Слово за словоя щебетала, словно ранняя пташка, не зная продыху. Рассказывала о наших путешествиях, не раскрывая, впрочем, подробностей. И старалась как можно больше улыбаться. Стена недоверия к нам у девушки дала значительную трещину в тот момент, когда я попросила помочь её с готовкой. И хмурая незнакомка присоединилась, помогая растирать зерно меж камней, попутно удивляясь невиданному ей доселе действу: явно видно, что подобного никогда раньше не делала. Но так как в самом процессе не было ничего сложногобыстро втянулась. Пока мы с ней на пару занимались производством муки крупного помола, а потом месили тестои вовсе оттаяла.
Потихоньку-помаленьку разговорилась. Оказалось, зовут девушку Тэра. И она вместе с братомтем самым хмурым молчаливым парнем с копьёмсейчас в бегах.
Братцу на вид можно было дать не больше двенадцати. Тэразначительно старше. Выживали тем, что по дороге собирали коренья, ловили рыбу, да братец проявил некоторые навыки охотника, пытаясь доказать сестре, что уже взрослый и сможет её прокормить и защитить. Оттого и нелюдим: видит, что все кругом значительно старше, а потому банально боится влезть не по ранжиру.
Появилась возможность перекинуться парой словечек и с Курушем (братом Тэры): видя, что сестра, не испытывая никакого смущения, активно общается с пришелицей, посчитал, что принять участие в разговоре для него не зазорно. И поделился своим видением причины бегства из общины.
Старикан (по местным меркам если человеку за сорокэто уже весьма глубокий старик), за которого сосватали Тэру, прослыл довольно жестоким типом, совершенно не церемонящимся с окружающими. Но был очень уважаемым человеком, за которым чётко прослеживалась власть неких высших покровителей, из-за чего спорить с ним никто не рисковалвыйдет себе дороже. Тем более, власть этого гегемона держалась не только на эфемерном уважении, но и на кулаках нескольких боевиков из его ближайшего окружения.
Естественно, девушке этот тип совершенно не импонировал. А так как кроме брата из родных не осталось больше никого, пришлось срочно хватать ноги в руки и бежать. Общинаесть община: своих вещей у парочки беглецов практически не было, так что сбежали, фактически, налегке.
Оттого и маялись, не зная, куда приткнуться. Когда позади ожидают большие проблемы, а впередилишь зыбкая неопределённость, поневоле ухватишься за соломинку, коей и оказалась наша компания, свалившаяся им как снег на голову.
Вкратце обрисовав Ылшу обстоятельства, заставившие брата и сестру пуститься в далёкое путешествие, продолжила и дальше общаться с Тэрой, потихоньку повышая градус доверия между нами. Куруша благоразумно сплавила брату-попаданцу: пусть теперь Ылш его пытает. А то реально испугалась восхищённо-внимательного взгляда юного падавана: по годам-то ему, вроде, рано ещё думать о тесном общении с небесными гуриями в моём лице, но то, с каким вожделением сей сын местных пейзан пялился на мою пятую точку, очень нервировало.
А уж момент, когда я вынужденно наклонилась и этот нехороший отпрыск узрел чуть более, чем необходимо, заставил побыстрее избавиться от столь падкого на женские прелести вьюноша. Как говорится, не по Сеньке шапка: я, конечно, не железная. И организм, зараза этакая, упорно намекает на некие толстые обстоятельства. Но воспитание, увы, не позволяет вот так, без любви, кидаться на первого встречного. Тем более, что этот встречныймелкокалиберный пацан, в лучшем случае подходящий на роль брата, нежели любовника. Однако, сам он об этом, похоже, не догадывается. Вон как глазками в мою сторону стреляет, охламон
А потому: с глаз долойиз сердца вон!
О чём там Ылш говорил с Курушемпонятия не имею. Главное, чтобы пацан больше возле меня не отирался. А то глазами уже дырку во всех моих выпуклостях прожёг. Свои-то уже попривыкли малость: если и подглядывают, то весьма неназойливо. Без фанатизма, так сказать. А этотмолодой, да ранний ещё. Боюсь, как бы не пришлось леща от меня отхватить: руки так и чешутся. Но не при Тэре же!
Вообще, конечно, интересно получается: с одной стороны, недостаток (или избытокэто уж с какой стороны посмотреть) внимания со стороны сильного пола воспринимаю вполне адекватно. Бешенством матки не страдаю и не кидаюсь на каждого встречного-поперечного. А с другой, иногда так хочется отхватить хоть маленький кусочек своего (женского) счастья, что хоть волком вой (то есть, волчицей).
И сны эти треклятые уже замучили вконец. Один лишь способ избавиться от одуряющей похотис головой окунуться в работу. Вот и использую каждую минуту, чтобы побольше узнать о лекарственных свойствах растений, да двигать вперёд науку врачевания у местных. Да и сама активно учусь всему новому. А то даже если и сорвёт у меня окончательно башнюну не в антисанитарных же условиях заниматься этим самым!
Это Ылшу, вон, похоже, всё по-шарабану: он-то по ментальному возрасту мне в деды годится. А тело молодое. Думаю, ему теперь и в шалаше, и на прелой соломев самый раз. Только вот, бедняга, тоже не нашёл ещё себе грелку на всё тело. Весь в делах и заботах. На местных баб хоть иногда и засматривается, но волю рукам не даёт. Просто кремень, а не человек! А может, просто пенёк замшелый? Хе-хе
Меж тем, на пару с Тэрой успели приготовить почти царское в местных условиях угощение, на которое и набросились уже изрядно изголодавшиеся мужики. Мы с Тэрой не отставали. Куруш, глядя на это дело, тоже активно набивал себе брюхо. Как говорится, голодне тётка.
А есть всем хотелось просто зверски. Наконец, ужин подошёл к концу, о чём недвусмысленно намекали совсем уже осоловевшие взгляды едоков, лениво обшаривающих окрестности в поисках спального места поудобнее.
Но оставлять бардак на сон грядущийпоследнее дело. Пришлось накрутить хвоста всем присутствующим для активной уборки территории, чем мы напоследок и занялись. Зато утром не нужно будет изображать из себя ужаленных в пятую точку путешественников, пытающихся сделать сотню дел одновременно. Да мало ли: вдруг придётся срочно отчалить.
Зато на ночлег общим решением мы с Тэрой отправились вместе в шалаш. А ночным дежурством озаботился уже мужской контингент, распределив меж собой вахты. Малыш Куруш тоже принял в этом посильное участие. Но ему доверили самую лёгкуюпервую. Мы же с Тэрой продрыхли аж до самого утра. Зато выспались на месяц вперёд: давненько я так бока не отдавливала.
Однако, утром не преминула над непосвящённой девушкой поизгаляться: чуть не силком заставила умыться, почистить зубы (кроме мела, хвойного отвара и размочаленной на конце палочки, к сожалению, предложить больше было нечегоно и то хлеб) и расчесаться. Да ещё и одежду почистить. Ведь не дело девице-красавице ходить нечёсаной и грязной страхолюдиной.
Ибо когда она, наконец, соскоблила с себя многодневные наслоенияпод толстым слоем пыли и грязи оказалась весьма миловидная красотка местного разлива. Узрев такую новую и посвежевшую девицу, практически все парни сделали на неё стойку. Даже Куруш слегка подзавис от увиденного. Видимо, не смог поверить, что это его сестра.
Пришлось заставить и парней привести себя в порядок. Я, конечно, понимаю, что крутой мужик должен быть могуч, колюч и вонюч, но обонять весь день это счастье не намерена совершенно. А потомувсем мыться! И возражения не принимаются!
Ишь, как забегали: прям как тараканы под тапком, хе-хе
Эх, женской руководящей руки им не хватает. Иначе значительно серьёзнее к утреннему и вечернему моциону бы относились. Тем более, после произведённого Тэрой эффекта (я её ещё специально расчесала и заплела) парни не захотели ударить лицом в грязьпобежали мыться даже почти без моего волшебного животворящего пендаля. Что поделатьсила примера!
Наконец, счастье произошло и мы снова отправились в путь. На этот раз проводником вызвался быть Куруш. Похоже, он знал места, где можно достать то, что нам нужно. По крайней мере, Ылш разговором с пареньком остался доволен.
Сначала мы вернулись к слиянию двух рек, затем вошли в правый приток. Местность оказалась равнинной, рекаизвилистой и неширокой. Следы разумной деятельности человека наблюдались буквально везде: возделанные участки полей тянулись с обеих сторон реки, буквально наползая друг на друга. Наконец, впереди по курсу показалась довольно плотная группа домиковнебольшое селение.
Вон там делают металл, Куруш махнул в сторону строений рукой.
В селении действительно обнаружились искомые кузнецы. Ылш так этому факту обрадовался, что тут же помчался договариваться с ними о поставках.
Кузнецы оказались с подвохом: уже вполне умели ковать инструменты. И это просто великолепно! Именно то, что нам нужно. Так что встанем мы здесь на прикол, похоже, надолго: тут есть и строительный лес, и так интересующие меня лекарственные травы. В общем, заняться есть чем.
Глава 10. Новые идеи. Ясваха?
Ылш тут же развернул бурную деятельность: так как мы были вполне платёжеспособны, заказал у местных кузнецов кучу необходимых инструментов. А пока суть, да делоостальные занялись своими делами: ребята взялись за починку катамарана, припахав для этого дела и Куруша, а я с Тэрой отправились разведывать местность. Травок разных подсобрать, да немного охотой заняться. А то зерно и рыба уже слегка приелись.
Памятуя о недавно приобретённом опыте с зернодробилкой, потихоньку стала проедать плешь Ылшу насчёт жерновов. Всё же, сделать их не так сложно. А получить нормальную муку тонкого помоладовольно важный шаг вперёд по пути прогрессорства. Пока брат-попаданец от меня отмахивался, как от назойливой мухи (дел, как он говорили так невпроворот). Но, думаю, нужную идею, всё же, заронила ему в черепушку. Дозреетсделает.
Сама же занялась тщательным исследованием окрестностей, хорошим знатоком которых, как ни странно, оказалась Тэра. По её словам, они с братом частенько здесь появлялись. Девушка оказалась довольно продвинутой на стезе охоты: луком владела вполне на уровне. И меня стала потихоньку натаскивать. Я, в свою очередь, рассказывала ей о полезных свойствах растений и о профилактике различных заболеваний. Показывала, какие травы меня интересуют, по каким признакам их распознавать, на что обращать внимание при сборе. Многие наивно думают, что время сбора трав не имеет никакого значения. Спешу огорчить: имеет. И даже очень сильное. Тут не нужно прикладывать никаких шаманских бубнов с плясками, объясняя подобное ёмким словом магия, сказанным с этаким придыханием, многозначительно вращая глазами и корча странные рожи. Дескать, это нечто, непонятное простому обывателю. И даже почти божественное. На самом деле всё несколько проще: каждое растение характеризуется временем роста, созревания и цветения. Вы же не будете собирать ягоду, пока она не созрела. То же самое правило касается и лечебных трав. Есть время, когда растение идёт в рост, есть время, когда умирает и засыхает. Какая польза организму от уже умершего? Вот и думайте сами.
Первое время, пока не освоилась, на прогулки по местным лесонасаждениям брала у Куруша копьё. Естественно, на время, так как после прогулки всегда его возвращала. Тэра, конечно, кое-что могла при помощи лука и стрел, да и я была не безоружна: верные нунчаки и праща были всегда со мной. Но диких зверей ведь никто не отменял. Много ли сможем навоевать против того же кабана или, не дай бог, медведя? С луком в лесной чаще обращаться весьма сложно, а шестом медведя не отогнать. Впрочем, как и нунчаками. На ноги надеяться, конечно, можно, да только от разъярённого медведя вряд ли убежишь. Вот и пришлось одалживать у брата Тэры копьё: с ним как-то спокойнее. Хотя, если совсем уж честно, сильно сомневаюсь, что смогу справиться с медведем при помощи копья. С другой стороны, у нас даже ножей нет. Ну не с медной же зубочисткой на зверя кидаться в надежде, что тот помрёт со смеху. Куруш всё время порывался идти с нами (всё ж, за сестру сильно беспокоился), но Ылш не позволил: рабочих рук сильно не хватало. А работыневпроворот. Вот и скрипел паренёк зубами каждый раз, отправляя нас на очередную прогулку.
Леса здесь оказалось много, зверьятоже. Так что без добычи мы практически никогда не возвращались. Обычно пробавлялись птицами, но и мелкими травоядными с четырьмя копытами тоже не брезговали. Тэра оказалась очень интересной девушкой: обучалась моя новая подруга с весьма завидной скоростью. И многим вещам, о которых я не имела понятия, обучала меня.
Однажды мы вышли с Тэрой к стоянке парней, увешанных по уши какой-то сетчатой хламидой. В первый момент и не поняли даже: пеньки замшелые или люди? Помог разобраться специфический запах мёда, воска и обилие злобно жужжащих, сильно разозлённых диких пчёл. Обстановка не особо располагала к знакомству и мы совсем уж собрались обойти это место стороной (пчёлы жалят весьма болезненно, а если их многодаже смертельно), как один из них (судя по выбивающимся из-под маскировки седым волосамстарик) призывно махнул нам рукой, указав местечко в стороне от облюбованной сборщиками мёда поляной.
Мы, конечно, были настороже, но не углядев у ребятишек направленного в нашу сторону оружия, решили принять приглашение старикана. Честно говоря, не пожалели: старикан оказался бортником, что решил поприветствовать двух путешественниц и расспросить их о имеющихся у них сведениях о близлежащей местности и недавних событиях. Радио ж ведь ещё не придумали. Впрочем, как и газеты. Узнать последние новости можно только у таких же путешественников, как и ты сам. Гусляры, вроде, только на Руси свои песни пели, да баллады сказывали. А что здесь будетодному Аллаху ведомо. Я, например, не в курсе того, кто в сих краях служил переносчиком новостей. Думаю, сами торговцы этим и занимались: уж они-то путешествовали не в пример больше остальных.
Старикан оказался весьма говорливым. Всё выпытывал: кто мы, откуда, что здесь делаем, чем занимаемся? Мы тоже в долгу не остались, завалив вопросами уже его самого. Оказалось, что ребята, встретившиеся нам на полянкебортники. Шастают по лесам ради добычи мёда и воска. С каждым годом промысел идёт всё тяжелей: по лесам особо не набегаешься, а пчёлы, однако, не в каждом дупле сидят. Пробовали поступить хитро: находили пустые дупла и переносили в них часть пчелиной семьи. Идея, вроде, здравая. Но из-за неопытности исполнителей обречённая на провал. Во-первых, дупла не в каждом дереве бывают. Во-вторых, перенос части пчелиной семьи должен подразумевать и перенос пчелиной матки. А это далеко не всем известно. Люди хоть и понимали, что в улье всё не так просто, да наблюдать за дикими пчёламита ещё задачка. Видеокамер в этом времени ещё не придумали. А разобраться самостоятельно в структуре разворошённого бортниками ульяочень серьёзный квест со многими неизвестными. Попробуй угадай кто есть ху? в истекающих мёдом сотах, находящихся у тебя в руках. Тут поспешать со сбором надо, ибо пчёлы весьма злы и очень мстительны. А кожа у тебя, всё ж, своя собственная и совсем не лишняя. О каких там ещё научных изысканиях может идти речь, когда вот именно тут и сейчас тебя очень больно жалят прямо в твою многострадальную задницу, которая тебе самому очень дорога как память. И даже кое-что большее. Так вот до пасеки ребята пока и не додумались. Но не беда: мёд с воском и нам очень нужны. А тут поставщики можно сказать готовые пропадают. Грех не помочь ребятишкам.
База бортников располагалась немного выше по течениютам стояла деревенька с полудюжиной мазанок, куда мы и наведались, не откладывая дела в долгий ящик. Вызнали всё, что можно. Познакомились с местным представителем власти, коим оказался брат того старикана, с которым познакомились в лесу. Причём, младший брат, у которого оказалась просто стальная коммерческая хватка. После наших объяснений о том, кто мы и откуда, этот брательник воспылал желанием торговать с выходцами из Урука: зерно здесь было в цене.
Так что первым делом пришлось срочно возвращаться к месту нашего базирования и договариваться с Ылшем об изготовлении ульев. К счастью, инструментов нам к тому времени наделали весьма немало. Я даже смогла выпросить себе небольшой ножтак называемый засапожник. Хоть Ылш и скрипел зубами, но на мои доводы согласился: ходить по лесам без подобного помощника очень опасно. Тем более женщине.
А улей сделал на раз. Правда, тяжеленный получилсямама не горюй: парни вчетвером его пёрли до самой стоянки бортников. Зато обмен получился взаимовыгодный: нам отсыпали воска столько, что обратно едва смогли унести. Зато наш урок, думаю, пойдёт бортникам впрок: мы не только предоставили им улей, но также объяснили, что и как нужно делать с пчёлами. В подробностях. Думаю, аборигены справятся и перейдут от полукочевого образа жизни к окончательно оседлому: та деревня из шести мазанок даже дворов не имела как таковых. Да и на деревню-то была не особо похожа. Скорее, быстро возведённая времянка, нежели давно освоенное постоянное место жительства. Люди живут лишь тем, что шастают туда-сюда по лесам и весям, да разоряют дупла с дикими пчёлами. Конечно, уже понимают, что всё брать нельзя и кое-что оставляют пчелиному рою, но и пчелиных семей за это время загубили, видать, немало. Хорошо хоть сами понимают, что так делать нельзя и ищут пути решения проблемы. На наше и их счастье подвернулись мы. И теперь бортники имеют все шансы переквалифицироваться в пасечников. Так-то кочевой образ жизни никому ещё особого счастья не принёс. Соответственно, необходимо в местных культивировать стремление к оседлости.