались и на трудности с доставкой сюда зерна, и на цены, которые ломят за медь мастера. Всё это отлично шло под мясо и пиво. Мне показалось, что участников сего действа очень занимал сам процесс переговоров, который вёлся неторопливо и обстоятельно с кучей вежливых слов и обоюдными уверениями в уважении.
Что же касается сути затронутых вопросовв ход пошли аргументы вроде того, что зерно нового урожая ещё не убрано с полей, а кушать людям всё равно нужно. Наш кормщик упирал именно на это, пытаясь поднять значимость привезённого нами товара. Ведь он здесь именно зерно и продаёт. А покупатель утверждал, что запасы прошлогоднего хлеба у местных жителей вполне достаточные, чтобы не голодать. Но цену прибавил. Однако, потом засомневался: не заплесневел ли привезённый товар? Не подмок ли?
Пошли проверять и открыли наугад три мешка. Зерно оказалось хорошим, так что покупателю сбросить цену не удалось. А считали её в весе меди. Здешних единиц мер я, естественно, не знал, но сообразил, что металла нам дадут раз в двадцатьдвадцать пять меньше по весу, чем мы доставили пшеницы. Почему такая количественная разница в оценке? Так я и числительных тутошних не ведаю, а они явно с каким-то подвывертом.
Но на уплату медью не согласился уже наш командир. Пожелал взять камнями. Теми, из которых эту медь выплавляют. Дальше начался торг о цене руды и её качестве. Признаться, эта сцена с восточного базара столько раз описанная в литературе и запечатлённая в кинематографе, начала пролетать мимо моего вниманиямозг привычно отключился от осмысления бесполезной информации.
Высокие договаривающиеся стороны сошлись на том, что в обмен на привезённое зерно мы получим равное по весу количество медной руды. И в придачусамоцветный камень для нашего храма. Камень хозяин дома выдал немедленнобесцветный и прозрачный, он выглядел как старательно отполированная стекляшка. Размерприблизительно со среднюю фалангу мизинца. Этакий столбик шестигранного сечения.
На мой взглядбесполезная ерундовина. Но Ситнаш кормщикбыл доволен. Это выглядело как оказание уважения к нашему богу. Сами же мы подарили золотую бляху с рельефным изображением льваэто был ответный знак уважения к местному богу. К божествам, которые позднее сочтут языческими, в эти времена люди относились весьма почтительно.
Вечером я пристал к Ситу с расспросами насчёт единиц веса и мне внятно растолковали, что шестьдесят сиков составляют одну ману, а шестьдесят манодин билту. Ману даже позволили подержать в руке. Она оказалась камнем с вырезанной на одной из поверхностей картинкой-пиктограммой, весом где-то в районе полукилограмма.
Тогда билту вытягивает килограммов на тридцатьа это вес каждого из наших мешков с зерном. Учитывая, что мешков мы привезли сто двадцать, получается, что труды экипажа из семи человек позволили доставить сюда три и шесть десятых тонны хлебамы сработали за один грузовик, проведя в дороге около полутора месяцев. И это в один конец. Да уж, уровнем грузоперевозок двадцать первого века здесь и не пахло: там один дальнобойщик мог перевезти в несколько раз больше. Но, как говорится, "чем богатытем и рады"
Глава 3. Ожидание и сборы
Несколько дней мы ждали доставки руды. Я бродил по селению и размышлял. У нас ведь нынче на дворе медный век, вслед за которым придёт бронзовый. Бронзасплав меди с оловом. И это весьма прочный металл, из которого довольно долго отливали даже пушки. Медь в нынешнее время уже доступна. А вот олова что-то не видно: посуду из него сейчас не делают, хотя во времена парусников были широко распространены оловянные кружки, как мне запомнилось из книжек.
Золото и серебро здесь и сейчас тоже имеются в наличии. Сам видел. То есть доступны металлы, встречающиеся в самородном виде.
Не знаю, правда, бывает ли самородной медьне удержала память этого момента в своих запасниках. Но в "Повести о Манко-смелом"охотнике из племени береговых людей, которую я читал в детстве, первобытные люди нашли медь в прогоревшем костре. Видимо, выплавить этот металл можно и на примитивном оборудовании. И, кажется, эпоха меди не была короткой, потому что кто-то из древних авторов, чьи сочинения дошли до наших дней, описал события, где кто-то кого-то умудрился зарезать "острой медью". Так что, похоже, медь использовалась и при производстве оружия. По крайней мере, медные ножи я уже встречал.
Почему я об этом задумываюсь? Потому что не обнаружил в нынешнем времени ни одного металла, пригодного для изготовления мало-мальски приличных инструментов, способных держать заточку. С другой стороны, а много ли я вообще видел, плавая среди болот? Сейчас мы впервые оказались в селении, где имеется больше десятка построек. Основательных зданий, возведённых из камня. И здесь довольно многолюдно.
В озере ловят рыбу, на полях по его берегам выращивают и хлеб, и овощи. Ещё овцы часто попадаются на глаза. В обиходе довольно много меди: ножи, пряжки, незамысловатые украшения. Покрой женской одеждыхитон. Это, если без мудрствования, майка до середины икр. Или труба из ткани с бретелями на плечах. Плюс брошки, заколки, пояса и шнурочки. Ткани тут не белые, как у нас, а крашеные. Правда, цвета не очень яркие. Но раз нашли способ окрашивать ткань, значит, народ тут вполне соображающий. Умеют добывать полезные ископаемые, а также выплавлять эту самую медь научился.