Местным языком она овладела при помощи консультантов из числа здешних "полиглотов" и того же тамкара. С мирными жителями была учтива. Но на грубость или, упаси боже, насилие, тут же прилетал молниеносный ответ. Так что в самом начале, когда от желающих отведать девичьего тела, ещё отбоя не было, ночи стали буквально светлыми от ярко расцвеченных всеми красками радуги фингалов на лицах "ухажёров", не добившихся взаимности несмотря на проявленную настойчивость. Потом-то народ разобрался и стал вести себя гораздо аккуратнее: никому не хотелось обзавестись новым украшением на всю "морду лица" и ночами освещать близлежащие окрестности своими "фонарями". Так что у неё сложилась вполне определённая репутация. Некоторые за глаза стали называть нашу Тиянку тигрицей. И задирать практически перестали. Особенно когда та блеснула своими медицинскими познаниями, вылечив нескольких страждущих. По крайней мере одно местные усвоили очень плотно: добрым людям опасаться нашей девицы не следует. К ним она завсегда, как говорится, со всем уважением. Это бестактным да назойливым с ней лучше не связываться: себе дороже выйдет.
Лодку мы достроили и обтянули её не овчиной, а бычьими кожами. Место здесь торговое, кто только чего не привозит! А мы с Хапом прихватили с собой ещё из дома немного серебра в обрубкахвот и расплатились. Почему я решил перейти с бараньих шкур на коровьи? Помню, что из овчины обуви не шили. В сапоги шла или яловая кожа, или хромовая. То есть, или коровья, или свиная. Был ещё сафьян, но это уже козья. Похоже, они более износостойкие, чем овечьи. Так почему бы не сделать лодке с добротным набором из сплошных реек покрытие, за которое не придется потом переживать. Прочность-то у такого много выше!
Ещё возникло затруднение с воском, который нынче дорог и редок. Прихваченного из дома нам не хватило. Хорошо, что место здесь оживлённое в плане торговлито и дело кто-нибудь появляется и что-то покупает или продаёт. Хотя чаще меняют: деньги редко у кого есть. То есть серебро на вес. У нас оно подошло к концу, поэтому за воск отдали зерном. Воск разогрели и пропитали им обшивку новой лодки. Подумали немного, разобрали скрепы меж корпусов катамарана и вытащили обе лодки на берег. Дали слегка обсохнуть на солнышке и тоже обработали воском. Потому нам его и не хватило, что расходовать пришлось не на два корпуса, а на три.
Когда собирали конструкцию обратно, то "вставили" в неё и третий корпус, но не в один ряд с прочими, а со сдвигом назад. То есть сохранили поперечный габарит судна, но заметно увеличили длину. Где-то я встречал такую конструкцию с треугольным расположением балок. Поначалу идея заключалась в том, чтобы не тащить ничего на буксире, но в результате вышла любопытная каракатица с местами для гребцов в заднем среднем корпусе. Этакая двойка распашная. Причём, вёсла сделали длинными, как на шлюпках, которые я когда-то видел в натуре.
Я не анализировал специально, почему к этому пришёл мировой опыт строительства гребных судовпросто скопировал. Но работать вёслами стало значительно удобней. Да и груза мы теперь могли везти не четыре тонны, а целых шесть.
* * *
Ожидание меди затягивалось. Мы торчали здесь уже который месяц и, чтобы не скучать от безделья, продолжали переводить сосенки на рейки, предварительно давая жердям просохнуть, что в здешнем сухом климате происходило достаточно быстро. К моменту прихода меди материала заготовили изрядно. И даже загрузили на судёнышко: зачем тащить на буксире плот, если можно везти культурно. Всё равно обратно пойдём нагруженные не полностью: меди по весу дадут меньше, чем за неё возьмут зерна. Так что и четырёх тонн не наберётся. Не исключено, что придётся добирать песком в мешках, дабы уменьшить боковой снос при ходе под парусом.
От загрузки балластом мы удержались, сообразив, что вместо бесполезного груза можно взять полезныйлес, вырубка которого местными обычаями не регламентируется. Это дармовщина. Самовосстанавливающийся ресурс, доступный и своим, и пришлым. В сумме, если оценивать на глазок, мы приняли на борт около пяти тонн леса-длинномерачастично выставляющихся за продольные габариты толстых жердей и тонких брёвен. В том числе и уже обработанные рейки в заметном количестве.
Меди, тоже чёрной, из-за порога по берегу доставили около ста килограммов. Если везти только этот основной груз, то лодка бы "всплыла", словно пустая, и стала бы подвержена боковому сносу. А такосела докуда положено и неплохо держалась на курсе при боковом ветре.
Сама медь нареканий не вызвала. Не крошилась под ударами а даже немного пружинила. Наверное, это была уже бронза непонятного состава. То есть, медный сплав с неведомыми добавками, содержавшимися в исходной руде в неизвестных количествах.
Мы с "братом" с позволения старшего отлили "для корабельных нужд" топорик и пару ножей. Они не проминались под ударамито есть получились нековкими. Зато поддавались заточке, которую более-менее держали. Куда лучше, чем медные, взятые из дома.
Глава 9. Годовщина
Этим летом исполнился год с момента моего вселения в местного паренька. Точной даты прибытия я не засёк, но по нашему это был или конец июня, или начало июлявремя завершения половодья. У шумеров есть вполне логичный календарь с началом года в день весеннего равноденствия и месяцами, которых двенадцать штук, но месяцы эти привязаны к фазам луны, которые не синхронизированы с солнечным годичным циклом, отчего образуется условный тринадцатый месяц, продолжительность которого задаётся особым указом от жрецов, присматривающих за движением светил и что-то там рассчитывающих.
Нынче мы пустились в путь "туда" в конце апрелявторого месяца здешнего года. В разгар половодья, когда вода в реках стояла высоко. Подобная торопливость у здешних речников не в обычае: они ждут, когда ослабеет встречное течение и только после этого отправляются в путешествие к верховьям. Но хорошая подвижность нашего судна позволила достичь цели даже быстрее, чем предполагал Шаят. Однако потом было длительное сидение у порогов, отчего в обратную дорогу мы двинулись в традиционное время, когда реки вернулись в свои берега и течение стало не слишком быстрым.
Наш тримаран оказался не особенно поворотлив, что при сплаве вниз по течению почти не доставляло неудобств. Каждый день мы по нескольку часов гребли, заметно ускоряя ход. Тияну к вёслам допустили, и она с видимым удовольствием напрягала мышцы, работая на пару с тамкаром. Один из членов экипажа рулил, другой готовил еду или управлял парусом, а двое трудились вместо мотора. Благодаря острым обводам корпусов и малой скорости относительно воды, судно не отбирало слишком уж много сил у гребцов. Да и ветер очень способствовал, часто и подолгу помогая держать приличную скорость.
Чуть напряжённей стало только на Евфратешли против течения. Но недалеко и недолго. А там и канал, ведущий к Уруку.
Доложились о прибытии в храме, принесли благодарность богам, выгрузили медь и совершили короткий переход к устьям канав, ведущих в сторону поселения нашей общины. Тут я уже чувствую себя родным.
На берегу нас поджидали общинники и счастливый староста, внезапно ставший обладателем примерно пяти кубометров строевого леса. Тияна, подученная Хапом, подождала, пока я её представлю и, получив благосклонный кивок старшого, быстро отошла к женщинам. Она не то, чтобы смирила гордыню, но из-за ерунды на неприятности не нарывается и, пока её не задевают, ведёт себя сдержанно.
На полях видны убедительные всходы второго посева, вода в канавах присутствует и население с оптимизмом смотрит в будущее. Мы с Хапом публично вручаем старосте заработанную медь: шесть мин от "брата" и двенадцать от меня.
Апофеоз! Все счастливы. Таковы радости обычной сельской общины нынешнего Шумера.
Вечером, когда рейки сложены в сарае, а жерди и брёвна штабелированы на берегу канала, мужчины собрались попить пива в хижине главаря и послушать повествование о нашем путешествии. Ещё в пути мы с соотечественницей обо многом переговорили, делясь друг с другом сделанными наблюдениями и даже строя планы на будущее.
Мне, в прошлой жизни деду внучки, ровесницы Тияны, не хотелось вмешиваться во все стороны здешнего бытия. Понимал, что не в состоянии охватить разумом решительно всего и не во всём могу добиться успеха, потому что о конкретных причинах происходящего знаю не больше своих нынешних современников. Подсказчиком мне может служить лишь память о том, к чему привёл прогресс в прошлом для меня варианте бытия.
Тияна же с трудом сдерживала стремление активно и напористо привносить в сегодняшнюю реальность существенные улучшения. Она уже успела понять, что нынешняя ресурсная база не способствует реализации её желаний. Даже мыла нет, чтобы мыть руки перед едой. Вместо него пользуются заваренными травами. Вернее, водой, в которой их заварили. Не очень сильное моющее средство и не слишком действенное, но хоть что-то.
Обсуждая это и другие подмеченные "несовершенства" мы даже наметили некоторые шаги к их устранению. Самым важным посчитали проблему отсутствия мыла. Оба знаем, что варят его из животного жира с содой. Животный жир в принципе доступен, а сода растворена в водах озера Ван. Я пробовал на вкус в прошлом году. Но этот жир и без мыловарения используется и в кулинарии, и во многих других местахизлишков его попросту нет.
Соду из воды тоже никто в промышленных объёмах не добывает. Предшественники армян извлекают из воды соль, которой даже торгуют понемногу. Добраться до этого озера не так-то простооно далеко. Излишки животного жира тоже неблизкоони имеются у скотоводов, живущих по берегам реки, с которой мы только что вернулись.
Таким образом во главу угла попадает транспортная проблема, над решением которой я уже тружусь. Староста мне способствует, получая за это неплохие доходы для общины. Но сам я часть общины, а не вольный художник, который может выбирать род занятий по собственному усмотрению. Положение же Тияны пока не определено. Как-то она ещё "впишется" в жизнь здешнего общества?
Сейчас она где-то среди женщин в другом месте. А здесь мужчины приступили к разговору о ближайших делах. И речь идёт о лодках. Хап расхваливает достоинства той, которую мы изготовили вдали от дома, хвастается топориком из чёрной медислучайной бронзы, как я полагаю. Староста рассказывает, как с выгодой продал одну из доделанных в наше отсутствие лодок, и насколько удобно было возить грузы на второй, оставшейся в общинном хозяйстве.
Постройка лодок стала для мужчин отдушиной, заполняющей однообразие бытия. Предметом гордости перед соседями и источником вкусностей и удобств, приобретаемых у городских ремесленников или заезжих торговцев. Поэтому разговор о новых лодках, которые мы будем делать, вызвал воодушевление. Да, заботы и радости нынче просты и незамысловаты.
По приговору старосты уже завтра мужчины приступят к постройке новой лодкикопии той, что сделана во время стоянки на реке Каран. То есть точно такой же, как и предыдущие, построенные ими здесь и по тем же "чертежам", нарисованным на полу сарая, но с каркасом из длинных реек, а не из составных. Достигнутая унификация способствует ускорению производства, особенно благодаря наработанным людьми навыкам. Предстоит знакомая работа, просто её стало заметно меньшенет нужды делать из коротких палок длинные.
* * *
Тримаран мы разобрали. Новый корпус на руках занесли в сарайэто образец, который предстоит повторить. А два старые, с составными элементами набора, привели в порядок и снова скрепили в катамаран. Его тут же купил храмсудно очень понравилось Шаяту, поэтому выручка была значительнойдвенадцать мин серебра порадовали старосту и позволили запастись воском и накупить бычьих кож для обтяжки корпусов.
А я ломал голову над тем, как закрепить киль под днищем следующих лодок. Как усовершенствовать мачтуувеличить парус и сделать управление им более удобным. Как заменить кормовое весло рулём и оборудовать удобное место для гребца. Или гребцов. Не немедленно, на первом же катамаране со сплошным каркасом, а на следующем, для которого уже есть готовые рейки.
Привет, Ылш! вывела меня из задумчивости Тияна. Она только что вернулась с женщинами из города. Почему воск так дорого стоит?
Об этом надо спрашивать тех, кто его производит. Я вообще удивляюсь, откуда он здесь берётсясплошные болота кругом. Ни одной пасеки не видел. И вообще, припоминаю, что люди довольно долго промышляли бортничествому Фенимора Купера было упоминание о бортнике. А описывались события не раньше восемнадцатого века.
Бортники разоряют пчелиные семьи, девушка поставила корзинку на землю и села рядом со мной на связку тростника. А из ульев и мёд и воск достают так, что семья не погибает, а продолжает трудиться. Пасечники знают, как это сделать. Вот только есть они нынче или нет? примолкла она в задумчивости.
С тростника вряд ли много нектара соберёшь, в свой черёд призадумался я. Да и с тополей, растущих тут по возвышенным местам. Твёрдые берега у Евфрата появляются многими сотнями километров выше по течениютам и травы встречаются, а они цветут. С другой стороны, если пройти в сторону от рекиместность повышается. Трава, кусты, деревьявсё это там есть. Значит, и пчёлам есть, чем питаться. Может быть не так уж далеко отсюда до мест, где водятся бортники или пасечники?
Мёд интересен тем, что обладает некоторыми целебными свойствами, сказала Тияна. Но его не так уж много в продаже, и цены кусаются. Жалко, что я так мало знаю о пчеловодстве! Помню только, что в улья вставляют рамки, в которых находятся соты с мёдом. И сотыэто воск.
А та вонючая жижа, которой ты лечила Шаята Что это было? вспомнил я.
Дёготь. Не берёзовый, конечно. Не знаю, как называется дерево, из которого его выгнала. Примерно так же можно выгнать и скипидартоже применим для некоторых медицинских целей. Но гнать его нужно из хвойных пород деревьев, девушка привычно занялась ревизией своей памяти, в которой, как и в моей, чего только не понапихано.
Скипидаром пахли кремы для обуви, подключился я. То есть, средства по уходу за кожей. Это интересно для пропитки покрытия лодок. То есть воск в сочетании со скипидаром должен лучше проникать и дольше держаться?
Тебе сколько лет, Ылш? резко сменила тему Тияна.
Здесь столько не живут, признался я рефлекторно. В сорок лет человек считается пожилым, а до шестидесяти дотягивают единицы. Фактор естественного отбора работает чуть слабее, чем в неолите, потому что с пропитанием дела обстоят сносно. Да и здешнее жильё, всё же, получше пещер. Люди болеют меньше. Одежда из тканей удобней шкур. Но медицина развита не настолько, чтобы хоть как-то влиять на продолжительность жизни.
Даже простейшие гигиенические навыки вроде регулярного мытья, и те не слишком широко распространены. Ни турецких бань, ни финских, ни русских не изобретено. До римских терм впереди тысячелетия. Может быть индейцы свой вигвам-потельник уже придумали, но до них тысячи километров и пара океанов.
Дикие времена, кивнула Тияна. Я сегодня вместе с женщинами посетила храм. Послушала о чём говорят жрицы и даже заучила гимн, который поют для Инанны. Так вот! Там работает школа для девочек. Их пичкают сказаниями о жизни богов и богинь, обучают проведению ритуалов жертвоприношения. Представляешь себерезать баранов и колоть свиней на глазах у публики!
И врачеванию тоже обучают. Как думаешь, стоит мне записаться на эти курсы?
Записаться? хмыкнул я. Спросись у нашего старосты, да и отправляйся. Жрецы никого не прогоняют. Хоть ты по местным меркам и перестарок, но учиться никогда не поздно.
А староста отпустит? встревожилась девушка.
Отпустит, конечно. Тебя здесь побаиваются и принимают за богиню, спустившуюся с небес. Ну, может и не совсем принимают, но подозревают сильно. Прикинь! Мы разговариваем по-русски. То есть, общаемся на неведомом языке. А все знают, что боги (или один из нихне суть важно) проявили ко мне милость, улыбнулся я. Ведь нынешние боги к людям ближе, чем во времена монотеистических религий. Они не где-то в неведомых пространствах или ином варианте недоступности, а как бы живут здесь. Своё божество в каждом городе. Со своим именем, собственной судьбой, предпочтениями и даже привычками.
Хм! в свой черёд хмыкнула Тияна. Ну, может быть и так.
Вот, поддержал я. Хотя бы здешние целебные травы тебе покажут и объяснят, какая для чего. Научат компрессы ставить и разные другие примочки. А ты людей с дёгтем познакомишь, с лечением посредством печёной луковицы. С бадягой. У жрецов нынче много власти, да и материальных возможностей больше, чем у любой общины. С ними стоит дружить. А я продолжу заниматься лодками. Это очень актуально здесь и сейчас, потому что Шумеру нужно менять производимое зерно почти на всё, кроме глины и тростника.